Мысли о Второй Мировой войне

                Мысли о Второй Мировой войне
     Недавно я прочитал в нашем учебнике истории о потерях во Второй Мировой войне. Я был изумлен, когда увидел эти цифры. Советский Союз потерял около 27 миллионов человек. Миллионов! Но Англия что-то около 400 тысяч, Америка – примерно 320 тысяч. Что же это за союзники, и как они воевали? Как мы воевали, и как они воевали? И почему такие разные цифры? Получается, что кто-то воевал, а кто-то делал вид, что воюет.
     После того, как Гитлер присоединил к себе Австрию, затем Судетскую область, и в Мюнхене он обещал англичанам и французам, что больше не предпримет никаких территориальных притязаний, всё вроде успокоились. Но было ясно, что что-то будет, что Гитлер на этом не остановится, не для того он готовил армию, где-то она должна будет наступать. И тут англичане начали свою хитроумную игру. Они начали заигрывать с нами, изображая желание заключить с нами союз, а на самом деле хотели направить дивизии Гитлера против нас и решить сразу две задачи – избавиться от агрессора, то есть избавить Англию от вторжения, и руками Гитлера уничтожить Советскую Россию. Их делегация приехала в Москву. Шли какие-то заседания. Члены английской делегации были какие-то второстепенные люди. Но Сталин сумел разглядеть их коварную игру. Он дал понять работникам немецкого посольства, что не прочь бы вступить в переговоры с Германией. Всё это дошло до Берлина, и в августе 39 года к нам приехала немецкая делегация во главе с министром иностранных дел Риббентропом. В Москве 23 августа был заключен мирный договор, а к нему было секретное приложение, где говорилось о том, что Германия не возражает против территориальных претензий России в Прибалтике, в Бессарабии и так далее.
     А в это время Гитлер потребовал от поляков, чтобы они выделили для него коридор в Восточную Пруссию, поскольку полякам был выделен коридор к Прибалтике, и Восточная Пруссия была отделена от Германии. Поляки советовались с Англией. Англия сказала, чтобы поляки не уступали, что в случае нападения Гитлера, они не бросят их. Вот здесь и началась игра в кошки-мышки.
     1 сентября 1939 года Гитлер напал на Польшу. За день до этого они инсценировали нападение людей, одетых в польскую форму на немецкую радиостанцию в городе Глейвиц. Это был предлог для начала войны. Англия и Франция объявили Германии ультиматум, если она не приостановит наступление, то они объявят войну. А Риббентроп, да и сам Гитлер, считали, что Франция и Англия не вступят в конфликт с Германией, как это было в случае с Австрией и Чехословакией. Но на третий день вечером Англия и Франция объявили Гитлеру войну. Гитлер вызвал Риббентропа и спросил: «Вы же мне говорили, что Западные державы не вмешаются в этот конфликт, это же получается война, и война больших масштабов». Риббентроп молчал. И началась странная война. Франция выставила дивизии на своей границе, Англия послала экспедиционный корпус в Европу, но военных действий не предпринимали. За три недели Гитлер расправился с Польшей. Наши войска на западной границе тоже вступили в Польшу и продвинулись до Бреста на 200 км, то есть до границы, которая была в Царской России.
     Что же было дальше? А дальше Германия стала бомбить Англию. Геринг уверил Гитлера, что Англию можно поставить на колени воздушными нападениями. Но немцы просчитались, потому что у Англии оказалась хорошая авиация и в качественном и количественном отношении. Шли воздушные бои над Англией, Англию бомбили, но она мужественно сражалась. Но на суше у Англии было всего 37 дивизий. Америка была далеко, Россия была союзником Германии, надеяться практически было не на кого. Свою выдающуюся роль сыграл Черчилль. Она сказал: «Если немцы займут наш остров, а в это я никогда не поверю, мы переселимся в наши доминионы и колонии, и там будем продолжать нашу борьбу». Англичане сражались, не падали духом. Гитлер всё время спрашивал своих генералов: «Сколько мы потеряем солдат, если попытаемся вторгнуться в Англию?» - «Не менее ста тысяч», - ответили генералы. В самом узком месте пролив достигал 40 км, а у Германии был недостаточно большой флот, чтобы переправить многие дивизии. – «Это много, - ответил Гитлер, - мне жалко терять немецкую кровь». Воздушная война между Германией и Англией затихла, немцы потеряли много самолетов, Геринг и Гитлер были недовольны, они не ожидали такого сопротивления от Англии. Всё поутихло. Гитлер намечал наступление на Францию, но всё  время мешала непогода, другие дела, и 10 мая 1940 года немцы вторглись во Францию, но не там, где их ожидали, на линии Мажино, а севернее. Они обошли французские укрепления через Бельгию, то есть повторили тот же поход, который они совершали в 1914-ом году. Французские дивизии не могли оказать сопротивление, сдавались в плен. Черчилль умолял Французов сопротивляться, но было бесполезно. И тогда Черчилль дал приказ эвакуироваться своему 400-тысячному корпусу назад в Англию, под Дюнкерком. Но тут еще было одно дело. Немцы были в двух переходах от Дюнкерка, когда Гитлер отдал приказ прекратить наступление. Тем самым он дал возможность англичанам спокойно отплыть. Многие историки полагают, что Гитлер делал жест для примирения с англичанами.
