Николай Михайлович

Всё  же  главным  героем  моих  повествований  будет  человек  исключительный,  с  очень редко  встречающейся  порядочностью  и  добротой,  не  лишённый, однако, строгости  и  требовательности.  Николай  Михайлович  Кошелев -  начальник  военного  Института,  а  позже – Военного  факультета  физической  культуры  и  спорта.  Генерал -  по  призванию  и  Человек  - от  Бога.
В  чём-то  они  были  схожи  с  Владимиром  Михайловичем  Севруком -  подполковником,  начальником   школы   тренеров.  Оба   массивные,  резвые,  подвижные.  Оптимисты   по   характеру, заядлые  рыбаки,  увлекающиеся  игроки  в  баскетбол.  Николай  Михайлович  был  только   немного  потяжелее  весом.  Имел  звание  Мастера   спорта  по  борьбе.
            Инициатором  частых  наших  вылазок  на  рыбалку,  как  правило,  являлся  генерал.  К концу  рабочего дня  в  моём  кабинете  раздавался  звонок  телефона. Я  в  то  время  был  начальником  отделения,  позже -  отдела  кадров,  майором,  потом  подполковником.   
-Как  дышится  в  кадрах? -  раздаётся  басовитый  голос  Николая Михайловича.  Отвечаю, что  нормально.
       -Чем  планируешь  заняться  завтра? -  говорю,  что  собирался  воспитанием  сыновей заняться.  Наметил  с  ними  на  лыжах  в  парке  завтра  побегать.
-Вечером  в  любой  день  побегать  можно.  А  воспитанием  надо   каждый   день   заниматься. Короче,  я  заеду  за  тобой  в  20.00  с  Вовой.  Повезёт  нас  Боря - скобарь  на  УАЗике.  Мотыля  он  уже  раздобыл  на  всех.  Не  слышу  готовности!
       – «Есть!» -  весело  и  шутливо  отвечаю  я.
Приехал  домой.  Не  успел  ещё  собраться -  звонок  в  дверь.  А  жил  я  тогда  в  Осиновой  роще  в  коммуналке.  Комнатёнка  - 14  квадратных  мера  на  четверых.  Кровать, диван,  шкаф,  стол  посередине  и  два  стула.  Не  пройти,  а  протиснуться   можно  только  поодиночке. Почти  в  таких  же  условиях  жило  большинство  офицеров  гарнизона.
Открываю.  На  пороге  генерал  в  шубе  до  пят.  Зашел  следом  и  остановился  у  порога  комнаты.  Посмотрел,  поздоровался  с  женой  и  сыновьями.
-Я тут, на  кухне  подожду. -  заявил  он.  Мария  быстро  заварила  ему  своего  фирменного  чая  с  листком  малины.  Ему  чай  очень  понравился  и он  заинтересовался  рецептом.  Потом  спросил, давно  ли  мы  живём  в  таких  условиях, и  жена  рассказала, как  генерал  Иван  Кравченко,  командир  соединения,  где  я  раньше  служил,  выселил  нас  из  комнаты  в  18  кв. м.  в  угоду  одной  женщины,  симулирующей  онкологическое  заболевание,  которого  у  неё  никогда  не  было. 
Когда  сели  в  машину,  он  укоризненно, даже  с  обидой,  сказал:
       - Ты  знаешь,  Вова,  в  каком  скворечнике  живёт  наш  друг - рыбак? Мне  там  ни  пройти,  ни  сесть  негде  было. Чего  молчишь? -  набросился  он  на  меня.  Скромницу  из  себя  нечего  строить. За  других  жильё  у  меня  из  горла  вырвать  готов.  А про  себя   ведь  ни  слова  не  сказал.  Ладно.  В  понедельник с  утра  зайди,  Охоты  нет  портить  настроение  перед  рыбалкой.   
В  Окунёвую   бухту  к  Серёге  Кочкину  приехали  уже  в  темноте.  Егерь  нас  ждал. Оказывается, ещё  днём  позвонил  ему  генерал,  спросил, как  обстановка  и,  получив сведения  о  хорошем  клёве,  сказал,  что  приедет.   
