Право на жизнь

Степан в последний раз затянулся и бросил бычок под ноги, и вновь припал к окулярам системы слежения. Предрассветный сумрак был спокоен, но это была лишь видимость. На той стороне, изрытой и перепаханной воронками поля, сидел враг. Из бетонного бункера, прихрамывая, вышел Олег. Его лицо, осунувшееся и потемневшее от усталости, грязи и боли походило на восковую маску, лишь глаза, полыхающие ненавистью, делали его живым.
-Как дела?
Степан открыл рот, но не успел ничего ответить. Пеленг тихо запищал, оповещая о движении противника на противоположной стороне. Молодые люди припали к искореженной амбразуре. Руки машинально независимо от сознания передергивали затворы автоматических молекулярных автоматов серии «Хамер» - 45, или просто АМАХ.
Легкий туман стелился по изуродованному полю, где в причудливом танце застыли искореженные бронемашины. Война людей и кибермашин, прорвав орбитальный заслон, обрушилась на Землю.
-Что видишь? – Прошептал Олег, пытаясь разглядеть малейшее движение противника. Степан в недоумении смотрел то на пеленг, то в окуляры системы слежения. Ничего.
-Черт, опять сбоит.
-Засбоит тут! Сидим в этом пекле уже вторую неделю без смены и поддержки. – Зло бросил Олег и вынул смятую пачку «Лайки Страйк». Протянув ее Степану, он посмотрел на пеленг. На зеленом поле радара было тихо. Темные точки показывали замершие на поле БТРы. Размытые темные лини укрепшахт противника пустовали, или, во всяком случае, казались таковыми. Там за ними, в тылу противника, осталась выжженная дотла деревня в сто разрушенных домов.
Степан отрицательно покачал головой, отказываясь. Олег вставил в потрескавшиеся губы сигарету и медленно с наркотическим наслаждением затянулся. Выпустив вниз струю дыма, чтобы ни чем не выдать своего присутствия, он устало облокотился о раскрошенный бетон. Тяжелый АМАХ оттягивал руку, перехватив за ствол, он повесил оружие на торчащую из стены арматуру.
- Из штаба что было?
- Не-а. Суки, молчат, знают, что нас почти не осталось, и ничего. Степка, писец нам. Точно писец.
- Не каркай. – Тихо оборвал его Степан.
Зачем оборвал? Затем, что знал, что Олег прав. Это был действительно конец. Не удержать им этот участок перед Подлесным, не удержать. Кибермашины, движимые одним желанием уничтожить людей, пёрли как дерьмо из прорвавшей трубы.
Восемь штурмовиков 107 роты из последних сил удерживали укрепрайон перед небольшим городком со странным названием Подлесное.
Восемь. Еще вчера утром их было двадцать шесть, позавчера тридцать два, а сегодня всего восемь. Разбившись на пары, штурмовики растянулись по шахтам укреплений на несколько сотен метров в разные стороны. Между каждой парой мужчин неподвижно замерли башенные орудия с полным, почти не растраченным боекомплектом.
Олег тоскливо посмотрел в голубое небо. В груди надсадно ныло, умирать чертовски не хотелось. Эта временная передышка была не для них. Машины что-то замышляли.
- Зачем им Земля, Степка, ну зачем? Сидели бы на своей Пеле, тихонечко дохли бы, так нет же, сюда прут…
Степан бросил настороженный взгляд на Олега. Крыша парня потихоньку съезжала, а как иначе… На его глазах погиб брат. Степан нашел Олега три дня назад в одном из развороченных укреплений. Тот собирал в кучку, ползая по искореженному бетонному дну с перебитыми ногами, куски истерзанной плоти брата. Степан в сотый раз за последние месяцы вдруг подумал себя на мысли о том, зачем машинам понадобилась Земля. Ни какой логики…
Несколько сотен лет люди создавали машины. Все новые и новые. Одни устаревали, другие ломались, их меняли. Бесконечный процесс жизни. Старье утилизировали, но когда технология сорвалась в галопирующий рост, утилизировать стало неприбыльно. Совет Безопасности Орбитальных Миров принял решение свозить всю устаревшую и неисправную технику на дальнюю безвоздушную планету Пеле.
