Записки подрастающей конфетки

Мама ужасно хотела, что бы я называла её нового мужа папой. Я и звала, но редко. Новый папа был инженер и владел собственной маленькой фирмой. Он состоял из густых бровей, красивого лица, со складками около выраженных мышц на щеках, тонких, почти бескровных губ, небольшого животика под рубашкой поло и спортивных штанов, в которых при ходьбе чуть раскачивалось его мужское начало. Вообще-то, новый папа для работы выглядел по-другому, но дома он всегда был именно таким.

Обычно, из школы я возвращалась почти одновременно с ним. Папа менял свой костюм на домашний прикид, мы с ним на кухне подогревали еду, которую мама оставляла нам с вечера и молча кушали. Иногда он, правда, интересовался, как дела у меня в школе. Затем он ложился на диван, включал телевизионную панель и лениво просматривал газеты, да рекламные буклеты из почтового ящика.

Я мыла посуду и шла в свою комнату делать уроки. Проходя мимо дивана, я всегда улавливала горькие нотки запаха мужчины. Знакомые парни из класса и двора пахнут не так, запах у них пронзительный, душный и кисло щенячий. Впрочем, папа не догадывался о запахах, ведь я ему ничего такого не говорила. Ему явно не было дела до моего понимания мира.

К вечеру подтягивалась мама, странно страстными глазами глядела на папу, готовила, хлопотала, смотрела телек и все чего-то ждала, меня почти не замечая. Через какое-то время ко мне пришло осознание того, что так призывали мамины глаза. До меня и раньше, сквозь первую дремоту, доносился приглушённый расстоянием ритмичный скрип кровати родителей, но вдруг, однажды, этот скрип, зазвучал у меня в голове намного сильнее, чем раньше, и я вдруг поняла, что ждали каждый вечер глаза мамы.

А после, я почти каждую ночь, услышав возню, тихонечко подкрадывалась к дверям их спальни, стояла и слушала, фантазируя, как на самом деле у них там получается.

С какого-то момента я старалась пораньше прибежать из школы, сделать макияж маминой косметикой и, когда мы садились кушать, смотрела на папу подведёнными широко открытыми глазами. Мои глаза кричали о моём чувстве. Даже бревно это бы поняло. Но папа делал вид, что ничего не замечает, равнодушно ел и ложился с газетками и рекламками перед телеком отдохнуть после обеда.

Говорят, от любви до ненависти один шаг, так и я, вдруг, однажды за обедом смотрела на равнодушное лицо папы и поняла, что ненавижу этого человека. Да, и не папа он мне вовсе.

Чтобы продемонстрировать свою ненависть, в субботу утром, я вышла на улицу с заранее приготовленным большущим гвоздём, и этим гвоздём начала царапать папину машину – бывалый, но ещё крепкий Мерседес. Гвоздь с трудом процарапывал краску. Мне пришлось с пыхтением трудиться. Случайно взглянув на окна нашей квартиры, я увидела равнодушную папину физиономию. Бросив гвоздь, я побежала прочь от машины, долго гуляла по улицам, а потом сидела в подъезде с ребятами. Боялась появиться дома. Под ночь захотелось есть и спать, потащилась домой, ожидая скандал из-за машины. Взбучка, конечно, была от мамы, но только за то, что шлялась до темна. А её мужчина, равнодушная скотина, только раз спокойно взглянул на меня, попросил маму успокоиться и вновь уставился в компьютер, в игрушки играл, наверное.

Я не могла нормально есть, я не могла нормально делать уроки, я постоянно думала о том, как отомстить этому равнодушному человеку. Месть возникла спонтанно. Чёрным дождливым вечером, когда мама зашла в мою комнату пожелать мне спокойной ночи, я стала ей жаловаться на то, что после обеда, когда мы с папой одни, он ко мне пристаёт. Мама внимательно слушала меня и глядела расширившимися зрачками. Казалось, вначале она мне не верила, но я врала красочно. Красиво нафантазировала как устроен под штанами папа, как он меня заставлял себя трогать, и какой я чувствовала запах.

Уже засыпая, я услышала, как хлопнула входная дверь, а утром мама мне сказала, что новый папа уже мне не папа и с нами больше не живёт. Неделя прошла скучно, томительно скучно. Я ждала какой-нибудь надрыв, ругань, выяснения. А ничего такого не было. Только мама вдруг почему-то осунулась, а её кожа около глаз и под шеей стала дряблой, а взгляд стал тусклый и отрешённый.

Через неделю, после уроков, скука привела меня к папиному офису. Я угадала. Он как раз выходил из своей конторы и садился в машину. Подошла к нему поближе, ожидая, что он сейчас мне врежет, даже втянула голову в плечи, ожидая удар, и поздоровалась. А он только равнодушно взглянул на меня, быстро сел в машину и сразу же газанул, уехал. А я впервые в жизни разрыдалась, прямо там, на парковке.

Надо бояться равнодушных. А я не боюсь, я ненавижу, и мечтаю уничтожить этого человека, а перед его концом долго-долго пытать. Только мне одной не справиться. Для начала я хочу подговорить маму. Ей сейчас как раз не хватает цели в жизни, да и вряд ли, она, уже взрослая тётка, будет ещё нужна какому-нибудь мужчине. Вот я и нацелю её на месть равнодушному папику, который сломал ей жизнь.



С полным текстом можно ознакомиться в сборнике рассказов "НЕПРАВИЛЬНЫЕ ГЕРОИ". https://ridero.ru/books/nepravilnye_geroi/