Маргетта и демоны страсти. Глава 20

*    *    *
Глава Двадцатая
*    *    *

Старик бросил на него обеспокоенный взгляд и сказал, понизив голос:
- Он и вправду не мой. Теперь это видно любому. И я за него очень боюсь.
- Поведайте мне обо всем, что касается этого мальчика, - потребовал Джо-Легенда.

- Я никому об этом не рассказывал, - признался старик. - И никогда бы не рассказал, потому что не знаю, что это за ребенок и почему он оказался у нас. Когда мы его нашли, и я над ним склонился, мне почудилось... мне только почудилось, будто кто-то невидимый произнес: «Сбереги его и воспитай! Он предотвратит Апокалипсис!» Потом этот кто-то исчез. Но я понял - о том, как мы его нашли, и о том, что нашли вместе с ним, нельзя говорить никому. И строго-настрого запретил трепаться жене. А она у меня - известная болтунья. Но тебе я верю! Ты не причинишь зла моему малышу! Ведь ты его исцелил!
- Я его не исцелял, - сказал Джо. Но старик его не услышал.

- Мы с женой нашли его в поле. Среди пшеничных колосьев, - вспоминал пастух. - Он не плакал. Он улыбался и смотрел на небо. Возможно, он просто с него упал. Мы чуть не наступили на него. Он светился, словно жемчужина, и был совершенно голенький. На нем даже распашонки не было. Только на груди у него, на длинном хрустальном ожерелье, блестел золотой талисман. Моя жена заахала, запричитала и завернула ребенка в передник. Когда мы сняли с него ожерелье, оно растаяло. Хрустальные бусины оказались кусочками льда. Но пока оно было на нем, лед не таял! Лед касался теплой кожи ребенка, стоял жаркий полдень, но он не таял! В воду он превратился только в моих руках. Этой водой мы смочили пересохшие губы младенца и тогда он... Нет! Не заплакал! Он засмеялся, словно от небывалого счастья! Он и потом никогда не плакал, но хохотал так часто, как только мог! С талисманом ничего не случилось, - поспешно прибавил старик. - Я его сейчас покажу. С того самого дня я ношу его на себе, не снимая. Ведь это дорогая вещь и всякое может случиться, - и пастух стал поспешно расстегивать ворот.

Он очень волновался, руки его не слушались, и он долго не мог справиться с застежкой.
- Талисман? - спросил Джо-Легенда. – Значит, на нем что-то изображено?
Глаза его стали сапфировыми, по волосам пробежали крошечные искорки, но старик этого не замечал. Он думал лишь о ребенке.

- Да, - ответил пастух, терзая ворот. - На талисмане очень странный знак. Я никогда не видел его раньше и ни о чем подобном не слышал. Но это, несомненно, королевский символ. Или герб какой-то знатной семьи. Ведь там изображены короны. И меч, выложенный крошечными изумрудами. А еще - Лев и Единорог.

- Единорог… - повторила Маргетта. Но больше произнести ничего не смогла. Она не находила слов.
- Единорог, - как ни в чем не бывало подтвердил пастух, - и Лев с расправленными крыльями. А на обратной стороне - выбито одно только слово. Эмрад. Мы так его и назвали. Все в деревне были очень удивлены. Ведь Эмрад - нездешнее имя. Но я не мог его иначе назвать.

Старик продолжал возиться с воротником. Он сопел, кряхтел, торопился, и поэтому у него ничего не получалось.
- Вы не сможете его расстегнуть, - сказал Джо-Легенда. - Вы зашили его намертво.
- Я ведь и вправду его зашил! - спохватился старик. - И совсем забыл об этом. В последнее время я всегда его зашиваю. Боюсь потерять талисман.
- Почему же только В ПОСЛЕДЕЕ ВРЕМЯ? - спросил Джо-Легенда.