     Франция капитулировала, северная половина Франции была оккупирована, южная – нет, там было Правительство Виши. Акт о капитуляции Франции подписал маршал Петэн. Затем Германия быстро оккупировала территорию Голландии, Дании, Норвегии, всё это без сопротивления. Многие в мире поняли, что в лице Гитлера они имеют страшного агрессора, и всему миру угрожает огромная опасность. И кто сумеет сдержать эту опасность? Кто сумеет остановить Гитлера? Гитлер устроил большое заседание Рейхстага, 12 генералов он произвел в фельдмаршалы, и в своей речи открыто сказа: «Я первый протягиваю руку примирения Англии». Но Англия молчала. Этого Гитлер не ожидал, и,  как потом историки отмечают, Гитлер не понимал Западную цивилизацию, Англию и Америку, не понимал их психологию. Что делать дальше?  Гитлер уединился на целый месяц, просил его не беспокоить, и думал. Он считал, что Англия сопротивляется только потому, что надеется на помощь Советского Союза. Какой выход? Оккупировать Англию или вторгнуться в Советский Союз. Поскольку Советский Союз имеет сравнительно слабые силы, пока не усилился, есть смысл напасть на него и за несколько недель разгромить его. Это была дерзкая мысль. Он дал указание генеральному штабу разработать план нападения на Советский Союз. Немецкие генералы, а среди них был и Паулюс, начали разрабатывать этот план.
     18 декабря 1940 года план нападения на Советский Союз под названием «Барбаросса» был подписан Гитлером. Подготовка к войне с Советским Союзом шла полным ходом. Черчилль послал телеграмму Сталину, где говорилось, что немцы придвигают свои дивизии к западной границе. Но мы и сами об этом знали. Но всё-таки обеспокоенная этим укрупнением сил на нашей границе, Россия потребовала разъяснений, и в ноябре 40 года наша делегация во главе с Молотовым поехала на переговоры в Берлин. Переговоры шли двое суток, но закончились они ничем. Гитлеру не понравились прямые и резкие вопросы Молотова – зачем эти силы на нашей границе? К чему готовится Германия? Зачем вооружается Финляндия? Кстати, войну с Финляндией, которая была в 1940 году, западная Европа оценила, как признак слабости России. Четыре месяца мы не могли одолеть Финляндию. Но Запад не учитывал резкие климатические условия Финляндии. Морозы там доходили до 40 градусов. Финны были вооружены немецкими автоматами, у них было много укреплений, линия Маннергейма, но мы всё-таки победили Финляндию. Гитлер считал, что война с Финляндией показала, что Россия очень слаба. После беседы с Молотовым Гитлер был озлоблен, и он принял окончательно решение напасть на Советский Союз. Дата была назначена на середину мая 41 года. Шла лихорадочная подготовка, сколачивались новые дивизии, но в апреле волнения начались в Греции, пришлось туда посылать армию, и поэтому дату нападения на Россию сдвинули на 22 июня. Сталину всё время шли телеграммы от нашей разведки, что Германия нападет. Зорге, наш разведчик, который находился в Японии, точно назвал дату, 22 июня. Наши пытались его вызвать в Россию, арестовать, но Зорге разгадал планы Берия и не явился в Москву. Сталин сказал, что все эти телеграммы – дезинформация. В разведывательном управлении Генерального Штаба Сталину не решились возражать и соглашались с ним – да, это дезинформация.
