Пацанки не плачут

Мы с Иришкой шли домой, светило яркое февральское солнышко, а под ногами хрустел выпавший ночью снег.  Домой идти совсем не хотелось.
– Ириш, а ты о чем-нибудь сейчас мечтаешь?! – грустно спросила я у подруги.
- Конечно, о принце на белом лимузине -  засмеялась подруга….
- Не, ну я серьёзно! Вот если б  фея прилетела, ты бы, о чем её попросила?!
- Анют, спустись с небес на землю!!! Не бывает фей, точно так же как и джинов и рыбок золотых!!! И подруга посмотрела на меня так, будто я сейчас сказала такую глупость, которая не в какие рамки не лезет.  ….  Эй, ты чего?! Ты что? Ревешь?! – подруга смотрела на меня с изумлением.
 - Нет, блин,  -  смеюсь, и от этого слёзы катятся! Ириш, ты даже не представляешь, как я хочу, чтобы сейчас ко мне фея прилетела!!!
- Ань, с тобой всё в порядке?! Какие феи?! Ты чего?! Воздуха свежего передышала? Я ж тебе сказала, их  не существует!!!! – Ириша говорила со мной как с пяти летним ребёнком, который только что узнал, что деда мороза не существует.  – А тебе, зачем Фея?!  Вдруг неожиданно для самой себя спросила Ира.
- Артёмка…. Я  бы всего лишь на всего спросила у неё, что с Артёмкой! И всё! В данное время мне больше нечего не надо! И слёзы тёплыми каплями полились по моим щекам…. Почему…. Почему  судьба со мной так не справедлива… сначала,  я должна была отбить Артемку у подруги,… причем очень хорошей подруги, затем, пережить расставание с ним, ну а теперь он вообще, как в воду канул…. Я ничего не понимала, совсем ничего! – Ириш, сделай так, что б ко мне фея прилетела! Пожалуйста!!! Я уже рыдала в голос.
 – Не, Ань, ты чего?! Совсем что ли крышу несёт?! Ты ж ни разу дома из-за Тёмы не ревела, а тут, уже  месяц практически прошло, и ты разревелась.
- Ир, понимаешь, я до сих пор на чудо надеялась, а тут…. Ты как сказала, что фей не существует, меня, словно током ударило.  Я осознала, что вряд ли уже он мне позвонит, или напишет. Не бывает чудес на свете!!!  И мне так обидно стало. Как ты думаешь, почему он замолчал? Почему мне писать перестал?!  - Слёзы все текли и текли по моим щекам….   Вдруг мне стало за себя так обидно….  Наверняка, он там сейчас веселится со своими друзьями, а я тут одна, страдаю. Я чувствовала, как моё сердце наливается обидой! Обидой на всё: на Артёма, который внезапно перестал мне писать, на Иришку, которая вместо того, чтобы мне что-нибудь посоветовать, стоит и как завороженная на один лад: «ну успокойся, всё нормально будет»
- А что нормально?! Что?! Ко мне прилетит фея и исполнит моё желание?!  Ну, уж нет! Ты мне только что сама сказала, что ничего подобного быть не может!!
- Ань, ты сейчас на мне свою  обиду собралась срывать?! Не смей!!! Ты собралась со мной поругаться из-за парня? Вот это я в тебе больше всего не люблю! – Ирка накричала, и прибавила шаг. Обиделась. Иришка, очень хорошая подруга, она всегда меня в трудной минуте поддерживала, советом помогала, но в ней есть недостаток, из-за которого мы очень часто ссоримся. Иногда бывает, что у меня какие-то неприятности, во мне «кипит буря негатива». А тут ещё и Ирка бурчит, что я без настроения или ещё что, и если я из-за чего-то на неё повысила голос или прикрикнула (а она меня иногда очень достаёт). И даже если она видит, что я на грани истерики, ей будет наплевать, и она начнёт отстаивать свою точку зрения и качать права. Ну не понимает она, что мне и так плохо, она будет идти и добивать.
Конечно, я на неё тут же могу сорваться и накричать, она же сразу обижается. Сначала я на неё очень сильно злюсь, но потом, спустя какие-то часы, я отхожу, и перед подругой  мне становится безумно стыдно. Но Ирка понимает, и поэтому, когда после очередной ссоры я ей звоню, она разговаривает со мной, как будто и не случилось нечего. Вот и сегодня ситуация повторилась. Иришка уже далеко от меня убежала вперёд. А я шла медленно, как будто ещё надеясь на то, что сейчас я встречу  фею. Слёзы так и лились по моим щекам…. Как бы я хотела вернуться в то время, когда я могла быть с Артёмкой вместе. Кстати, сегодня ровно  месяц с момента нашей разлуки.  Я шла и думала о том, как хорошо нам было вместе…. В голове снова пронеслись все воспоминания…
Вот я узнаю, что я еду в «Улыбку»… вот я уже с чемоданом подхожу к поезду…  И вот я уже еду. В поезде я сразу познакомилась с Юлькой, Настей  и Ольгой. Весёлые такие девчонки. В этот вечер мы познакомились с мальчишками с соседнего купе, которые тоже ехали в «Улыбку». Все они были на два года старше. Ехать надо было двое суток. Как-то уже в этот вечер Артём начал уделять внимание Юльке. Это заметили все. И все были за них рады, ведь лагерь он на то и лагерь, чтобы можно было отдохнуть, и завести небольшой лагерный романчик.
 Мы весь вечер пели песни, играли в карты, смеялись. Два дня дороги пролетели незаметно. И вот уже мы подъезжаем к лагерю. Дружное «Ура!» в автобусе. И нас уже распределяют по отрядам. С Олькой и Юлькой мы попали в один отряд. В 17. А Лёха и Артём в 16.  Пролетела первая неделя. Артём с Юлькой стали ссориться по пустякам. Я стала больше общаться с Лёшкой.
 Потом совершенно случайно я застала Юльку плачущей в туалете. Оказалось, она влюбилась в нашего вожатого Игната. Именно поэтому она стала искать причины, чтобы поругаться с Артёмом. Но он как будто ничего не замечал. Дарил ей подарки, цветы, но Юльке нужен был Игнат. Все  мы понимали, что вместе им не быть. Ведь он – вожатый, а она – ребёнок, хоть этот ребёнок был в 9 классе.  С того самого вечера мы с Юлькой очень сдружились. В школе сидели за одной партой, уроки напролёт переписывались. Юлька совсем отдалилась от Артёма. А он от неё. Но всё равно считалось, что они встречаются. К тому времени я очень хорошо начала общаться с Лёшкой. Артём тоже стал для меня очень хорошим другом. Если мы пересекались,  с кем ни будь из парней в коридоре, то обязательно обнимались и перекидывались парой фраз. Время шло. Я понимала, что Юлька и Артём окончательно расстались.
Потом Юля заболела, и попала в изолятор. Почему-то мне стало от этого легче. С Артёмом мы начали общаться всё лучше и лучше. Всем окружающим мы говорили, что мы брат и сестра. И все нам верили. Многие даже говорили, что мы очень похожи. Мы в ответ лишь смеялись. Когда у нас был час свободного времени, мы с Артёмом проводили его вместе. Просто сидели и болтали. Нам было интересно друг с другом.
