кот

   Роскошная молодая женщина в мягком халате с меховой оторочкой полулежала на резном диванчике в каминном зале собственного особняка. Она пила кофе сервированный на маленьком антикварном столике и смотрела на огонь. Каминный экран был отодвинут, ее лицо и обнаженные ноги чувствовали тепло открытого пламени.

   В зале было два высоких решетчатых окна от пола до потолка, и поток теплого воздуха от кондиционера слегка шевелил невесомые шторы.

   Было позднее утро. На улице в розовом солнечном свете падали редкие, очень легкие снежные хлопья. С трудом можно было разглядеть, что в саду еще горят низкие фонари. На одном, испорченном, нахлобучена высокая снежная шапка.

   В зале, со стороны черной лестницы, тихо появился хозяин этого дома - огромный кот песочного цвета с темным носом и бровями. Ночью он бродил по особняку, вылезал на улицу через специальный лаз в боковой двери, обходил свой сад, возвращался, подходил к своей миске на кухне. А  утром, прежде чем завалиться спать где-нибудь на кресле или коврике на теплом полу, он обязательно приходил ласкаться к женщине.
   
   У кота был крутой нрав. С обитателями задней части здания: поваром, горничной, охраной, он, в общем-то ладил и иногда терся об их ноги. Правда, если кто-нибудь не замечал его присутствия, проносясь мимо, он вцеплялся когтями и кусал за лодыжку.
 
   Но мужа хозяйки он ненавидел по-настоящему - за командные нотки в голосе и попытки наглой фамильярности. А может, тот был просто ему несимпатичен. Его он кусал жутко, до кости, так что прокушенные сухожилия приходилось лечить месяцами.
 
   В приличном доме кота за такие дела давно бы удавили, но мужчина, кстати городской прокурор, был трусоват и даже в минуту бешенства не смел его прикончить. Причем, как ни странно, у всех прочих покусанных чад и домочадцев своенравный кот пользовался уважением и искренней любовью.

   Он прошел в комнату и, сев перед огнем, стал умываться. Женщина с удовольствием смотрела на его мощное тело и плавные, сильные движения. Даже под густой шерстью угадывались крепкие мышцы и широкая грудь. Вылизывая подушечки передней лапы, он на короткое время выпустил непомерно длинные коричневые когти, и женщина, глядя на них, поежилась и внутренне присмирела.

   Кот перестал вылизываться и прямо направился к ее диванчику. Остановился - куда бы прыгнуть, и послышалось его глухое, грубое урчанье. У женщины этот булькающий звук вызвал блаженную улыбку, и она слегка похлопала себя по бедру, приглашая прыгать к ней. Кот прыгнул на диван, потерся об ее живот и замурчал совсем громко, на весь зал, а она стала гладить его от головы до основания хвоста, удивляясь, какой он все же большой.

   Кот терся мордой о ее руку, женщина ласкала его. Потом он отошел в ноги, уютно, и в то же время величественно, лег, повернувшись к ней хвостом, а головой к камину.

   Тут в дверь вбежал муж: в распахнутом пальто, с портфелем, при галстуке. Его туфли застучали по мраморной плитке как копытца пони. Он наклонился над ее диванчиком

   - Пока, дорогая, я побежал на службу - проговорил он ласково, но в спешке.
   Женщина поцеловала его в губы и сказала:
   - До вечера, милый.
   Она старалась не потревожить кота, привалившегося к ее ногам.
   - И Чуча с тобой лежит - сказал муж со скрытой неприязнью.
   - Он не Чуча.
   Ну, пока. Я помчался.
   - Беги, мое сокровище.
   И муж, стуча каблуками, выскочил в парадные двери, за которыми ждал его служебный "мерседес" с мигалкой.

   Кот повернул морду с крепко зажмуренными глазами. Невозможно описать отразившиеся на его физиономии презрение и гадливость, которые он испытал в момент прощания супругов: усы топорщились, брови были сжаты так, что на лбу появились морщинки.

   - Не ревнуй, Бонифаций - сказала она, приподнимаясь на локте и погружая руку в густую кошачью шерсть. Порывисто погладила его и почесала за ухом, зная, что эту бесцеремонность он простит неразумной женщине.