     Но 21 июня, в субботу, чувствовалось, что немцы что-то замышляют. В войска приграничных округов были посланы депеши, чтобы все были готовы на случай внезапного нападения. На южном фланге в районе Бессарабии через водный рубеж границы переплыл немецкий солдат и заявил, что рано утром на рассвете немцы перейдут в наступление. Об этом было передано в Москву, а также в штабы всех приграничных округов. В 3 часа утра немецкие самолеты вторглись в наше воздушное пространство и стали бомбить наши аэродромы. Они уничтожили на земле 1200 самолетов. В бой пошли танки, которые переправились через Буг. Сопротивлялась только Брестская крепость. Здесь надо признать, что наши генералы были слабо оснащены средствами связи, все они боялись Сталина, инициатива была скована. Таким оказался и командующий Западным военным округом генерал армии Павлов. Он метался по войскам,  но многие корпуса и армии оказались в окружении. Немцы наступали. Сталин метался. Жукова, начальника Генерального Штаба он послал в Киев. Сталин считал, что наибольшая угроза там. Но немного ошибся. На Южном фронте у нас было много танковых корпусов, которые оказывали немцам сопротивление, а вот на Западном фронте немцы катили и катили вперед.
     28 июня через неделю немцы окружили Минск. Сталина охватило беспокойство.  В чем дело? Было дано указание срочно строить линию обороны по реке Днепр. Верховья Днепра протекали как раз через Смоленск. Начало войны хорошо описано в книге генерала Гудериана «Размышления солдата». Именно под Смоленском немцы встретили наше упорное сопротивление. Многие наши войска были захвачены в плен, в основном войска Западного фронта. Первый год войны в плен было взято свыше трех миллионов. Все генералы Гитлера требовали наступления на Москву, до которой оставалось 400 км. Стояло лето, тёплая погода, дороги были сухие, но Гитлер дал указание разделить танковые войска, часть бросить в помощь на Ленинград, а часть – под Киев. Несмотря на то, что Гудериан возражал, Гитлер не согласился с ним, и корпуса генерала Гудериана покатили на юг. Жуков предупредил Сталина. Сталин не согласился, что Киеву угрожает опасность. В результате чего Жуков попросил освободить его от обязанностей начальника Генерального Штаба. И хотя наши выставили заслон из двух армий под командованием Ерёменко, мы не смогли задержать Гудериана, и наши войска под Киевом были окружены. Фактически, все войска попали в плен. Сам командующий Южным фронтом генерал Кирпонос погиб. Вырваться удалось нескольким офицерам, среди них был полковник Баграмян. Но основная масса попала в плен, несмотря на то, что маршал Тимошенко, маршал Буденный просили у Сталина разрешения отступить, такого разрешения он не дал. Дал его тогда, когда уже кольцо окружения замкнулось. Это было тяжкое поражение. Всё это случилось в 20-х числах сентября 41 года. А затем наступила трагедия под Смоленском. Там немцы окружили несколько наших армий. Их наступление началось 30 сентября, а генерал-полковник Гудериан повел свои корпуса на север в район Орла.
     И тут случилось первое чудо. Несмотря на то, что наши войска попали в окружение под Смоленском, под Орел были брошены оставшиеся танковые бригады под командованием генерала Ильюшенко, и там впервые мы нанесли сильное поражение дивизиям Гудериана. Подбито было свыше 130 танков. Выяснилось, что у немецких танков была слабая пушка 37 мм, которая не пробивала броню наших Т-34. Это всё задержало наступление Гудериана. Гудериан потребовал комиссию, которая бы выяснила слабость наших танков, и Гитлер произнес свою фразу, а он её произнес еще в Смоленске в августе: «Если б я знал, что у русских есть реактивные миномёты (которые мы называли Катюша) и танки, я бы подумал о войне с Россией как следует». Но теперь уже было поздно. Немцы медленно двигались к Москве. Был разработан хитроумный план захвата Москвы. В центре войска фельдмаршала Клюге делали вид, что наносят основной удар, а с Южного фланга шла танковая армия Гудериана, а с Северного фланга – танковая армия Гётнера. Они должны были окружить наши войска в кольцо в районе Ногинска. Но тут началась распутица. Первый снег выпал необычайно рано, 7 октября. Асфальтированных дорог было мало. Немцы увязли. Мы медленно, медленно отступали. Положение наше было критическое.