В одном из разговоров Артём назвал меня пацанкой, потому что я не любила юбки, любила экстрим, и очень редко плакала.  Мы тогда долго смеялись, ведь меня так ещё никто не называл.
В лагере помимо обычной школы, мы ходили на дополнительные занятия. Я ходила на макраме. Но плели мы там только браслеты и фенечки. Кабинет макраме располагался напротив моделирования парусников, Артём ходил именно туда.
Спустя 2 дня, как Юля попала в изолятор, мы шли с Артёмом с занятий. У меня оба запястья были в браслетах. Артём попросил у меня один браслет, сказав, что у меня итак много.  Я, смеясь,  развязала один чёрненький, который сплела в этот день на занятиях. 
- Держи, только когда я буду тебе его завязывать, нужно загадать желание. И оно обязательно сбудется,  – и я завязала Артёму браслет, в это время сама, загадав желание встретиться с ним после «Улыбки».  До своих комнат мы шли, держась за руки. Доведя меня до моей комнаты, Артём чмокнул меня в щёчку, и пошёл к себе. В этот момент я понимала, что привязываюсь к этому человеку всё сильнее и сильнее. И привязываюсь не как к другу…
Однажды, во время свободного часа, мы сидели с Артёмом у него в комнате. Ему на следующий день надо было сдавать зачёт по моделированию парусников. Я помогала ему готовиться. Мы вместе с ним пытались разобрать непонятные вопросы. В это время в комнату вошёл вожатый Артёма, Саркис.
- Привет, молодые! – Как обычно смеясь, сказал он.
-Привет! – В один голос ответили мы.
- Чем занимаетесь?
-Парусники учим. – Снова в один голос сказали мы, и засмеялись.
-О! Какие молодцы! Знаешь, Артём! Будь рядом со мной такая девушка, я бы тоже всё это выучил!
- Саркис, ну ты меня сейчас засмущаешь! – Улыбнулась я.
-Ну, я всего лишь сказал правду. – Улыбнулся в ответ Саркис. – Можно я у Вас отсижусь, а то если меня увидит старший вожатый, он меня заставит писать план работы. А мне сейчас так не охота. – И он скорчил смешную гримасу.  Мы в ответ рассмеялись.
-Да сиди, конечно! – сказал Артём.  Мы с ним сидели на одной кровати. А Саркис сел на кровать напротив нас.
- И как успехи?  Получается?
-Конечно! – ответила я за Артёма. – Очень даже получается. Теперь могу вместо вот этого лодыря - и я кивком головы показала на Артёма – экзамены  сдавать
- Ах! Это я лодырь?! – И Артём кинул в меня подушкой.
- Аня! Лови помощь! – и Саркис кинул мне ещё одну подушку, которой я вскоре вовсю лупила Артёма.  У нас с ним завязалась небольшая потасовка. Вернее драка подушками. От нашей «войнушки» нас отвлекла вспышка фотоаппарата. Мы одновременно развернулись к Саркису. И опять в один голос спросили:
- Это что было?!
Саркис с наигранным удивлением ответил
- это?! – Это фотоаппарат. – И засмеялся. – Вы лучше посмотрите, какой кадр получился! – И он показал нам экран фотоаппарата. Было с чего улыбнуться. На фото я с открытым ртом  замахивалась на Артёма подушкой, а он в это время  защищался от меня своей подушкой. Действительно. Чёткий кадр.
- Эх, дети, а ещё и взрослыми казаться пытаются! Тоже мне брат с сестрой! Чуть не поубивали друг друга.
Мы с Артёмом захохотали в голос. Сквозь смех я спросила у Саркиса.
- Ты действительно поверил, что мы брат с сестрой?!
-Да. А что, это не так? – удивлённо спросил он.
-Нет, конечно! – Всё ещё смеясь, ответил Артём. – Только ты ни кому. 
- Да конечно! Блин, а я ведь вам действительно поверил! Как же вам тогда трудной придется! Как же я вам не завидую.
-Это ещё почему? – спросила я, наигранно сделав злое лицо.
- Скоро уже разъезд. – Начал свой монолог Саркис. – Я вижу по вам обоим, как вы сдружились. Вы как не разлей вода. Везде вместе. Я поэтому и подумал, что вы действительно брат с сестрой. Знаете, я вот уже не первый год работаю в этом лагере. И бывает, некоторые дети всю смену хотят домой. А ближе ко дню разъезда они начинают понимать, какими они глупыми были. И стараются за оставшиеся дни успеть как можно многое. Есть такие ребята, которые за три дня успевают привязаться к этому лагерю так, что в моменты разъезда ревут громче  всех. Именно такие ребята запоминают всё: обстановку в комнатах, имена и фамилии почти всех вожатых, которые работают в лагере, и т.д. Вот, Ань, ведь ты приедешь домой, и даже не вспомнишь, что было изображено на картине, которая висит над кроватью у Артёма. А тот ребёнок бы запомнил всё!
Я непроизвольно глянула на эту картину, и поняла, что у меня в памяти, она останется навсегда. Обычный пруд, над которым склонилась ива. Картина эта была выполнена в серых тонах. В данный момент она подходила к моему настроению.
Вы даже не представляете – продолжил Саркис. – Как  больно смотреть на то, когда от корпуса отъезжает автобус с очередной делегацией, а оставшиеся ребята провожают их со слезами на глазах. Но знаете, это ни что, по сравнению с тем, когда на крыльце лагеря прощаются влюблённые пары. Казалось бы, я – взрослый парень, столько силы, терпения. Но даже у меня на глазах появляются слёзы, когда вижу, как разрываются у этих ребят сердца,  которые за время смены начинают биться в унисон… 
Едва Саркис закончил свою мысль, как заработало радио: «Внимание лагерь, все отряды приглашаются на обед. Приятного аппетита».
-Мне пора, вздохнув, сказала я.  Настроение было ужасным. Словно ком встал посреди горла.
-Анют, спасибо тебе за помощь. И… всё-таки я не лентяй! – Улыбнулся Артём.
Вечером этого же дня мы с Настей шли со столовой. В голове крутились слова Саркиса. Ни с того, ни  с сего Настя попросила меня  обернуться назад. Я оглянулась, и увидела что, что позади нас шли Олька и Артём. И шли за руку. Внезапно мне стало так горько. Я поняла, что у Артёма ко мне было просто дружеское отношение. Такое же, как к Ольге,  Насте. Ольга была в 5 отряде, поэтому проводив её до отрядного места, Артём попытался догнать меня.
- Ань, подожди, крикнул он мне.  Но я не хотела останавливаться. Я не хотела, чтобы Артём в моих глазах увидел грусть. Он взял меня за руку, но я отдёрнула её, и зашла к себе в комнату. Только там из моих глаз появились первые слезинки… Я села на кровать и заплакала. Было так обидно. Обидно и больно.  Постучавшись, в комнату зашёл Артём. Я быстро вытерла слёзы, и отвернулась к окну.
-Анют, ты чего? Что случилось?
-Ничего, всё нормально. Уйди, пожалуйста. Я не хочу тебя видеть. – В это время по щеке побежала новая слезинка, оставляя за собой мокрый след на щеке. Артём сел на пол напротив меня, я обнял мои коленки. Получалось, что он смотрел на меня снизу вверх.
-Анечка! Что случилось? Тебя кто-то обидел?
- Нет! Артём, всё нормально! Но я тебя ещё раз прошу! Оставь меня одну!!!
