Счёт

Ерлан Сальменов

адрес: cldeuhnaedt@yandex.ru

телефон: 229-44-95

Счёт

В магазине, несмотря на полуденный час, горят лампы – день выдался пасмурный. Стоящие в коробках и открыто системные блоки, клавиатуры, мониторы, комплектующие, а также начинка – процессоры, платы, дисководы и всякая мелочёвка, казались нереально чистенькими и новенькими, словно голограммы. Продавец за стойкой кассы, похожий на студента парень, прикрыл глаза и выглядит последним человеком на планете. Тишина.
Клацнуло, а через мгновенье студент ощутил касание холода и лениво поднял веки.
Дверь уже закрывалась. Зашедший Шлио небрежно шаркнул по половику и двинулся в глубь магазина, оставляя мокрые следы. Он подписывается Шило, но с привычкой быстро бить по клавишам получается бывает и Шоил, и Шлои, и Шоли. А Шлио выстукивается чаще всех.
Клиент скрывается среди полок. Только слышно, как скрипят подошвы, когда он поворачивается, чтобы осмотреть всё.
Продавец перемахивает стойку.
- Добрый день, - сказал он, отыскав посетителя около новейшего сервера, взгромождённого на отдельный постамент. – Рекомендую. Эффективность даже превышает размер.
Его фамилия была Карай.
- Упаковать? – спросил он.
- Да нет, - ответил Шлио. – Мне вообще-то просто процессор нужен. Я, знаете ли, сейчас испытывал новую программу.
- И старый проц не справился?
- Точно. Взял и сгорел к чертям. Так что приходится раскошелиться.
- Сгорел?
Шлио кивнул.
- Еле успел выдернуть, - сказал он.
- А что за программа-то?
- Новая.
- Твоя?
- Да.
- Ну и дела. Ладно, пошли посмотрим, что тебе может сгодиться, - сказал продавец. – Так, так, так – вот! Этот юнит посчитает что угодно и не сгорит, даже если его температура достигнет 200 градусов. Раньше я не понимал, зачем нужна такая термостойкость, но выходит производитель уже слышал о тебе.
Карай указывал на центр секции, к которой подвёл клиента. Неизвестно, как это удалось, но маленькая чёрная коробочка под стеклом излучала мощь всеми углами, словно талисман зла. Шлио отнюдь не отказался бы поставить её себе. Но
- На мою доску не встанет, - сказал он. – Лучше что-нибудь выдержанное. Постарее.
- Здесь нет такого, парень, - говорит Карай. – Может всё-таки один из этих подойдёт?
- Юниты последних выпусков не универсализованы под старые форматы.
- Значит тебе нужен новый комп, - констатировал продавец.
- Если бы мне нужен был новый комп, я сказал бы, что мне нужен новый комп. А мне нужен новый юнит. Выпущенный по крайней мере 3 года назад. Но лучше 5. Такие здесь должны быть. Не выкидываете же вы старый товар, пусть его и не покупают.
- Новый, но старый. Ладно, - сказал Карай. – Пошли, посмотрим.
Коридор без окон. Открывается дверь: заходят продавец и Шлио. Сбоку от них проём в помещение, из которого слышен телевизор. Карай сунувшись в комнатку что-то говорит, оттуда выходит человек в форме работника магазина и скрывается в торговом зале. Карай делает несколько шагов и останавливается у следующей по коридору двери. Это и есть запасник. Открыв его, он приглашает Шлио вперёд. А потом заходит следом.
Звук выключателя.
В запаснике были коробки стоящие на полу и друг на друге. Под серым налётом пыли еле виднелись решения истлевшей дизайнерской мысли – красный и оранжевые цвета, прямые линии и острые углы букв, вертикально-горизонтальная компоновка элементов. Логотипы давно поглощённых или убитых компаний на равных соседствовали с названиями существующих гигантов.
Карай прошёлся туда-сюда и пнул коробку средних размеров стоявшую отдельно.
- Кажется вот, что тебе нужно, - сказал он. – Может и не совсем – но в сторону увеличения возраста, а не уменьшения.
Шлио сорвал скотч соединявший клапаны и отогнул их – внутри, просто запаянные в пластик, без отдельной упаковки, россыпью лежали бежевые корпуса содержащие, судя по индексам на их боках, полуторагигагерцевые процессоры.
Реликвии!
Одна сотая от нынешней обычной мощности. Одна стодвадцатая от мощности тройников.
Интересно, на что способны эти штуки из коробки, если даже современные юниты принято устанавливать по нескольку, чем больше, тем лучше.
- Годится? – спрашивает Карай.
- Да, - ответил Шлио. – Сколько?
- Не знаю. Они же сняты с продажи. Неликвид.
- Назначь цену, - сказал Шлио. – Товар есть товар. В запаснике он или на прилавке.
Карай задумчиво подвигал челюстью.
- Вот что, - сказал он. – Это барахло никто пересчитывать не станет. Бери так. Без денег.
- Без денег?
- Ну. А потом расскажешь про свою программу, когда испытаешь. И как она у тебя сработала с таким медленным движком.
- Да ладно, - сказал Шлио, - у меня есть бабки. Держи.
Он достал из внутреннего кармана куртки кармана деньги и отдал продавцу.
Сумма была неплохой. Как за нормальный процессор.
Потом Шлио поднял коробку с бежевыми боксми на плечо.
- Эй, подожди, - сказал Карай. – Ты что, их все хочешь забрать?
- Ну да. Денег что ли мало?
- Денег нормально. Зачем тебе вся-то коробка?
- Программу надо регулировать. Может ещё один проц сгорит. Вот у меня и будет – резерв.
Карай не то что жалел старьё, которое вдруг понадобилось этому покупателю. Как он и сказал, никто здесь не станет хвататься: хоть одного маленького бокса, хоть целой коробки.
Но на что кому сдалась такая техника?
Карай придержал двинувшегося было Шлио и говорит:
- Поставь-ка обратно.
- Я заплатил.
Сунув полученные бабки ему в карман Карай сказал:
- Давай.
- В чём дело?
Карай сделал знак, чтобы Шлио повиновался. Ладно. Поставив коробку у ноги, тот кивком пригласил продавца говорить.
- Просто я не хочу поступать необдуманно, - сказал Карай. – Мне нужно знать какова ценность этого старья помимо исторической.
- Мне они нужны. Кому другому – вряд ли. Продаёшь или нет?
- Говорю же: бери. А если понадобится ещё, то придётся всё-таки рассказать, что ты с ними делаешь.
Это было беспроигрышно. Похожий на студента Карай не испытывал любопытства настолько сильного, чтобы давить на клиента, поэтому мог себе позволить небрежность. Шлио волен уйти и это не обеспокоит Карая дольше, чем на секунду. А в другом случае он узнает ответ, который, если не необходим, то достаточно ему интересен.
Пауза закончилась и клиент говорит:
- Ладно, согласен. Тайны-то никакой нет. Я и сейчас могу рассказать, только это может будет неверно, раз ещё нет результата.
- И то. Что заранее говорить? Испытаешь, подрегулируешь и – приходи. Коробка здесь стоять будет.
Затем Карай проводил Шлио до выхода и тот ушёл в морозную дневную серость с шестью боксами из коробки – втиснул по 3 в каждый карман куртки.
- Что, знакомый? – спросил парень заместивший Карая на кассе и получил в ответ неопределённое качание головой. – Но купил что-нибудь?
- Приценивался, - сказал Карай.

