Я псих! Я люблю! Я больна

Я псих! Я люблю! Я больна…
Предисловие.
Дождь. Капли стекали по стеклу этого мрачного здания. Где-то внутри его послышались чьи-то вопли, и стая ворон, блуждавшая вокруг порога у двери, разлетелась в разные стороны.
К крыльцу здания подъехала белая машина марки «ГАЗ». Из неё вылезли два человека в белых халатах и вытащили женщину, одетую в какие-то тряпки, висевшие на её теле.
- Я псих! Я люблю! Я больна… - повторяла раз за разом она. Из дверей выбежали ещё двое и вчетвером они надели на женщину смирительную рубашку, и уже в более спокойной обстановке повели её в здание. И всё равно, оттуда были слышны её крики и вопли: «Я псих! Я люблю! Я больна…».
1 Глава.
Волк. Волк гонится за ней по пятам, она слышит его рычание, чувствует его, и уже знает, что не успеет. Но она всё равно бежит, вперёд по лесу, перепрыгивая через ветки, пеньки. Она бежит, но вдруг спотыкается, падает. Лежит. Секунда, две…она ползёт назад, закрыв глаза. И вдруг руки не ощущают землю. Она медленно поворачивается и смотрит: обрыв, внизу течёт бурная река. И снова рычание волка, он совсем близко, вот уже рядом! Она чувствует его дыхание и не смело поворачивается в его сторону. Но волка нет! Вместо него мужчина, она пристально разглядывает его. Кто это? Она прищурилась…это её бывший муж, умерший муж.
- А! – прокричала она и вскочила. Она была вся в поту, лёжа на полу и сжимая в руке оторванный кусок простыни.
- Мама, - вдруг послушался детский голосок. – Что с тобой?
Она оглянулась и увидела своего маленького пятилетнего сына, стоящего у двери в комнату. Вскочив, она подбежала к нему со словами:
- Всё хорошо, сынок, всё хорошо.
Она обняла его.
- Мама, мне страшно спать одному, - проговорил он, оглядываюсь на улицу, где сверкали молнии, бил дождь и громыхал гром. Мальчик ещё сильнее прижался к матери. Та, приподняла его на руки и положила на кровать.
- Подожди, - сказала она. – Я сейчас приду.
Она поднялась с кровати, бросила случайный взгляд на фотографию умершего мужа, и оказалась на кухне. Глоток воды. Она посмотрела в окно, и слеза скатилась по её лицу. Она смотрела на звезду, на их звезду, которую они окрестили своей. Теперь она осталась одна, с сыном на руках, и без всего. И на двоих одна звезда. Дождь барабанил по стеклу. Тук-тук.
Она прошла в комнату, легла на кровать, крепко обняла сына, поцеловала его в лоб и уснула.
Утро. Пробивающиеся сквозь тучи солнечные лучи заставили женщину проснуться. Она приподнялась с кровати и осмотрелась. Все было также, как и прежде. Сынок посапывал, лёжа рядом.
Душ. Вода лечит, смывая стресс и всё, всё, о чём думал, возвращая хоть какое-то состояние жизни…
Завтрак.
- Кушай больше, сынок, кушай, - приговаривала мама, видя, что сын совсем не ест.
- А когда приедет папа? – спросил вдруг он, смотря на маму из-под лобья, своими  голубыми глазами. Та смутилась, сердце задрожало и что-то внутри заплескалось. Но она сдержалась, не показала виду:
- Скоро, сынок, скоро…
2 Глава.
- Здравствуйте, - проговорила женщина, входя в небольшую однокомнатную квартиру.
- Привет, - ответила ей пожилая женщина лет пятидесяти. – Проходи.
Она прошла немного вперёд, держа за руку своего сына. – И тебе привет, мой хорошенький.
Мальчик заулыбался и потянулся к бабушке.
- Бабушка, - проговорил он и потянул к ней ручки, та ещё больше улыбнулась и обхватила внука.
День. Чай в неуютной и маленькой кухне. Чашка за чашкой. Потом ещё кофе. Зачем? Куда?
- Всегда обращайся, - сказала пожилая женщина. – Всегда. Потеря сына для меня тоже многое сыграла, и, наверное, это нас с тобой впервые объединяет. Обращайся, если будет трудно – чем ни чем, но помогу тебе.
- Спасибо, - послышался в ответ тихий голос.
- Ешь конфеты, мне нельзя, у меня же сахарный диабет – специально для тебя с внуком купила. Кушай, на здоровье.
