78

Рисунок 96г: Мифология жизни

***

Кровати, а не письменные столы надо в писательских музеях выставлять, если уж раскрывать все тайны. Провел бы кто сравнительный анализ, сколько написано за столом и сколько на кроватях… (И даже: не верю, что за столом, предметом слишком геометрическим и твердым, написана хотя бы одна хорошая книга! По крайней мере, целиком…)

***

Я слишком много был безрадостно прав и осторожно рассудителен и слишком мало растворялся в видениях.

Но что поделаешь, изначальное местонахождение не выбирают: идешь, идешь, а всё дорога и дорога, всё указатели и указатели. А как без них? – местность, хотя и скучно пустынная, но однако вся в дорогах, вдоль и поперек, причем таких, что видно: по ним легионы прошли - и самым живым и бодрым шагом…

Воина (вражеского) трудно переубедить, а не воину, может, и можно что-то доказать, но он же не воин.  «Бей, но не туда!» - а он и слыхом не слыхал про другие направления. «Туда, но надо бить!» - а он и  в глаза никогда не видел никакого оружия.  Один воюет, как во сне, а второй воюет во сне... - а я воюю со сном… хотя: «война со сном» - чем не сон?

***

Развелся, женился на другой. Она казалась лучше, но оказалась такой же: сначала выставила то, что лучше, а в конце обнаружилось то, что хуже. У всех свои плюсы и минусы. То было привычнее. Один сон - это сон, а два сна -  уже намек на дурную бесконечность… И все же, почему недовольство собой? ...Потому что они-то одинаковые, но перед первой я выхожу виноват, а перед второй выхожу одураченным. В тех же снах первая - жертва, ее жалко, а вторая – нынешняя - хитрая стерва…

***

Раньше с неба падало, почти вдруг и непонятно за что, а теперь уже ращу урожай с сознательным усилием, развел целое хозяйство, зерно снимаю центнерами, надои повышаю…

__

…А всё же Д. практически сказал: «нет возможности рисовать? Так не рисуй»…

***

Опять огонь в душе подзавял и я оцепенел,  нелюбопытен. Вечных двигателей на земле нет, постоянно приходится добавлять свои усилия…

А когда огонь совсем маленький, начинается апокалипсис,  для лилипута все Гулливеры. «Господа слоны, не наступите на меня, пожалуйста». Прячусь в самый угол.

Малый огонь  недвижно горит, ничего не освещая; ночь черна, словно всё сгорело и огонь в ней как символ, как знак, смысл которого абсолютно неясен, смысл которого абсолютен, как эта черная ночь, смысл которого безвозвратно сгорел в эту ночь…

***

Что-то мне кажется, что ни одного человека невозможно обратить в христианство - можно быть только «гласом, взывающим в пустыне». Креститель, обращая других, не обратил еще себя самого, Христос обратил двенадцать; Павел обратил многих, но все эти обращения сомнительны. Он сам  даже в ближних своих сотрудниках сомневался.
…Они ни в чем не сомневаются, их ничем не удивишь. Не отличают Баха от Бетховена, а Ван Гога от Гогена. «Слава традиции!» их душа говорит так же часто, как  «слава Богу!»