Гордыня

- Деда, деда!


Максим, как всегда, появился в доме неожиданно. То есть, Ефим ждал его сегодня (как, впрочем, и в любой другой день), но думал, что внук прибежит где-то на час позже.


- Ну, что ты опять расшумелся? – строгость в его тоне была явно наигранной, и Максим хорошо это знал. – Проходи, раздевайся… Вымой руки: сейчас обедать будем.


- Но, деда…


- Никаких «но»! Сначала поедим, а потом все остальное.


Максим, конечно, напустил на себя обиженный вид, но спорить не рискнул. У его дедушки было несколько «пунктиков», которые соблюдались неукоснительно. И никакие мольбы или уговоры ничего изменить все равно не могли.


Так, один из них гласил: «Никаких серьезных разговоров во время еды».


В общем, пришлось вымыть руки и «нехотя» прожевать дразнящую разнообразными запахами пластинку отбивной телятины, несколько вареников с картошкой и запить все это клюквенным морсом.


И, лишь когда настало время послеобеденной папиросы, Максим смог сбивчиво поведать об очередной проблеме в его школьной жизни.


- Понимаешь, деда, учителка опять на меня сегодня наехала. До сих пор не могу понять, за что…


- С таким лексикончиком, - Ефим чуть заметно сморщился, как от зубной боли, - вы скоро вообще друг друга понимать перестанете, ибо будете говорить на совершенно разных языках. «Училка», «наехала»… Эх, дать бы тебе в лоб.


Последнюю фразу Ефим произнес так «мечтательно», что Максим инстинктивно отодвинулся подальше. На всякий случай.


- Не дрейфь! – улыбнулся дед. – Своих не бьем. А теперь – излагай! Только – я тебя очень прошу – на нормальном русском языке.


- Галина Васильевна сказала сегодня, что мне надо смирить гордыню. Мне показалось, что она даже не разозлилась, а, вроде бы, загрустила. Или – обиделась… Но я ей, честное слово, ничего такого не говорил.


- А кому говорил?


- Да никому, вроде бы… Просто на математике меня опять вызвали к доске, а я сказал, что отвечать должны первыми те, у кого не самые лучшие отметки по последней контрольной. У меня же единственного из всего класса – пятерка. Что, я не могу этим гордиться?


- Гордиться – можешь. Да только «гордость» и «гордыня» - понятия очень разные. Хотя и звучат похоже.


- ?


- Как бы это тебе проще объяснить… Ты получил «пятерку» на контрольной. И, безусловно, можешь этим гордиться. Когда ты об этом рассказываешь мне, папе с мамой, бабушке из соседней квартиры – это все гордость. Со всеми этими людьми тебя разделяет разница в возрасте, у них и у тебя разные сферы деятельности и интересов. В общем, твой успех на контрольной может их либо порадовать, либо оставить равнодушными. Но – не разозлить или обидеть. Я понятно объясняю?


- Пока – не очень, если честно. Но ведь это еще не все?


- Не все. Когда ты вслух (и не один раз!) говоришь о своей «пятерке» одноклассникам, то невольно противопоставляешь себя всем остальным. А это уже совершенно иные эмоции. Представь, что твой папа ходит по своему отделу и несколько раз в день говорит, что он самый лучший. Не буквально этими словами, конечно, но смысл именно такой. Как думаешь, к нему будут после этого относиться?


- Ну-у…


- Вот-вот. Кто-нибудь обязательно пожелает, чтобы ему в ближайшие дни кирпич на голову «случайно» упал. И хорошо, если сам этот кирпич в нужное место не положит.


- Получается, что гордиться своими достижениями – плохо?


- Нет! Я бы сказал, что «гордость» и «гордыня» в основе своей отличаются тем, что в первом случае ты выражаешь свои совершенно законные положительные эмоции в узком кругу родных и близких. И они это воспринимают соответствующим образом. Как и реагируют. Во втором же… Человеческое общество всегда стремится к однородности. Откровенно слабых многие охотно унижают, сильных – ненавидят или боятся. Чаще же – и то, и другое вместе.


- Кажется, я понял, - извиняющимся тоном перебил Максим. – «Гордыня» - это гордость какого-то человека за свои достижения, но… с точки зрения других. Тех, кого эти достижения как раз не радуют.


- Можно и так сказать. Но, не забывай еще и о тех, кто до небес превозносит свои самые незначительные достижения. А то – и чужие. При этом каждодневно унижая и «втаптывая в грязь» других. И их негативная оценка ситуации в данном случае будет вполне оправдана.


- Но я ведь не собирался кого-то унижать!


- А кто об этом знает? Учительница ведь не твоя мама или близкий друг. Тем более она тебя и не обидела вовсе. «Смирить гордыню» – это не оскорбление. А само понятие «смирение» как раз и считается противоположностью «гордыни». Со знаком «плюс», разумеется.


- Правда?


- Правда, внук! Только об этом, если захочешь, мы поговорим как-нибудь в другой раз. Сейчас тебе уже домой пора: не надо, чтобы родители зря волновались.