-Ну, уж нет! Давай, вытирай свои слёзы, и пошли, прогуляемся, пока до отбоя ещё время есть.  – Артём взял меня за руку, и буквально вытащил за дверь. – Пойдём! Я своих друзей в беде не бросаю! Сейчас мы прогуляемся, и ты мне всё расскажешь.
Пока мы шли, Артём пытался меня разговорить, но я молчала. В голове крутились мысли. Как? Как сказать ему, что он мне уже третий день снится? И уже неделю я схожу по нему с ума? Незаметно мы подошли к фойе, где стояли мягкие диваны.
- Пойдем, посидим, предложил Артём
- Пошли.
Но почти все диванчики были заняты. На всех диванчиках сидели влюблённые пары. Как я им в тот момент завидовала. Они любили. Любили друг друга. А мы? Точнее я? Я любила одна.  А Артём? Что он чувствовал по отношению ко мне?
Последний диванчик оказался свободным. Когда мы сели, я думала, что Артём обнимет меня. Но он просто взял мою руку в свою.
-Анют, что происходит? – В который раз спросил он у меня.
-Артём! А я тебе в который раз отвечаю, что всё нормально!
-Ну не может этого быть! Не может! Ты бы тогда не ходила сегодня такая разбитая.
-Поверь мне, может! – И я почувствовала, как по моим щекам потекла слезинка. Первая, вторая, третья.…  Так незаметно  слёзы потекли ручьём. Но я плакала беззвучно, чтобы Артём не слышал. Ну, неужели, неужели он до сих пор ничего не понял, неужели он не понимает, что он мне очень нравится! 
- Анютка! Ну, я же вижу, что что-то случилось! На тебе лица нет! И слёзы… Ань, пацанки не плачут! Слышишь, не плачут! Они либо всё рассказывают своим друзьям, либо… либо они не плачут!
-Артём! Неужели ты до сих пор ничего не понял?
- А что я должен понять, если ты мне ни слова не говоришь, и уже пять  минут сидишь, и беззвучно плачешь! Может, ты мне всё-таки объяснишь?! – и Он посмотрел мне в глаза. На мгновенье, мне показалось, что меня скинули в озеро.  Большое и глубокое. А главное синее – синее.  Настолько глаза Артёма были синими и ясными.  Они были окружены пышными ресницами.  В этот момент я поняла, что кроме огня, воды и неба, есть ещё одна вещь, на которую можно смотреть бесконечно. Это глаза Артёма. Ясные и синие.
-Артём, ты действительно хочешь услышать правду?
-Да. Иначе я бы тут не сидел.
- А  можно сначала один вопрос? – Артём кивнул. – Скажи, я для тебя друг? Или нет? Как вообще ты ко мне относишься? – Артём опустил глаза. Было видно, что этот вопрос застал его врасплох.
-Честно? Ты мне нравишься. Помнишь, когда ты завязывала мне на руку фенечку? Я загадал, чтобы мы ещё раз встретились. – В этот момент Артём отпустил мою руку. – А почему ты спрашиваешь?! Ведь не просто так? Верно?
Я не могла ничего ответить. Ну не говорить же ему всё? По моим щекам снова покатились слезы.
-Анечка! Ну, ты опять? Ты хоть скажи, из-за чего ты плачешь?  - Было видно, что Артёму действительно небезразлично из-за чего я уже почти полчаса роняю слёзы.
-А ничего! Ничего не случилось! – мои нервы были на пределе. – Просто … просто влюбилась я как первоклассница! Понимаешь?! – В этот момент, я поняла, что ещё минута, и я разревусь в голос.
-В меня? – Голос Артёма был тихим, как никогда.
- В тебя. – Так же тихо ответила я.
Артём снова взял мою руку в свою. И посмотрел мне в глаза. Я снова начала в них тонуть.
- Ань, остаётся всего неделя. Может.…Хотя… - Артём не знал что сказать. Но я его прекрасно понимала. Осталась всего неделя. А потом мы уедем по разным городам. Уедем, и не увидимся. Было обидно.
-Анют...
-Артём, только я тебя очень прошу! Не надо ничего делать из жалости.
-Жалость здесь не причём. Я же сказал, что ты мне нравишься. - … «Нравишься»… это не то слово, которое я хотела услышать. Я хотела услышать «Люблю». Или что-то близкое к этому. А нравиться может картошка в столовой, или фильм в кинотеатре.
-Ань, нам пора, а то вожатые нас потеряют. Пойдём?
-Пошли. – В этот момент мы оба понимали, что нам надо побыть наедине. Каждому с собой. Артём проводил меня до комнаты, и пошёл. Что он чувствовал в тот момент? Радость? Грусть? Разочарование? Или просто равнодушие?  Я же не понимала, что будет дальше. Точно такие же дружеские отношения, или любовь? Но я чувствовала, что скоро я всё узнаю.
Когда я зашла к себе в комнату, я дала волю слезам, и разревелась в голос. В этот момент в комнате была Ольга. Вообще, она была самая серьёзная из нас.
- Ань, что случилось? – Спросила она.
-Честно? – я подняла на неё свои уже успевшие опухнуть от слёз глаза. – Я и сама не знаю. Во-первых, неизвестность, во-вторых, осталась всего неделя, а в-третьих, Юлька. Что я ей скажу? Как она на это отреагирует?
-Ань, ну ты же знаешь, что Юльке наплевать на Артёма.
-Знаю, но всё равно как-то не по себе.
-Успокойся! Всё будет отлично!
«Внимание лагерь! – заголосило радио – До отбоя осталось 15 минут!» В этот момент моё сердце начало биться в 2 раза сильнее. Почему, я не понимала. Но надо было готовиться ко сну, мы с Ольгой расстелили кровати, и пошли умываться. 
Когда мы вышли из с ванной, навстречу нам вышли Лёшка и Артём, Лёшка как обычно чмокнул меня в щёчку, и пожелал спокойной ночи. А Артём.… А Артём подошёл, и шепнул мне ушко всего одно предложение, от которого  моё сердце чуть не вырвалось из груди.  «Ань, а ведь одна неделя, это не так уж и мало»? Я Удивлённо на него посмотрела, а он в ответ лишь только просто и легко поцеловал меня… в губы.
В эту ночь я долго не могла заснуть. Я думала о нём. О нас. О Юльке. Мне было очень перед ней стыдно. Ведь как бы получалось, что я у неё увела парня. Так я и уснула в тот вечер с тяжёлыми мыслями.
Два дня после вечернего разговора прошли, словно в сказке.  На третий день сказка закончилась. Из изолятора вышла Юлька. Сначала мы с ней мило поболтали, а ближе к обеду началось…
Я сидела на отрядном месте, когда ко мне подошла Юля, глазами метая молнии, попросила зайти к нам в комнату.
-Почему ты мне ничего не сказала!??! Ты считаешь, что подруги так поступают!? Да кто тебе вообще права давал на него претендовать?!
-Юль, успокойся, пожалуйста. Дай я тебе всё объясню.
-Ты думаешь, я тебя после всего этого слушать буду!? Да ни за что! – И Юлька, громко хлопнув дверью, вышла из комнаты, зло, бросив мне на ходу «Ну и свинья же ты!»
