Младенец плакал. Эпизод2

  Младенец плакал, недовольно морщась и отворачиваясь...


                ***

  - Да нормальные пацаны, Ань ! - доводы Лизы были убедительны, как всегда, - Димка, так тот вообще женат!
  Не сказать, что они были уж такими близкими подругами. Скорее хорошие приятельницы, ровесницы. Соседки опять же. Но вот после аниной операции Лиза вбила себе, что должна опекать соседку как никто другой. Кстати, понимать без слов Аню она могла почти лучше всех. Лучше понимала только мама.
  - И потом тебе ведь нужно больше гулять, быть на свежем воздухе, подальше от загазованного города. А то сидишь как затворница. Красна девица, сидишь в темнице, коса на улице, блин.
  Аня улыбнулась. Не потому, что шутка была очень уж остроумной, а чтоб обозначить - шутку поняла. Вообще общение с собой  она теперь воспринимала... по разному. Пантомима - не самая сильная её сторона, но говорить пока врач запретил. Да и больно. Очень. А вместо красивого Анютиного голоса пока лишь еле слышное сипение и одни шипящие. На языке какой-нибудь Мбетонга она бы смогла общаться наверняка. Всякими щёлкающими и шипящими звуками. Но этого языка она не знала. Да и говорить было бы не с кем.
  Зато Лиза все её мимические движения лица читала влёт. Как смайлики. И Аня это понимала. Просто вместо всех этих  смс-очных точек, запятых и прочей цифрознаковой мишуры изображала лицом. Вполне доходчиво, видимо изображала, раз монологи Лизы превращались всё-таки в этакое подобие диалогов.
  - Вот вспомни, когда ты последний раз была на природе? Год назад? (в ответ покачивание головой, этакое " Ну, типа того ").
  - Ага! А тут тебе всё на блюдечке с каёмочкой - и природа-мать, и шашлЫки-чебуреки... и мальчики симпатичные. Ну что ты прям как... как девочка. (в ответ снова обозначение улыбки).
  - Ну? Поедешь? Согласна-согласна-согласна? (убедительный кивок со вздохом был той самой точкой, которую так ждала Лиза ).


                ***

  У Димки (который был вообще женат) была "Волга". Вообще-то она была отцовская, но Дима был уже взрослый, как-никак восемнадцать лет. И права не купленные, а честно полученные после месячных курсов, которые он называл " взлёт-посадка ". То, что так называли в войну курсы лётчиков-новичков, большинство из которых не возвращалось из первого же боевого вылета, его не смущало. - Я за рулём с детства, с двенадцати лет. Профессионал уже - заявлял он. Впрочем вёл машину он действительно неплохо - не лихачил, пока ехали по городу, держался в потоке машин ровно, без дерготни. За городом прибавил, опять же не красуясь перед девчонками, а просто, привычно.
  Аня познакомилась с парнями, когда те, уже всё необходимое для загородной поездки закупив и собрав, заехали за девочками, как договаривались. Лиза договаривалась.
  - Это, за рулём, Дима. Это Толик и Вадим. Это Аня, моя подружка - Лиза на правах общей знакомой руководила процессом знакомства.
  - Привет, как дела? - (Аня кивнула в ответ). Толик "принадлежал" Лизе, о чём та ещё вчера поделилась, радостно улыбаясь и закатывая глаза.
  - Вадим, очень приятно, Аня - парень галантно, как в кино поцеловал протянутую анину руку. Вышло красиво, без шутовства. В ответ она изобразила книксен, мило улыбнувшись. Вадим начинал ей нравиться.
  Толику и Вадиму было по шестнадцать лет, они вместе учились в одиннадцатом, дружили давно. Лиза, впрочем, на их фоне в свои пятнадцать малолеткой не выглядела - одевалась она всегда стильно, да и в разговоре не терялась. Хотя иногда (Ане это было отчётливо видно) немного "включала дурака", притворяясь, что не всё понимает.
  - Ребят, я вас отвезу на турбазу и обратно в город поеду. Есть ещё дела - Дима обозначил, что он сегодня с ними не отдыхает.
  - А как мы назад вечером? На попутках? - Лизе не улыбалось таскаться пешком.
  - Да нет, обратно в город соберётесь - позвоните мне. Там мобила берёт, полная ёлка.
 Аня, тронув Лизу за плечо, показала на циферблат своих часов, обозначив вопрос.
  - А примерно во сколько мы поедем обратно, а, ребят? - озвучила Лиза.
  - Ну-у... Как только, так сразу - улыбнулся Толик.
  - Не-е, ну серьёзно.
  - Часам к десяти. Я думаю, горючего хватит как раз до десяти - основательно так подытожил Вадик.