«У него просто талант придираться к словам! - восхитилась Маргетта. - Я это давно уже поняла! Но, может, он просто очень внимательно слушает. И не столько ушами, сколько ЧУВСТВЕННО. Поэтому и замечает то, на что остальные не обращают внимания».

- Потому что не так давно некто пытался похитить у меня талисман, - пастух наконец разорвал воротник и протянул Джо блестящую золотую пластинку. - Вот он! Королевский знак! Изумрудный меч и рубиновые короны на щите из слоновой кости! И Единорог! И Крылатый Лев! Эмрад об этом не знает, - поспешно прибавил он. - Я даже ЕМУ об этом не говорил. Он же маленький. Думаю, вдруг захочет похвалиться кому.

- Ему не надо ни о чем говорить, - сказал Джо-Легенда. - Придет время, и он сам все поймет. Талисман оставлен не для ребенка, а для тех, кто его приютит. Его хотели у вас похитить? Вы видели вора? Или только его почувствовали?
Джо поворачивал в руках талисман и засыпал старика вопросами. Было видно, что он волнуется.

«Впервые с тех пор, как я его знаю, - подумала Маргетта. - А может и впервые в жизни».
- Талисман у меня хотела похитить особа весьма почтенного вида! - возмутился пастух. - Просто стыд! В таком солидном возрасте! И быть вором! Мы ночуем обычно под открытым небом, а я привык спать на спине, чтобы перед сном вдоволь насмотреться на звезды. Так вот! Какой-то седобородый старец вдруг спускается ко мне прямо со звездного неба, склоняется надо мною, расстегивает на груди рубаху и говорит: «Ты хочешь мне кое-что подарить». И бесцеремонно так вытаскивает из-за пазухи талисман! И при этом, наглец, улыбается скверно! Он был в синем плаще, расшитом всякими возмутительными знаками. И в острой широкополой шляпе...
«Чародей! - догадалась Маргетта. - Надо же! Он и здесь успел! Но почему Чародей хотел украсть талисман? Ведь своих желаний у дедушки нет! Он исполняет лишь чужие! Неужели этот старик… Нет-нет! Не может быть, чтоб пастух пожелал утаить от Эмрада его королевское происхождение?! Ведь он так любит этого малыша!»
Мысли Маргетты окончательно перепутались.

- И как же вы разделались с вором? - спросил Джо-Легенда.
Старик рассмеялся, потирая руки:
- Я – как вскочу! Да как дам ему в лоб пастушьим посохом! А он - как рванет обратно на небо! Только его и видели! Я, правда, после этого сразу же лишился чувств. Или заснул, я не знаю. С утра думаю - мне все приснилось. А потом смотрю - ворот рубахи расстегнут, и талисман вывалился наружу. Солнце на нем сверкает так, что больно глазам. Нет, думаю, это не сон... Я потом отчего-то всплакнул, а ворот рубахи стал с тех пор зашивать. Ведь наглец может подкараулить меня, спящего, тихонько рубаху на груди расстегнуть и вытащить драгоценность. А если рубаха крепко зашита, не будет же он ее разрывать. Побоится меня разбудить и опять получить посохом в лоб.

- Он больше никогда не придет,  - успокоил пастуха Джо-Легенда. - И выпрашивать талисмана не будет. Он понял, что вы НЕ ХОТИТЕ его отдавать. А отбирать его или красть он не станет. Поверьте мне.
- Я тебе, нелюдимый, верю, как самому себе, - признался старик. - Я ведь и впрямь как-то подумал - вот бы его потерять. Или чтоб кто-то его у меня украл. Больно уж мне не хочется возвращать моего Эмрада его королевским родителям. Или каким-то еще знатным родственникам. Вдруг таковые объявятся? А если б талисман у меня пропал, то никто бы не и смог доказать, что это - не мой родной сынок.

- Разве это без талисмана не видно?! - удивилась Маргетта и посмотрела на мальчика.
Малыш  сиял, словно жемчужина. Голос его звенел, как колокольчик. В это время они с братом пытались оседлать большого барана - главного в стаде, и вслух восхищались собственной смелостью.