     16 октября в Москве была паника. Многие бежали на Восток. В это время, 18 октября, пришла телеграмма от Зорге, за полтора часа до ареста, о том, что Япония в этом году не будет выступать на Советский Союз. Это было спасением. И был дан приказ срочно переправить 20 дивизий из Дальневосточной армии. Воинские эшелоны двигались день и ночь. Под Москву было переброшено эти 20 дивизий, свежие, экипированные, с вооружением, они встали на пути Гитлеровских орд. Тут проявилось мастерство наших генералов и мастерство Жукова. Мы цеплялись за каждый клочок земли. Были жертвы, но есть закон войны – наступающий теряет убитыми и ранеными в три раза больше, чем обороняющийся. Мы били немцев, отступая. Немцы терпели поражение.
     В конце ноября грянули сильные морозы, до 30 градусов. И тут немцы задрожали. Пилоточки, тонкие шинели, сапоги на одни носки… Они мёрзли. Замерзала смазка в пулеметах и пистолетах. Судьба московского сражения, да и всей войны, решилась 6 и 7 декабря. 6 декабря наши войска перешли в контрнаступление, а рано утром на рассвете 7 декабря японские воздушные эскадры стартовали со своих авианосцев и нанесли страшный удар по военно-морским силам в Перл-Харборе. Был уничтожен практически весь американский флот. Таким образом, Америка вступила в войну с Японией. Гитлер же 11 декабря в Рейхстаге объявил войну Америке. Немецкие генералы боялись докладывать Гитлеру о поражении под Москвой, но он всё-таки узнал. Он поснимал многих генералов, отправил в отставку Гудериана и свыше 30 других. Немцы потеряли много солдат. Было много обмороженных. А наши гнали немцев на Запад и отбросили их на 120-150 км. Первым из областных городов был освобожден Калинин, ныне Тверь. Затем, 30 декабря – Калуга. Опасность, которая нависла над нашей столицей, были ликвидирована. Сыграло роль, что Сталин не выехал из Москвы, хотя многие учреждения эвакуировались в Куйбышев, ныне Самара.
     Так шел первый период войны. В апреле 1945 года, за неделю до своего самоубийства, Гитлер признался своему адъютанту: «Уже после неудачи под Москвой я знал, что эту войну мы не выиграем». Затем наступило затишье. Мы потеряли много пленными, убитыми. Потеряли больше половины Европейской части страны, почти всю Украину. Но дух наш был не сломлен. Армия была не разгромлена, шло пополнение. Все понимали, что борьба продлится летом 1942 года. Держался еще наш Севастополь. Здесь наша разведка совершила промах. Она не сумела догадаться, что немцы основной удар нанесут на юге России. Немцы находились в 120 км западнее Москвы, и Сталин боялся, что немцы могут повторить свой удар, поэтому держал здесь силы, очень много сил. Было призвано много молодежи, сколачивались новые дивизии. То же самое проходило в Германии. И 5 апреля 1942 года Гитлер издал свою директиву о наступлении на Юге. Цель наступления – захватить Кавказ и нефть в Грозном и в Баку. К сожалению, наша разведка об этом не знала. Свое наступление немцы начали 30 июня. Вернее, до этого была катастрофа под Харьковом. Тимошенко и Баграмян убедили Сталина совершить наступление по Харьковом. Немцы устроили ловушку, окружили войска, и большинство войск попало в окружение, примерно 200 тысяч. Это были сильные потери. Сталин был растерян, взбешен, но надо было учиться воевать. Он понял, что у наших генералов не хватает военного опыта. Здесь он принял правильное решение – снимать старых генералов, которые неспособны ничего делать, и выдвигать молодых, с военным образованием.
     Что же делали в это время Англия и Америка? Америка начала войну на Тихом океане против японцев, а Англия высадила свои дивизии в Северной Африке, где находился генерал, будущий фельдмаршал Монтгомери. Там было примерно около шести дивизий немецких, столько же английских, и они гоняли друг друга по Северной Африке. Сталин просил открыть  второй фронт, снять напряжение, но Черчилль на эти уловки не шел. Он оправдывался. И стала понятна тактика западных держав, наших союзников. Пусть русские воюют, а мы пока подождем. Об этой тактике нагло и открыто заявил в самом начале войны вице-президент США Трумэн: «Мы будем смотреть, как пойдет война, если Германия будет побеждать, мы будем помогать её противникам. Если Германия будет проигрывать, мы будем помогать ей». И никто не осудил Трумэна за эти фразы. Так они себя и вели. Сохранилась книга переписки Сталина с Черчиллем и Рузвельтом. Сталин умолял, требовал открыть второй фронт, а они ссылались на трудности и так далее. А мы истекали кровью, держались до последнего.