Жена  Сергея,  Валя,  быстро   собрала  на  стол.  Зажаренный  налим  с  гречневой  кашей  и  зеленью.  Соления  со  своего  огорода  и  бутыль  настойки  от  Вали  в  благодарность   Николаю  Михайловичу  за  какую-то  услугу   скрасили  вечер.  После  недолгого  разговора  о  предстоящей  рыбалке,  Егерь  привёл  нас  в  небольшой  домик  из  4-х  комнатушек.
Здесь  было  тепло  натоплено. В каждой комнатке по  две  заправленных  койки,  стол,  табуретки.  Эта  база  была  в  ведении  Ленинградского  военно-охотничьего  и  рыболовного  общества.  Содержалась  в образцовом   порядке.  И  наш  институтский  коллектив  частенько  сюда  наведывался,  хотя  за  нами  была  закреплена  такая  же  база  у  шлюза  «Гремучий».  Там  бывали  мы  только  в  летнее  время -  рыбачили  и  проводили  необходимые  работы  по  заготовке  дров, сена  и  зелёных  веников  для  зверья.   
Спать  не  хотелось.  Решили  сразиться  пара  на  пару  в  домино  забить  «Козла». Генерал  сел  с  Володей,  а  я  с  Борисом -  прапорщиком,  старшим  инструктором  по  обучению  слушателей  вождению  машин.  Играли  на  интерес:  проигравшие  понесут  до  места  рыбалки  ящики  и  ледорубы  счастливцев.  Первая  партия -  мы  с  Борисом  выигрываем.  У  противников  наших  ссора.  Выяснив,  кто  прав и  в  чём  причина  проигрыша,  начинаем  вторую  партию  с  условием,  что  проигравшие  весь  день  сверлят  лунки.
Как оба ни  старались  хорошо  сыграть,  следили  за  нами,  снова  спорили -  и  проиграли.  Расстроившись  Николай  Михайлович  упрекал  Севрука: «Ты,  Вова,  никак  захмелел  от  Валиной  настойки.  Мы  по  паре  рюмочек  опрокинули, а  ты  пил, да  нахваливал хозяйку. И она  всё тебе  подливала.  Думаешь  я  не  заметил?» - подначивал  генерал  друга.– «Больше  с тобой  пьяным  играть  я  не   сяду.  Хватит!  Ложимся  спать!» -  и  вдвоём   с  Владимиром  ушел  в  другую  комнату.
Вова  что-то  гудел  себе  под  нос,  оправдываясь,  и  покорно  поплёлся  за  ним.  Мы  с  Борей  переглянулись:  похоже,  действительно,  тот  выглядел   хорошо  поддатым,  размякшим.
Уснули  сразу и  так  крепко, что  генерал  еле  добудился  нас. Проснувшись, ещё туго  соображая  утро  уже  или  ночь,  вижу  генерала  в  нижнем  белье  с  шапкой  ушанкой  на  голове, с  подвязанными  на  подбородке  клапанами.  Борис  таращит  на  него  сонные  глаза  и  тоже  не  может ничего понять.  А  из  соседней  комнатки  слышится  такой  рокот,  будто  реактивный  самолёт   вот - вот  сорвётся  со  старта  и  взмоет  в  небо.  Стены  и  койки  мелко дрожат.
И  тут  до  меня  дошло.  Выпитая  настойка  так  расслабила  Вову, что он, находясь  в  сонном  полузабытье,  не  дышал,  а  захлёбывался  в  неистовом  храпе. Николай  Михайлович  рассказывал  потом,  что  ворочал  его,  будил,  но  только  на  минуту  тот  замолкал,  чтобы  снова   захрапеть  ещё  громче.  Не помогла  и  шапка  с  завязанными  ушами.  Намучившись,  он  пришёл  поменяться  с  Борей  койками  и  немного  поспать,  хоть  перед  утром.
Утром  всех  нас  поднял  Кочкин.  Сонный  Боря  с  ушанкой  на  голове  насмешил  нас,  кроме  Вовы.  Тот  недоумённо  хлопал  глазами  и  тихо гундосил: «Чего они  ржут с утр? Не  пойму». Генерал  рассказал  ему  о  ночном  кошмаре.  А  Сергей  признался,  что  и  раньше  замечал  за  настойкой  жены  способность  вызывать  мертвецкий  сон  с  храпом.