  Через пол-часа езды по шоссе машина свернула на грунтовую дорогу. Враз из под днища раздались какие-то поскрипывания и пощёлкивания.
  - А долго ещё ехать? - Лиза с сомнением оглядывала проплывающие мимо окрестности, лужи, какие-то болотца грязевые.
  - Да нет, минут двадцать и будем на месте - обнадёжил Толик.
  И в самом деле - через двадцать с небольшим минут "американских горок", а попросту - русского просёлка они выехали к базе отдыха. "Три медведя" - гласила вывеска при въезде на территорию. С десяток щитовых домиков, да центральная "усадьба".
  - Прикольно тут, аккуратненько - Лиза первая вышла из машины, потянулась, разминаясь.
  "М-да, клеёнчатые розовые кеды и лосины вкупе с кофточкой "от Версейц"- самый подходящий наряд для лесных прогулок" - разглядывая подругу, подумала Аня -  " Хотя, для такого случая как у нас - прокатит". Сама она несколько иначе представляла себе "поход на природу", два года в туристическом кружке - это вам не мелочь по карманам тырить. И экипировка у Ани была соответствующая погоде, началу октября - высокие крепкие кроссовки с рельефной подошвой (говнодавами, конечно, не назовёшь, но и на модельную обувь не тянут), джинсы и свитер под курткой. Правда, и у свитера и у куртки горло открыто (а надо бы поберечься ), но мама выдала ей тёплый шерстяной шарф.
  Но, разглядывая "боеприпасы", которые парни выгружали из машины, Аня поняла, что марш-броска на три километра не будет - водка, водка, ещё водка, шашлык в пакете, шампуры и (догадались таки!) бутылка красного вина.
 
  Оказалось, что на Вадика заказан один из фанерных домиков, там они и расположились, все вчетвером. Пока девочки хлопотали над столом (какие-то ещё огурцы, помидорки порезать, хлеб там... ), Вадим разводил огонь в мангале на улице, а Толик нанизывал на шампуры мясо. В общем, и получаса не прошло, как все собрались за столом (дрова пока ещё прогорят).
  - Дамам вина, господам гусарам водки! - Толик разлил по пластиковым стаканам.
  - Ну, за знакомство? - Вадим тянул к Ане свой стаканчик. Когда они соприкоснулись пластиковыми стенками, озвучил: - Дилинь !
  - Между первой и второй! - воскликнул Толик...