- То, что он - необыкновенный ребенок, видно только теперь, - ласково сказал старик. - Поэтому я за него и волнуюсь. Ведь голос велел мне его сохранить. А раньше, когда Эмрад был горбат, никто его красоты не замечал. И злодеи, которым надобно его отыскать, прошли бы мимо уродца.

- Значит, он всегда был уродлив? - спросила Маргетта.
- Что ты! - пастух замахал на нее руками. - Конечно же, нет! Он был ОЧЕНЬ красивым! И в колыбели!.. И когда стал помаленьку ползать!.. И когда начал ходить!.. Нет! Теперь он еще красивее!

- Отчего же у него вырос горб? - снова спросила Маргетта.
- Уродцем он стал за одну ночь, - поведал старик. - Как-то утром Эмрад просто проснулся горбатым. От своего уродства мальчик очень страдал и всегда старался выпрямиться. Это было ужасное зрелище! Лучше мне этого не вспоминать! Но с каждым днем злосчастный горб становился все больше и больше, и, наконец, согнул его так, что сын едва мог ходить. Мне было его очень жаль! Ведь мой малыш прекрасно помнил, что когда-то был здоровым и красивым. Я слышал, как он разговаривал со своим горбом, - содрогаясь, вспоминал старик. - Сынишка умолял его уйти, но горб продолжал расти и сделал жизнь ребенка невыносимой. Но ты - знаменитый лекарь, и смог его исцелить!

- Я не исцелял его, - повторил Джо-Легенда. - Малыш исцелил себя сам. Потому что заболел он по собственной воле.
- Разве такое возможно? - удивился старик. - Кто же пожелает себе такого уродства?
- Этот ребенок, - ответил эльф. – Он просто был вынужден его пожелать, потому что очень страдал от своей красоты. Ведь она отличала его от прочих. Мальчик захотел быть таким, как все, и сам вырастил себе горб. Эмрад действительно необыкновенный ребенок, и поэтому изуродовал себя мгновенно. И тут же об этом забыл. Или просто не успел осознать, что он с собою творит.

- Ничего себе! - старик приподнял брови. - Я и не знал, что такое возможно!
- ВОЗМОЖНО ВСЕ, - сказал Джо-Легенда. - А для этого ребенка и вовсе нет ничего невозможного. Эмрад – действительно принц. Пропавший сын моего старшего брата. Он из Страны Бессмертных, где любые желания исполняются в мгновение ока.
- Почему же его прежние желания не исполнялись? - не поверил старик.
- Потому что ему нечего было желать, - улыбнулся эльф. - Ведь вы с женой окружили его ТАКОЙ любовью.

Горло старика дернулось. Он судорожно сглотнул.
- Я сразу почувствовал это, - продолжал Джо-Легенда. - Но еще сомневался, хотя сомнения мне обычно не свойственны. Они рассеялись, когда я увидел талисман. Единорог и Крылатый Лев - Вечные Хранители моей ненаглядной родины, куда мы с Маргеттой сейчас держим путь.
- Картошка-то наша наверно уже сгорела… - тихо ответил ему старик и стал очень медленно выкатывать из костра почерневшие клубеньки.

Он расстелил на траве чистое полотенце. Красиво разложил на нем репу, морковку и зеленый лук, а так же - хлеб и сыр, аккуратно нарезанные Маргеттой.
- Я сейчас молока овечьего надою, - сказал он, доставая большую расписную крынку. - Так что не думайте, будто мы здесь плохо живем!
Но оказалось, что старик напрасно огорчался. Картошка в костре не сгорела. Она просто хорошо пропеклась. И замечательно обуглилась.

Старик подозвал детей. Клар попытался что-то сказать, но отец попросил его помолчать. Все пятеро помыли руки и приступили к трапезе в тишине.
Маргетта наслаждалась вкусом пищи, к которой привыкла с детства. Клар от нее не отставал. А старику кусок не шел в горло. Он то и дело замирал и о чем-то надолго задумывался.
Эльф от еды отказался по вполне понятной причине. Причем сделал это настолько деликатно, что пастух не обиделся.
Эмрад вообще ничего не ел, хотя набегался и наигрался вдоволь.