Между оперёнными инеем ветками далеко внизу виден асфальт. Сбоку от дорожки стоит под деревьями небольшой трактор с отвалом и щёткой о жёсткой стальной щетине. За линиями вязов по сторонам чёрной асфальтовой полосы, тянутся изгороди подстриженных кустов. Одна изгородь отделяет лес или парк: не вязы, а лиственницы, тополя и каштаны, там уже темно. Другая – несколько метров пустого белого поля, которое прерывает мрачный корпус многоэтажки.
Вверху, мглистое и низкое небо. С него невидимыми нитяными струями стекают сумерки, чтобы, наполнив землю, вернуться в зенит мёрзлым фиолетом.
Никого. Воздух словно фосфоресцирует.
Тихий звук.
Шаги похоже.
На дорожке появляется укороченная человеческая фигура. Пока шаги становятся громче, она сокращается до смешного: под стук тяжёлой обуви, внизу двигается точка, выбрасывая вперёд короткий отросток и выдёргивая сзади такой же.
С постепенным затиханием стука точка начинает расти обратно в фигуру.
Полусотней метров дальше дорожка выводит на площадку, куда смотрят подъезды пяти или шести домов. Человек, уже беззвучно, сворачивает к какому-то из них. Слышно лёгкое эхо открывшейся двери.
Прежде, чем оно исчезает, резкий хлопок сбрасывает вниз заряд инея. Припорошив асфальт, тот остаётся лежать на нём не тая.

Подъездная дверь увлекаемая пружиной с карканьем врезается в косяк. Видать петли заржавели, думает Шлио и шагает по ступенькам на третий этаж. Шлио встречает жена.
- Голова болит, - сказала она. – Не приставай.
- Не буду, - обещает он.
Жена скрывается в спальне. Шлио идёт в кабинет.
В кабинете Шлио подошёл к угловому столику. Выудив из кармана один бокс, он содрал с него плёнку и, сминая её, другой рукой воткнул юнит в слот.
Затем Шлио сбросил куртку на диван и, подойдя к большому столу у окна, сел за компьютер.
Предстояло несколько раз продублировать тормозные сегменты. Механическая работа. Две минуты. Однако каждое дублирование продлевало установку минимум на полчаса.
Подумав, он решил, что шестикратного добавления будет примерно достаточно.
Не глядя на экран, он стал набирать команды.
Пока программа достраивалась, Шлио, вертя на пальце карандаш, проверял себя по справочнику из стопки на углу стола. Уронив наконец карандаш, он посмотрел на монитор: почти готово. Перекинул кабель к восстановленному компу. Проверил программу: нормально, ничего сшивать не надо. Направил новый вариант по кабелю и снова взял справочник.
Пройдясь по всем основным разделам, он закрыл книгу, бросил её на диван к куртке и пошёл на кухню, по дороге заглянув в спальню. Супруга с закрытыми глазами вольно лежала на спине, лицо разгладилось. Нос тихо свистел. Уже отсюда в кухонном окне было видно, как снег валит в посветлевшем дне.
Шлио съел холодный ростбиф, под мультики в телевизоре с выключенным звуком, запил молоком и потом просто сидел. Он смотрел то на снег, то в телек, совсем не торопясь обратно в кабинет.
Послышался скрип кровати, шорох штор. Саня зашла в кухню через минуту и, победно указав в окно, воскликнула:
- Ура! Милый, сделай мне коктейль.
- Увы, дорогая. Всё выпито, - сказал Шлио, улыбаясь на её улыбку.
- Как! Все сорок бутылок разных разностей? Ужас. Придётся кофе пить.
Она расслабленно опустилась на стул и боком прилегла на стол, подперев голову рукой. Смотрит на мужа.
- Хочешь, чтоб я приготовил? – спросил Шлио.
- Ну да. Я же изнурена болезнью.
- Подожди тогда немного.
Он вернулся в кабинет. Файл только переписался, монитор не успел снова пустить заставочные пузыри. Шлио переключился на второй комп и врубил установку.
А теперь можно и кофе приготовить.
Он пошёл на кухню.

В ярком свете по матово-белой ровной поверхности неспешно двигалась, на острие угла, размытая, в невнятных полосках ромбовидная фигура накренённая в сторону от движения. Закладывая плавную дугу, она стала поворачивать туда, куда её клонило, но тут же этот крен изменился, сохраняя перпендикуляр к ходу. Затем ромб внезапным скачком уже из почти лежачего положения исчез вправо.
Секунду белое покрытие оставалось пустым.
Огромное столбы сжатые щепотью со стуком коснулись его. На миг зафиксировали положение. Резко вертанулись и на поле остался лишь размытый ромбик ровно стоящий на острие.
Через короткий срок он начал чуть крениться и медленно поехал вперёд.

Бац!
Вместо вертящейся кости на стойке перед Караевым носом лежала чья-то ладонь.
Середина дня, когда заходят разве что случайные покупатели. Солнечные лучи косо падают в витрины, но не достают и до середины помещения и дальше от окон довольно мрачно. Горит только лампа над кассой, которую можно включить не сходя с места.
- Единица, - сказал Шлио, подняв руку с кости. – Как, выиграл?
Карай неторопливо поднял голову и посмотрел на него.
- Ты что загадал-то? – спросил гость.
- Слушайте, - сказал продавец, - включите свет – там, у двери.
- Пожалуйста.
- А! – сказал Карай, когда лампы осветили Шлио.
- Здорово, - говорит тот.
Ответив на приветствие, Карай сказал:
- Чёрт, я и забыл. Программа жгущая старые процессоры. Ты неделю назад приходил.
Шлио кивнул.
- Ты ведь спрашивал что там у меня. Можешь посмотреть сам, – сказал он. – Здесь недалеко. Думаю, что смогу тебя немного поразить.
Карай подумал.
- Немного поразить? Неплохо. Уговорил, - сказал он, вставая. – Позову помощника.
- Коробку прихвати.
- А те юниты?
- Погибли.
- Так ты программу ещё не наладил? А на что смотреть зовёшь? Как она юнитов гробит? – спросил Карай.
- Может быть, - ответил Шлио. – Но по-моему я вчера нашёл решение. Я его сейчас закончил. Осталось испытать.
- Если найдено решение, - сказал Карай, - достаточно взять один процессор.
- Вообще-то да, - сказал Шлио. – Действительно. И столько хватит.
- Ну что?
- Бери один.