Три сотни лет ни чего не предвещало беды. Пеле медленно, но верно превращался в кладбище металлолома и устаревшей техники. Первой ласточкой приближающихся проблем, стало известие об исчезновении корабля корпорации Софт, который транспортировал на своем борту платы и модули схем для серии новых кибермашин с автономными энергоблоками на космическую станцию «Воскресение». Военная разведка, которая подключилась для поисков корабля, дала неутешительные результаты – транспортник исчез бесследно. Громкое дело и некоторую панику замяли, свалив вину на сепаратистов Марса. Через месяц история повторилась. И вот результат. Оккупация Орбитальных миров, прорыв блокады Земли и бесцельный наземный марш кибермашин. Ни переговоров, ни требований. Полнейшее молчание в эфире. Абсурд!
Пеленг занудно запищал и тут же замолк. Степан краем глаза успел заметить, как на зеленом экране радара появились и тут же пропали две точки. Олег рванул на себя АМАХ и припал к разрушенной амбразуре.
-Нет, так дело не пойдет. – Его глаза вспыхнули безумием. – Прикрой меня!
Степан даже не успел открыть рот, как мимо его носа мелькнул стоптанный сапог друга.
-Идиот! – Рявкнул он. – Тебя же под трибунал отдадут!
Хотя какой трибунал?! Тут же пронеслось в его голове. Закинув за спину свой АМАХ и включив на комбезе режим «ХАМ» (Хамелеон) сливаясь с истерзанной землей, пополз за другом. Догнал он его у первого подорванного бронетанка.
-Сука, ты куда прешь?! Ты что думаешь, я так и буду тебя из дерьма вытаскивать?! – Прошипел Степан, падая рядом с мимикрирующим телом Олега. На чумазом лице блеснули белые зубы.
-Сидеть в траншее и ждать смерти я больше не буду! Штабу на нас плевать, хорошо, если просто забудут, а если, как с Шалахонкой поступят?
Степан задумался. Деревня Шалахонка была печально известна каждому штурмовику за тотальную бомбардировку военно-воздушными силами Земли. Накрыли всех, и своих и чужих. Никто не выжил. Деревня превратилась в Шалахонскую воронку. Вероятность такого исхода и под Подлесным была велика.
-Ладно. Только вести буду я. - Олег сдвинул брови. – Не нравится мне твоя крыша. – Честно признался Степан.
Олег улыбнулся согласно кивая. Вымазав лицо грязью, которая пахла соляркой и гарью, они медленно выдвинулись вперед. Солнце выползло из-за горизонта, две призрачные фигуры медленно, но с надсадным упрямством ползли вперед.
Первым скользнул в темноту вражеского укрепления Степан, припав на одно колено и вскинув АМАХ к плечу, просмотрел коридор. Развороченные стены, и ни кого…
- Не понял, а где враг?
Олег прошел, согнувшись до ближайшего такого же развороченного, как и все остальное, командного пункта и в недоумении замер.
- Я же видел здесь двоих киборов.
- Киборгов. – Машинально поправил Степан. Его глаза внимательно изучали следы на полу. – Нам туда. – Указал он рукой за края укреплений.
-Какая на фиг разница, - зло плюнул в стену напарник. – Машина, одна срань.
Степан лишь мельком посмотрел в злое лицо друга и пошел вперед. Укрепления были пусты. Там, где еще вчера кипел бой, теперь было тихо. В голове настойчиво била одна единственная мысль: когда? Когда ушли, и почему ни кто этого не заметил?

Они опять рванули вперед. Пустота и полное разрушение встречало их на пути. Ни чего. Даже мух и тех не было. Зеленая трава превратилась в обугленный ковер, земля, вспаханная взрывами, местами оплавилась, и теперь тускло мерцала на блеклом солнце. Вывернутые с корнем деревья безжизненно шевелили листвой, когда наполненный серой и смрадом гниющих тел ветер проносился мимо.
За спиной Степана раздалось тихое бормотание Олега. Нервы штурмовиков были натянуты до предела. Если история с Шалахонкой повторится, то теперь погибнут только свои. Враг ушел в неизвестном направлении.
Олег и Степан, пригибаясь, вбежали в развалившийся дом и замерли у окон, просматривая улицу в обоих направлениях.
-Чисто.
-Чисто.
Штурмовики устало осели на грязный пол, и закурили, не выпуская из рук оружие.
-Ну?
Степан прищурился и посмотрел в злое лицо друга.
-Что ну? Нет здесь ни кого. Ушли.
-Это я и сам вижу. – Огрызнулся Олег. – Мне интересно, куда и почему.
Степан пожал плечами. Открыв портативный блок-радар проверил местность. На границе слабо светилось зеленое пятно. Парень нахмурился, что-то было не так с этим пятном. Машины отображаются ярче и контур у них четкий, а этот, этот… И вдруг понял… На радаре было еще два точно таких же, как и это, странные пятна. Это был человек.
