Москва. Суббота. Концерт мечты

Ночь с пятницы на субботу прошла ужасно! Каждые два часа я просыпался, и, понимая, что мне всё же необходимо выспаться, вновь заставлял себя заснуть. Осознание предстоящего события прошибало тело разрядами дикой паники. В половину третьего борьба с волнением была проиграна. Я встал, проверил билет, паспорт. Достал из сумки и вновь аккуратно сложил туда фрак, рубашку и брюки. Зачем-то кинул две пары перчаток.
Странно, что завтрак всё же залез в меня при таком состоянии… Мозг игнорил любые мысли не касающиеся предстоящего концерта – от того я, наверное, выглядел как сомнамбула.
Время пролетело быстро.… Помню, как попрощался со всеми полуночниками в аське и вышел к пришедшему  в половину пятого такси. Из вещей лишь небольшой гробик, тубус с плакатами и папка с подарками для Лакри.
В аэропорту последний раз был в далеком детстве, а потому отвлекал себя разглядыванием сего приинтереснейшего сооруженийца. В половину шестого (неужели я провел в аэропорту к этому моменту уже целый час?) прибыл мой попутчик – Йорик. Человек, без участия которого не осуществилась бы моя мечта.
Кипиш, регистрация… Я осознал начало своего путешествия только за стеклянной стеной контроля, в аэропорту. Где нас раздели (ваще капец), разули (че попало), где прикопались к нашим банкам с растворами для линз…
Мы сидели в зале ожидания и еще раз повторяли план вручения подарков Лакримозникам, обдумывали фразы на английском, действия…Боже, как наивно(((
Впрочем, до Лакри было ещё далеко. Предстояло для начала пережить мой первый полет на самолете, которого я, признаюсь, жутко боялся.
Я был в шоке, когда увидел то, на чем нам предстояло лететь. В моем понимании самолет должен быть гораздо больше и выглядеть более надежным. Этот же ТУ-154 был сколочен из консервных банок в лучшем случае и я, стоя в очереди у трапа, пытался понять, как такая фигня может летать. Трап под ногами истерически потряхивался, что окончательно меня добило. Наши места были первыми после салона бизнес-класса – таким образом, перед глазами у нас была милая стенка с предостерегающими надписями на английском и русском. Каково быть закрытым в консервной банке, да ещё и со стенкой, в которую упираются колени? У меня прямо клаустрофобия началась, ей богу. Минут сорок мы морально готовились к взлету, слушали милый голос пилота по радио и созерцали шкафоподобных стюардов, которые объясняли, как пользоваться всеми полетными прибамбасами.
Никогда не забуду момент, когда эта банка тронулась с места. Сердце просто прилипло к ребрам, отчаянно шарахаясь о них. Я всего лишь раз позволил себе взглянуть в иллюминатор, но этого хватило, чтобы увидеть её…Взлетную полосу, обозначенную огоньками и уходящую в бесконечную тьму. Самолет подрулил к ней, встал на старте, подобно спортсмену. И тут по радио прозвучала гениальная фраза: «Уважаемые пассажиры, сообщаем вам, что на время взлета в салоне будет выключено основное освещение». И свет тухнет. Аттракцион блин! Аквапарк «Черная дыра»!
 Я слышу, как двигатель начинает набирать обороты.… И самолет дергается вперед с дикой скоростью. Это были самые страшные минуты в моей жизни…
В этом тихом шоке прошло минут тридцать. В течение которых мы набирали высоту, выравнивались… Кромешная тьма в иллюминаторе успокаивала.
 Ко времени принятия завтрака страх почти прошел. А когда еду принесли – в подносике, в разных клевеньких пакетиках – лететь стало прямо-таки здорово. Лишь когда объявили о намерении посадить самолет, появилось чувство ожидания подвоха. Но снижение и посадка, к счастью, прошли почти незаметно. Когда в иллюминаторе появились огни Москвы, я подумал, что даже если мы сейчас грохнемся, то всё будет тип топ, высота не большая. Москва встретила нас мелким дождиком, впрочем, это подходило под настроение всего события.
