Илиаз Гара

Она была еще совсем маленькой, когда мать ее умерла, а отец превратился в беспробудного пьяницу. Она жила по милости соседей, которые жалели ее, пока она была ребенком и стали презирать, когда она подросла. Она была побирушкой и чернорабочей, она была той, над которой смеялись и издевались безнаказанно. Ее звали Азли, что значило отбросы, мусор и она откликалась на это имя, ибо никогда чувство гордости не посещала бедняжку, и она просто не знала, что это такое.
Когда отец ее умирал, Азли плакала, потому что любила его несмотря ни на что. На смертном одре, он будто очнулся от многолетнего сна и, смотря на свою дочь, сказал:
“Ты так похожа на свою мать, а я и не знал, что ты и есть смысл моей жизни. Прости за то, что я был так слаб, что утонул в своем горе и тебя потащил за собой. Лишь одно хочу сказать тебе на прощанье, дочка твоя мать была заклинательницей погоды и ты такая же, открой этот дар в себе, и ты сможешь выкарабкаться из той бездны, страданий в которую я тебя вверг”.
Девушка не придала значения словам умирающего и похоронив отца продолжала жить по-прежнему. Она боролась за каждый кусок хлеба из последних сил, работая все больше и получая все меньше. Удивительно как беззастенчиво один человек использует другого в своих целях, не платя ему взамен практически нечего и постепенно загоняя в угол. А потом, совершенно не осознавая своей вины, говорит о жестокости нравов.
Даже дети со временем перестали видеть в ней человека, и бывало, бросали в девушку камнями ради забавы. И вот однажды деревенские мальчишки заигравшись, бросили в колодец кошку, та утонула и заразила воду. Когда взрослые стали разбираться в том, кто же это сделал, дети все свалили на Азли. Селяне, вознамерившись отомстить неблагодарной побирушке, решили отвести ее на пустырь и забить камнями.
Бедняжку полусонную вытащили из ее старой лачуги, и потащили на место расправы под улюлюканье ребятни. Девушка не понимала, что происходит, но предчувствовала что-то еще более ужасное чем то, что бывало раньше. Зверские выражения лиц, предчувствовавших скорую кровь людей, вызывали у нее ужас. Азли пробовала вырываться, но что она могла сделать против целой деревни. Девушку притащили на пустырь и с силой бросили на землю.
“Неужели, я сделала, вам что-то, что нельзя было бы простить, ведь я все и всегда вам прощала?” – взмолись обреченная на смерть. Но никто не ответил. Селяне только начали вынимать заранее приготовленные камни, кровожадно поглядывая на беззащитную жертву. Безнаказанность опьяняет сильнее самого крепкого вина. А чувство общности, у животных называемое стадным, толкает на поступки, которые человек никогда бы не совершил в одиночку, не посмел бы, побоялся бы  (глупо думать, что его остановило бы только чувство справедливости или гуманности).
Когда в несчастную полетели первые камни, к ней пришло осознание того, что вот последний миг этой короткой и беспросветной жизни. Все былое за секунду пронеслось у нее перед глазами. И лишь одно застряло в мозгу  “открой этот дар в себе, и ты сможешь выкарабкаться”. Как будто что-то перевернулось в миропонимании Азли, она перестала быть собой, в душе девушки поднималась ярость, казалось вся ее былая покорность перед судьбой и смирение вылились в это чувство. Один вопрос стучал в висках в такт биению сердца:”Почему я?”
Она поднялась с земли, качаясь словно пьяная, повторила словно заученную фразу свой последний вопрос: “ Неужели, я сделала, вам что-то, что нельзя было бы простить?” Голос Азли звучал металлическими властными и одновременно грозными нотами. Селяне отступили, чувствуя неосознанный, словно звериный страх, но не спешили предаться ему полностью. Все они смотрели на девушку в недоумении от сложившейся ситуации, ведь только что они были на вершине мира, были королями положения, в конце-концов они были палачами, а она их жертвой ….


Глаза Азли горели неясным пламенем, волосы вздымались под порывами ветра, тучи над ее головой сгущались, позади блистала молния и никто не понимал действительно ли она вызывает бурю или это всего лишь случайность. Ненависть жила в ней своей жизнью и никто не мог успокоить ее израненное сердце, равно как и укротить ее свирепый дух.
Стало очевидно, что сила ее превосходила всякие ожидания и селяне уже не в силах сдерживать страх, кинулись врассыпную. Стремясь избежать жестокой кары, люди прятались в самые безопасные как им казалось места, они закрывали двери на тяжелые засовы, в надежде сдержать натиск стихии, но было уже поздно. Буря набирала силу, снося все на своем пути. Деревья, повозки, крыши домов и сараев подхваченные ветром неслись прочь. Молния, казалось, стремилась поджечь все, что горело. Животные, в неистовстве стремясь наружу, выламывали двери, люди стремились выбраться из своих горящих домов. Все это кричало, выло и стонало, сливаясь с голосом бури в неразрывную песню скорби.
Когда, наконец выглянуло солнце и в воздухе повеяло прохладой, девушка, что вызвала бурю, очнулась, с трудом поднялась с земли и побрела прочь. Она не разу не обернулась, чтобы проститься с тем, что так долго было ей домом. Вызывающая бури, Илиаз Гара, отныне было ее имя, и никто больше не смел перечить этой женщине, ибо все знали какая участь постигла жителей ее родной деревни ; никто из них не выжил…