А. Хейли. Корни. Главы 23-24

(Перевёл с английского Александр Пахотин)

Глава 23

Через мешок Кунта чувствовал запах свежесрубленного бамбука. Запах становился сильнее с каждым шагом. Они подошли к забору, затем прошли через него. Неожиданно барабаны умолкли, и всё стихло. Несколько минут Кунта и другие стояли, не двигаясь в полной тишине. Кунта пытался уловить хоть какие-то звуки, по которым можно было догадаться, где они остановились и сколько времени они шли, но вокруг слышались лишь голоса попугаев и обезьян.
И  вдруг с головы Кунты сдёрнули мешок. Он заморгал он яркого солнца, но побоялся повернуть голову и посмотреть на товарищей, так как прямо перед ними стоял суровый главный старшина Силла Ба Дибба. Как и все остальные ребята, Кунта знал старейшину и его семью очень хорошо. Но Силла Ба Дибба вёл себя так, как будто он видел их впервые в жизни. Кунта понял, что это их учитель, кинтанго. Рядом с ним стояли двое мужчин Али Сисе и Сору Тура, которых Кунта тоже хорошо знал. Сору был лучшим другом Оморо. Кунта был рад, что здесь не было отца, ему не хотелось предстать перед Оморо в таком испуганном состоянии.
Все двадцать три мальчишки, как их раньше учили, скрестили ладони на сердце и поприветствовали старших: «Мир!». «Только мир!» - ответил старый кинтанго и его помощники. Не поворачивая головы, Кунта сумел разглядеть, что они стояли во дворе, за бамбуковым забором, здесь располагалось несколько глиняных хижин, покрытых соломой.
«Дети ушли из деревни Джуффур, - неожиданно громко произнёс кинтанго. – Если они хотят вернуться мужчинами, из них должен быть изгнан страх. Напуганный человек – слабый человек. А слабый человек – опасен для своей семьи, для своей деревни и для своего племени». Он посмотрел на них пылающим взором, как будто не видел в своей жизни более жалкого сборища, а потом отвернулся. И тут же  два его помощника рванулись вперёд и, стегая ребят гибкими прутами, загнали их, как коз, по нескольку человек в хижину.
Оказавшись внутри пустой хижины, Кунта и его четверо сверстников от страха не чувствовали боли. Через несколько минут Кунта украдкой стал оглядывать товарищей, надеясь увидеть среди них Ситафу. Но его лучшего друга не оказалось среди тех, кого загнали в хижину. Их, наверное, специально разлучили. А может быть их и кормить не будут, подумал Кунта, когда в животе у него заурчало от голода.
Сразу же после захода солнца в хижину ворвались два помощника кинтанго. «Выходи!». Снова посыпались удары прутьями. Мальчишек построили в колонну по одному, каждый из них держал за руку впереди стоящего. Кинтанго объявил им, что они будут совершать ночной поход в лес.
По команде длинная вереница ребят неуклюже двинулась по тропинке в то время, как на их спины сыпались удары. «Ты идёшь, как буйвол!» - услышал Кунта голос. Затем раздался вопль, так как на кого-то из ребят посыпались удары. «Кто это был?» И снова град ударов обрушился на спросившего. После этого никто из мальчишек не произнес ни слова.
Вскоре у Кунты заболели ноги, но не так сильно, как могли бы, если бы Оморо не научил его правильно ходить во время их путешествия. Но никакое его умение не спасало от томившей его жажды. Желудок сильно крутило, а голова слегка кружилась, когда наконец объявили остановку около небольшого ручья. Мальчишки бросились на колени и стали пригоршнями черпать и жадно пить воду из ручья. Через мгновение послышалась команда отойти от ручья. Помощники раскрыли узлы и выдали каждому из ребят несколько кусочков сушёного мяса. Оно было тут же с жадностью съедено. Сидя у ручья, Кунта и другие стали оглядывать друг друга в лунном свете. Никто не разговаривал, но в этот раз не из-за страха, а от усталости.
Не успел Кунта и другие перевести дух, как прозвучала команда строиться для обратной дороги. Когда они, в конце концов, дошли до лагеря, голова и ноги у Кунты словно онемели. Войдя в хижину, он тут же рухнул на земляной пол и провалился в сон.