- Спасибо, - послышалось снова в ответ.
- Кушай-кушай…Он мне снился вчера. Маленьким ещё, в детстве. Знаешь? Я тебе говорила? Он в детстве такой полненький был, щёчки такие надутые, прям лапочка рос. Вот. И приснился такой. Снова лежит на диване с котом «Васькой» своим любимым тогда, лежит, улыбается, машет мне и отцу. Такой хороший был.
- Не говорили, - проговорила женщина в ответ, попивая чай.
- Слушай, так я ещё альбом тебе и не показывала, - вскрикнула пожилая женщина, привстала из-за стола. – Сейчас принесу.
Она быстро прошла в зал, взяла альбом и вернулась назад.
- Вот, возьми, посмотри, этих фотографий не было у сына моего, - сказала она, протягивая альбом с фотографиями. – Они только у меня хранились.
Женщина открыла альбом. Снова он. Его детство, юношество... Слеза скатилась по щеке.
- Не плачь, - проговорила пожилая женщина, допивая чашку чая. – Не плачь, ни к чему…
Она утёрла слезу и так снова протекла по щеке. Слеза за слезой.
- Зря я этот альбом принесла тебе, - сказала её сваха.
- Нет, ничего, всё хорошо, спасибо, - проговорила женщина, утерев последние слёзы.
- У меня будет к вам просьба, - продолжила она.
- Какая? Всегда, пожалуйста, - ответила ей женщина.
- Можно на пару дней у вас сыночка оставить? – спросила она.
- Да, конечно. Мне, старухе, одной живущей, только в радость малыш будет, спасибо, - ответила та.
- Вам спасибо, - улыбаясь, ответила она.
- Не за что.
Они встали и прошли в комнату. Там играл ребёнок, собирая какой-то конструктор.
- Сынок, ты пару дней поживешь у бабушки, хорошо? – сказала его мама, севши на корточки рядом с сыном.
- У бабушки? – потупил тот взор.
- У меня, у меня, - улыбчиво отвечала его бабушка. – Сладостями тебя покормлю.
- Хорошо, - ответил тот и по-детски рассмеялся.
Дверь. Порог.
- Спасибо ещё раз, - сказала она. – До свидания.
- Не за что, пока…
3 Глава.
Она открыла глаза. Она была дома, лежала на своей кровати. Она не знала, как добралась сюда, но это была её комната. Повсюду были разброшены вещи, на полу лежали фотографии, где она и он. Они, такие любящие друг друга, и ничего не предвещающие. Жизнь была наполнена счастьем, у них было много. И это много называлось любовь. Оно их объединяло, заставляло жить, не смотря ни на что.
Она посмотрела на часы. Было уже почти семь вечера. Семь вечера! И куда подевались все эти часы? Куда бежит стрелка времени? Что ей надо где-то там, где её не ждут, где хочется остаться дольше наедине со своими мыслями. А уже пора работать. Работа. Дело такое, что горе у тебя или не горе, а работать надо, и работодателю совершенно плевать, что там у тебя стряслось. Ночная смена. Она уже привыкла видеть мужа только пару часов в день, но никак не может привыкнуть не видеть его никогда…
Она прошла в цех. Все смотрели на неё. Как неизвестно на кого, как на антикварную вещь, попавшую в руку какого-то коллекционера, долго искавшую её: с любопытством и интересом. Она опустила голову и прошла на своё рабочее место.
- Директор просил тебя зайти к нему после смены, - прошла рядом её подруга.
- Хорошо, - послышался ответ.
Смена. Изнурительная смена, когда ты не успеваешь задуматься ни о чём, только работать. Как же она устала от этой работы! Но что же делать? Сына кто будет растить? Некому…она осталась у него одна, совершенно одна.
Уже наступило утро. Ночная смена совершенно изматывала и, приходя домой, она сразу ложилась спать. Так пролетал почти весь день. Бездыханно. Без мыслей, без всего.
Тук-тук.
- Вызывали? – робко спросила она, проходя в кабинет начальника.
- До свидания, - буркнул себе под тот, вешая трубку. Это был мужчина, лет сорока, толстый, но не оттого, что он был ширококостный. Просто все давно знали, что он подворовывает себе в карман. Все знали, но все молчали, боялись сказать. Жизнь такая. Сейчас ты работаешь и имеешь хоть какой-нибудь заработок, а завтра ты уже никто на заводе, и гуляй… – Да-да, проходите, садитесь.
Она села на стул и внимательно смотрела на директора завода.