 Я примерно догадывалась, какая будет у неё реакция. Поэтому глубоко не принимала её слова. Но на душе скреблись кошки. Было обидно, ведь я потеряла хорошего друга.
На следующий день мы с Юлькой опять сцепились, и очень сильно поругались. Сколько нового я о себе узнала, … мы минут двадцать орали в комнате друг на друга. Вдоволь наоравшись, мы расселись по своим кроватям. Я села переписывать песню, а Юлька красила ногти. В это время по корпусу проверяли состояние комнат. Нашу комнату зашёл проверять… Артём…. Я не хотела, чтобы он меня видел в таком состоянии, поэтому сделала вид, что не заметила, что в комнату зашёл именно он. Он всё понял. Понял, похоже, и то, что в  нашей комнате явно е дружеская атмосфера. Поэтому он просто кивком головы показал мне на дверь. Я вышла из комнаты вместе с ним. За дверью Артём меня поцеловал, и потянул на лестницу.
- Ань, нам надо поговорить. Что случилось? У тебя глаза такие грустные.
- Я с Юлей поругалась.- Вздохнула я
-Я так и подумал. Ты как?
-Нормально. – Говорила я так, потому что не хотела расстраивать Артёма. На самом же деле, внутри у меня всё разрывалось. Было ужасно горько.
-Анют, ты только не расстраивайся! Всё будет хорошо!
-Тём, я знаю! Всё будет не хорошо, а отлично! Ведь у меня есть ты! – и я, чмокнув Артёма в нос, пошла к себе в комнату.
На следующий день меня ожидал приятный сюрприз. Я сидела на уроке, и думала о том, что через четыре дня домой. Я рисовала в тетради на полях сердечки, а внутри них писала «Артём + Аня». В это время в дверь постучали, и зашёл Артём. Сказать, что я была удивлена, значит не сказать ничего.
-Здравствуйте. – Обратился он к учителю географии. – А Ярцева Аня, 17 отряд есть?
-Есть такая. – Удивлённо ответил учитель. – А что?
-Её срочно в медпункт вызывают.
- Анна, выйдите, пожалуйста.
Я вышла за дверь, и накинулась на Артёма.
-Тебе чего на уроках не сидится?!
-Да не лезут мне в голову уроки, одна ты на уме. Пошли лучше погуляем.
-Так ты придумал то, что мне в медпункт надо?
-Конечно! – Артём улыбнулся. – Только ты не говори, что тебе хочется на уроке сидеть! – И он улыбнулся.
Мы взялись за руки, и пошли гулять. А что бы ни наткнуться на вожатых, мы решили уйти туда, где вожатые нас вряд ли увидели бы – в холл перед медицинским пунктом. Мы сели на скамейку, и Артём как обычно взял мою руку в свою. Мы долго сидели и разговаривали. Обо всём. Артём рассказывал про себя, я про себя. Так сидеть и разговаривать, я готова была вечность. Ведь я могла бесконечно смотреть в его синие глаза. За эти полчаса я узнала, что Артёму нравятся экстремальные виды спорта. Он часто ездит в другую область к бабушке и там у неё подолгу гостит. По соседству с бабушкой живёт его лучший друг Серёга. И когда Артём приезжает туда, они подолгу катаются на мотоциклах, занимаются пар куром и многими другими видами спорта. 
Но время летело быстро, и прозвенел звонок с урока, надо было срочно забирать свои вещи из кабинета. Мне надо было идти. Да и Артёму тоже. Но он не хотел меня отпускать. И я понимала почему.
-Ты сейчас думаешь о том же, о чем и я? -  смеясь, спросила я у него.
- Ну,  если ты об этом… и Артем легко поцеловал меня. Этого поцелуя я ждала очень долго.  Я обвила его шею руками,  и ответила ему взаимностью. Поцелуй получился долгий,  и действительно напоминал поцелуй двух любящих людей. Но всему приходит конец. И надо было идти. Я слегка отстранилась от Артёма.
-По всей видимости, несколько минут назад наши мысли были одинаковыми.
Артём засмеялся. И посмотрел мне в глаза.
- Ань, как хорошо, что ты есть у меня. Только я не представляю, как мы с тобой будем друг без друга…
Но я не дала ему договорить, и накрыла его губы своей ладошкой.
-Артём, давай не будем о грустном.
- Хорошо. Давай не будем. Пошли лучше на уроки. – И Артём потянул меня к лестнице. – Пошли, пошли! Прогульщица!
Время пролетало незаметно. Пролетели четыре дня.  И  вот уже мы собирали сумки. Я складывала  вещи  и думала об Артёме. Как всё-таки быстро пролетело время. А к Артёму я привязалась очень сильно.  Я не представляла, как смогу без него. Вместе нам оставалось быть всего двое с половиной  суток.  И всё. Настроение было скверным. Я оставила свои вещи, и пошла в комнату к Артёму.  Он уже сложил свои вещи, и просто бессмысленно валялся на кровати.
- Не помешаю? – спросила, я, открывая двери.
- Конечно, нет, -  улыбнулся Артём. И жестом указал мне на свою кровать.  Я присела на краешек. В комнате, помимо Артёма находился Лёшка, которого мы с Артёмом называли мамой. Я даже не помню, почему мы так стали его называть.
- Дочь, ты чего такая грустная? – Спросил Лёша.
Я наигранно надула губки. – Домой не хочу.
- Удивила! – подал голос Артём. – Ты покажи мне пальцем в того, кто хочет.
Я улыбнулась. Тёма был прав. Домой не хотелось абсолютно никому. Я облокотилась на стенку, и увидела, что и Артёма и у Лёши грустные лица.
-Так! Команды грустить не было! – засмеялась я. – Лучше доложите обстановку. Вещи собрали? Адреса поставляли?
- Так точно! – ответил Лёшка.
 Кстати! – я перевела взгляд  на Артёма. А ты мне так ничего и не написал!  Я даже телефона твоего не знаю.
- Я тебе в поезде напишу. – Ответил он. - Хорошо, хоть нам ещё в поезде вместе ехать.
Я улыбнулась, и оптимистично ответила. – Это реально  радует!
В это время  я попыталась прислушаться к песне, которую слушал Лёша. Приятная такая мелодия.  Я попыталась вслушаться в слова. И ничего у меня  не получилось. Песня была про любовь. Это единственное, что я поняла. Но в тот момент в голове крутились абсолютно другие мысли. Два полных дня. И всё. И всё… по щекам покатились слёзы. В этот момент одна  слезинка упала на руку Артёма. Он поднял на меня свои удивлённые глаза.
- Ты чего опять ревёшь? Ты же смеялась только что. Помнишь, о чём мы с тобой разговаривали?!  Настоящие пацанки не плачут! Слышишь меня?!
-Да просто, как подумаю, что всё…  прошла смена, пролетели три недели… и что через три дня я уже буду дома.
-Анютка, не грусти, всё хорошо будет! Вытирай слёзки.
- Хорошо. Я больше не буду плакать. Ведь пацанки не плачут. – И я попыталась улыбнуться. Но улыбка получилась какой-то натянутой, и неестественной. – Ладно, мне пора идти, а то я ещё вещи не дособирала.  – Я чмокнула его в нос, и пошла к себе.
Собирать вещи теперь получалось быстрее. Хотя слёзы по-прежнему капали из глаз.