Разуваясь в прихожей, Шлио сказал:
- Жена спит. Проснётся – познакомлю.
- Ты что, женат? Удивил.
- Почему?
- Вид неряшливый, - сказал Карай, расшнуровывая ботинки.
Шлио потёр небритый подбородок и сказал:
- Ладно, давай проходи.
Длинный узкий коридор упирался в дверь ванной. Справа и слева было по два проёма в комнаты. Приглашение хозяина относилось к ближнему левому, рядом с вешалкой. Поставив башмаки на обувной шкафчик, гость прошёл туда.
Похожий на нормальный комп. По сторонам от монитора стол занят книгами, тетрадями и отдельными листами с записями. Окно позади стола прикрыто плотными шторами. На полу у торцевой стены, поверх ковра, разостлано белое покрывало. И, прямо перед дверью, невысокий книжный шкаф забитый в три ряда теми же справочниками.  С четырьмя стульями и диванчиком – вся мебилировка.
Тускло-серые обои – имитация камня.
- Обои мне нравятся, - сказал Карай. – А машина вообще на нормальную похожа.
- Комп, как комп, - сказал Шлио и прикрыл дверь.
В углу, который она заслоняла, оказывается был ещё один стол. Маленький, даже не занимавший весь угол.
- Что, начинаем? – спросил Шлио и ответил: – Начинаем. Точно.
Указал Караю на открывшийся столик: давай. Только после этого Карай сообразил, что стоящая там штуковина – системный блок. Он казался маленьким, как череп галаго и был, несмотря на торчащие провода, совсем нетехничным на вид. Пришлось несколько секунд всматриваться, чтобы найти нужный слот.
Поставив процессор, Карай отошёл.
Шлио выбрал среди путаницы кабелей, лежащих у плинтусов и протянувшихся через комнату, один, которым соединил рабочий комп с испытательным. Сел к монитору. Говорит:
- Глянь вот эту программу.
Ставший было листать какой-то том Карай шагнул от шкафа. Программа оказалась среднего размера. С половину не самой затейливой игры – пятнадцать гигабайт.
- Та самая? – спросил он.
- Не совсем. Не знаю сможешь ли оценить сложность.
Шлио открыл файл. Карай почти не узнавал длиннющих, неповторяющихся команд. Редко-редко проявится что-то знакомое.
- Ты разорился на готовом софте, – сказал он.
- Ну, - согласился Шлио. – Но тратить бабки было на втором месте по сложности. Сложнее оказалось что-то сделать с этим. Чёрт-те сколько пришлось перешивать. Как думаешь, сколько будет устанавливаться такая прога?
- Туда? – спросил Край, указав большим пальцем себе за спину, в угол со столиком.
- Ну да. Куда ж ещё.
- Не выйдет.
- Выйдет-выйдет. Сколько по-твоему?
- Два часа. Или больше.
Становилось совсем интересно. Если раньше предположения Карая сводились к тому, что Шлио просто сварил какой-то дилетантский кривой алгоритм, который только и способен, что жечь железо, а по назначению является просто ерундой – то теперь уже ясно, что это не так. После увиденного, Карай даже не мог представить себе функций программы.
- Для чего всё-таки эта штука? – спросил он.
- Сейчас посмотрим для чего, - ответил Шлио.
Оставшись один Карай минут 5-7 смотрел на монитор, следя как в окошке инсталляции то мелькают, то надолго застревают зелёные кирпичи. Подумал не заглянуть ли в рабочий комп Шлио. Не стал.
Он нашёл хозяина на кухне, где тот хрустел сдобными сухарями, равнодушно уставившись в телевизор.
- Наливай себе, - сказал Шлио.
- Чего?
- Вода вон в кране, кофе в банке. Кипяток в чайнике. Два часа, ты сказал? Значит, пока они идут, можно отдыхать.
Карай сел.

Глядя на экран телевизора, он шарил в вазочке, откуда сам недавно выудил последний сухарь, когда Шлио сказал:
- Готово. Пошли.
На мониторе было написано, что установка сделана.
- Отлично, - сказал Шлио и включил программу.
Свидетель приготовился к выхлопу пламени, в который должен превратиться старый проц. Правым глазом он смотрел в угол на системный блок на столике, левым на экран.
Экран смигнул, но продолжал показывать систему, что значило: реликт ещё работает.
- Не вышло, - сказал Карай.
- Всё отлично, - возразил Шлио.
Он с впечатляющей скоростью набирает команды, заставляя комп-испытатель выполнять сразу множество задач, и тот легко справляется. Но функций новой программы не демонстрировалось. Что она делает?
- Не видишь что ли?
- Да нет.
- А об этом что думаешь?
На мониторе, показывавшем теперь систему рабочего компа, вынырнул новый файл.
- Уж эта прога установится побыстрей, - сказал Шлио.
- Шутишь? Она побольше первой.
- Согласен. Побольше, - ответил сидящий за клавиатурой, производя необходимые манипуляции.
Файл отправился на стенд, включилась установка. Шлио сказал:
- Пошли. Выпьем ещё кофе. А вернёмся – через полчаса.
- И хватит? Получаса?
- Конечно.
Хватило.
- А больше можно не выходить. Дальше всё будет с нормальной скоростью, - сказал хозяин, когда, зайдя в кабинет через оговорённый срок, они с гостем застали на дисплее «выполнено».
От того, что происходило потом у Карая стали непроизвольно вытаращиваться глаза. Рабочий компьютер (два процессора нынешнего сезона, общая мощность 400 гигагерц) не успевал за старьём годным только для экспериментов.
Сначала это было почти незаметно. По кабелю отправилась третья непонятная программа. На сей раз файл превышал даже максимальный игровой размер, зато прокачался за минуту. Но это ничего. Видно посылка была хоть и большой, но структорно несложной, к тому же стендовый проц разработался, разогрелся в меру, вот всё и заспорилось. Правда у Карая от этого возникло немного странное и такое слабое ощущение, что он его не смог идентифицировать. И тем не менее происходящее пока не казалось сверхъестественным.
Установка в сравнении с прошлыми разами сделалась молниеносно – всего чуть больше 4 минут. Ладно. Нормально. Бывает. В рамках допустимого.
В следующем цикле Карай смог истолковать, что ему показалось странным. Когда Шлио направлял на полигон первую программу, то было явственное, пусть и не сформулированное чувство, что рабочий комп буквально проталкивает информацию через кабель, а медленный процессор на том конце едва не мнётся под давлением. Сейчас тот же медленный проц высосал файл как слон хоботом – стаканчик воды.
Мгновенно. И без всякого участия рабочего компа, который даже отреагировать не успел. Его окно сообщило об уходе файла, когда тот уже две секунды провёл на новом месте.
Далее инсталляция: всё равно, что следить за стрелкой часов двигаемой невидимым пальцем – часы так не ходят! Установка так не делается!
Зашла жена Шлио, симпатичная женщина в светлом платье и тёмной кофточке. Познакомились. Супруг заговорил со своей половиной и уступил Караю место, чтобы он провёл очередной цикл.
Вот это впечатление! Допотопный компьютер вёл себя так, как именно и должны вести себя компьютеры и как они себя никогда не ведут. Команды исполнялись в то же мгновенье, когда бывали отданы. Раньше, даже набирая цифры на калькуляторе, Карай ясно чувствовал: каждый сигнал сначала переваривается в микросхемированных недрах, продирается через них, и только после неуловимой заминки отображается на экране. Теперь эта заминка исчезла. Там, где она должна была растянуться в скрипящую минутную паузу – её не было. Где она обычно превращается в подвывающий вентилятором часовой интервал – её нет. Вообще.
Немного похоже на перемену дороги: с заваленной на расчищенную трактором. Но здесь разница намного сильней.
Последний цикл был минимальным по продолжительности. Все немногочисленные действия уложились в два десятка секунд.
Вот это эффект!