- Не знаете, зачем я вас вызвал? – спросил он.
- Нет, - задумчиво ответила она.
- Я сегодня хорошенько подумал, и принял решение вас уволить. Сейчас в скором времени произойдёт модернизация техники и нам нужны специалисты только высшего класса, - сказал он.
Внутри неё всё будто оборвалось. Лёгкие повисли плетью, сердце вскочило и выпрыгнуло в открытое окно, все конечности отнялись, в голове затемнилось. Это был крах. Потеря всего.
- Я знаю о вашем горе, примите мои соболезнования, - сказал он, и наступила пауза. Начальник, наверное, что-то ожидал в ответ, но, не дождавшись с минуту, продолжил.
- Вам выпишется премия, зарплату за весь месяц додадим, - сказал он. – Первое время будет на что жить, а потом…
Она не слушала его. Голова вскружилась, всё затемнилось и поплыло. Она упала.
Солнце. Солнце пробило ей в голову. Был уже вечер. Она открыла глаза и поняла, что находится в своей комнате. Рядом сидела и смотрела телевизор её свекровь.
- Очнулась, - сказала та и подошла ближе. – Всё хорошо?
- Да, - будто в трансе проговорила её сноха.
- Ну и славненько, - ответила ей свекровь. – Сейчас покушаешь, и я домой пойду, к сыну твоему, с соседкой оставила. Только ты не беспокойся, добродушная женщина. Сама вырастила двух сыновей, потом внучку, а теперь и за твоего мальчика принялась. Хорошая женщина, – она улыбнулась.
- Хорошо, - проговорила женщина, привстав с постели. – А что со мной было?
- Ничего особенно, так часто бывает из-за недосыпания и свалившегося стресса, - ответила ей свекровь. – Сейчас чаю горячего, а потом я пойду, а ты лучше поспи опять, лучше и тебе, и организму.
- Хорошо, - снова ответила она и встала с постели. Солнце било в окно. Оно казалось таким ярким, таким прекрасным, что почему-то хотелось прикоснуться к нему, встать рядом с ним, быть ближе к нему.
Они пошли на кухню. Свекровь заварила крепкий чай.
- Пей, на здоровье, - сказала она, подавая чай и садясь рядом.
- Спасибо большое.
Они пили чай, он придавал бодрость, будто бы уверял, что всё будет хорошо, что пора быть уверенным в завтрашнем дне.
- Хороший чай? – спросила неожиданно свекровь после долгого молчания.
- Отличный, - ответила ей сноха и даже улыбнулась. Мать её мужа даже приободрилась. 
- Ну и хорошо, пей, - продолжила та. – Может быть, и покушать хочешь? А то тут разогреть немного времени понадобится.
- Было бы не плохо.
Они поужинали. На самом деле не хотелось есть, но она ела. Потому что нельзя было показывать вида, что всё плохо. Она всю жизнь всё держала в себе и сейчас тоже ни с кем не хотела говорить о том, что у неё на душе, как ей одиноко и плохо без любимого мужа.
Так наступил вечер. На улице уже стемнело. Она сидела на кровати, не спалось, на полу лежали всё те же фотографии из фотоальбомов. Ничто не нужно без него.
5 Глава.
Она резко вскочила с постели в слезах. Снова тот сон. Снова он являлся к ней в образе волка. Бежал, гнался, дышал в спину, рычал. Она вскрикнула на всю квартиру и все книги с книжной полки повалились на пол. Все фотографии, вновь бережно собранные нею были снова разбросаны по всей квартире. Она плакала и смеялась, подкидывая их вверх и разбрасывая по всей квартире. После она упала на пол и долго лежала, еле дыша. Хотела умереть. Не вышло. Она лежала-лежала и ни о чём не думала. Потом бзик! Она резко вскочила и побежала на кухню: зажгла свечи, принесла какую-то книжку, спрятанную в комнате за комодом. После этого, усевшись на колени на пол, она стала что-то шептать в тишине. Она сама и не знала, что значит то, что она шепчет. Это была книга древних заклинаний, обращений к духам.
- И ты приди ко мне, дух мой, - закончила она первой понятной фразой. Воцарилась тишина. Минута, десять. Она сидела с закрытыми глазами и ждала.
- «Когда он придёт?», - думала она. Никого не было. Она взяла книгу и начала ещё раз. Прошёл час. Она повторяла и повторяла вновь и вновь. По щекам текли слёзы. Слёзы беспомощности.