- Почему же ты не кушаешь, сынок? - пастух ненадолго оторвался от невеселых раздумий и с нежностью на него посмотрел.
- Я не хочу, - ответил мальчик.
- Он совсем мало ест. Вернее, не ест почти ничего, - пожаловался старик. - У него всегда был плохой аппетит. Наверно, наша деревенская еда не подходит этому... принцу? Ведь так? - с тоской спросил старик.

- Дело не в том, что ваша еда - деревенская, - ответил Джо, любуясь ребенком. - Он не стал бы много есть даже за королевским столом. Ему просто не подходит... людская еда. Назовем это так. И все же он вынужден есть то, что вы ему предлагаете, чтобы не умереть от истощения. Но если принц будет есть вашу пищу в таком количестве, в каком ее поглощаете вы, он умрет, отравившись ею. Малыш это чувствует и отказывается от еды, которая приносит ему не пользу, а вред. Так что впредь никогда не кормите его насильно.
- Слава Господу Богу! - на глаза старика навернулись слезы. – Значит, вы не заберете у меня малыша! А я-то уж мысленно простился с ним!

- Принца никто не вправе куда-то забрать или удержать где-то силой, - сказал Джо-Легенда, - а так же - увлечь за собой уговорами и обещаниями. К тому же - забирать его мне пока не некуда, а вести - не к кому. Его отец бесследно исчез. Где королева - я тоже не знаю. Сейчас принц здесь. И он будет здесь, пока не придет ЕГО время. Тогда он сам покинет тех, кто его воспитал. Но будет часто вас навещать. Ведь каждый стремиться вернутся туда, где его по-настоящему любят. Вы же пожелали ему счастья, пренебрегая собственным сыном. Что это, если не Настоящая любовь?

- Чем же мне кормить моего малыша? - забеспокоился старик. - С самого утра во рту у него не было ни крошки! Он пьет только воду из родника. Колодезная ему тоже, скорее всего, не подходит. А уж о молоке или простокваше я просто не говорю!

- Сейчас я его накормлю, - сказал Джо-Легенда и к ужасу Маргетты немедленно воплотил Дары Своей Земли. - От вас мне нечего скрывать, - улыбнулся он пастуху. - Тот, кто вырастил сына моего брата, и тот, кто дружит с ним, не могут быть посторонними.
Пастух и его старший сын открыли от удивления рты. Но маленький Эмрад при виде лепешки и амфоры, вдруг появившихся в руках юноши, не выразил ни малейшего изумления. Он воспринял происходящее, как должное.

- Дай мне сделать глоток. И кусочек хлебца, - тут же потребовал он и потянулся к лепешке и амфоре.
- Сколько угодно! - улыбнулся Джо-Легенда, протягивая ему Дары Своей Земли.
Но мальчик взял только амфору.
- Сначала пить, - сказал он с твердостью, поразившей Маргетту.
- Замечательно! - восхитился эльф, наклоняя изящный сосуд.
- Ты хочешь напоить вином маленького ребенка? - ужаснулась Маргетта.

- Это - не ребенок, - ответил Джо, и Маргетта его опять не узнала. - Это - сын моего брата. И он принадлежит Стране Бессмертных. Тем более, в амфоре сейчас - виноградный сок. Пробовать вино ему действительно еще рановато.
Когда мальчик утолил жажду, Джо разломил золотистый хлеб.
Ребенок взял самый маленький кусочек и с наслаждением его прожевал.