День пролетел незаметно. Я уже у всех собрала адреса. Через полчаса мы должны  были отъезжать. Многие уже ходили со слезами на глазах. Кто-то до сих пор собирал вещи, а мы сидели на нашем отрядном месте, и пели грустные песни. Уезжать, конечно же, не хотелось. Но и плакать, как не странно, тоже. Наверное, подумала я, я все слёзы выплакала, когда собирала вещи.
Вожатая Катя начала петь песню о Ангелах. И в этот момент по радио объявили, что за нашей делегацией пришли автобусы. И нам пора выходить. И только в этот момент я поняла, что всё закончилось. Всё! Всё! Я начала реветь в голос. И не я одна. Мы начали прощаться с вожатыми, с остальными ребятами. Последнее фото на память. Все с красными заплаканными лицами. Ну,… вот и всё….
Снова сумки, автобус, поезд. В этот вечер говорить совершенно не хотелось. Абсолютно. Мы просто закинули свои вещи. И сели. С одной стороны я и Артём, а с другой – Настя и Лёшка. Я  прижалась к Артёму. И положила голову ему на плечо. Незаметно глаза закрылись, и я уснула. Проснулась я уже под утро. Мы так и проспали сидя. С утра настроение у всех стало немного получше. Но всё равно. Скверное и тоскливое. Ведь мы понимали, что последний день вместе. Уже этой ночью Артёму надо было выходить. Он жил на самом Юге нашей области, Лёшка выходил под утро,  а мы с Настей выходили в обед.
Днём я протянула Артёму блокнот.
- Может, всё-таки напишешь, что ни будь?!
- Конечно. – И Артём взял у меня блокнот. 
Он быстро что-то написал, и протянул блокнот обратно. – Ань, а ты мне ничего написать не хочешь?  - Артём взял со стола свой блокнот. И протянул его мне. Я жду. – И он улыбнулся.
- Артём, только давай прочитаем всё это, когда уже будем далеко друг от друга.
-Давай. Хорошая идея.
И я начала писать. Откуда у меня брались мысли, я не понимала.
«Счастье было рядом со мной 23 дня. Очень жаль, что своё счастье я нашла так  поздно.…  Совсем скоро, ты будешь от меня далеко - далеко, за сотни километров.  Времени остаётся так мало,  а написать  и сказать хочется так много. Знай, с тобой я оставляю частичку себя, ту частичку, которую ты знаешь.  И которая тебя безумно любит.
Я не буду мучить тебя словами, да и писать, когда слёзы капают на лист, очень тяжело. Да! Я знаю!  Пацанки не плачут. Ты мне это говорил не раз. Но я не могу не плакать, наверное, мне от этого становится легче. Я не могу без слёз.
Я очень надеюсь на то, что мы с тобой ещё не раз встретимся.
Я тебя очень люблю.
Твоя пацанка Анютка».
Когда я это все писала, по моим щекам текли слёзы. Я не могла представить, что на следующее утро, мне никто не скажет «доброе утро, солнышко»!  и не чмокнет меня в нос. Конечно, это может сделать мама, или папа, но ведь я имею ввиду  не это. Я не могла поверить, что уже  через несколько часов мы с Артём попрощаемся. Конечно, мы обещали друг другу, что это наша не последняя встреча, но каждый из нас понимал, что это не так.  И шансов встретиться снова,  у нас практически нет. Закончилась смена, а значит,  скоро закончится любовь. Хотя ещё неизвестно,  сколько наша любовь будет жить.
Время подходило к обеду.  Практически все ребята из нашей делегации собрались в одном купе. Все фотографировались, смеялись, шутили. Но у всех в глазах читалась грусть. Тут Никита достал гитару.
- Кто за то, чтобы что ни будь спеть?
- Играй, Никит! Все «ЗА»!  - ответила за всех Ольга.
И Никита  начал играть, а все подхватили знакомую песню «Падают листья», ставшую за время смены любимой.
«Последний раз целуешь горячо,
От твоих губ мне стало так легко
Но жалит вновь, последний раз
Мы проникаем в смысл безумных фраз…
Но падают листья, кружиться осень,
Мы никогда друг без друга не сможем….»
Практически у всех девчонок на глазах появились слёзы. Парни тоже сидели с грустными лицами. На всех давило это состоянии. 
- Ребят, а у меня идея! – перебил свою же песню Никита. А давайте, сейчас все пойдут, соберут свои вещи, и придут сюда. И до самого выхода из поезда, мы будем сидеть все вместе?
«Отличная идея!», «Клёво!», «Давайте!» - понеслось со всех сторон. Все быстренько разбежались, я тоже пошла, собирать вещи, которые успела выложить. Быстро управившись, все снова собрались в одном купе.
В такой дружной и шумной компании мы просидели до позднего вечера. Все уже хотели спать, но расходиться никто не собирался. Тут к нам в купе зашла наша сопровождающая Елена Викторовна.
- Ребят, кто из Артышмы? – спросила она.
- Я, ответил Артём, и ещё  трое мальчишек.
-Через полчаса будем на месте.  Так что собирайтесь.  – И Елена Викторовна вышла из купе. В этот момент у меня в горле появился огромный ком.
- Пойдём, тебе ещё постель сдать надо. – Сказала я Артёму.
-Конечно, пошли.
Мы зашли в купе, и Артём начал собирать свою постель.
- Ань, можно тебя кое о чём попросить? Вернее даже пообещай мне!
-Да, конечно. – Ответила я, и сама не узнала свой голос.
- Когда я буду выходить, ты не плач, ладно?
- Хорошо, - кивнула я. Хотя и понимала, что вряд ли сдержу обещание. Ведь уже сейчас я была готова разрыдаться в голос.
Артём понёс сдавать постель, а я сидела, и ничего не понимала. Как-то не осознавалось то, что через каких-то двадцать минут я больше не увижу этого человека.
В этот момент в соседнем купе снова запели песню «Падают листья»
В это время в купе зашёл Артём, сел рядом. Я  положила голову ему на плечо.
«Но падают листья, кружиться осень,
Мы никогда друг без друга не сможем….» Доносилось из соседнего купе. 
- Артём, как ты думаешь, а мы с тобой друг без друга сможем?
- Анечка, я не знаю. Я честно ничего не знаю.  – Было видно, что Артёму эти слова в тот момент тоже давались нелегко. Сейчас лучше помолчать. 
«Это твой последний поцелуй, как трудно расставаться,
Огонь свечи задуй, но нам пора прощаться…» Всплыли в голове знакомые строчки из песни. Словно прочитав мои мысли, Артём поверну свою голову ко мне, и легонько коснулся моих губ.
- Артём! Это наш последний поцелуй... Мне  не вериться… - И у меня  покатились слёзы.
- Ань! Ты же мне обещала! – сурово глянул на меня Артём.
Я ладошкой вытерла слезинки.  Всё! Больше не буду.- И Артём снова меня поцеловал. Но в этот момент поезд начал тормозить.  И дверь купе открылась. Это зашла Елена Викторовна.
-Артём, пора. Там уже все ребята с остальными прощаются. 