По дорожке далеко внизу, расчищенной тракторной щёткой до самого асфальта, неторопливо шли люди в зимнем камуфляже. Кое-кто из них сходил на обочину и деловито карабкался на деревья, не обращая внимания на осыпающийся с веток снег. Чёрная полоса под вязами покрывалась белыми шлепками. Уверенной походкой пришельцы накапливались у самых домов в конце дорожки и на подступах. В упавшей внезапно серой предснежной тьме это скрадывалось, но их движение проступало повсюду. Уже среди снега, повалившего целыми клоками, очередной камуфляжник вскочил на трактор запаркованный в 50 метрах от территории намечавшегося действия. Взявшись за сук над головой ловко кинул себя на разветвление ствола. В два счёта достиг немалой высоты. Огляделся. Нет, здесь вид загорожен. Ещё метра полтора и рука ухватилась за голую ветку. Её ветром должно быть отряхнуло – самая вершина.
Он повернул голову.
Еле-еле пробивался сквозь сыпавшую стену свет.
Крайний дом, третий этаж.
В комнате за шторами работает монитор.

Голос Шлио ускорил постепенный отход Карая от погружённого состояния.
- Ну что, подготовка закончена. Теперь – установим ту самую программу, о которой ты спрашивал.
Карай удивлённо спросил:
- А те чем были?
- Комп надо было защитить, малость приспособить к настоящей скорости. Они помогут ему справиться. С задачей.
Шлио вызвал на экран файл под названием gazu, размер не определён.
Старик-комп, которым Карай уже научился восхищаться, начал снимать. И поперхнулся. Закашлялся. Груз и не шевельнулся. Дедушка надсадно загудел. Груз неохотно тронулся.
Чёрт, да как бы файл не раздавил взявшегося не за свой вес!
Ожидание в несколько минут.
- Если и этот накроется, - сказал Шлио, когда ожидание закончилось, - вот будет смешно.
И нажал «установить». Побежали строчки инсталляции.
ДЫДЫХ!
Системный блок на столике в углу стал облаком черни.