Шереметьево. Москва. Пока Йорька получал багаж, я пытался осознать, где нахожусь. Говорил себе: «Они здесь! Лакри в этом городе! И я теперь тоже в этом городе!». Московский аэропорт! Иностранцы, негры.… Это все не укладывалось в голове!
Нас забирал знакомый родителей Йорика. У него же мы планировали остановиться. Тогда-то я и увидел Москву впервые, через окно заднего сиденья Ровера. Первые фото Москвы – стеклянные небоскребы и остроконечные шпили домов, тоннели (в одном из которых снимали Ночной Дозор) и прочее, и прочее, и прочее… Йорик сообщил мне, что видел на витрине свадебного магазина, который мы проехали, цилиндр. Мои глаза загорелись и я спросил: «Неужели здесь есть подобное?». И тогда прозвучала вторая гениальная фраза за поездку: «В Москве есть все».
Москва – город не логичной архитектуры. Стекло небоскребов пошло торчит на поляне из милых старых домиков. После Омска – подобное место и угнетает, и возносит одновременно. Возносит как человека, но угнетает как личность. Ведь личность легко теряется в этой суете.
К 10 утра мы направились в известный магазин Хобгоблин, к самому открытию, дабы успеть че-нить урвать. Это рай, товарищи… А продавцы в этом темном раю порхают вокруг тебя яки ангелы… Правда цены на понравившиеся  вещи немного бьют по замечтавшимся мозгам. Галстук -1000, сапоги – 7000. Однако ж это не помешало купить моему товарищу шикарную кожаную плетку, а мне затариться двумя сумками и всем, что изображало на себе светлый лик моих кумиров.
Небольшая прогулка по новому арбату и мы наконец-то едем одеваться на концерт. Это, пожалуй, было, самое ответственное облачение в моей жизни. Ведь мы готовились предстать перед столь уважаемыми нами людьми. Пять минут наедине с ними. Те пять минут, которые я ждал шесть лет. Сердце билось где-то в горле, руки дрожали.
Мы торопили нашего провожатого, чтобы попасть к клубу как можно раньше. В итоге выехали мы в четвертом часу и были у клуба в 4. Мне показалось, что я забыл дома кулончик, который собрался дарить Тило – вот сердце то подпрыгнуло. Так обидно было что-то сейчас сделать неверно или забыть. Но, к счастью, я отыскал его на дне сумки и от сердца отлегло.
Народу уже набежало человек тридцать… (Но через пару часов очередь растянулась на всю улицу!) Мы встали в конец очереди и погрузились в волнительное ожидание… Которое длилось до 6 вечера. За это время мы успели со многими познакомиться, повидаться со знакомыми москвичами, расспросить ведающих о прошедшем пятничном концерте.
И вот.… В 6 часов… Толпа начала просачиваться в клуб. Запускали небольшими группами. И выпало так, что ограничительную цепь закрыли прямо перед нами – будто давая пару минут на осознание предстоящего (помню, как нежно погладил этот холодный металл).  Дальнейший отрезок времени как в тумане: нас погнали куда-то вниз, в гардероб, потом вновь наверх, сквозь гомон и шелест готичных нарядов, по огромной лестнице к двери зала. Вся эта толпа рванула в открытые двери в надежде занять место поближе к сцене. В юбках, на каблуках, со всех ног! По счастливой случайности, мы заняли место прямо рядом со сценой, слева. В наглую сложили сумки на сцену, между колонок. Нас не пугало то, что нас ожидает огромный пресс сзади.
На сцене: в глубине постамент с ударкой, гитары порасставлены, синты справа (ну и на финн нам эта Анька сдалась), а посередине экран телевизионный не в тему стоит. И дяди какие-то над техникой колдуют.
В ожидании прошло… Два с половиной часа. Вместо положенных 7 нуль нуль, концерт начался в половину девятого. За это время отнялась спина, ноги одубели, горло охрипло – ибо фанатский хор спел и гимн России, и Катюшу, и задолбался орать слово Лакримоза… Шайбу! Снегурочка! Тило! Анне! Анька, Толик! Дядя организатор! Что мы только не кричали… Сила фанатского единства не знает границ!