- Может быть, хочешь еще? - спросил Джо-Легенда.
- Спасибо. Я сыт, - ответил принц.
- Но ты же ничего не скушал, сынок? - забеспокоился старик.
- Я не хочу больше, - твердо ответил принц.
- Замечательно! - снова восхитился Джо. - У него прекрасно развито чувство меры! А теперь я хочу разъяснить вам, чем кормить принца и зачем это нужно делать. Слушайте меня очень внимательно. Ведь от этого зависит здоровье вашего младшего сына. Пусть он продолжает пить родниковую воду и не надо предварительно ее кипятить. Кормить его можно только той пищей, в которой не угасла жизнь. Животную пищу есть принцу нельзя. Иначе он будет умирать - медленно и мучительно. Пища, предложенная ребенку, не должна быть обожжена огнем - иначе она изуродует его тело. И последнее - любая еда, которую он подносит ко рту, не должна быть осквернена железом и солью. Такая еда - извратит его душу.

- Чем же мне его кормить? - ужаснулся пастух. - Ведь он же совсем худой!
- Он вовсе не худой! - заступился за мальчика Джо-Легенда. - Он - стройный. Просто у него другое сложение. Ведь он... не совсем человек. Назовем это так. Пусть летом Эмрад ест свежие овощи, ягоды и плоды. А зимой - сушеные яблоки, орехи и зерна, которые недавно проклюнулись. Можно угощать его медом. Но только не очень часто. А лучше, если принц сам будет выбирать себе пищу. Даже если этот выбор удивит или испугает кого-то. Возможно, он потянет в рот кусочки глины или осколки кремния, а время от времени будет жевать молодые листья или траву вместе с мелким песком. Пусть его никто не бранит и не запрещает ему делать так, как он хочет. Ведь этот ребенок не таков, как ваши собственные дети. И не таков, как вы. Он принадлежит Стране Бессмертных и лучше любого другого знает, где отыскать себе это бессмертие.

- Неужели мой младший сынок будет жить вечно? - не поверил старик.
- Он действительно никогда не умрет. От саморазрушения. Он никогда не примет в себя ничего, связанного со смертью. Он впитывает и источает только жизнь. И уважает жизнь во всех ее проявлениях.

- Да-да! - закивал старик. - Он ведет себя именно так, как ты говоришь. Эмрад никогда не мучает и не обижает животных. Мой сынок не давит насекомых и не срывает цветов. Он напротив заботиться обо всех, кто растет, двигается и дышит. Когда он выхаживает больных птиц и зверей, они поправляются на удивление быстро. Эмрад вылечил двух голубей, воробья и помог разродиться кошке. Овцы от него просто без ума и его знают все деревенские собаки. Сломанные ветки и цветы оживают от его прикосновений. Пищу Эмрад тоже сам себе выбирает. Он постоянно тянет в рот то, за что обычные дети немедленно получают по рукам! Весной Эмрад жует набухшие почки, летом грызет какие-то камушки, а зимой ест снег и сосет кусочки льда. Клар нарочно выращивал для него сосульки на крыше. Прежде я его за это бранил! Но теперь и слова не скажу! А еще он любит Святое Причастие! - вспомнил старик. - Ждет не дождется, когда его снова поведут причащать! И церковные просвирки тоже кушает с удовольствием! А вот наших, домашних пирожков его и не заставишь отведать! Если б я раньше об этом знал, то не издевался бы над малышом! Больше я его неволить не буду! Пусть делает то, что хочет! На то он и принц!

- Никогда не запрещайте ему грызть ледяные сосульки, - посоветовал Джо. - Это ему действительно необходимо.
- Но они же холодные! - забеспокоился пастух. - А Эмрад - такой хиленький! И такой нежный! Вдруг он заболеет?

- Эмрад - не хиленький. И вовсе не нежный, - Джо разъяснял это старику уже в который раз. - Этот ребенок принадлежит Стране Бессмертных и он удивительно жизнеспособен. Но если вы запретите ему срывать с крыши лед, он и впрямь тяжело заболеет. Он не умрет. Но будет мучаться намного сильнее, чем вы можете себе вообразить.