Слева в квартиру заглядывают облака. Они слабым, оттенка гнилого апельсина, сиянием осветили ковёр запорошенный извёсткой, ободранные и в трещинах стены, с корнем вывернутую люстру у проёма, куда унесло стёкла, раму, гардины, рабочий комп Шлио. В ответ на эти жертвы проём веет холодом, светит облаками и сыпет снегом. Стол почти целиком находится снаружи, но, невероятным образом угодив ножкой между стенкой и батареей, пока держится. Жена Шлио лежит прямо на этом столе, её волосы взмётывает ветер, одна нога свесилась вниз. Сам хозяин, сшибив и разломав собой два стула, устроен на обломках в йоговской позе. Карай здорово треснувшийся спиной пострадал похоже меньше всех. Он же первым и начал шевелиться.
Не слыша собственных ругательств в оглушённой башке, он встаёт и ковыляет к бывшему окну, чтобы помочь женщине.
Сделав шаг, он вдруг понял, что кое о чём забыл: взрыв. Произошёл взрыв.
Карай повернулся туда, где был столик с системным блоком. Мало что можно разобрать – всё покрыто гарью. Только искрит обнажённая проводка. Места там точно стало больше, будто в картонку всадили шипастым кастетом. В стене коридора между углом и косяком прореха. Дверь расколота надвое.
Из глубины квартиры доносился какай- смутный шум, но он не обратил внимания. Тут было куда интереснее.
Чтобы так сработать процессору наверно пришлось сильно и быстро нагреться. Градусов до 10000 в центре. За 0,1 секунды.
Пока Карай изучал место происшествия, успели очухаться остальные. Шлио воздевается на колени. Саня неловко возится, пытаясь сползти назад в комнату. Её ослабевшего от испуга голоса не слышно, только угадываемые выражения Шлио. Он втягивает её за щиколотку.
- Идиот мне больно! – крикнула она уже в полную глотку стукнувшись лбом. – Ты взорвал меня! Теперь добиваешь?!
Шлио что-то сказал, явно отрицая свою вину.
- Говори громче, дурак! Я ничего не слышу! – всерьёз разозлённая Саня, без посторонней помощи оказывется на ногах.
- Если проц был не из тротила, то это не он! – крикнул Шлио. – Тем более, что всё шло как надо! Понимаешь? Что это значит?
- Нет! Что?
Огромная воздушная ладонь упёрлась Сане в грудь. Чётким сильным пульсом воздух стал забивать её в комнату. И это складывалось в бацающие по мозгам слова.
- АЙЗЕК И САНДУГАШ ИДЫЕВЫ. ЗАКИП КАРАЙ. ПОДОЙДИТЕ К ОКНУ С ПОДНЯТЫМИ РУКАМИ. НЕ ПЫТАЙТЕСЬ БЕЖАТЬ. СДАВАЙТЕСЬ. ПОДОЙДИТЕ К ОКНУ С ПОДНЯТЫМИ РУКАМИ. ОГОНЬ БУДЕТ ОТКРЫТ ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ СЕКУНД. ДЕВЯТЬ. ВОСЕМЬ. С ПОДНЯТЫМИ РУКАМИ К ОКНУ, ЧТОБЫ МЫ ВАС ВИДЕЛИ. СЕМЬ.
И снова раздался смутный шум. Что-то как будто разбилось. Никто не обратил внимания. Хватало событий здесь.
- В чём дело? – спросил Карай неизвестно кого.
- Похоже мы что-то нарушили, - заметил Шлио.
Саня выпрямилась перед холодной дырой на улицу и изо всех сил потянулась вверх. Можно было подумать, что она пытается достать четвёртый этаж.
- ПОВЕРНИТЕСЬ СПИНОЙ. ПЯТЬ. РУКИ НА ЗАТЫЛОК. ЧЕТЫРЕ. МЕДЛЕННО НА КОЛЕНИ И ЛЕЧЬ НА ПОЛ.
Шлио вышел под поток ветра и снега к жене.
- Дорогая, да не будут в нас стрелять. А то хватило бы осколочной вместо эксплозивки.
Он кивнул в раздолбанный угол.
- ОДИН.
По коже Шлио, быстро дубевшей от ветра, проехала горячая точка. Он машинально потёр щёку и точка перескочила на руку. Стол, навесом торчавший наружу, мешал глянуть, что творится внизу. Шлио ещё всматривался в закруты вьюги, различая за ними линии деревьев, когда точек стало сразу несколько. Плавно и с каждым сантиметром всё плавнее Шлио отнял руку от лица. Повернув ладонь к ночи он повёл её по долгой дуге от себя, любопытно всматриваясь. Горячие пятнышки проскальзывали часто, но невидимо. Шлио нагнулся.
Пространство над подоконником неслышно шевельнулось и с силой бросилось в стену отделяющую комнату от коридора. Удар отдался глухим дробным стуком. Шлио напрягся. И сделал резкий разгиб, отправив жену через себя и катнувшись следом.
- В дверь! – крикнул он.
Оказавшись дальше от окна на пару метров он принялся так мощно ползти, отпихиваясь всеми конечностями, что, проскочив порог комнаты, сбил с петель оставшуюся половину двери. Покидая комнату, он успел заметить: на полу у стены расплывались лужицы, будто стреляли кусочками льда.
Шлио врубился затылком – коридор, и вскочил. Эвакуировавшиеся секундами раньше гость и жена увидели, как он чуть не одним прыжком оказался у ванной. Из развороченной комнаты словно ломанулись двадцать кулаков разом и Карай с Саней поспешили за Шлио.
- Что происходит? – спросила жена, когда все заперлись в ванной.
- Не знаю, - ответил Шлио. – Мой эксперимент должно быть. Как думаешь, Карай?
- Думаю, твой эксперимент.
- Не стал бы я за него браться знай, что такую волну погонят.
- Правильно сделал бы.
- Значит тебе придётся отказаться от этой своей ерунды, - сказала Саня.
- Уже за меня отказались.
Тут Шлио взял пачку ваты и, оторвав два незаурядных куска, запихал их в ноздри. Неплохо он выглядел теперь.
- Там газ, - сказал он, показав за дверь. – Нас должно было свалить, но ветер наверно мешал. Так что немного ваты не повредит.
- Сопротивляться? – спросила Саня. – Ты спятил?!
- Наоборот. Убивать они не хотят. Можно попытаться уйти от них, - сказал её супруг.
- Куда уйти?
- Без разницы. Главное – с чем. Твой комп где?
- На стуле у шкафа. А что?
- Ясно что, - ответил Шлио и наглухо замотал голову мокрым полотенцем.
- Дышите реже, - сказал он и вышел из ванной.
Не в коридор, а в спальню, куда вела вторая дверь – за стиральной машиной. Окна там были разбиты. Карай почувствовал порыв ветра и сразу треснулся лбом, но не смог разглядеть обо что, потому что стал не так смотреть. Вид был обычный, зато умение его понимать исчезло и Карай глядел ещё более бессмысленно, чем после недавнего взрыва.
На него полилась вода. Лишь когда она лужицами наполнила глаза, он догадался зажмуриться и отвернуться.
- Всё, довольно блин! – с трудом сказал он.
- Нормальная штука, - говорит Шлио, отведя в сторону стакан. – Пришлось бы вдохнуть, он бы меня и сквозь полотенце достал.
- Ну ты же сам просил газу.
Через секунду Шлио усмехнулся.
- Правда!
Карай сел, держась за ванну. Саня стояла рядом с мужем, из ноздрей у неё торчала вата. Глаза были вытаращены от испуга, как у рака. Или скорее, как у лани. Видимо Карай и дал ей повод для дополнительного стресса, когда свалился. А её защитил этот дурной фильтр? Похоже.
- У нас, - сказал Шлио, - есть небольшая возможность. Вон.
Он указал за ванну.
- Там же стена, - сказал Карай.
- Да. Есть пара минут, чтобы пробить её. Она здесь тонкая. Возможно через соседнюю квартиру мы сможем выйти. Если тот подъезд не перекрыт.
- Давай узнаем, - говорит Карай и достаёт кость. – Что загадаешь?
- Один, - ответил Шлио.
Опустив руку на крышку стиральной машины, рядом с двумя чемоданами вытащенными Шлио из спальни, Карай крутанул кубик.
Выпала единица.
- Ломаем? - спросил Карай.
Шлио стукнул – ладонью, примеряясь. Стена отозвалась обнадёживающе гулко. Несколько ударов ногой. Даже кафель не треснул.
После десятка пинков Шлио уступил. На место встал Карай, уже недоумевавший, чего тут церемониться и почему просто не снести препятствие, а не стучать по нему. Он с наскока сделал неплохую попытку. Затем следующую. Стенка явственно прогибалась, но даже самый сильный и точный выпад нисколько ей не вредил.
Сзади раздался хруст.
Однако опасности пока не было: вперёд снова вышел Шлио и врезал по стене свороченой раковиной, раскидав веер брызг из трубки. В ванну сыпануло цементом и кусочками кафеля.
Медленно. Карай оглянулся на стиральную машину. Сколько она весит?
Новый взмах раковиной.
Стена взревела.
Рёв, в котором чехардой скакали ругательства умолк. Шлио, не смутившись, снова занёс раковину. Опустил. Поднял глаза к решётке вениляции.
Оттуда донёсся слабый звук. Словно на крыше сбросили в грибок выводной трубы небольшой твёрдый предмет. Шлио хотел что-то сказать, но не успел. Из стены получившей со стороны смежной квартиры смертельный удар вылетела плитка кафеля. Мгновенно проскочив над ванной, она раскололась натрое об выставленный локоть Шлио. Пока осколки падали, стена получила ещё 5-6 раз и в проделанную дыру глянул чей-то сильно косящий глаз.
- Сейчас-сейчас, - сказал сосед. – АА! АА!
Он сопроводил эти выкрики двумя ударами кувалды, которые расширили дыру до метровой ширины. Затем сосед метнул кувалду в Шлио, разбив вскинутую щитом раковину, и обрушил оба кулака на верхний край пролома. Куски перекрытия разлетелись по комнате.
Словно на большой картине с кривой рамой двое мужчин и женщина увидели в проломе человека с до того бешеным гиперкинезом, что его глаза вращались как у хамелеона, а рот несмотря на видимые усилия дёргался будто зацепленный десятком настойчивых рыбаков. На нём была полосатая пижама. Не хватало только шапочки в полоску.
Наверно он только стал снова засыпать после недавнего шума, а тут стену ломают. Естественно было занервничать.
Сосед неторопливо взялся за края дыры. Троица шагнула назад. Полосатый пригнулся – стальная пружина так сжимается, чуть-чуть.
Бросок.
Стоило ему оказаться в проломе, как он зацепился носком и упал на колено в ванну. После этого едва не вскочил, но тут же резко сунулся головой в пол и повис животом на краю ванны. Мертвец-мертвецом.
Карай перескочил в квартиру соседа. Затем в пролом была пропихнута Саня, которую первопроходец принял на той стороне. Дальше он предполагал помочь её супругу, но вместо этого должен был принять здоровенный чемодан.
А Шлио вернулся за вторым.
Когда он брал чемодан со стиральной машины, погас свет.
Они уже в квартире.
- Тихо! – сказал он остальным проворно пролезши в дыру. – Уматываем!
Карай еле переставлял ноги, добираясь до прихожей. Свою жену, которая тоже как-то обессилила, Шлио тащил за локоть. Одной вещи не хватает, думал Карай. На лице что-то.
Он на ходу ощупал лицо. Нос, рот. Всё на месте.
Рот не дышит. Ведь услышав как в вентиляционной трубе что-то стукнуло Карай, вместе с остальными, машинально задержал дыхание.
Точно! Вот чего не хватает.
Карай так одыхивался, что совершенно не помнил как они одевались и выходили на лестницу. То же очевидно было и с Саней, потому что, когда щелчок замка заставил Карая малость очухаться и он посмотрел по сторонам – на ней были огромные меховые сапоги, куртка ниже голенищ и шапка до подбородка. Вряд ли бы она сама так оделась. Что касается его самого, то он был одет в приличное тёмно-зелёное пальто, лёгкие летние туфли и бейсболку. Воротник пальто был на пуговицах, и видимо само наличие этой возможности заставило владельца пальто отделить воротник от всего остального и куда-то деть.
На Шлио – зимняя кепка с наушниками, кроссовки и стеганка, в карман которой он как раз убирал ключи.
Он начал спускаться. Саня за ним, а Карай замыкающим.
На улице их мягко обняла волна холода, едва не заставив вернуться в подъезд. Ветра уже не было и снег плотно занял всю видимость. Пятно лампы над парадным неразличимо размылось стоило только немного отойти.
Сначала они старались соблюдать осторожность, пробираться медленно и скрытно. Однако почти сразу переключились на неэкономный полубег. Саня в своём громоздком туалете мёрзла меньше всех, но после десятка шагов по колено в снегу уже устала и Шлио с Караем приходилось то и дело возвращаться и подтаскивать её, перехватывая чемоданы то одной, то другой рукой. Они истратили силы и осторожность, не выйдя из дворов.
- Не двигаться! – услышал Карай, очередной раз вытирая залепленное лицо.
Он убрал руку и увидел в двух шагах камуфляжника загородившего путь. Позади Шлио тащавший жену перестал уговаривать её.
- Это ещё кто? – спросил Карай.
- Стоять на месте! Ты и те двое! Не двигаться! – приказал солдат и потянулся за рацией. – Руки из карманов!
Это он увидел, как Карай перебросил чемодан с правой стороны на левую и сунул освободившуюся клешню греться.
- Успокойся рядовой, - подошёл Шлио.
Тот перевёл взгляд и Карай резко вырвал свою руку из кармана, хлестнув кистью вбок. Камуфляжник чуть не отпрыгнул, но поняв, что это не нападение, невольно проследил за резким движением и увидел что-то тонкое метнувшееся к нему в обратном взмахе.
Вместе со взмахом Карай успел дёрнуть солдата на землю и легко свалил его. Снежный покров под упавшим ничком телом сразу просел. Затем показалась кровь.
- Этот порез можешь не дезинфицировать, парень, - сказал Карай.
- Ты что сделал? – спросил Шлио, отступив назад.
- Мы же должны уйти? Я и обеспечил уход.
- Ты убил парня, а не обеспечил уход.
- По-моему его сейчас хватятся, - сказал Карай прислушавшись к скрипению рации.
- Ты прав, - сказал Шлио после короткой паузы. – Куда теперь?
- Туда, - подумав, показал Карай.
- А мы в ту сторону, - говорит Шлио кивая в другом направлении. – Сам понимаешь, лучше разделиться. Две цели трудней отследить, чем одну.
- Значит привет, - сказал Карай и исчез в снегопаде.
- Как бы он на нас не свалил этого солдата, когда попадётся, - сказал Шлио.
- Надеюсь его не поймают, - сказала Саня.
- Его поймают. И нас тоже.
- Значит надо пойматься раньше него? – спросила она. – И зачем тогда вообще было убегать?
- Для этого.
Он поднял чемодан.
Это был портативный компьютер небывалых размеров. Корпус, втрое превосходивший по объёму обычный, вмещал столько, что комп превосходил характеристики других переносок на порядок. Это должно было помочь ему устоять перед программой Шлио без предварительной подготовки.
- Не хотелось случайно потерять результат нехилой работы, - сказал Шлио, - вот я и сохранил файл на наших чемоданах. Мой унёс Карай. А на твоём попробуем поставить. Так, запущено. Пошли, а то замёрзнем.
Теперь только лежащий солдат отмечал точку разделения компании.
Потом сюда со всех сторон сквозь тихо шуршащую снежную массу стали сходиться серые тени.