И вот… В половину девятого… Сцена плавно очистилась от инородных тел в виде организаторов и техников. Свет сделался ярче, дымагана прибавилось…
Самые сладкие звуки в моей жизни – это первые ноты интро Лакримоза. Спустя четыре с половиной часа ожидания, стоя на ногах! Какой тут поднялся крик! А когда в финале интро появилась Анька с музыкантами – мы просто задохнулись от эмоций. Первая песня концерта – первая песня нового альбома. Зал в бешенстве. В экстазе. В очумении.
Музыка близится к словам Тило. Где же оно, наше мрачное светило? В нужный момент зажигается вышеупомянутый экран. И Тило начинает вещать с этой плазменной доски, располагаясь на фоне красной шторки. Первая мысль – Маэстро слишком занят, чтобы присутствовать лично)) Впрочем, это было бы слишком ужасная правда… Впрочем фанатам и этого было достаточного для нового всплеска оваций. Спустя куплет, Маэстро делает фишковый жест концерта – картинно закрывает камеру, в которую поет, рукой и исчезает. Зал взорвался – мы понимаем, что сейчас увидим его вживую. Проигрыш – пожалуй, самый напряженный и долгий – и вот женский визг аккомпонимирует выходу лидера Лакримозы.
 Ты стоишь и еле держишься на ногах, боишься моргнуть и пропустить его очередной жест, улыбку, взгляд… Он прекрасен… Властен, игрив, наивен, резок и нежен, неожидан и предсказуем… А его руки… эти кукольные, фарфоровые ладони, скользящие по талии стойки… Слеза, что скатилась по его щеке под звуки АУСа… Никакие слова не способны передать это действо…
Небольшие действа в пользу фанаток: снятие пиджака, расстегивание пуговички ворота, стягивание шарфика… он играл с нами, и мы охотно играли в его игру.
Из зала сыпались розы, сувениры, портреты. Представляю, какое счастье – передать в его руку хрупкий цветок. Кому-то даже посчастливилось получить  нежное прикосновение губ Маэстро к тыльной стороне ладони.
Надо отдать должное и Аннушке. Мое отношение к этой скромной и милой женщине многократно улучшилось. Она прекрасно выглядит в свои годы. Жаль, правда, было смотреть, как она собирает от безысходности те цветы, которые были протянуты Тило и которые он просто не захотел взять.
Два часа счастья… Душевного подъема, полета над миром… Подобное, действительно, не имеет слов для описания…
И вот он финальный поклон – и ты понимаешь, что сейчас все закончится. Не щадя ладоней и горла, ты благодаришь их за те минуты, часы, месяцы и годы счастья, что они тебе подарили…
На пятничном концерте на автографсессию попадали лишь те, кто приобрел привезенный Лакри дигипак «Зинзухт» и «Ай лост май стар».  Поэтому, после концерта, мы незамедлительно бросились приобретать нашу путевку на встречу с мечтой. Диск – 400 рублей, плюс футболка на память со столь родным клоуном. И в воздухе виснет законная фраза: «А во сколько будут давать автографы?». На что нам отвечают, что автографсессия была вчера… Горечь, обиду и убийственный шок, которые мы испытали не дай бог испытать никому… плакать было стыдно, а сдаваться не давали принципы… одевшись, мы заняли позиции у входа в клуб. Как и еще несколько десятков человек, приехавших из разных уголков России. До часу ночи мы держали клуб в осаде! Пальцы, державшие плакат для росписи и подарки закоченели на смерть, до белизны, ноги замерзли так, что больно было ходить…  И это не считая того, что мы не спали уже 26 часов и 8 часов провели на ногах на концерте. Мы бегали от черного входа к главному, тормозили каждую машину, живой цепью загораживая движение. Заплатили каким-то рабочим за то, что бы они узнали в клубе ли наши кумиры… Вновь кричали и звали их… Штурмовали шлагбаум и сторожевую собаку… И к часу ночи сдались… Как говорят, они вышли в три ночи, после пати с вип-местниками…
И с тех пор пустота, депрессия и ожидания нового явления лакримозы в Россию, новой возможности осуществить мечты…