В следующие шесть дней они каждую ночь совершали марш в лес. От ссадин и царапин ноги у всех ужасно болели, но к четвёртой ночи Кунта обнаружил, что уже не обращает такого внимания на боль, поскольку у него начало появляться другое чувство – гордость. Во время шестого ночного марша он и его сверстники поняли, что несмотря на тёмную ночь, у них уже не было необходимости держать за руку соседа, чтобы сохранять прямое направление движения.
На седьмой день сам кинтанго преподал им первый урок – показал, как не заблудиться  в лесу и найти дорогу с помощью звёзд. В течение пол-луны все ребята научились находить обратную дорогу в лагерь по звёздам. Однажды ночью, когда Кунта возглавлял колонну, он чуть не наступил на лесную крысу, которая лишь в самое последнее мгновение метнулась в сторону. Кунта был доволен, так как это означало, что все они научились бесшумно передвигаться.
Когда кинтанго увидел, что ребята умеют ориентироваться по звёздам, он повёл их всех далеко в кустарниковый лес на пол-луны, чтобы научить их быть настоящими охотниками. Ребята начали узнавать многие охотничьи секреты. Они, например, не знали, что главным секретом настоящего охотника была заповедь: никогда не двигайся резко. Сам старый кинтанго рассказал им о глупом охотнике, который умер от голода в саванне, кишащей разной дичью, только потому, что слишком неуклюже и шумно передвигался.
Ребята чувствовали себя такими же охотниками, когда обучались имитации звуков птиц и зверей. Воздух был наполнен их криками и свистом, и всё же ни одно животное не приближалось к ребятам. Но стоило кинтанго и его помощникам засвистеть, как тут же появлялись птицы в поисках того, кто их звал.
Однажды на одном из таких занятий на соседний куст неожиданно села крупная большеклювая птица. «Посмотрите!» - радостно закричал один из ребят, а у всех остальных замерло сердце, поскольку они знали, что из-за одного несдержанного накажут всех. Этот мальчишка и прежде не раз проявлял опрометчивость, но в этот раз реакция кинтанго удивила всех. Он подошёл к парню и сказал ему: «Принеси мне эту птицу – живой!». Кунта и другие, затаив дыхание, смотрели, как этот парень пополз к кусту, на который перелетела птица. Но когда мальчишка хотел схватить её, она перелетела на другой куст, а он, стараясь поймать её, бросился вдогонку и скрылся из виду.
Кунта и его сверстники стояли поражённые. Было ясно, что кинтанго мог отдать им любой приказ. В следующие три дня и две ночи они переглядывались, размышляя над судьбой ушедшего за птицей товарища.
Утром четвёртого дня наблюдатель просигналил о приближении к деревне какого-то человека. Через мгновение прозвучал барабан – это был тот парень. Они кинулись, чтобы встретить его, крича от радости. Тощий, грязный, покрытый царапинами и ссадинами, он шёл, едва держась на ногах, а на губах его играла слабая улыбка. Под мышкой он нёс птицу, связанную тонким стеблем растения. Она выглядела ещё хуже, чем парень, но она была живой.
Вышел кинтанго и обратился к мальчику, хотя было понятно, что его слова относятся ко всем. «Это научило тебя двум важным вещам: делать то, что тебе велено и держать язык за зубами».  Затем Кунта и другие увидели, как этот парень впервые заслужил ободрительный взгляд старого кинтанго, который знал, что рано или поздно мальчишка всё равно поймает эту неуклюжую птицу, потому что она не могла летать, а лишь совершала короткие перелёты с куста на куст.
Птица была быстро изжарена и съедена, а парню разрешили спать весь день и всю ночь, пока все другие учились охотиться.
Ко второй луне обучения ребята третьего кафо уже умели выжить в лесу так же легко, как если бы жили в деревне. Теперь они могли найти и распознать следы любого животного. Всё мясо, которым они питались, было добыто самими ребятами. Они в два раза быстрее, чем раньше, научились освежёвывать добычу и готовить её на почти бездымном костре.