Свистело легко и безразлично. Звук ничем не отличался от летнего, когда в темноте воздух, днём вытесненный из низины, медленно стекает обратно с гор. Но нынче было совсем не лето. Ветерок, отголосок течения километром выше, вымораживал так же легко, как просвистывал железную решётку. Чернота сомкнулась вокруг – снег хоть немного отбеливавший ночь уже не шёл, а небо ещё закрыто тучами. Ни далеко ни близко повисла во тьме узкая полоса огней. Если всмотреться, то можно различить по ней очертания холма заслонившего оставшийся в двух часах ходьбы город. На юге смутными нависшими громадами угадываются горы с вершинами съеденными облачностью: силуэты сгущённой тьмы упираются в тьму рассеянную с ненастоящим призраком света. Внизу расходятся на запад и восток, за пределы поставленные ночью, белые поля, то резко падающие вниз, то взлетающие из распадков ещё выше чем были.
Человек наверху вышки захваченный непривычным ощущением простора вдруг заметил, что его пальцы начинают разжиматься. Стальной тавр прямо через ткань рукава пропитал ладони бесчувственным холодом. Пальцы вообще не слушались.
Он стал быстро спускаться, не разбирая пути.
От городских огней, там куда он только что смотрел, стали отделяться мигающие точки.