  Дальше было "между третьей и второй" потом уже и "пятой и шестой"...
  В общем, парни гнали как на пожар.  Вино в бутылке давно закончилось (лизиными усилиями, та уже тоже "повысила градус"), но Аня не торопилась напиваться. Ну вот никак ей не улыбалось сидеть как Лиза, уже не особо себя контролируя, что, кстати,  Толика вполне устраивало и он давно уже дал рукам волю, делая намёки на более тесное знакомство.
  - Выпьешь со мной "на брудершафт"? - спросил у Ани Вадим - Уже пора давно! (она в ответ улыбнулась и отрицательно покачала головой, показав почти пустой стаканчик).
  - Отведай из моего стакана, боярин! Отведай! - довольно похоже изобразил тот. (и снова нет). Чтобы сгладить отказ Аня кивнула в сторону двери на улицу, показав потом жестом "прогуляемся". Снова улыбнулась, показав глазами на Толика с Лизой.
  - Да-да-да, идите прогуляйтесь, не мешайте нам тут... беседовать - подбодрил Толик. Лиза хихикнула, кивая.
  - О кей , пойдём подышим. Да и угли мы, похоже, проебали, надо по-новой заниматься - Вадим не особо и расстроился.
  Вышли на улицу. ближе к вечеру погода стала не такой мягкой и приятной - задул назойливый несильный, но какой-то промозглый ветер, солнце выглядывало из-за облаков всё реже.
  - Замёрзла? Иди сюда - Вадим распахнул полу своей куртки.
  "И с чего он решил?" - но всё же прижалась, получилось вроде что и приобняла его Аня.
  - А давно у тебя операция была? (два пальца из кулака) - Два месяца? А-а-а. Страшно было? (кивнула) - Ну, сейчас-то уже всё плохое позади, бояться нечего. А ты ничё так, симпатичная. И выглядишь взрослее Лизки. Может потому что молчишь? - " Очень смешно!" -  А целоваться тебе не запрещено? - Он полез с поцелуями как будто... ну как будто должна ему, что ли.
Аня уворачивалась. Вадим обхватил её обеими руками, всё настойчивее и настойчивее пытаясь чмокнуть.
  "Блин, молчу, как дура! Сейчас бы сказать ему пару ласковых! Сильный, чёрт. "Видимо то, что Аня молчала он уже начал толковать по своему, - Ну чего ты? Чё ты ломаешься? Я ж понимаю, тебе сейчас одиноко, хочется заботы, ласки. Я не обижу. Сама подумай - кому ты нужна кроме меня? Немая...
  Удар коленом в пах всё-таки прошёл! Конечно, не во всю силу, но Вадиму хватило. Да и не ожидал он такого. Сложился пополам, держась за своё сокровенное. Аня отскочила назад, ожидая самого худшего "Если сейчас влупит в переносицу - я тут и останусь. Чёрт, и на помощь не позовёшь никого!"
  Но бить её никто не собирался. Выпрямившись, Вадик зло бросил - Да и пошла ты на ***, недотрога конченая! На хер ты мне сдалась, соска малолетняя!
  "Да сам ты пошёл, каз-зёл! Ален Делон, блин, недоделанный!"- так сильно она ещё ни разу не жалела о том, что не может говорить. Слёзы обиды чуть не брызнули сами. Резко развернулась и почти побежала к выходу с турбазы.
  "Скотина, осёл, идиот, быдло пьяное! Импотент несчастный!" - от невозможности выйти наружу  слова ещё быстрее приходили на ум, собираясь в совсем уж невообразимые ругательные конструкции. Она уже твёрдо решила не возвращаться назад, в домик. Слоняться по базе отдыха  не имело смысла, поэтому, выйдя на грунтовку, ведущую к шоссе,  Аня не замедлила шагов.
  "Сколько тут до шоссе? Ну, часок ходу. Все вещи при себе, возвращаться незачем. Денег на попутку до города должно хватить, ведь не запросят же с меня тысячу! Тоже мне, "нормальные пацаны"! Пока не пили, ещё куда ни шло. Фу! А я, тоже лахушка, блин! На природу съездила называется! В вонючем домике не вонючей турбазе с вонючим винищем. И даже шашлыков не поела. Вонючих."
  За плавным поворотом дороги уже давно скрылся въезд на "Три вонючих медведя", когда Аня увидела впереди на обочине свёрток.


