Монолог 16

16.
Смахнувши с рукава пушинки,
Сверкнув огнями быстрых глаз,
Ты пролетела, как снежинка,
Не замечая в вихре нас.

А мы, чуть-чуть улыбку пряча,
Слегка кивнули головой,
Лишь обронивши: Бог с тобой!
И, - да сопутствует удача...

Тебя коснулся Божий Перст,
Развеяв тьму ристалищ тайных
И, проплывающих окрест,
Церквей прекрасных и печальных,
Тебя коснулся Божий Перст.
     ****

Когда Кареглазка появилась в Городе, пошел сильный снег, покрывший землю белым пушистым ковром и продолжавший падать с неба огромными клочьями почти вертикально. Ничто не мешало ему вершить круженье в свете фонарей, казавшееся чем-то фантасмагорическим  и свидетельствующее о том, что Город радостно выстилает дорогу ей под ноги для Пути долгого и светлого.

Я стоял у окна и смотрел на падающий снег, а в ушах звенели телефонные звонки, которыми Город оповещал о появлении Кареглазки. Сквозь снег, как через вуаль, виднелись красные и зеленые огоньки, проплывающего по Реке буксира, и еле-еле мерцающие отражения этих огней в воде. Что я испытывал в ту ночь, какие мысли витали в моей голове не знаю, но в памяти остались снег, ночь, звон в ушах да торжественный Город в белом фраке, стоявший у меня за спиной с рукой заложенной за лацкан.
Поначалу Кареглазка была взбалмошна и капризна, она требовала к себе внимания и почитания, но постепенно успокоилась и остепенилась, поняв, что ее лелеют и обожают, а потом, расправила крылья и воспарила, привнося в жизнь Города радостное чувство наполненности и многообразия. Она  успевала везде, преодолевая расстояния и время:  изучала науки и искусство, сочиняла стихи и выступала на сцене, писала картины и танцевала, ездила по Стране и ходила в походы. А Город, распушив хвост, несся вприпрыжку за ней, подавал крендельком руку, чтобы могла опереться, выходя из троллейбуса или переступая лужицу. Кареглазка ему отвечала тем же, подыгрывала  шутя и всерьез. И даже, когда я навсегда покинул Город, она оставалась с ним, как этакий мостик связующий нас, часто приезжала оттуда, принося в дом-крепость, вместе с ароматами духов и шоколада, еле уловимые запахи Города, напоминающие нечто забытое и воскрешающие довольно непрочную, но все-таки ясно уловимую ассоциативную связь образов и предметов во времени.

Много  лет минуло. Но, в который раз, раздается телефонный звонок и я снимаю трубку и слышу ее веселый голосок:

-Ну как ты там, скучаешь?
-Скучаю и люблю, - говорю я.
-И я тоже..., - как эхо звучит в ответ.

И сквозь расстояние и время, в ее мелодично-мягком голосе, мне слышатся интонации и звуки  моего Города. 
               
Капризно вскинутые брови,
Как стрелы молний бьют вразлет,
И шарф пушистый, цвета крови,
На шее розами цветет.

И замирает на мгновенье
Весь Мир под властью звездных чар,
И ширится вокруг пожар,
Все повергая в вихрь смятенья.

Тебя коснулся Божий Свет,
Предав душе Огонь Творенья,
И тает стужа темных лет
В заре грядущих Воскресений.
Тебя коснулся Божий Свет.
                ****