Будь, что будет

- Ничто так не ограничивает, как страх. Страх перед тем, что не получится, закончится, пройдет. Мы излучаем ужас, и превращаем возможное в неизбежность.
Мало того: боязнь потерять когда-то - когда-нибудь - лишает и того, что уже есть. Отнимает его у нас, заливая липким потом ужаса.
Страх – бедствие разрушительной силы, который тем особенно опасен, что действует исподволь.
Я боялся не угодить ей и порядком докучал своей заботой. Представь: ты собираешься сделать шаг и, переставляя ногу, вдруг чувствуешь ладони, любезно подставленные под ступню.
- Наверное, это умиляет.
- Возможно – один раз, два. Но вскоре столь назойливая опека начнет раздражать. Это я сейчас понимаю, а тогда каждый день душил ее уютным мягким одеялом.
Я боялся не понравиться ей – и стал кем-то другим. Постоянно играл роль. Я не был тем человеком, которого ты знаешь. И чем дальше я заходил, тем труднее было хоть когда-нибудь вернуться к себе настоящему. Страх сделал из меня не только лицедея, но и требовательного тирана. Непрекращающийся тоскливый зуд – жизнь на краю пропасти. Однажды я понял: лишь тогда я ощущаю блаженство и радость, когда она ведет себя так, как я запланировал. Когда ей удается втиснуться в рамки установленного мною «как это должно было бы быть, чтобы не закончиться завтра». Не только я велел себе поступать определенным образом - как-то так вышло, что и ей следовало правильно вести себя. Иначе я злился. И тогда я осознал свою пытку. Ее пытку. И сказал страху: «вон!». Если я каждый день умираю – к чему тогда жить? И мне стало все равно – будет что-то дальше или не будет.
- Что же, ты разлюбил ее?
- Вовсе нет. Только тогда я разглядел ее – новыми, незашоренными глазами. И она показалась еще прекраснее, еще живее. Теперь, когда я сказал себе, что расстаться можно хоть на следующее утро, даже ее недостатки стали казаться трогательными и милыми. Свобода сняла ограничения. Она перестала действовать мне на нервы. Если нам нравилось быть вместе – это стоило продолжать. Если бы раздражение начало переливаться через край – нашу историю можно было в любой момент прекратить.
- Получается, теперь она каждый день ходила по краю пропасти?
- Это совсем другой край. Отныне если мне хотелось порадовать ее – я делал это лишь потому, что действительно хотел доставить ей радость, а не из трусливой боязни потерять. Минусы исчезли. Это и было счастье. Я отпустил ее, никуда не уходя. Не прогоняя.
- Ты действительно готов расстаться?
- Это добавляет красок. Ты ешь мороженое, зная, что оно закончится. Откусывая кусочек, слизывая подтаявшую каплю, ты видишь - его стало чуть меньше. И от этого больше ценишь его сладость и освежающий холод. Какое удовольствие, что можно наслаждаться этим – сегодня, сейчас.
А если бы мороженое было бесконечным?
- Я устала бы есть его. Оно бы мне надоело.
- То-то и оно.