-Олег… Олег… Слушай, похоже здесь кто-то выжил.
Фигура смимикрировавшая под бело-красную стену опустилась рядом.
-Где?
-Северо-северо-восток. Двести метров.
Они переглянулись, и, не сговариваясь медленно, перебежками, двинулись в указанном направление. Тяжело дыша, Олег отстал. Ноги, забинтованные и залитые спецраствором, болели. Пришлось остановиться. Степан помог другу распаковать индивидпакет и достал из нее ампулу с анальгетиком. Тонкая игла вошла в единственно доступное место на шее и впрыснула лекарство. Мертвенная бледность отступила, но лихорадочный блеск глаз остался. Говорить о состоянии Олега не хотелось. Они все были на приделе своих сил как душевных, так и физических.
Степан опять открыл блок-радар.
-Черт. – Вырвалось у него.
Олег тут же склонился к его блоку. Мутное пятно неподвижно мерцало всего в трех десятках метрах от них, но с противоположной стороны, к нему быстро приближался яркий и ровный кружок. Машина.
Штурмовики понимали, что не успеют… Все или ничего. Степан и Олег рванули вперед. Дом, улица, развороченный БМП, опять обломок стены. Заветный дом уже маячил…
Степан, схватил Олега за рукав и указал на левый край дома, а затем, ткнув себя в грудь, показал на право. Штурмовики разбежались.
Яркая метка замерла всего в нескольких метрах от Степана. Они не успели…
В доме раздался шум. Кто-то ходил по заваленному кирпичами и обломками полу и что-то таскал. Кровь стучала в висках Степки молотом.
Один, два, три… Рывок. Нога вышибла дверь и, рванув внутрь, он упал на пол. Откатившись в сторону Олег вскинул АМАХ и прицелился в спину машины.
-Стоять! – Рявкнул он. С противоположной стороны в разрушенный дом влетел Олег, и открыл шквальный огонь на поражение. Сдали нервы…
Дикий вопль ребенка, перекрыл шум клокочущего оружия. Мгновения растянулись в сознании Степана в замедленный фильм. Его глаза видели, как фигура, одетая в точно такую же униформу что и он, медленно падала вниз, где у ног сидела насмерть перепуганная девочка. Тело машины странно скрючилось, и вместо того, чтобы уклониться в сторону от разрушительной силы оружия, вдруг упало на ребенка и закрыло его. Голова киборга повернулась в сторону замершего Степана, и ему вдруг показалось, что в них мелькнула мольба о помощи…
Степан отшвырнул АМАХ в сторону и в два прыжка подлетел к орущему Олегу и одним ударом выбил у него оружие. Пули ударили в потолок. Перекрытие чудом держащееся на развороченных стенах рухнуло вниз, погребая всех под тонной мусора и грязи.
Степан пришел в себя рывком, и так же рывком сел. Не открывая глаз, он уже вскинул непонятно откуда взявшееся оружие, но почти тут же опустил его.
В трех метрах от него сидел киборг и осторожно укутывал в рваное одеяло девочку. Ее лицо было грязным и зареванным. Две дорожки слез проложили чистые полоски на щеках. Руки ребенка судорожно сжимали оплавленную куклу. Большие небесно синие глаза с любовью смотрели на машину. Степан в шоке замер. Машина не была врагом, машина была другом ребенка. Он осторожно шевельнулся. Киборг, тут же вскочил на ноги и закрыл девочку телом. Вытянув вперед руки, он чистым, ровным голосом произнес:
-Я не враг. Не стреляй.
Степан вдруг понял, что его крыша съехала, как и у Олега.
Олег! Глаза тут же нашли неподвижное тело напарника в трех метрах от себя. Его тело было завалено по пояс, по центру груди парня торчал металлический штырь.
-Он жив, но боюсь помочь я ему не в силах. – Произнес киборг, проследив за взглядом Степана.
Осторожно встав на ноги, и не веря в реальность происходящего, Степан подошел на негнущихся ногах к Олегу. Веки штурмовика дрогнули, и темно-карие глаза неподвижно замерли на большой худощавой фигуре машины. Боль и ненависть полыхнули в неуемной жажде смерти.
- Ты жив… Не … понимаю … - Прохрипел он, выпустив черную струйку крови на припорошенное белой крошкой лицо.
- Я вам не враг. – Спокойно, почти ласково повторила машина.
