Убитый на охоте зверь

-Знаешь, а мне было страшно. Но пришел ты, и стало хорошо.  Может быть, кому-то ночь кажется бархатной, а мне она казалась злой, с острыми, колючими звездами. Но рядом с тобой, даже ночь кажется мягкой, уютной. – Она поцеловала бледными губами мою щеку и сцепила холодные пальчики на моем плече.
Я проснулся и сел.  Огонь в печи погас. Витька, который должен был следить за огнем этой ночью, громогласно храпел на полу.  Я опасливо коснулся своей щеки, на ней все еще чувствовался холодный след поцелуя.  Нащупал фонарик, посветил вокруг, никого, да и засов на двери заперт, никто посторонний не вошел бы.  Я укутался получше, скоро будет холодно совсем, а выспаться надо.
 Утро, и правда, было очень холодным.  Я вышел из покосившейся избушки во двор. На траве лежала роса, хорошо хоть ветра нет.  Колонка на улице не работала, пришлось искать ведро, чтоб набрать воды.  Умылся наскоро, и понес воду в дом, держа в голове коварные мысли.
Но Витька спал так сладко, а даже в помещении было слишком холодно, чтоб обливать друга ледяной водой.  С досадой от собственной мягкости поставил ведро на пол, но вода качнулась и окропила сонную рожу Витьки. Злорадно хихикая я смотрел,  как недовольно морщится соня.
Деревня, в которой мы остановились,  была заброшенной, только два дома были обитаемы. В одном жила старуха похожая на ведьму, во втором нелюдимый бородатый мужик с хмурым взглядом.  Но мы сюда приехали не с аборигенами знакомиться, а охотиться. Деревенька почти утопала в лесу, уже за развалившимися заборами последних домов стояла стена густого леса. 
Витька потянулся  и сел.
-Что-то холодно и голодно! Чем накормишь?
-Ах, ты, паразит, ты сегодня дежурный по хавчику.
Витька скорчил капризную рожу. 
-Ну,  я бутерброды порежу, а ты, сходи молочка попроси, я тебе и денег дам!
Я натянул куртку и пошел к дому мужика, у него в сарае терлись боками сразу три коровы. Но бирюк хмуро на меня посмотрел и даже не ответил на мои жалкие попытки купить молока.
Зато бабулька,  улыбаясь во весь свой беззубый рот, распахнула передо мной двери. Усадила за стол, налила кружку парного молока.
-Вот распробуйте, что ж не пробуя покупать то. Хорошее молочко, хорошее. А зачем вы к нам?
-Да на охоту.
-Ой, это хорошо, что на охоту.  Только к Михалычу не заходите, он охотников страсть как не любит. Смотри чего доброго бы не вышло.

Я купил пару литров молока, даже захватил сметаны и творога. Витька, довольно щурясь, уплетал молочные продукты и уже заочно любил Софью Андреевну. 
Днем мы побродили по лесу, выбрали место для солонца. Вечером выдвинулись на охоту. Я укрылся курткой и невольно задремал. Снилась мне все так же хрупкая девочка, которая тянула ко мне ручки. Проснулся от того, что Витька толкает меня.
-Макс, замерз я, да и зверя не слышно даже. Пошли к печке а!
Когда подходили к деревеньке услышали приглушенное скуление. Остановились, прислушались. Звук пропал, но когда подошли ближе, скуление повторилось,  и уже было похоже на крик, детский крик.  Шел он от дома Михалыча. Мы тихо подкрались ближе.  Подошли к самой двери, и слышно было, как свистит хворостина, удары и детские крики.  Приготовили ружья. Уж больно странно все, детей вроде в деревне не было.
Тут на мое плечо опустилась  тяжелая рука, я чуть не присел от страха.
-Витька, да подожди. – Прошептал я.
-Да.. это.. это и не я. – Еще тише прошептал Витька.
Я обернулся, за моей спиной стоял тот самый бородатый мужик. Он ногой толкнул дверь, та бесшумно растворилась.
Посреди комнатки стояла Софья Андреевна, старая ведьма держала в одной руке поводок на котором была маленькая худенькая девочка, а второй рукой хлестала   девчушку прутом. Девочка кричала и извивалась, грязная тряпка, которая служила ей одежкой, была уже вся посечена и в крови.
-Видишь, бросил тебя папка то. Бросил! Никто тебе не поможет! Будете знать, как Шарика моего травить.
Мужик бросился к девочке, схватил ее на руки до того, как старуха успела остановиться, и последний удар пришелся по крепкому плечу. Прут рассек ткань и на оголившейся коже проступили капли крови.  Я сжал зубы, только подумав, какие же удары приходились на долю малютки.  Мужик прижимал к себе плачущую девочку.  Старуха испуганно отступала назад, но Михалыч и не обращал на нее внимания, он рыдал держа девочку на руках.
Витька подскочил к старухе и ударил ту кулаком в висок. Кажется, я даже слышал, как треснул череп.

Мы ехали молча. Уже зная, как Андрей Михайлович с маленькой дочкой приехали в гости к его матери полгода назад.  Потом приезжала компания охотников, а Маришка исчезла. Мать Андрея не выдержала исчезновения внучки и умерла. Сам Андрей остался в ее доме, ненавидя всех охотников. В тот злополучный день, он сказал соседке, что поедет в город за продуктами, а сам отогнал машину подальше и вернулся следить за нами.
Маринка тихо посапывала на руках у папы, покидая деревню, где оставалась убитая Витькой старая ведьма, пес которой умер-то от старости.