И Артём вышел из купе.  Я проводила его взглядом, и подошла в коридоре к окошку. Я не понимала, что вижу его, скорее всего, в последний раз.  Через несколько секунд  в окошке я увидела его. Я специально отошла от окна, чтобы Артём меня не увидел. Ведь я плакала, хотя обещала ему, что не буду.  Я видела, как знакомый силуэт отдаляется от меня всё дальше и дальше. И вот он совсем скрылся из вида. От беспомощности хотелось закричать, забиться в истерике, но я понимала, что уже ничего не вернёшь. Вот и закончилась вся сказка. Вот и финал…
Я услышала, как в купе хлопнула дверь. Ко мне подошёл Лёшка.
-Анют, пошли.
Но мне не хотелось идти. Хотя уже успевший стать родным, силуэт скрылся из вида, я стояла и смотрела в окно. А там шёл снег.  В голове всплыли строки из песни «Падают листья»:
«И ты мочишь, кто виноват?
Нас разлучил с тобою листопад…»
 Влюблённых в этой песне разлучил листопад, а нас с Артёмом  разлучил снег. И километры.
Я зашла в купе, и дала волю слезам. Рядом со мной сидели Лёшка и Настя. Хорошо, что они были рядом.
Лёшка сел рядом со мной, и приобнял.
- Ань. Ну,  это ведь не последняя ваша встреча. Вы ведь ещё встретитесь.
- Лёша! Открой глаза!!! Посмотри на мир реально! Какие встречи?! Это – была наша последняя встреча. Всё! Всё! Всё... Сказка закончилась!!! – сказав это, я снова разревелась. Я плакала как маленькая девочка. Плакала всю ночь. Внезапно, в голове что-то щёлкнуло, и я  полезла за сумкой. Долго в ней копалась, и наконец, нашла то, что искала: блокнот. Я открыла его на той странице, где мне писал Артём, и едва только начала читать, как разревелась в голос. Было такое чувство, что моё сердце разрывается  на части.
«Анютка. Я тебя люблю, ну очень, очень!!! Не забывай меня, и всю нашу делегацию. Желаю тебе всего самого, самого…. Мыс тобой обязательно встретимся! 
Артём».
Внезапно в голове всплыли слова Саркиса: «Всё это ни что, по сравнению с тем, когда прощаются влюблённые пары. У них словно  разрываются сердца,  которые за время смены начинают биться в унисон».
Действительно, в этот момент моё сердце просто разрывалось на кусочки. И все эти кусочки хотели остаться рядом с Артёмом.
Всю оставшуюся часть ночи я сидела, и плакала. Мне не хотелось ничего. Ни есть, ни спать, ни разговаривать…. В голове вертелись воспоминания.
Внезапно мои мысли прервал звонок телефона. На дисплее  высветилось «Новое входящее сообщение. От: Артёмка». Я нажала «открыть», и стала читать.
«Ну, вот и настал тот момент, когда мы далеко друг от друга… Анютка! Не грусти, это тебе не к лицу. Я тебя люблю!»
Прочитав это, я поняла, что Артём уже дома, и прочитал мою записку. По моим щекам снова покатились слёзы. Я не могла поверить в то, что моя сказка закончилась.
Так незаметно наступило утро. И из поезда надо было выходить Лёшке. Я чмокнула его на прощание в щёку, помахала из окошка, и мы с Настей в купе остались одни. Через 4 часа мы приезжали к нам в город.
На вокзале меня встретил папа, кинул сумку в машину, и мы поехали. Всю дорогу домой я сидела и плакала. Когда я уже дома посмотрела на себя в зеркало, то удивилась, моё лицо просто опухло от слёз…»
После лагеря мы переписывались целыми днями. Кучи смсок, ежедневные разговоры. Но всё это длилось ровно десять дней. А потом  Артём перестал мне писать. Он мне не писал и не отвечал мне на мои звонки и смски.
И вот сегодня ровно месяц, как он пропал. Ровно месяц,   как от него нет никаких известий.
Из-за своих раздумий, я не заметила, как  подошла к дому.  На лавочке, возле подъезда  как всегда сидели две наши глубокоуважаемые  старушки баба Зина и Нина.
-Анюта, а ты чего такая зареванная? Косметика вон вся под глазами растеклась…. – бабульки смотрели на меня сквозь свои очки.
Я провела перчаткой по щеке. Действительно. На перчатке остался след от туши.  А я даже не заметила, что плакала.  Но мне не хотелось докладывать бабушкам о своих проблемах.  По этому, не придумав ничего  утвердительного, я прикрылась успеваемостью.
- Да, двойку в школе получила.
- Ой, нашла из-за чего переживать!! Исправишь ещё!  - Они ещё что-то говорили мне в след, но я их не слушала, мне хотелось скорее попасть домой, и дать волю своим слезам…. Я любила плакать в ванной перед зеркалом, когда из-за воды меня не слышно…  Я зашла в подъезд, как всегда по привычке заглянула в почтовый ящик, и о…  чудо! В нем лежало письмо… редкое явление!  Ярцевой Анне, стояло на конверте. О! так это письмо мне! Так, а откуда оно.… Когда я прочитала место отправления письма, конверт чуть не выпал у меня из рук. Артышма. Город,  где живет Артём!  Я со всех ног помчалась в квартиру, мне не терпелось прочитать письмо…. Единственное, что меня удивляло, это то, что письмо было написано не Артёмкиным почерком!  Я забежала в дом, расстегнула шубку, и, усевшись прям на пол в прихожей,  я разорвала конверт и начала читать. Но чем дальше я читала, тем хуже мне становилось. Мне казалось, что каждый волосок на моей голове встал дыбом! Это письмо было от мамы Артёма!

«Здравствуй, дорогая Анюта! Пишет тебе мама Артёма Фронкина. О тебе я узнала случайно. Дело в том, что с Артёмом мы особо друзьями некогда не были, и он мне никогда не рассказывал о своих девушках. Я для него в первую очередь мать. Не более.   
 А месяц назад Артём  с отцом попал в сильную аварию, их машина сначала столкнулась с КамАЗом, а затем, пробив ограждение, слетела в глубокую канаву. Отец Тёмы не пострадал, а вот Артём сейчас лежит в больнице. У него несколько переломов, от шока он потерял память и речь. Вернуть его к жизни  может лишь сильнейший стресс, или что-то, что очень сильно запало в его душу.
 Неделю назад я в больнице столкнулась с одним из его друзей - Ильей. Я тогда была вне себя от слов врачей. А тут ещё на меня Илья налетел, чуть с ног не сшиб. Ну, я на него и накричала, и расплакалась, от бессилья. Мы с мужем уже голову себе сломали, думая, как можно Артёмке память и речь вернуть. Илья меня усадил в кресло, и давай расспрашивать, что с Тёмой. Я ему все рассказала, и он тогда вспомнил, что когда они в «Улыбку» ездили, то Тёма там с какой-то девочкой встречался. Что якобы любовь у них была, очень сильная.  Я тогда во внимание эти слова не взяла. А вчера я разговаривала с врачами, они не сказали мне ничего утешительного. Уже прошёл месяц, а вот речь и память, к Артёму не возвращаются. 
Я шла домой и плакала, а по дороге домой мне встретился Илья, и сказал, что ему удалось найти твой адрес, а вот телефон нет. Я тогда сообразила, что ты – наш последний шанс. Если у вас и в правду с Артёмом была любовь, так может, взглянув на тебя, к нему вернётся память?!  Дома, когда я рассказала мужу о тебе, он тут же согласился. А сегодня утром к нам приехал лучший друг Артёма и сказал, что сынок действительно по тебе очень скучал.