- Ну приди ко мне, приди! – кричала она. – Приди, прошу тебя, молю тебя, приди! – слеза за слезой скатывались по щекам. Она повалилась на пол и начала бить рукой по полу от бессилия. – Приди, пожалуйста! – она уже не контролировала себя, и всё переросло в истерику. – Приди мой любимый, приди! Мне так тяжело без тебя, я не могу без тебя жить, приди, иначе я сама приду к тебе. Приди, прошу, умоляю тебя! Я ведь знаю, ты можешь, приди!
Она рыдала. Ночная луна освещала кухню. Уже догорали свечи, а она всё рыдала, лежа на полу и часто всхлипывая. Никто не знал, как сильно она любила, и к чему могла привести это любовь, никто и не хотел знать.
- Приди ко мне, - по слогам повторяла раз за разом она. Никого не было, лишь ветер пробегал по её коже. Пустота. Пустота в жизни.
- Я псих! – проговорила она. – Я люблю! Я больна…
Все эти фразы она сказала, привстав с пола, и сев на колени.
- Я больна, - повторяла она себе. – Больна, больна тобою…
Потом она быстро пробежала в ванную, взяла какой-то предмет, снова упала на пол на кухне и заревела.
- Приди ко мне! Прошу тебя, в последний раз прошу тебя, приди ко мне!
В ответ тишина. Она пуще заплакала и била кулаком по полу. Острая боль. Она разжала кулак. Кровь капала на пол. В кулаке было сжато бритвенное лезвие.
Она дрожала. Руки тряслись, её била судорога.
- Я люблю тебя! Люблю тебя больше, чем жизнь…
На этих прошептанных словах она провела лезвием по руке. Боль, туман в голове и всё…
6 Глава.
Я проснулся от звонка телефона.
- Срочно собирайся, - послышался знакомый голос моего друга.
- Что ещё там? Ты что, в такую рань звонишь? – проговорил я сонным голосом.
- Дело твоё всплыло, - ответил он мне каким-то радостным, чего-то предвкушающим тоном.
Я быстро повесил трубку, оделся и выбежал из дома. Я долго этого ждал и вот дождался. Сев в машину я направился прямиком в офис. Там-то меня и ожидал мой хороший друг.
- Ну, что? Где нашлась? – говорил я в спешке, находясь ещё в дверях.
- Да подожди ты, - ответил он. – Зайди сначала.
Я быстро снял пальто, повесил его и сел на стул, напротив моего друга.
- Вот теперь можно и рассказать, - наконец-то начал он. Я глотнул воды прямо из кувшина, в горле пересохло. – Ты часто посещаешь областную психиатрическую больницу?
- Зачем? Что я там забыл? – проговорил я, совершенно сбитый с толку, ожидавший совершенно другого разговора.
- Так вот то, зачем ты всю жизнь бегал там, - сказал мой друг.
- Постой-постой, - сказал я заулыбавшись. – Ты хочешь сказать это там?
- Да, - ответил тот. – Именно. Все было практически под боком.
Я улыбался, не веря тому, что произошло.
- Отвезёшь меня? – спросил я.
- Конечно, - ответил мне мой друг. Мы быстро оделись, сели в машину и поехали. Зима. Солнце, уже не греющее било в стекло. Я прищурил глаза и смотрел на голубое небо. Чистое, ясное голубое небо улыбалось мне. Я видел эту улыбку, и я уже заранее был счастлив. То, зачем я бегал всю жизнь, должно было явиться передо мной с минуту на минуту.
Мы приехали. Старое, ветхое здание на окраине города, возле самого леса.
- Иди, - сказал мне мой друг и повернулся ко мне, включая тем временем печку. – Мне там делать нечего.
- Спасибо, - ответил ему я.
- Да пока не за что, - сказал он, улыбнулся и протянул мне какую-то бумажку. – Если не пустят, отдашь им это.
Я вышел из машины и прошёл вовнутрь этого здания. Мне даже стало как-то не по себе, когда я вошёл туда.
- Вы куда, мужчина? – обратилась ко мне вахтёрша. Тем временем по лестнице спустилась какая-то женщина в белом халате.
- Я? – переспросил я. Женщина тем временем подошла и приветливо улыбнулась.
- Сегодня нет приёмов, - сказала она.
- Мне нужно, - сказал я, будто и не помнил ничего.
Женщина улыбнулась:
- Мужчина, ну не принимаем мы сегодня, приходите в понедельник.
- Мне нужно, - повторил я, и будто опомнившись, сунул ей в руку листок. Та взяла его, внимательно прочла и сказала:
- Идёмте.