Слушая этот разговор, Маргетта с подозрением покосилась на остатки трапезы, к которой ни эльф, ни ребенок даже не прикоснулись.
«Я бы так жить не смогла! - решила про себя Маргетта. - Как хорошо, что я - обычный человек, и могу есть все, что едят самые нормальные люди! Правда, после обильного угощения у меня тяжело в животе, неприятно во рту и немилосердно хочется спать. Но вовсе не оттого, что эта пища чем-то плоха! Просто я отвыкла от обычной еды! И не удивительно! Который день я ем лишь то, чем меня угощает Джо! Кстати, его лепешка тоже обожжена огнем! Хлеб невозможно без него испечь! Но они вместе с принцем умяли ее за обе щеки!»
- Я оставлю для Эмрада кусочек лепешки, а в кувшин из-под молока налью немного сока, - продолжал Джо-Легенда. - Маргетта убеждена, что Дары Моей Земли похожи на Святое Причастие. Сам я этого утверждать не могу. Я ни разу не причащался.
 
«Неужели, я призналась ему даже в этом? - удивилась Маргетта. - Но если он так говорит, значит, это действительно было. Ведь у него нет никаких Проблем. И с Памятью в том числе».

- Дары моей Земли никогда не закончатся и не испортятся, - улыбнулся эльф. - При посторонних их лучше не доставать. Сок очень густой - его можно развести водой. А лепешку - намазать медом. Но не думаю, что от этого она будет вкуснее. Этот хлеб я замешивал сам и готовил его без огня - в Стране Бессмертных, где ВОЗМОЖНО ВСЕ. Он не поджарен и не испечен, а просто подсушен на плоском камне у вод Золотого моря. Его позолотило Вечное солнце Страны Бессмертных.

«Это был не камень, - вздохнула Маргетта. - Это был кусок белого мрамора. Резная верхушка одной из древних колонн. На берегу Золотого моря много таких кусков. Они большие и маленькие, белые и серебристые, жемчужные и желтоватые. Одни - закопаны в песок, другие - увиты плющом, третьи - оплетены древесными корнями. Джо сидел на одном из них, когда белый цветок прорастал в его сердце...»

Волосы эльфа тут же стали светлыми, а лицо покрылось загаром. Его глаза отразили блеск волн Золотого моря. Он поправил воротник белой свободной рубашки и бережно коснулся цветка. Его четвертый лепесток послушно отогнулся. Пуговицы на рубашке юноши были из кусочков раковин.

Пастух и его сыновья смотрели на Джо не отрываясь. Клар приоткрыл от удивления рот, по щеке старика скатилась слеза. В глазах же Эмрада отразился цветок. Он был другого цвета, другой формы и пять его лепестков были развернуты. Золотистая серединка цветка казалась похожей на сердечко с нежной сиреневой каймой.

- Не торопись, малыш, - сказал ему Джо-Легенда. - Пусть твой цветок раскроется позже. Ты не можешь увидеть ее сейчас.
- Какой цветок? - изумился Клар и начал разглядывать брата.
Пастух тоже посмотрел на Эмрада с удивлением.
- Это - моя любовь к родине, - ответил принц, и сиреневые лепестки его цветка послушно соединились. Золотое сердечко погасло. Маргетта вздохнула.

Юноша улыбнулся ребенку и стал прежним - только в волосах его появились рыжеватые пряди.
- Эмрад вас еще удивит, - предупредил пастуха Джо-Легенда. - Скоро он начнет рассказывать о том, что другим не ведомо и не понятно. А со временем - все чаще и чаще. Никогда не говорите ребенку, что всего этого нет. Даже если его рассказ покажется вам бессмысленным и фантастичным. Знайте, что все это - есть. В Стране Бессмертных. Эмрад будет просто ее вспоминать.