     Немцы быстро продвигались к Сталинграду, не понимая, что сами загоняют себя в ловушку. Узким клином они шли на Сталинград. И Гитлер, и мы понимали, что Сталинград – это символ Сталина. Наши войска отступали. Сталин издал приказ номер 227 «Ни шагу назад». В августе немцы вышли к Сталинграду. 23 августа они подвергли Сталинград огромной бомбежке. Они бомбили даже санитарные суда, которые шли по Волге. Город пылал. Казалось невозможным сопротивляться. Но наши выстояли. Сталин бросал лучшие силы под Сталинград. И случилось чудо. Мы выстояли. Затем наши генералы стали думать, что делать? Доложили Сталину, что у них возник план окружения немцев, учитывая, что на Северном фланге были итальянцы, а на южном – румыны. Сталин согласился. И наши стали готовить операцию по окружению немцев под Сталинградом, но до этого шли упорные бои, бои за Мамаев курган, за заводы. У нас оставалась крошечная полоса земли вдоль берега и больше ничего. А немцы увязли в зданиях, где сидели наши снайперы, они теряли силы. Это было не открытое пространство, а здания. Наши сидели в подвалах. Началась такая война – мелкими группами. Немцы увязли. Гитлер рвал и метал, давал Паулюсу разные сроки, но все было напрасно. И так всё продолжалось до 19 ноября, когда началось наше контрнаступление. Конец.
                Мысли о войне
     19 ноября шестая армия Паулюса была окружена. В кольцо попало всего 22 дивизии, примерно 330 тысяч человек, вся армия Паулюса и часть танковой армии Гота. Поведение Гитлера в отношении Паулюса говорит о том, что Гитлер сразу понял, что освободить армию не удастся, и он её списал со своих счетов. Паулюс сразу послал депешу Гитлеру с просьбой о разрешении вырываться из кольца. Гитлер запретил. И пообещал его освободить. Была организована группа армий «Дон» во главе с фельдмаршалом Манштейном. Но сил для этой группы армий было мало. Всего было две «полнокровные» танковые дивизии. Набрали еще кое-какие части и двинулись. Сил было всё-таки маловато. Мы за это время успели приготовиться, знали, что немцы будут наступать. Манштейн приблизился к группировке на расстояние 30-40 км, больше он ничего сделать не мог, и на этом все закончилось. А затем возникла угроза, что в окружение попадет вся группировка генерала Клейста на Кавказе, да и сам Манштейн тоже, если вдруг наши предпримут наступление на Ростов. Манштейн стал уходить, в это время Клейст получил приказ отводить войска, срочно, иначе ему могли бы перерезать пути отступления. Положение 6 армии было ужасным. Еды было мало, морозы. Положение спасали лошади, которых много было в Румынской армии. Ели конину. Да и Геринг обещал Гитлеру создать устойчивый воздушный мост, чтобы забрасывать не менее тысячи тонн ежедневно. Но одно дело пообещать, другое дело выполнить.  На деле удавалось забросить 300-400 тонн продовольствия и боеприпасов. Наша авиация подстерегала немецкие самолеты и сбивала их. Дело шло к капитуляции. Настроение солдат падало, они понимали, что Гитлер принес их в жертву. Они стали писать прощальные письма домой, в этих письмах они проклинали режим Гитлера. Нацисты были в ужасе. Все письма они собрали в мешки и спрятали в подвалах. Кое-кто из солдат уже стал сдаваться в плен, наши вели наступление и разрубили «котел» пополам, образовалось две группировки окружения – северное и южное. В южном находился Паулюс, его штаб был в здании сталинградского универмага. А северной группировкой командовал генерал-полковник Штрекер.
     31 января, когда танки приблизились к универмагу, Паулюс сдался в плен. Но за полтора часа до пленения он получил радиограмму от Гитлера, где говорилось, что Паулюсу присваивается звания генерала-фельдмаршала. – «Это приглашение к самоубийству, - усмехнулся Паулюс, - но такого удовольствия Гитлеру я не доставлю». Значит, 31 января  Паулюс сдался вместе с войсками южной группировки, а 2 февраля сдалась северная группировка. Судьба шестой армии и частей танковой армии Гота была решена. В плен была взята 91 тысяча военнопленных. Среди пленных солдат, офицеров было много обмороженных, истощенных от голода и лишений, среди них распространилась болезнь под названием пеллагра. Эта болезнь выбирала жертвы среди ослабленных солдат.