Мы пошли по длинному коридору.
- Нам надо в специальную палату, - сказала она. – Для «суицидальников».
Мы прошли налево, потом ещё один коридор и наконец, остановились возле какой-то палаты.
Женщина достала связку ключей, открыла мне дверь и мы вошли.
- Спит, - проговорила она. – Лучше не будить её.
- Я подожду, - сказал я и прошёл дальше.
Женщина вышла. Я сел на самый край кровати. Солнце рвалось из-за решёток. В комнате была только одна кровать, на которой спала пожилая женщина.
Время пролетело незаметно. Час-два…
Я сидел и ждал. Вдруг, шорох. Она зашевелилась, открыла глаза. Я улыбнулся. Потянувшись, пожилая женщина заметила меня, и в её глазах появился ужас. Она отскочила от меня в угол кровати, сжимая в руке одеяло.
- Кто вы? – сбивчиво проговорила она. – Я буду кричать!
- Не бойтесь, - говорил я, подсаживаясь ближе.
- Уходите! – прокричала женщина. – Уходите! Я буду кричать!
- Не кричите, - сказал я. – Не надо. Не бойтесь меня…
- Уходите, нет! – говорила она. Я чувствовал, что положение накаляется. У женщины начиналась какая-то истерика. – Я больна! Уходите! Я псих!
- Нет-нет, - повысив голос, сказал я. – Я пришёл поговорить с вами.
- О чём? – снова быстро проговорила женщина. – Я буду кричать! Я псих! Лучше уйдите!
- О вашем муже, - сказал я. Глаза женщины засверкали, она разжала одеяло.
- О ком?
- О вашем муже, - ответил я.
- А…а, что вам надо? – запинаясь, проговорила она.
- Вы любили его? Сильно любили, до того как он умер, и после любили, больше всего, - начал я. – Ведь так?
Женщина опустила глаза и еле слышно проговорила:
- Так…, - слеза скатилась по её щеке, одеяло, сжимаемое в кулак, скатилось на пол. – Я любила его больше жизни, больше всего на свете. Я пожертвовала всем, чтобы оказаться рядом с ним, а оказалась здесь…
Слезы полились по её щекам.
- Я понимаю, - сказал я, не зная, как сказать главную мысль, ради чего я приехал сюда.
- Вы?! – вскрикнула женщина. – Вы?! Я хотела умереть, чтобы быть там, с ним, а я здесь! И вы меня понимаете? Вы были здесь?! Я люблю его. Никто тогда так и не понял меня, не поддержал. Мне нужна была помощь, но никто не видел, как мне больно..никто…я никому ничего не говорила…никто не знал, как мне было плохо…
Слёзы, слёзы. Слёзы струями катились по морщинистой коже…
- Я ушла ото всех, - проговорила она. – Я забыла про сына, ради мужа, чтобы быть с ним я пожертвовала сыном, чтобы быть рядом с ним,…а я…
Она зарыдала, прикрывая ладони руками.
Я понял, что это тот момент. Я сел совсем рядом и обнял её. Она положила голову на моё плечо. Я провёл ладонью по её поседевшей голове.
- Я долго искал вас, - прошептал я ей на ухо, немая слеза скатилась у меня по щеке.
Она вопросительно посмотрела на меня, красными от плача глазами.
- Я долго искал вас, - повторил я, собираясь с мыслями.
- Зачем? – проговорила женщина.
- Я..я…я, - запинался я, не зная как сказать. – Я долго искал вас…, - я снова запнулся. Внутри всё сжималось, сердце прыгало туда-сюда, и ещё одна слеза скатилась по щеке. – Потому что я ваш сын…я ваш сын…
Женщина посмотрела на меня, струи слёз покатились из её глаз. Она крепко-крепко обняла меня.
- Сынок…
Секунд тридцать мы сидели обнявшись. Потом я почувствовал, как руки её соскользнули вниз. Я положил свою маму на кровать. Глаза её закатились.
Я быстро выбежал из комнаты и позвал на помощь.
Послесловие.
Утром мне позвонили и сказали, что моя мама умерла от сердечного приступа.
Я был последний, и первый кому она высказалась, и я ещё долго потом винил себя в её преждевременной смерти, но больше всего я винил во всём другое - любовь. Любовь до гроба. Она любила моего отца, так, как врятли любит или любил кто-то другой. И это не была любовь безумца, или самовнушение,  она просто любила его больше жизни. Любовь когда-то давала ей жизнь, любовь её и погубила…