Растекающееся время

Мы едем в Фигерос, где находится музей Сальвадора Дали. Дорога занимает чуть больше часа, и гид начинает рассказывать о Женщине. Елена Дьяконова. Она оставила своего мужа, свою прошлую жизнь в прошлом, и вместе с Сальвадором Дали они составили единый организм, в котором каждый выполнял свойственные ему функции. Дали позволял ей заполнять все его свободное пространство, временные пласты и говорил: "Ее я люблю больше отца, больше матери, больше Пикассо..."
Сальвадор Дали вошел в этот мир, когда Елене было 10лет, а Пабло Пикассо, которому было 17 лет, в это время переехал на Монмартр в Париже.
Сложно говорить о музее-театре, где даже царапина на стене, покрытая временной пылью, имеет свой смысл. Все застыло в эпохе этих двух людей.
Картина «Растекающееся время» или «Постоянство памяти», оригинал которой находится в США,  здесь представлена в виде гобелена.
Я увидела свое время, которое вместилось в эту картину. Время не имеет системы отсчета. Оно может сжаться в точку или просто сморщиться до неузнаваемости. Никакая система отсчета не подвластна измерению ожидания. Ты находишься в замкнутом пространстве, опутанный временной сетью, которая сковала твои движения, и твои внутренние часы не могут двигаться. Мгновенье висит над тобой и давит всей своей тяжестью.
Время может спрессовывать года в одну точку, чтобы не разбирать их. И, попадая в глаза кажущейся маленькой соринкой, время мешает смотреть на мир открытыми глазами. Иногда временная пыль белесым туманом покрывает какое-то пространство, и ты сначала теряешься, а потом пробуешь выкарабкаться из ее мелких капель, стекающих с твоего лица при соприкосновении.
Ему стало плохо. После осмотра врач «скорой помощи», произнесла мне свой вердикт. 10 минут до больницы показались бесконечностью. Мы заезжаем в ворота и минуем морг, который посмотрел на меня своими выпуклыми черными глазами. Не так давно я забирала тело, и попавшая в глаз спрессованная во времени соринка пыталась развернуть все прошедшие события. Машина подъезжает в ту же точку пространства, что и тогда. Но мне нельзя вспоминать и нельзя плакать. Я старательно напрягаю глаза, выталкивая воспоминания в другое пространство.
Дверь разделила системы отсчета, и в моей системе оно остановилось. Очень холодно, и мои колени начинают самопроизвольно прыгать. Я обхватываю их руками и кладу на них голову.
- Вам холодно? – слышу я чей-то незнакомый голос.
Я отрицательно качаю головой.
Из той системы отсчета, что за дверью, появляется врач с мобильным телефоном. Он что-то  выясняет в онкологической больнице, сообщая о вновь прибывшем больном. Время оживилось, чтобы снова начать движение, но я держу его.
Появился Он и протянул мне листик с написанным диагнозом.
- Мне делали УЗИ и ЭКГ, поэтому я так долго.
- Иди, иди, здесь очень холодно, - говорю я, вцепившись памятью в написанные слова.
Я устала держать остановленное время.
- Посмотри в гугле этот диагноз, - произношу я в мобильный телефон.
- Часто это заболевание путают с онкологическими болезнями, и только УЗИ подтверждает правильность диагноза.
Я отпускаю застоявшееся время. Оно может двигаться с любой скоростью.
Я перемещаюсь в другое здание музея, где представлены женские украшения, сделанные по эскизам Сальвадора Дали. Контрастность цвета используемых камней подчеркивает страсть, которая делает украшения вызывающе красивыми. Так может созидать Человек, любящий Женщину. Дали любил одну Женщину в своей жизни.
Мы покидаем Фигерос. По дороге нас встречает столб дыма и кружащийся над ним вертолет. У людей,  находящихся там, начался свой отсчет времени. Возможно, ценою в жизнь

                Фигерос. Испания. Сентябрь 2009 г.