     Одновременно наши войска стали наступать на Запад. Немцы медленно отходили, стараясь где-то зацепиться. А что же делали наши союзники? Король Англии прислал меч защитникам Сталинграда, и это было всё. Рузвельт тоже нас поздравил, но не было никакого второго фронта. Союзники выжидали. Интересно высказывание испанского генерала Франко, когда он узнал о пленении германского генерала Паулюса: «Это что же получается? Теперь русские могут дойти до Ла-Манша, если они выдержали такую оборону?» И он был прав.
     Наши войска дошли до Курска, вклинились в немецкие позиции. Там образовалась так называемая Курская Дуга. На этом бои прекратились до лета 1943 года. У многих заправил фашистского Рейха появились мысли о том, что Германия проиграла войну. Гитлер решил  взять реванш. Были спешно призваны новобранцы, выпускались танки. Гудериан, который к этому времени был главным инспектором по бронетанковым силам, отговаривал Гитлера от сражения летом, но Гитлер говорил: «Я подумаю». В это время сработала наша разведка. Она доложила, что Гитлер хочет срезать наш выступ под Курском и окружить там войска, а затем развить успех. Состоялось совещание в нашей Ставке. Генералы пришли к решению, сначала занять жесткую оборону, а затем перейти в контрнаступление. У нас было сосредоточено там несколько танковых армий, был создан резервный фронт под командованием Конева. 5 июля немцы пошли в наступление. До этого мы узнали, что они хотят перейти в наступление рано утром, и Рокоссовский, который командовал Центральным фронтом, на час раньше открыл артиллерийскую подготовку, которая застала немцев врасплох, но они собрались и пошли в наступление. Началось ожесточенное танковое сражение. А что делали в это время союзники?  Американцы вели войну с японцами на Тихом океане. Были сражения за какие-то острова. А англичане воевали с фельдмаршалом Роммелем в Северной Африке. Это была чисто локальная операция. А затем высадились на Аппенинском полуострове. Но высадка мало что дала нам. Они медленно продвигались и так топтались до конца войны. Сталин требовал открытия второго фронта. Союзники обещали, но не торопились. Говорили, что они еще не подготовились, что операция очень серьезная, будет много ненужных жертв. Сталин был взбешен.
     А мы вели наступление. 6 ноября 1943 года был взят Киев. Нашим союзникам стало ясно, что мы можем победить и без них и захватить всю Германию, и они предложили встретиться со Сталиным. Совещание это происходило в Иране. Там обсуждались судьбы побежденной Германии, которая еще сражалась. Были намечены границы оккупационных зон.  Немцы получили эти материалы. Они  были уже в панике и растерянности. Но Гитлер продолжал гнать войска вперед и вперед. Был локальный удар под Бердичевом, где они отвоевали часть территории, но здесь мы им устроили котел под Кременчугом, где окружили 14 дивизий и большинство из них уничтожили. Мы двигались к границам Советского Союза, довоенным границам. У нас было 11 фронтов, под ружьем было примерно 6 миллионов солдат и офицеров, это огромная сила. Были намечена очередность вступления наших фронтов в операции. Тщательно готовилась белорусская операция. Союзники здесь всполошились. Надо торопиться, иначе будет уже поздно. 6 июня 1944 года они высадились, не там, где их ждали немцы, в самом узком месте, а южнее. Но это было только название – Западный фронт. Там у немцев были войска, которые не имели военного опыта, причем часть Гитлер перебрасывал на Восточный фронт. Медленно американцы и англичане продвигались вглубь Германии. И немецкие солдаты особенно не сражались. Они понимали, что война проиграна, и теперь надо остаться в живых, поэтому охотно сдавались американцам. Возникло некоторое опасение, что американцы вместе с англичанами могут раньше нас подойти к Берлину.