Анечка, солнышко, мы тебя очень просим, приезжай к нам. Ещё раз повторюсь, ты – наша последняя надежда. Надеемся, что тебе судьба Артёма действительно не безразлична! Очень-очень ждем!!!»
 Далее шёл телефон и адрес родителей Тёмы.
- Не может быть! Нет, не может!!! Я схватила письмо, и побежала к Ирке. Я долго жала на звонок, пока, наконец, из-за двери не показалась лицо Ирки, с хвостом на макушке.  – Ты?! Слушаю внимательно.
- Ир, мне не до этого! Я понимала, что подруга до сих пор на меня злится! Я протянула ей письмо, а сама села прям на пол возле Иркиной двери. Пока Ира читала, я сидела и плакала. Беззвучно. Казалось, что пока Ирка читала письмо, прошла целая вечность.
- Как?! Я видела, что Ирка на гране того, чтобы разреветься. Она очень сильно воспринимала чужие беды, а эта тем более была совсем не чужая. Когда ты едешь?
- Сегодня же конечно!!! Блин, Ирка! Мне так стыдно! Я столько всего про Артёма надумала! А он, бедняга в аварию попал!!! – Я чувствовала себя последней дурой! Человек попал в аварию, а я….
А я собрала в себе все силы, и побежала к маме на работу!  Я не помню, как долго я бежала, но когда мама меня увидела, её удивлению придела не было.
- Аня! Ты, почему без шапки?! Что с лицом?! Ты что? Плакала?! Ань! Что случилось?! – но у меня не было сил говорить, и я протянула маме письмо!
Пока мама читала письмо, я видела, как вытягивается её лицо. Ань! Ты что стоишь? Бегом домой, собирай вещи, и жди папу! Он за тобой через 10 минут заедет. Я снова бежала. Хорошо, хоть мама меня в этом плане поняла. Она видела, как я переживала. И все понимала.
Она видела Артёма на фотографии, да и я рассказывала маме очень много про него. Ведь когда я только приехала, я все уши маме про него прожужжала.
Помню, было однажды, прихожу домой, а мама с Артёмом по телефону  разговаривала. Оказывается, пока я бегала в магазин, мне позвонил Артём, а телефон я оставила дома. Мама ответила на этот звонок. И когда я пришла, они уже разговаривали почти десять минут.
Снова мои раздумья заняли всю дорогу. И вот уже перед глазами родной подъезд. Мне сразу стало как-то легче. Я быстро собрала вещи, и уже через 10 минут стояла возле подъезда, и ждала папу. Казалось, что время просто тянулось. Но вот уже из-за угла показалась знакомая фиолетовая машина. Я шагнула на встречу.
Уже только в машине я, немного волнуясь,  набрала номер Артёмкиной мамы.
- Алло! – Прозвучало в трубке.
-Здравствуйте. Извините, но я даже не знаю Вашего имени. Это Яна Ярцева.
-Ой! Анюта! Здравствуй! Ты,  наверное, получило моё письмо?
- Да, получила. И я уже в дороге. Скоро буду у вас.
-Ой! Да ты что! Всё! Я отпрашиваюсь с работы, и бегу сразу к Артёму. И ты, если можешь, подъезжай сразу в больницу!  Хорошо?
-Да, конечно. – И мама Артёма продиктовала мне адрес больницы.
Через пять часов мы были на месте.  Я ужасно устала с дороги, но мысль о том, что через такое короткое время, я увижу своего любимого человека, предавала мне силы.
На пороге больницы меня уже встречала мама Артёма.
-Анечка! Крикнула она мне, едва я только вышла из больницы.
Я подошла, к помахавшей мне рукой женщине.
- Здравствуйте ещё раз.
- Здравствуй, солнышко. Я тебе по телефону даже забыла представиться. Марина Андреевна.  А Вы, должно быть, отец Анны? – Обратилась она к моему отцу.
- Да, Алексей Викторович, можно просто, Алексей. Очень приятно, – и он протянул руку Марине Андреевне.
- Знаете, Алексей, может Аня останется у нас на несколько дней? А потом, мы с мужем привезём  её домой. Ань, как ты на это смотришь?
Я посмотрела на папу. 
- Ты ведь не против?
- Я даже не знаю. А Вам, - И он обратился к Марине Андреевне, - это будет удобно?
- Конечно! – Всплеснула руками женщина. – Очень. Могу же я поближе познакомиться с девушкой своего сына. Тем более… - и Марина Андреевна замолчала, а на глазах её появились слёзы.  Но я поняла, что она хотела сказать.
- Ну, если так, то конечно. Оставайся.   Я думаю, что мама  тоже не будет против этого.
- Спасибо, пап! – И я поцеловала его в щёку.
Папа сел в машину, и поехал.  Я помахала ему рукой
 - Может, пойдём?  - тихо спросила я Марины Андреевны.
- Да, конечно! – И она открыла передо мной больничную дверь.
Я зашла в коридор, надела бахилы, и пошла следом за мамой Артёма.
- Палата Артёма находится на третьем этаже. – Пояснила мне она.
Пока я поднималась по лестнице, моё сердце начало биться с удвоенной силой. Наверное, подумала я, оно почувствовало то, что уже через несколько секунд я увижу Его!
Марина Андреевна остановилась перед дверью.
- А…. А если он меня не узнает? – Спросила я у неё.
- Давай надеяться на лучшее, ответила мне она.
- Давайте. – И я сама открыла двери. Слева от двери стояла кровать, на которой тихо спал Артём. Он мне казался таким родным. Лицо его немного опухло, под одним глазом были следы от синяка. Но это его совершенно не портило. Как мне в тот момент захотелось подбежать к нему, и обнять. Но я не могла этого сделать. Я осторожно подошла к кровати, присела на рядом стоящий стул. В палате пахло бинтами и лекарствами. Это не удивительно. Я осторожно взяла руку Артёма в свою, и посмотрела на него.
В этот момент он открыл глаза…. Я снова чуть не утонула. Синева этих глаз манила, и завораживала. Но в них не читалось той прежней любви, и нежности. Артём посмотрел на меня, затем на Марину Андреевну, и… снова закрыл глаза.
Я обернулась назад. Мама Артёма, закрыв руками лицо, выбежала из кабинета.
Он меня не узнал.
- Артём, - обратилась я к парню, - Неужели ты меня не помнишь?
Парень в ответ отрицательно помахал головой.
- Ты совсем ничего не помнишь? – Я еле сдерживала слёзы.
Всё тот же отрицательный ответ.
- Ну, тогда я пойду?
Парень кивнул.
Я вышла в коридор, и заплакала. На диване возле палаты сидела Марина Андреевна. Она вытирала платком слёзы.
- А ведь ты была наша последняя надежда.
- Я это поняла. Но вы же видели, он меня совершенно не узнал.
-Видела. Здесь нет твоей вины. Пойдём лучше домой, а завтра утром навестим Артёма ещё.  Ты ведь, наверное, голодная?
- Честно? Очень! – и тут я вспомнила, что с самого утра ничего не ела.
На улице уже стемнело. Мы шли с Мариной Андреевной и разговаривали.