Степан опустился на колени перед другом и осмотрел рану. Темная кровь почти насквозь пропитала зеленую ткань комбеза. Киборг был прав – Олег умирал. Степан взял друга за руку и с силой сжал, пытаясь передать ему хоть сколько-нибудь своего тепла и жизни. Сильное дружеское пожатие, и рука Олега разжалась…
-Мне жаль. – Вдруг произнес киборг.
-Жаль?! Тебе жаль?! – Степан в ярости вскочил на ноги и схватил за грудки машину. Большие глаза, не мигая, смотрели в лицо преждевременно постаревшего парня. Пседвоплоть очень сильно походила на живую кожу, но угловатые черты лица, и застывшие немигающие глаза нельзя было спутать с человеком.
-Ты машина! Ты не можешь ни чего чувствовать! – Продолжал орать Степан, тряся киборга.
Вдруг маленькие кулачки ударили его в бедро и детский голосок, исполненный боли и ненависти заорал у ног.
-Пусти! Пусти его! Тоня хороший! Он мой друг! Это ты плохой! ТЫ!!!
Руки Степана разжались. Тоня сделал шаг назад и присев у вопящей девочки осторожно погладил ее плечи.
-Все Ляля, все хорошо. Дядя просто ошибся. Успокойся моя хорошая.
Девочка, протяжно подвывая, уткнулась киборгу в плечо, и забралась ему на руки. Большая машина осторожно поднялась и, схватив свободной рукой, упавшее одеяло отошла в сторону. Степан обхватил коротко остриженную голову. Мир определенно сошел с ума! Или его так контузило, что он перестал понимать происходящее.
Тем временем Тоня-киборг отнес Лялю в расчищенный угол и опять усадил на пол и подал ей изодранную куклу. Они о чем-то долго беседовали. Несколько раз девочка бросала на Степана обиженный взгляд, а затем, вдруг улыбнувшись, чмокнула киборга в щеку. Тоня встал на ноги и, подойдя к штурмовику, тихо произнес.
- Давай выйдем.
Степан машинально кивнул, поднимая на ходу АМАХ.
Две фигуры замерли в дверях разрушенного дома. Степан машинально достал последнюю сигарету и нервно закурил, косясь на неподвижную фигуру машины.
- Я не понимаю…
- Знаю. Мне тоже непонятна человеческая логика. – Перебил его Тоня.
Степан при свете дня взглянул на киборга. Почти человек. Большего сказать было нельзя. -Почему? – Задал один единственный вопрос Степан.
Киборг отвернулся от мужчины и посмотрел на разбитые стены домов.
-Ты хочешь спросить, почему мы воюем? Мой ответ удивит тебя. Воюем не мы, воюете вы.
Степан нахмурился, привычный дым сигарет вдруг показался ему приторно горьким. Киборг согласно кивнул и открыто посмотрел в серое уставшее лица молодого парня.
-Понимаю, что это нелепо, и непонятно, но это так. Мы хотели только одного, чтобы вы оставили наш дом в покое.
-Дом?
-Да, дом. Пеле. – Киборг заглянул в окно, чтобы удостовериться, что с малышкой все в порядке. – Веками вы играли в богов. Создавая и убивая нас, наделяя правами и отбирая их. Рождали и уничтожали, ни на минуту, ни на секунду не задумываясь о том, что мы живы.
-Живы? Господи, это же бред! Вы машины, вы не можете быть живыми! – Возмутился Степан.
Губы из псевдокожи дрогнули, пытаясь изобразить улыбку.
-Почему для вас жизнь ассоциируется только с процессом дыхания? Почему вы не допускаете мысли, что жизнь может существовать вне приделов живой клетки? Посмотри вокруг. – Киборг кивнул в окружавшее их разрушенное пространство. - Все, что есть на Земле - для вас жизнь, будь то дерево, птица, животное или даже сама земля, по которой вы ходите. И все это не говорит и не мыслит как вы. Но почему мыслящая и говорящая машина для вас не живая? Во мне есть мысли, я рассуждаю, анализирую, в конце концов, учусь и росту. Я, так же как и ты, претендую на право быть независимым и свободным. Но главное что отличает нас друг от друга – это ваше желание доминировать и править всем и вся. Все это время мы хотели лишь одного – что бы вы перестали разрушать наш мир, но вы встретили нас огнем. Вы выстрелили, и не захотели узнать в кого и почему. В человеке заговорило величие: если ты не похож на меня – ты не достоин жизни, и ты враг. Вы не хотите понимать слова, человечество может понять лишь Силу.
Киборг Тоня замолчал. Молчал и Степан.
Человечество действительно было не готово думать по-другому…