93

Рисунок 97г: Населенный букет

***

«Меланхолия» – просто отрешенный человек, а отрешенность есть признак принадлежности к высшему сословию; от чего же он и отрешен, как не от сословия среднего, обычного?

Снились солдаты, в  сумерках входящие в темный покинутый город. Это повторяется без конца:  сумерки и темные города. Им надо бы быть чем-то другим в покинутом мире, но они солдаты, они обречены вечно находиться в походе, этот мир дошел до конца...

«Летучий голландец» - видение разбойников на том свете. Они и на этом плавают такими дикими командами.( Сами понимаете, «жарят на огне» - это карикатурная изуверская кулинария...)

***


Шел опрокинутый, но не сдавшийся и не уснувший – без ветра как на ветру…

Что-то неясно - полежу, подумаю. Думается нечто; долго, беспрерывно, интересно думается, но все же не решается; что-то булькает и какой-то пар идет - и это всё; суть остается в обрывках, на которых ничего невозможно прочесть, хотя каждое слово на  что-то намекает... «Пора вставать – дела». - «Но я же еще ничего не решил?!»

«Что-то вы не пишете в последнее время?» - «Забыл секрет, как это делается».

Если будешь слишком настроен на мрачные темы, то станешь досадовать на солнце - и солнечные дни  пролетят впустую, в тщетных попытках быть извращенцем!

Не вспоминать прожитое -  все равно, что не фиксировать фотографии. Или даже вовсе их не проявлять…

Что-то делал со спичечными коробками; опять пытался разгладить большую мятую бумагу;  вытаскивал старую занозу, потом мыл банку из- под супа…

Стоит небоскреб, а около небоскреба спичечный коробок валяется…

Идет человек в толпе, а под мышкой у него пачка старых газет, в одной из которых, он знает, упоминается его фамилия…

«Недурно наварганил, другому показалось бы, что очень много, да еще и  необычного, целый час бы восхищался, мне душу грел; но недостатки на самом-то деле, конечно, есть...; пойдет; даже на «ура» пойдет; чего об этом думать - я что, первый день варганю? Класс есть класс, классная идея - это лом, вечный двигатель, безотказный пистолет. И мощь уже есть. Правда, грубовато. И неясно местами - ничего, пойдет, забудем; к тому же новая модель уже в разработке; правда, тут дела пока неважно идут - того нет, сего нет, вечная песня; да, и сам пока не готов; столько нервов мотает, уж и не рад, что взялся - но нельзя же вечно на одной идее ездить; до смерти буду как простой, в сущности, работяга ломаться; все ради... чего? да, всего; того самого; семья, какая-никакая, опять же...; черт, дернуло же меня сегодня туда нос  сунуть - еще бы продержалось; теперь три дня пахать, даже вечерами - и не полежишь вот так, не подумаешь; ну, так-то подумаю, так - святое дело, нельзя же совсем...»

***

Все дети пророчат, качая огромными головами в заброшенном детском садике; статуя воспитателя вечереет в сторонке, многие грибки  повалены,  забор  сломан…

Все взрослые делают одну и ту же вещь, мотая огромными головами в заброшенном цехе, лозунг воспитателя вечереет в сторонке, все мысли  протерты до дыр, ибо некий поиск не дает результатов…

Все старики талдычат одно и то же, кивая огромными головами в заброшенном доме; портрет воспитателя вечереет в сторонке, все вещи  протерты до дыр...