Скоро ему пришлось цепляться запястьями и локтевами сгибами словно крюками. Присыпанный снегом стальной профиль, из которого состояла решётка вышки, скользил. Несколько раз Шлио рывком съезжал к стыкам и на последний всё-таки не удержался. Земля приняла мягким ударом вышибившим дух.
Полуоглушённый Шлио с трудом повернул голову к обрыву в ущелье, где на дне пролегало шоссе – вышка стояла почти на краю. Нет, туда он мог попасть только посилней оттолкнувшись с самой верхушки. Сейчас у него в запасе осталось около четырёх метров.
Тем лучше. Если бы он угодил в пропасть, то, чтобы вернуться, пришлось бы заложить здоровенный круг, по которому шоссе добиралось к пологому склону, плавным ответвлением поднимаясь над собой. Или взбираться на двадцать метров по вертикали.
К этой одинокой стреле пришлось бы вернуться, потому что она давала прибежище не только Сане, но и компьтеру. Кажется здесь была старая сейсмостанция. Во всяком случае, чем бы оно ни было, у подножия стрелы прямо внутри основания, поверх заглублённого фундамента находилось что-то вроде комнаты с дверцей как на трансформаторе. Но в помещении оказалось пусто, только следы демонтированного оборудования. Там сейчас и ждёт Саня, пока Шлио проводит разведку. Не так уж наверно была нужна эта разведка, но, после того как они нашли убежище, Шлио испытал такую абстиненцию от схлынувшего возбуждения, что не мог обойтись без дела.
Ладно. Пора вставать.
Не получается?
Это не от ушиба. Холод сковал.