Но как бы много они не познавали, чему бы ни обучались, старый кинтанго был всегда недоволен. Его требования и дисциплина оставались такими строгими, что ребята почти всё время испытывали либо злость, либо страх, если не считать тех периодов, когда от усталости они уже ничего не ощущали. Если команда, обращённая к любому из ребят, тут же не исполнялась, наказывали всех. Мальчишки готовы были сами побить нерадивого ученика, но их сдерживало то, что их всех накажут за драку, да и с самого детства им внушали, что люди племени мандинго никогда не должны драться между собой. В конце концов, ребята начали понимать: общее благополучие группы зависит от каждого. Нарушения совершались всё реже, и с уменьшением количества наказаний, страх, который они испытывали к кинтанго, сменился уважением, какое раньше они питали только к своим отцам.
И всё же не проходило дня, когда бы Кунта и его сверстники не чувствовали себя неуклюжими и глупыми в той или иной ситуации. Они с удивлением узнали, например, что коврик, свернутый и повешенный определённым образом у хижины мужчины, сообщал другим мужчинам о времени возвращения хозяина. Или, что сандалии, поставленные под определенным углом друг к другу у входа в хижину, о многом говорят другим мужчинам. Но самым замечательным секретом для Кунты казался особый мужской язык, в котором звуки слов изменялись таким образом, что смысл их не могли понять ин женщины, ни дети, ни мужчины другого племени. Вскоре Кунта и остальные ребята почти всё время изъяснялись на этом секретном языке.
В каждой хижине ребята после прошедшей очередной луны клали камень. Через несколько дней после появления в хижинах третьего камня, когда ребята занимались борьбой во дворе, в ворота вошли двадцать пять или тридцать мужчин. Среди ребят пронёсся громкий вздох, так как в мужчинах они узнали своих отцов, дядей или старших братьев. Кунта не поверил своим глазам, когда после трёхлунного перерыва увидел Оморо. Он хотел крикнуть от радости, но его сдержала какая-то неведомая сила.
Только один из ребят кинулся с криком к своему отцу. Ни слова не говоря, отец этого мальчика взял прут у ближайшего к нему помощника кинтанго и начал хлестать им своего сына, крича на него за то, что тот не сдержался, и всё ещё оставался мальчиком. После этого сам кинтанго велел им всем лечь на живот, а пришедшие мужчины прошлись своими посохами по спинам ребят. Кунта находился в смятении. На удары он не обращал внимания, считая их частью мужского воспитания, но ему было больно от того, что  он не мог обнять своего отца или даже услышать его голос. Он устыдился своего желания, ибо даже думать о таком считалось недостойным мужчины.
После наказания кинтанго приказал ребятам бегать, прыгать, танцевать, свистеть, читать молитвы, а их отцы, дяди и старшие братья молча смотрели на результаты обучения, после чего ушли, поблагодарив кинтанго и его помощников и даже не оглянувшись на своих ребят. А через час Кунту и всех остальных опять наказывали за то, что они без охоты готовили себе ужин. От того, что кинтанго и его помощники вели себя так, будто сегодня никто вовсе не приходил, ребятам было ещё обиднее. Но вечером, когда они тренировались в борьбе, прежде чем лечь спать, один из помощников, проходя мимо Кунты, быстро сказал ему в полголоса: «У тебя появился ещё один брат, его назвали Мади».
Теперь их четверо, думал Кунта, четверо сыновей у отца и матери. Как всё это будет звучать в будущем через сотни дождей, когда гриоты будут рассказывать о клане Кунте. После Оморо, думал Кунта, он станет первым мужчиной в семье, когда вернётся в Джуффур. Он учился не только быть мужчиной, но и многому, чему научит Ламина. По крайней мере, он расскажет ему всё, что можно знать мальчику, а Ламин научит Суваду, а тот, нового брата по имени Мади. Уже засыпая, Кунта подумал о том, что когда ему будет столько  же дождей, сколько Оморо, у него появятся свои сыновья, и всё начнётся сначала.

