Кармен

Ты – Кармен. Мы встретились на золотом базаре, и ты шипела на меня, чтоб я не отогнал от тебя своими грубыми солдатскими манерами влюблённых идиотов-толстосумов. На моей ноге копыто, а на голове – свастика, и всё же ты вжала меня в землю своим двустрочным, с изнанкой, взглядом. Я любил тебя и тогда, и сейчас. Я думал, мы – товарищи, пойдём вместе ментов мочить. А ты – цыган с зашитыми секретами за подкладкой. Ты любишь звенеть золотом. Я весь затрепетал изнутри от змеиных крючков, пошёл на дрожащих копытах, гонимый, и сдал тебя ментам.
Если скалится золотыми зубами цыганка и наступает, то я слегка нажимаю копытом на её конечности, скольжу выше, и глухо бью.
Но – ты! От тебя тлеет кожа сначала по краям, потом захватывает изнутри глубже и сильнее. И ты являешься в сон, и душат слёзы. Я курю бесконечную свастику, зажигая от горящего сердца.
Когда тебя уводили в кладовку, я послал под каждое твоё ребро солнечные объятия. Может, они петлёй обовьют и задушат тебя.
Потом пошёл и ровным выстрелом уложил толстосума головой в коробку с нарядными овощами.
И сейчас я вжимаю в землю копыто и думаю: куда ты пойдёшь теперь воровать; где распустятся изнанки твоих смыслов под бархатными ресницами; кого готовишь в новые свои жертвы; и чувствуешь ли ты объятие солнца, которое я петлёй наслал на тебя, психотропно, пунктирно глотая обиду?