Когда она стала беспокоиться, это беспокойство разрослось как пожар. Только что было нормально и вот уже невозможно ещё хоть минуту сидеть на месте. Но Саня не успела вскочить и вылететь на мороз. Дверца будки распахнулась. На пороге стоял Шлио весь облепленный снегом. Луна, две минуты как не скрытая тучами, освещала его.
- Мы всё-таки кое-что не закончили, - сказал Шлио и закрыл дверь.
Стало темно. Он снова заговорил:
- Где комп?
- Я на нём сижу, - ответила Саня.
- Почему?
- Он греет.
- Открой его. Я ничего не вижу.
Саня охотно встала и подняла монитор бросивший сине-белые блики от фонового узора и окошка установки с почти завершённым зелёным пунктиром. Меньше процента осталось.
Очень неторопливо Шлио подошёл к компьютеру и сел перед ним скрючившись так, что козырёк кепки коснулся дисплея. Похож на корягу залепленную снегом до отдалённого сходства с человеком. Он даже сгибался как пропитанная водой древесина: медленно и тяжело.
Снаружи раздался резкий, но почти заглушённый гудением компа звук. Саня всё-таки услышала его. И не обратила никакого внимания. Застывший у экрана Шлио не пошевелился.
Это повторилось через секунду – взрёвывание мотора при повороте на крутой подъём. Оглушительный рык мощного дизеля зигзагом отражений выломался из ущелья и пробился сквозь слой бетона, чтобы достичь ушей женщины успокаивающим шёпотом. Саня вдруг почувствовала что расслабляется. Как дома, под уютный шум шоссе за садовой полосой.
Эта страшная тишина с гудением компа прямо гипнотизировала её. Теперь что-то нарушило гипноз и она уже хотела подойти к мужу, убедиться что он в порядке, когда он подал голос:
- Последние секунды.
- Что? – спросила она, невольно остановливаясь.
- Сорок девять, сорок восемь, сорок семь секунд до того, как мы увидим что это. Сорок две. Сорок одна. Теперь наша очередь считать.
Прежде, чем она открыла рот, её мысль (милый, хватит придуриваться) была прервана. Грозные взрёвывания, долетавшие с дороги под обрывом тихими вздохами, минуту назад прекратились, и Саня успела снова неосознанно напрячься, но это вторжение заставляло насторожиться вполне сознательно: нота вентилятора был сначала отодвинута в сторону, а потом и легко заслонена ровным гулом двигателя большой машины. Став совершенно отчётливым он не рос и не уменьшался – как будто добравшись до места водитель перевёл мотор на холостой ход. Дальше – к гулу одного незаглушённого двигателя присоединился второй.
Словно вереница армейских транспортёров, обогнув обрыв, поднималась по ответвлению трассы к старой вышке и выстраивалась перед нею в ряд.
Хор моторов не успел установиться. Его вспорол турбинный вой и до визга частые взмахи кроящих воздух гигантских лопастей.
Шлио продолжал считать.
Помещение наполняла вибрация. Вроде бы несильная, но крик Сани: «Выключи! Это за ним приехали!» остался неслышным даже ей самой. Она решила подбежать к чемодану захлопнуть его и выкинуть за дверь.
Едва она шагнула, Шлио поднял левую руку с растопыренными пальцами. Саня остановилась.
К завладевшей комнаткой дрожи добавлялся то рёв очередного дизеля, то новый вопль турбин зашкаливающий в ультразвук.
Снаружи возникло равновесие. Концентрация завершена.
Шлио стал загибать пальцы на поднятой руке.
Четыре. Три, два. Один.
Ноль.
Монитор стал белым, освещая комнатку режущей яркостью: лопнувшее окно установки обратилось в меню новой программы. И тут же кулак Шлио пошёл вниз. Его будто притягивала клавиатура.
Главная клавиша.
Большая и кривая.
Кулак приближался к ней. Всё ближе. Коснулся. Вдавил. Клавиша ушла в корпус. Потом раскололась.
Сигнал отправился в свою дорогу.
Словно в ответ на это одна из граней комнатки, та что с дверью, вогнулась. Как пластилиновая. Cлишком гнуться не смогла. Дала трещины. Они разбежались по стене, делая из неё замысловатую мозаику. Из трещин выметнулось облако и пошло через комнату, полосами размазываясь об воздух. Потом вперёд облака вывалилась металлическая дверь, плоско упала на пол, поднялась на угол и, войдя им в бетон, распахала полуметровую борозду, заглубляясь до половины. Не довела линии, вывернулась из борозды вверх и воткнулась в потолок. Прорывали медленную завесу и устремлялись к противной стороне угластые фрагменты мозаики. Не большой, не маленький бетонный осколок нацеленный, так получилось, точно в Шлио догнали осколки поменьше, ударились, врозь отскочили, а летевший в человека фрагмент завертело, он стал уклоняться с прежней траектории.
Между тем сигнал добрался по назначению.
На экране компьютера система стала понемногу щербиться. И уже заметно траченая она распалась на сразу утонувшие в черноте части. Потом система начала возвращеться, только вместо обычного узора она имела фоном живую картинку. Дисплей показывал что-то похожее на фронт ночной пыльной бури, сквозь который кто-то светит слабым фонариком.
Картинка стала расти, а свет фонарика превратился в ослепительное зарево легко пробивающее густую мглу катившую к центру изображения. Повисшие перед завесой камни бросили резкие чернильные пятна на полупрозрачную тень от пыльной пелены занявшую стену слева. Протянулись чёрные столбы от двух людей присутствоваших на картинке.
Камни двигались всё быстрее. А частички мглы начали распадаться перед растущего светом. Завеса испарялась даже толком не образовавшись.
Вид на мониторе раздвинулся до того, что включил в себя источник белизны: растянутую сферу – словно пробой во вселенную бесконечного сияния. Эта штука располагалась на месте фасада кубического зданьица встроенного в основание вышки похожей на какую-то антенну или детектор. По металлическим конструкциям вышки поднималась волна искажения выстреливавшая из опорных балок и поперечин частицы не выдержавшего деформации металла. От плит куба под башней отделялись всё новые фрагменты. Они веером расходились от сферы.
Пока монитор показывал это, закрученный осколок сбитый с направления точно в Шлио одолел большую часть пути и всё-таки тронул человека: тщательно проделал под рёбрами прореху на треть ширины, размолов селезёнку, прокатил по бедру, превратив его в кашу и с намотанным мясом воткнулся в компьютер.
Вид на башню даже не дрогнул. Он уже вышел за пределы монитора. Стал объёмным. И в его объём теперь включился целый пейзаж: холм покрытый снегом искрит под луной. На плоской макушке покров сметён до жухлой травы. Шеренгой стоят тупорылые шестиосные грузовики. Пусковые устройства сзо выдвинуты и от них к сияющей сфере протянуты дымные черты. Над грузовиками на разной высоте застыли вертолёты и от дырчатых подвесок нурс тоже тянутся к домику реактивные линии. Винты вертолётов поворачивались, исправно загребая воздух – вот на ближайшем они чётко сделали оборот на полные 360 градусов, нижний винт по часовой, верхний против. За этот оборот из середины сферы вырвался чёрный дым, погасил её и заслонил домик.
Убитый Шлио стронутый с места ударом осколка ввалился в границы изображения.
И шевельнулся, разгоняя дым.
Тот действительно разошёлся.
Из-за спины Шлио хлынуло серебро луны запутываясь в бесчисленных фрагментах дрейфующих через помещение. То что подгоняло их наконец достигло и Шлио и стало сдвигать его с неторопливостью ледника, попутно нашпиговывая быстрыми мелкими осколоками. Шлио нашёл на картинке человечка в шрапнельном потоке, смёл мелочь тесавшую его до костей и крупняк грозящий просто разбить вдребезги. Придержал человечка на месте.
Навал тут же отпустил.
Шлио двумя пассами привёл человечка в норму – брешь в боку и мелкие дырки со строгаными полосами убрались после лёгкой заминки распознования команды.
И сразу Шлио перестал быть трупом на остаточной гальванизации. Боль так и не добралась до мозга рассеяная между синапсами, но осознать свою смерть Шлио успел.
Это была информация «я мёртв». Она почти что-то сделала.
Впрочем он избавился от неё.
Саня!
Вместо того чтобы оглядываться Шлио вперился в изображение. И там нашлось тело женщины размолотое на плохо соединённые части. Головы не было. Взгляд натыкался только на занявшие всё ближнее пространство шевелящиеся обломки.
Наконец она обнаружилась в облаке крови за три метра от тела. Схватив голову Шлио приставил её на место и коротко, быстро обвёл труп ладонью. Команда распозналась и уже начавшие снова удаляться друг от друга части стали одним целым. Шлио переставил жену в распадок скрытый от вертолётов.
Машины расстрелявшие домик сдвигало назад. Навал тронул и их. Взмётанный снег краткой росой оседал на кабинах. Уцелевшие в момент залпа остатки домика теперь корчевало вместе с фундаментом и выносило с холма. Башня оторвалась от основания и поднималась вверх, заваливаясь верхушкой.
В этот момент из ракетных стволов как грузовиков, так и вертолётов дружно показались боевые части снарядов – второй залп. Дорасход остатков оперативного обеспечения. Пустяковые на вид ракетки. Малый калибр для целей на удалении до 10 километров. Подсвеченные раскалёнными точками выхлопов они двинулись по сходящимся линиям, чтобы столкнуться в фокусе. А фокус похоже пришёлся на Шлио. Он потянулся в картинку и сгрёб все выстрелы в кулак. Сжал. Ракетки стиснулись вместе. И ничего. Только напирают слегка газом из дюз.
Начинка снарядов сдетонировала. Над холмом за спиной Шлио из ниоткуда быстро выдвинулись пластины огня, расколов ближайший вертолёт и отрубив кабину у другого. Прошило грузовик. Шлио увидел это в изображении и, чувствуя распухающую в кулаке силу, швырнул её – подальше от себя.
Высвобожденное нечто резко расправилось во все стороны. Оставшиеся вертолёты подкинуло в небо, разворачивая винтами назад или вбок. Грузовики стало вминать в землю, а фланги ряда кувырнулись со склонов.
Шлио взял себя-в-картинке. Перенёс в распадок послуживший укрытием Сане.
Заминка.
На миг потемнело.
Он оказался по горло в снегу.
Непонятно откуда прилетело эхо нескольких взрывов подряд – совсем негромко, будто через километр отсюда. Холмы отражали звук вверх.
Низкий гул толкнулся в уши, мешаясь с хрустальным звоном. Тяжёлый удар прошёл по земле. Невидимый лёд треснул.
Не обращая ни на что внимания, Шлио выудил из снега женщину. Посмотрел долгим взглядом.
- Живая. Ты не умерла.
- Как мы здесь оказались? – спросила Саня.
Вместо ответа он стиснул её руки.
- Ну и напугала ты меня!
Но всё действительно было в порядке.