Глава 24

«Вы перестаёте быть детьми. Вы становитесь мужчинами, - говорил кинтанго мальчикам однажды утром. – После того, как вы несколько лун учились вместе, работали вместе, наказывались вместе, вы начали открывать в себе два «я». Одно – внутри, другое, большее, в тех, с кем вы живёте. Не усвоив этого урока, вы не смогли бы перейти к следующей ступени – научиться воевать. Вы уже знаете, что мандинго воюют только тогда, когда на них нападают. Но они – настоящие воины, если им приходится сражаться».
Следующие пол-луны Кунта и его сверстники учились воевать. Стратегия войны рисовалась прямо на пыльной земле, а потом ребята проверяли её в учебных боях. «Никогда не окружайте противника полностью, - поучал кинтанго. – Оставляйте ему место для отступления, иначе он будет отчаянно сопротивляться, если поймёт, что выхода нет».
Ребята узнали, что сражения надо начинать ближе к вечеру, чтобы любой противник, почувствовав приближающееся поражение мог ночью отступить. Они узнали также, что во время войны ни одна сторона не должна трогать странствующих марабутов, гриотов или кузнецов, так как рассерженный марабут может послать гнев Аллаха, гриот может своим красноречием вдохновить противника, а кузнец может начать делать оружие для врага.
Под наблюдением кинтанго и его помощников, Кунта и другие научились вырезать острые копья и стрелы, которые используются только для войны. Они тренировались в их метании и научились готовить специальный яд для смазывания наконечников.
 В конце этого периода обучения кинтанго рассказал им более подробно и красочно о знаменитых воинах мандинго и об известных битвах.
В начале следующей луны барабан известил, что  в ближайшие два дня к ним приедет команда чемпионов по борьбе из Джуффура, чтобы провести специальное занятие. Вечером следующего дня барабаны известили об их прибытии раньше объявленного срока. Но мальчишеская радость при виде знакомых лиц быстро прошла, так как борцы принялись швырять ребят на землю с такой силой, что все они окрылись синяками и ссадинами. Потом борцы разбили ребят на мелкие группы и стали обучать различным приёмам и захватам. Уже ближе к ночи барабанщик, пришедший из Джуффура, выстукивал имена славных борцов-победителей из далекого прошлого, а когда настала пора идти спать, команда борцов отправилась обратно в Джуффур.
Через два дня пришло известие ещё об одном госте. На этот раз новость передал молодой бегун из Джуффура. Он сообщил, что известный во всей Гамбии гриот по имени Куджали Н’Джай проведёт у них целый день.
Через три дня он прибыл в сопровождении пяти молодых мужчин из его семьи. После того, как гриот жестом велел детям сесть полукругом возле него, он начал свой рассказ. Он объяснил им, как каждый гриот, став мужчиной, запоминал сведения из своей истории. «А как иначе узнать о великих деяниях далёких предков? Мы же с ними не встречались. История нашего народа передаётся в будущее с помощью вот этого», - говорил гриот, касаясь рукой своей головы.
Только сыновья гриотов могли быть гриотами. Став мужчинами, дети гриотов начинали путешествовать с избранными старейшинами, слушая вновь и вновь их подробный рассказ о происшедших событиях и людях. А  потом этот гриот передавал знания своему сыну, и таким образом вечно жила история народа с незапамятных времён.
       После моментально проглоченного ужина мальчишки снова собрались вокруг гриота, и он до самого позднего вечера рассказывал им о великих империях, которые правили всей Африкой сотни дождей тому назад.
       Когда наконец кинтанго встал и поблагодарил гриота за щедрость, с которой тот поделился своими знаниями, ребята впервые за всё время пребывания в лагере выразили недовольство. Им не хотелось идти спать. Кинтанго проигнорировал эту дерзость и велел им расходиться, хотя мальчишки сумели уговорить его попросить гриота прийти к ним ещё раз.
       Они всё ещё обсуждали удивительные рассказы гриота, когда через шесть дней пришло известие, что к ним в лагерь придёт известный моро. Моро – это высшая ступень учителя. Во всей Гамбии их несколько человек. Их знания позволяли им обучать не школьников, а других учителей, таких, например, как арафанг в Джуффуре.
        Даже сам кинтанго проявил особое внимание к визиту этого моро, приказав тщательно прибрать лагерь. Затем он собрал всех и сказал: «Совета и благословения этого человека ищут не только простые люди, но и старшие деревень, и даже князья».
Моро появился на следующее утро. С ним было пять его учеников, они несли на головах узлы с книгами и манускриптами. Когда старик прошёл через ворота, Кунта и другие встали на колени вместе с кинтанго и его помощниками, касаясь лбами земли.
Как только моро благословил их и их лагерь они почтительно расселись вокруг него. Он достал книги и начал читать. Сначала из Корана, потом из других мудрых книг. Потом он отложил книги и начал рассказывать о христианском коране, который называется Святой Библией. Он говорилл об Адаме и Еве, о Моисее, Давиде и Соломоне и о смерти Авеля. Потом он рассказал о великих людях недавнего прошлого.
       Прежде чем покинуть их поздним вечером, моро напомнил им о пяти ежедневных молитвах и тщательно объяснил им, как вести себя в мечети, в которую они впервые войдут после возвращения в деревню. Затем моро и его ученики поспешили в дорогу, а Кунта и другие пропели, как им велел кинтанго, песню: «Уходит одно поколение.. Другое приходит и уходит... А Аллах живёт вечно».
       После ухода моро Кунта долго не мог уснуть в своей хижине. Он думал о том, что много вещей на свете связаны между собой. Прошлое с настоящим, настоящее с будущим, мёртвые с живыми и с теми, кто ещё не родился; он со своей семьёй, деревней, племенем, со своей Африкой; мир людей с миром животных и растений; все они с Аллахом. Кунта ощущал себя совсем маленьким и в то же время очень большим. Может быть, думал он, это и означало стать мужчиной.

Продолжение на
http://www.proza.ru/2009/12/04/1413


Рецензии