- Знаешь, Ань. Если честно, то когда я писала тебе письмо, я даже не надеялась, что ты приедешь. Ведь я всё понимаю: молодость, лагерные романы, и лагерная любовь. Всё это для меня было не серьёзным. Когда ты мне сегодня днём позвонила, это было для меня настоящим удивлением. Артём мне не рассказывал про тебя ничего, но я понимала, что у Артёма в лагере  была девушка. Ведь когда Артём приехал, его, словно подменили. Он часто сидел задумчивый, и радовался, когда ему приходили смс. Это я уже сейчас понимаю, что они были от тебя. Ведь смски только от такой девушки, можно принимать с выражением счастья и радости на лице.
Так незаметно мы подошли к дому. Марина Андреевна пропустила меня вперёд себя.
Навстречу нам вышел отец Артёма. То, что это его отец, можно было понять, едва взглянув на него.
- Здравствуй, юная леди!
- Здравствуйте! Я – Аня.
- Виктор Игоревич. Можно просто дядя Витя. – И мужчина протянул мне руку. В ответ я протянула свою, и мы обменялись с ним лёгким рукопожатием. – Марина, уже мне позвонила из больницы, и сказала, что Артём тебя не узнал.
- Да, это так. Но я хочу ещё завтра сходить к Артёму. Если …. – я вздохнула – Если и завтра ничего не получится, вы сможете отвезти меня домой?
- Да! Конечно!
- Вить, ну ты чего человека в дверях держишь? Девочка голодная, и с дороги ещё не отдыхала. – Обратилась к нему Марина Андреевна. – Анют, иди мой руки, и пошли, покушаем!
Мама Артёма показала мне, где ванна, а потом накормила меня наивкуснейшей запеканкой с грибами.  Потом она проводила меня в комнату к Артёму. Расстелила мне кровать, а сама села на диван, который стоял напротив кровати.
- Анют, а расскажи мне про вас с Артёмом?  - обратилась она ко мне.
И я начала рассказ. Я рассказывала, как мы познакомились, и всю нашу с ним историю.  С самого начала, и до конца. Потом Марина Андреевна рассказывала мне про Артёма. Показывала его фотографии, рассказывала про его школу, друзей. В эту ночь я легла спать в три часа ночи.
Проснулась я рано утром от разлетавшегося по всему дому вкусного запаха. Пахло чем-то печёным.  Я потянулась в кровати, и встала. Привела себя в порядок, и пошла на кухню.
- Доброе утро, Анечка! – поприветствовала меня мама Артёма.
- Доброе утро!
- А я вот уже булочек напекла. Я сейчас на работу уже убегаю. Если хочешь, можем вместе дойти до больницы. – Сказав это, лицо женщины погрустнело.
- Да! Конечно! – ответила я.
Марина Андреевна накормила меня своими вкусными булочками, и пошла собираться. А я в это время уже, наверное, раз десятый перелистывала альбом с фотографиями Артёма.
- Ань, я собралась! А ты?
- Я тоже.
- Тогда пойдём?
- Конечно.
Я оделась, и мы пошли. Марина Андреевна зашла со мной в больницу. Поговорила с врачом. Оказалось, что изменений никаких нет.
Когда я зашла в палату, Артём спал. Я осторожно, чтобы его не разбудить, поставила пакет с булочками на стол, а сама на стул. Я взяла руку Артёма в свою, и посмотрела на него. Он был такой беззащитный, такой ранимый. Ну почему в аварию попал именно он?!  Ведь он ничего такого не сделал.
По моим щекам потекли слёзы. Одна. Вторая, третья. Они оставляли на щеке мокрые дорожки. Одна слезинка упала на руку Артёма.  И неожиданно он открыл глаза. Посмотрел на меня своими голубыми глазами. И вытер ладошкой мои мокрые щёки.
- А ведь пацанки не плачут! – Внезапно сказал он.
- Не плачут. … - Удивлённо ответила я. - Артём!!!!! Ты меня вспомнил?!
- Конечно! – Улыбнулся он. Когда твоя слезинка упала мне на руку, у меня словно внутри что-то щёлкнуло. И в голове разом всё прояснилось. Ань. Я так по тебе скучал. Мне тебя так не хватало.
- А мне тебя.
- Знаешь, если бы не мои сломанные рёбра, я бы тебя сейчас поцеловал.  – Засмеялся он.
- Хочешь, я сама тебя поцелую? – И я, не дождавшись ответа Артёма, поцеловала его в губы.
В этот момент в палату вошёл лечащий врач Артёма.
- Вы что себе позволяете?! – Грозно спросил он. Я испуганно отстранилась от Артёма. – У больного и речь и память пропала, а вы?!
Я  с улыбкой на лице посмотрела на врача:
- А не такой уж ваш больной и больной.
Врач с недоумением на меня посмотрел.
- Просто эта девушка вернула мне и память,  и речь. – Засмеялся Артём.
- Так что же вы молчите!!! – Казалось, радости врача не было предела. – Ты бы лучше матери позвонил! А то  она бедная так переживала.
- Ой! Точно! А ведь я про неё совсем забыл! И вообще… Аня, а ты тут как оказалась?!
- Ты сначала маме позвони, а потом я  тебе всё расскажу.
Артём набрал номер мамы, и едва он ей только успел сказать «Привет», как она начала верещать в трубку. Он слушал её и улыбался, а иногда в промежутках вставлял свои слова.
Едва он с ней договорил, как он просто «Набросился» на меня.
- Ну а теперь давай обо всем мне рассказывай!
И я завела рассказ. О том, как я переживала, когда он перестал отвечать мне на смс и звонки, о том, как я оказалась здесь, и о том, какие у него прекрасные родители.
- Анечка! Что бы я без тебя делал? – И он притянул меня к себе, и снова поцеловал.
- Ну! Я даже не знаю! – и я засмеялась.

Время пролетело незаметно, и Артём шёл на поправку. Я целыми днями сидела у него в палате. Мы часами могли разговаривать, и могли часами молчать, и просто смотреть друг на друга.
Мама Артёма привязалась ко мне, шутила, и называла меня своей невесткой. Она видела, как радуется Артём, когда я прихожу к нему. 
Но мне надо было возвращаться домой. Ведь я гостила у Фронкиных уже почти неделю.
Перед отъездом, я зашла к Артёму в палату. Настроение было немного грустным. Ведь нам опять надо было расставаться. Мы немного поболтали, и в палату вошёл отец Артёма.
- Анют. Машина у входа в больницу. Я жду.
- Хорошо,  Виктор Игоревич, я уже иду.  – И он вышел из палаты.
- Артём, мне пора.
- Я знаю. Но мне так не хочется тебя отпускать. Ань, как я только выйду из больницы, я сразу пойду сдавать на права. И буду к тебе иногда приезжать. А ещё, я буду постоянно писать тебе смски и звонить.
- Это здорово! – Улыбнулась я. – Но мне пора.
- И даже не поцелуешь на прощание? – Лукаво улыбнулся Артём.
- А как же?! – в ответ улыбнулась я. И поцеловала Артёма.

Не знаю почему, но я поняла,  что этот поцелуй не последний. Именно поэтому моё настроение резко улучшилось.
- Знаешь, Артём! А я в этот раз даже плакать не буду! – Улыбнулась я!
- Я, кажется, догадываюсь, почему.
- И…..
- Потому что настоящие пацанки не плачут!
-  Да, Артём! Настоящие пацанки не плачут! Они любят всем сердцем, и идут по жизни с улыбкой!