Быстро позавтракав,  пошли  к  месту  рыбалки,  указанному  егерем.  Когда  я  взялся  за  свой  ящик  и  ледоруб,  генерал  отнял  их  у  меня  и  понёс  сам.  То  же  велел  сделать  и  Владимиру.  По  тропинке  в  снегу  дошли до  хорошо  заметных  лунок.  Их  уже  прихватило  молодым  ледком.  Было тихо,  морозец   градусов  10,  не  больше.
Клёв начался  с  первых  же  забросов.  Брала  крупная  плотва  на  парочку  мотылей.  Мы  расселись  кучно.  Лунок  сверлить - нужды  не  было  и  мы  увлеклись ловом.  За  выразительными  замечаниями,  восхищениями  забыли  и  о  кошмарной  ночи,  и  о  времени.
Первым  спохватился  Николай  Михайлович: «Что-то  есть  уже  захотелось. Ба!  Да  уже  почти  два  часа!  Вова, где  там  у  тебя  в  загашнике  средство  для   сугреву?»-  и начал  раскладывать  с  Борисом   закуску  на  расстеленном  куске  брезента.  Разлили  по  пластмассовым  стопкам: «За  хорошую  рыбалку!» -  произнёс  генерал  и,  опрокинув  свою  порцию  в  рот,  схватился  за  щёку: «Вова,  ты  где  ёмкость  держал?  Ледяная  жидкость  получилась,  зубы  даже  заломило!»
Водка  и  в  самом  деле  была  ледяная.  Володя    показал  на  карман  в  ватных  штанах,  где хранил  бутылку. А  генерал,  сунув  туда  руку, зашумел: «Да  что  у  тебя  там  за  «хозяйство»  такое?
Холодильник  прямо!»-  Вова  молча  закусывал.  Мы  последовали  его  примеру.  Разговор  переключился  на  сегодняшнюю  рыбалку,  хороший  клёв.  Когда  же  Володя  хотел  налить  всем  по  второй  стопке,  генерал  запртестовал:
-Нет,  хватит.  Так  и  горло  простудить  можно.  Дмитрий,  ты  где  свою  припрятал?  Тащи  её  сюда!-  Я  вынул  бутылку  из  кармана   и  разлил  по стопкам.  Смотрю,  генерал  осторожно  начал  пить  и  заулыбался:  «Вот  это  «хозяйство»!  Тепленькая,  пить  приятно  даже  на  морозе.  Что  значит -  молодой  мужик,  не  поизносился!  Вова,  больше  в  морозные  дни  бутылку  в  своём  кармане  не  держи.  Будешь  отдавать  Борису  или  Дмитрию». -  сделал  заключение   генерал.
Рыбачили  почти  до  сумерек.  Оторваться  от  лунок,  от  рыбы  с  таким  клёвом,  было  трудно.  На  обратном  пути  Николай  Михайлович  с  Володей  снова  тащили  наши  ящики  и  ледорубы.  Наши  протесты  в  счёт  не принимались. 
-Ещё  повезло нам, «козлам», что  лунок  сверлить  не  пришлось:  сидели  на  готовеньком.  Спасибо  Серёге  за  заботу  и  хорошую  информацию.  Прикормил  он  там  плотву,  наверняка,  это  факт. -  отметил  он,  подходя  к  домику  егеря.
А  тут  ждала  нас  хозяйка  с хорошей  ухой   и  закуской. Когда  же  на  столе  появилась  настойка,  генерал  спросил  её,  на   чём    она  настояна?  Потом  рассказал,  какие  Вова  рулады  выводил  всю  ночь.  Валя  смеялась  от  души  и  поведала,  что  своего  Бориса  она  тоже так  урезонивает,  когда  он  слишком  разойдётся  после  поддачи.  Правда,  спать  потом  укладывает  его  на кухне  и  все  двери  закрывает  наглухо,  спасаясь  от  храпа.
Посмеялись  мы  от  души,  поблагодарили  хозяев  за  гостеприимство  и  уехали,  увозя  не только  хороший  улов,  замечательное  настроение,  но  и  частицу  ощутимой  душевной  теплоты,  исходящей  от  Вали,  а  может,  от  её  чудодейственной  настойки?                Март   2008 г.