Мечты

Так уж вышло, что в детстве ей много пришлось быть одной. Пока сверстницы с визгом носились по двору, собирались в щебечущие стайки и хором обсуждали симпатичных мальчиков, она – болела. Болела, читала, ела виноград и мандарины, делала домашнее задание, которое приносила ей из школы бабушка и – мечтала. Больше всего ей нравилось садиться у окна, подперев кулаками подбородок, смотреть на качающиеся от ветра ветки деревьев, мокрые крыши, трубы, паутину проводов и антенн, здание Университета вдали, и – грезить. Грезить ни о чем и обо всем сразу. О том, как вырастет, как будет путешествовать, увидит новые страны, новых интересных людей, как встретит человека, которого полюбит, и который непременно полюбит ее…. Часто мечты уводили ее далеко от этих мест, и слышала она нескончаемый шорох теплой волны, ласкающей ночной берег, крики нездешних птиц, гудки проплывающих вдали кораблей. Пряный и терпкий ветер нежно ерошил ее волосы, под босыми ступнями шуршал коралловый песок, а темное море в двух шагах от нее слабо светилось миллионом крошечных искорок, поднимающихся из глубины….
Детство кончилось как-то вдруг и сразу. На третьем курсе ее бабушка умерла, и с ее смертью кончились материальные блага, которые позволяли им держаться на плаву после смерти деда – крупного авиаконструктора, проработавшего полжизни в бюро Миля. Ей пришлось устроиться на работу и перевестись на заочный. Было тяжеловато, но здорово пригодилась самостоятельность и упорство, позволившие ей до этого неплохо закончить школу, почти не посещая ее. С личной жизнью складывалось не очень - банально не хватало времени и опыта общения со сверстниками. Так она дожила до 30, без особых привязанностей и увлечений, кроме работы, конечно. Работа, должность финансового директора в компании-импортере алкоголя, владеющим парой новеньких терминалов на Дмитровке, отнимала не то, что все дни, все вечера, а иногда и часть ночи.
Эти самые терминалы и подвели компанию – кто-то большой и могущественный решил, что ему они тоже не помешают. И стал действовать. Быстро и эффективно. В тот день, когда в контору нагрянула группа товарищей с короткими надписями на бронежилетных спинах, ей чудом удалось избежать задержания. Отпросилась к зубному, а когда вернулась, поняла, что лучше внутрь не заходить. Выключила разрывающийся телефон и поехала домой. Был вечер, совсем стемнело, за освещенными окнами шла неспешная жизнь и только ее квартира оставалась темной. Падали крупные редкие снежинки и она подняла лицо, подставляя его их прохладным прикосновениям. И вдруг совершенно четко увидела в проеме своего окна детский силуэт, смотрящий на нее, подперев руками подбородок и опершись локтями на раскрытую книжку. Я не профессор Плейшнер, и внутрь, пожалуй, не пойду, - усмехнулась она. Повернулась обратно к машине и поехала в Шереметьево, благо загранпаспорт и карточки не местного банка в последнее время всегда носила с собой.
Часов через 20, оглохнув от суеты Сингапурского аэропорта, она стояла на набережной, вдыхала теплый йодистый воздух, слушала плеск волн и любовалась огнями проплывающих танкеров. Ну что ж, мечты сбываются, - подумала она. – Как всегда, самым необычным образом. Попробуем, как это, жить в мечте.
Подумала и пошла ловить такси в отель. Надо же и переночевать где-то.