                ***

  Младенец плакал, недовольно морщась и отворачиваясь.
  "Да нет, откуда здесь мог взяться ребёнок? Да ещё и так легко укутанный! Где родители? Ведь никого не попалось навстречу, пока я шла. А уж пару километров-то точно от "медведей" ушла. Ни коляски, ни люльки нет. Тяжёленький, килограммов пять. Хорошо ещё, на сухой траве лежал. Но где люди-то?"
  Вот теперь действительно стало не до шуток, до боли жаль, что нет возможности крикнуть. Закричать так, чтоб все вокруг услышали. Не могли далеко быть родители ребёнка. Неправильно это. Что делать-то? И тут осенило - свистеть! Сама Аня свистеть не умела, но в куртку, собираясь за город, положила свисток. Обычный, как у учителей физкультуры. Мама подсказала. Так, на всякий случай.
  "Точно!" Прикрыв конверт с ребёнком, чтоб не напугать, Аня защебетала свистком. Пластиковый шарик, колотясь внутри него, настолько ясно взывал о помощи, выдавал такую громкую трель, что стайка птиц сорвалась с кустов неподалёку. "Ещё! Чёрт, никого нет, ещё!" - Аня свистела во всю силу лёгких, напрягаясь так, что аж закружилась голова. И пробил кашель.
  " Так никого и нет! Вот же встряла! А что же делать теперь? Бросила ребёнка, тварь! Или?" - в подкидышей Аня не верила.  Ведь сейчас можно всё сделать ещё в роддоме - отказную, там, оформить или что-то такое. Прямо там и оставляют малышей. Тем не менее, верь не верь, а младенец вот он" - Аня потрогала шейку малыша "Холодный, замёрз ведь совсем!"
  Размышлять, думать, выбирать не приходилось - сняв с себя шарф, поплотнее, стараясь не слишком крепко заматывать, укутала поверх одеяльца. "Грейся давай." Всё, что с ней происходило до этого момента, вся её жизнь показалась ей вдруг такой пустяковой. Все события, раньше имевшие для неё значение, казавшиеся такими весомыми, всё, что с ней происходило и сегодня, и раньше, и даже операция, казавшаяся ну просто та-акой значимой вехой в её жизни, потеряли важность, оказались мелочью по сравнению с тем, что в руках Аня сейчас держала Жизнь. В прямом смысле.
  До шоссе, скорее всего, было ближе, чем обратно до базы отдыха. Без тёплой защиты шея сразу начала мёрзнуть, но о том, чтобы обратно укутаться в шарф даже и мысль не приходила. Поначалу бодрый темп ходьбы сменился через десяток минут размеренным, экономным, но не медленным шагом.
  "Ну, как ты тут, согреваешься помаленьку?" - мысленно  обращалась Аня к своему попутчику - "Ага, вон, уже и щёки порозовели и кричать перестал. Хомяк пухлый. Ничего, не бойся, не оставлю тебя тут. Сейчас до дороги большой дойдём, в машину сядем - нас сразу подберут, кто ж одинокую маму с ребёнком на дороге бросит! А там домой приедем, мы с мамой моей покормим тебя, ты же проголодался, да? Мама поможет, она у меня знаешь какая! Самая лучшая."
  Идти было всё тяжелей, но останавливаться нельзя - и вечереет уже, и холодно всё-таки, хотя Аня и вспотела. "И кашель чего-то напал. Вроде не простыла, с чего бы? Сколько, интересно, я иду уже? С час где-то, если от турбазы считать. Значит скоро к шоссе выйду. Как, интересно, водителю объяснять - куда ехать? Ладно, разберёмся. А до дороги и правда близко уже - машины слышны. И ведь ни одна тварь не проехала ни навстречу ни с базы. А что бы было, если б я с Вадиком не посралась? Или вообще не поехала? Ты бы ведь и совсем замёрз тут."

  Неподалёку от того места, где Аня подобрала ребёнка, из-за деревьев на дорогу вышла пара - мужчина и женщина. Вышла, пожалуй, громко сказано. Повиснув друг на друге, пьяные оба-двое, шаря мутными взглядами.
  - Засеря, бля! Посмотри, сука, вся уделалась, пока дристала. Чуть в своё же гавно не уебалась, если б не я... Надо было тебя ментам этим, свистунам ***вым, в трезвяк сдать.
  - Да пошёл ты на ***! Я нормальная, хули, просто устала. Ты вот - полный ****ец ва-аще! Отпусти меня, чмошник, сама пойду. Где Тёма?
  - Какой на *** Тёма? Ты ж его дома оставила, Наташка сидит с ним. Забыла, овца ****ая?
  - Отъебись от меня, придурок! Всё помню и без тебя, на ***. Пошли домой, бля. В какую сторону?
  Мужчина уверенно махнул рукой, - Туда. Там. Щас, на автобус и домой. Во, бля, нажралась на природе!

  Уже перед самой дорогой, метрах в ста не доходя, Аню скрутил совсем уж сильный кашель. Даже присесть пришлось. Кашляла долго, взахлёб, с мокротой. Потом, отдышавшись, сплюнула на обочину, утеревшись ладонью.
  "Вот же чёрт! Прошибло некстати. А это ещё что такое?" - Ладонь была в крови. И во рту такой привкус, нехороший.
  "Плевать. Пришли уже. Видишь, маленький, я же говорила - не брошу".