     22 июня 1944 года началась белорусская операция, мы окружили всю группировку, часть вырвалась из котла, а около 80 тысяч было взято в плен. Эти части Стали приказал провести по Москве от Белорусского вокзала до Курского по Садовому Кольцу, чтобы видели москвичи лица врагов. Гитлер срочно бросил фельдмаршала Моделя на Белорусский фронт, чтобы спасти положение. Кидали туда всё, что было под рукой. Спешно призывали юнцов, достигших 16 лет. Кое-как залатали дыры. Мы же уже выходили к Балтийскому морю, к Прибалтике, подходили к границам Восточной Пруссии, Румынии. Была захвачена Румыния, которая вышла из войны и объявила войну Гитлеру. Болгария была дружественно настроена к нам. Немецкие части оттуда спешно отступили, мы попали в горно-лесистую местность и медленно продвигались на Запад. 20 октября был освобожден Белград.
     Наши войска под командование Рокоссовского подошли к Висле. На другой стороне находилась Варшава. Положение в Польше было непростое. Часть сил руководилось компартией, а часть сил подчинялась руководству Лондона, куда бежало польское правительство. Единства не было. И, видя приближающиеся наши войска, они подняли восстание. Наши войска были измотаны, впереди была широкая Висла, нужно было подвезти боеприпасы, продовольствие, нужно было подготовиться, а затем нужно было форсировать широкую водную преграду. Позже  поляки объявили, что русские сделали это нарочно, чтобы задушить восстание, неугодное Москве.
     Наступила зима. Наши войска вступили на территорию Восточной Пруссии. Была освобождена почти вся Прибалтика. Только на Курляндском полуострове находились немцы. Эту группировку мы окружили и оставили её, а сами наступали вперед. Первым Белорусским фронтом командовал Жуков. Этот фронт был нацелен на взятие Берлина. Мы еще только собирались наступать, когда немцы устроили сражение в Арденнах и здорово потрепали американцев. Черчилль обратился к Сталину с просьбой помочь, начать наступление раньше, что Сталин и сделал. Наступление наше началось 12 января, 17 января была взята Варшава. Наши танковые соединения получили задание не ввязываться в мелкие стычки, а идти вплоть до Одера. К началу февраля 1945 года мы оказались на правом берегу Одера, это была тоже большая водная преграда. Весной Одер разлился широко. До Берлина оставалось 80-90 км. И опять мы сделали большую паузу. Надо было подготовиться к решительному сражению. Фактически на Берлин шли три фронта, 2-ой Белорусский, севернее вдоль берегов Балтийского моря под командованием Рокоссовского, Жуков в Центре, а южнее – 1-ый Украинский фронт под командованием Конева. Наступление началось только 16 апреля в понедельник. Немцы нервничали. Гитлер придвинул резервные части ближе к фронту, и они попали под артиллерийский огонь. Несколько дней они держались, особенно сильные бои были на Зееловских высотах. Мы форсировали Одер, а затем на окружение Берлина были брошены южнее танковая армия Лелюшенко, а севернее танковая армия Богданова, которые и завершили окружение Берлина 24 апреля.
     22 апреля мы стали обстреливать Берлин из дальнобойных орудий. Гитлер понял, раз бьют орудия, значит русские недалеко. У него были приступы ярости. Сначала он собирался покинуть Берлин, укрыться в Альпах, но потом сказал, что никуда не уедет, и остался. Тогда все его помощники стали потихоньку покидать Ставку Берлина. Геринг отправился в Берхтесгаден, Альпийскую Ставку Гитлера, Гиммлер – на север, ведя одновременно закулисные переговоры со шведами. В распоряжении Гитлера был только 200 тысячный  Берлинский гарнизон под командованием генерала Вейдлинга. Была еще армия Венка, но она была брошена на Запад. Начались бомбежки, артиллерийский обстрел. Гитлер заявил, что он покончит жизнь самоубийством, что он и сделал вместе с Евой Браун, предварительно вступив с ней в брак 30 апреля 1945 года. Трупы были облиты бензином рядом с партийной канцелярией и подожжены, но бензина было мало, и они только обгорели.
     1 мая 1945 года делегация фашистов во главе с генералом Кребсом, который был тогда начальником генерального штаба, отправилась на переговоры с генералом Чуйковым. Они заявили о том, что они сдаются, и стали говорить об условиях. Чуйков позвонил Жукову, жуков позвонил Сталину, ответ был такой – только безоговорочная капитуляция, что и было передано немцам. Гитлер написал завещание. В нем он своим приемником  назначал гроссадмирала Дёница, премьер-министром Геббельса. Фактически с фашистским Рейхом было покончено. Геббельс покончил жизнь самоубийством вместе со своей женой, предварительно отравив всех своих шестерых дочерей. Генерал Кребс так же покончил жизнь самоубийством. На Западе самоубийством покончил фельдмаршал Модель. Интересна судьба Гиммлера. Он пробирался к Гамбургу и попал в плен к англичанам. Он так растерялся, что сказал, что он Гиммлер. Его поместили в одиночную камеру, а когда через два часа пошли за ним, он был уже мертв. В один из его зубов была помещена ампула с цианистым калием, которую он разгрыз.
     Трупы Гитлера и Евы Браун были обнаружены, доложили Сталину, он велел всё это дело засекретить. Об этом даже ничего не знал маршал Жуков. Здесь наши союзники устроили еще одну подлянку. Не организовывая переговоров с нами, 7 мая в городе Реймсе они устроили подписание капитуляции. То есть, воевали мы, а капитуляцию подписывали они. В качестве представителя с нашей стороны был генерал, который в то время находился в Париже и который не получал на это разрешения. Сталин возмутился и потребовал повторную процедуру капитуляции, что и было сделано поздно вечером 8 мая, в ночь на 9 мая 1945 года. Там уже были не все главные лица, но собрали тех, кто был под рукой, и была подписана вторая капитуляция. Со стороны немцев капитуляцию подписывали фельдмаршал Кейтель, генерал-полковник Йодль.
     9 мая наша страна праздновала Победу. Германия была поделена на зоны согласно Ялтинской конференции, которая проходила в феврале 1945 года, я о ней забыл сказать. Пока всё более или менее шло гладко. Но союзники добились главного – мы положили миллионы человеческих жизней, около 27 миллионов, англичане – около 400 тысяч, американцы – 320 тысяч. Встает вопрос – кто и как воевал? Фактически, воевали мы одни. Единственное, англичане нам помогли автомашинами, которые присылали с караванами, продовольствием и некоторыми стратегическими материалами. Это было. Помощь называлась Ленд-Лиз. Эту помощь американцы оценили в 2 миллиарда долларов. И после капитуляции они имели наглость потребовать у Сталина выплатить эти 2 миллиарда долларов. – «А как же быть с миллионами человеческих жизней, которые мы потеряли?» – спросил Сталин. И пошли разногласия. Дружба сразу наша раскололась. Её и не было вообще до этого. Особенной неприглядной выглядит в этом свете политика Англии. В Первую Мировую они потеряли в позиционной войне миллион солдат и офицеров. Это они запомнили, это им не понравилось. В этой войне они не повторили своих ошибок, так называемых, и отделались малой кровью. Немножечко повоевали в Северной Африке, немножечко на Аппенинском полуострове и немножечко на территории Франции и Западной Германии. Вот и вся роль. А в марте 1946 года Черчилль, находясь в Америке, в Фултоне, открыто в своей речи напал на Советский Союз, сказал, что главная угроза миру исходит от Советского Союза. И после этой речи началась Холодная война.
     Грустно всё это видеть и слышать, но что было, то было. Особое возмущение вызывает освещение истории в книгах и учебниках Англии и Америки. В Америке прямо написано, что шла война между Германией и Россией, наконец,  Америка высадилась в Европе и разбила Германию. Вот так-то.  И победила Германию. Всё просто. А то,  что под Арденнами их лупили немцы, этого они не помнят. Вот, пожалуй, и всё. Война есть война. Надо только чтобы молодёжь всё это знала. Конец.
               
                Постскриптум

     В конце войны американцы совершили гнусный поступок. Используя законы военного времени, они, ни с кем не советуясь, не спрашивая ни у кого разрешения, сбросили 6 августа атомную бомбу на Хиросиму, а 9 августа на Нагасаки. Погибли сотни тысяч мирных жителей. Сбрасывая эту бомбу, американцы преследовали три цели: первая – отомстить японцам за нападение на Перл-Харбор в 1941 году; вторая – испытать на деле действие атомной бомбы; и третья – показать, кто в этом мире подлинный хозяин, то есть Америка. Мир принял всё это к сведению, и никто не осудил этот поступок Америки. Говорят, что летчики даже не знали, что они сбрасывают с самолетов. Всё это происходило с ведома тогдашнего президента Трумэна, того самого Трумэна, который в начале войны взвешивал на весах, кому помогать, то есть, помогать тому, кто терпит поражение. Такого подлинное лицо нашего американского союзника. Воевали они мало, жертв  принесли очень мало, но стали державой номер один в этом мире. Противовесом ей оставался один Советский Союз.