- Как же он будет ее вспоминать? - приподнял брови старик. - Ведь он ее никогда не видел.
- Зато ее видели его отец и мать, - ответил эльф. - Он будет видеть свою родину их любящими глазами. Страну Бессмертных прекрасно помню я. А я тысячу раз обошел ее вдоль и поперек, и позволю Эмраду воспользоваться моими воспоминаниями. Если он попросит, конечно. Ему необходимо знать и чувствовать свою родину. Ведь когда-нибудь она его позовет. И он должен услышать ее зов. И откликнуться - вовремя.

Он немного помолчал, глядя на Эмрада. Сиреневый цветок в глазах ребенка чуть приоткрылся.
- Я хочу задать вам один вопрос, - снова обратился Джо к пастуху. - Как вам удалось выдать принца за собственного сына? Ведь вам пришлось обмануть целую деревню!
- Моя жена в то время была на сносях, - отвечал старик. - А рожать захотела у родственников. Я ее сопровождал. Роды случились неудачными, и ребенок умер. Моя жена страшно переживала. Бедняжка! Возвращаясь назад, мы и нашли Эмрада. Как она была рада! Жена утверждала, что младенца подарили нам Ангелы.

- Она права, - сказал Джо-Легенда. - В поле его принесли именно Ангелы. Они и сейчас рядом. Двое из Них - Высокие. Правда, Они не всегда вместе с ним. Высокие Ангелы прилетают к нему по необходимости. Голос, который вы слышали, принадлежит одному из Них. Если Эмраду будет угрожать опасность, Архангелы закроют его своими крыльями.
- Я бы смог защитить его не хуже Ангелов! - ревниво произнес старик. - Мне бы только знать от кого его защищать! И как!

- Я не могу сказать вам об этом, - ответил юноша. - Вы будете переживать за ребенка, и этот страх наведет на его след тех, от кого Эмрада нужно сохранить. Запомните лишь одно -  его необходимо хвалить и поощрять как можно чаще. Особенно за то, что отличает его от людей, порабощенных Страстями. Своей любовью, словно щитом, вы закроете его от тех, кто стремится извратить его душу, пока этот непобедимый воин еще ребенок и подвержен чужому влиянию.

За разговором они не заметили, как пролетел день. Стало темнеть. С реки поднялся туман.
«В таком же тумане я видела Чародея, - содрогнулась Маргетта. - Вдруг он опять прилетит, чтоб вытащить у старика талисман? И увидит тут меня... Как страшно!»
Словно угадав ее мысли, Джо подбросил в костер охапку хвороста и неодобрительно на нее посмотрел.

Маргетта поспешно отбросила неприятные мысли.
«Он контролирует не только каждый мой шаг, каждое движение и каждое слово, но и каждую мою мысль! - возмутилась Маргетта. - Даже если эта невинная мысль просто пролетает мимо и ЕЩЕ никого не трогает! Но, возможно, он просто удачно угадывает. И ко мне невероятно внимателен. И просто за меня переживает. Ведь он все же меня сопровождает, - утешала себя Маргетта. Но тут же, погрустнев, добавила: - Если он вообще способен за кого-то переживать…»

Джо-Легенда немедленно к ней подвинулся и доверительно прошептал:
- Ты просто не представляешь, на ЧТО я бываю ИНОГДА способен...
«Вот-вот! - тот час же согласилась Маргетта. - Я так и думала! Он просто необычайно внимателен! Назовем это так!» - и быстренько от него отодвинулась.
Джо затрясся от беззвучного смеха и подсел к Маргетте еще ближе.
«Я сейчас от него убегу! - судорожно соображала она. - Убегу без оглядки! В туман и в ночь! И попаду Чародею прямо в лапы! Это - гораздо лучше, чем быть засмеянной насмерть!»
Но бежать ей никуда не пришлось. Маргетту выручила собака, охранявшая стадо.
Собака подошла к Маргетте и выразительно на нее посмотрела.

- Она хочет есть! - обрадовалась Маргетта и принялась кормить ее остатками хлеба и сыра.
Проглотив угощение, собака благодарно лизнула Маргетту в щеку и устроилась у ее ног. Время от времени она заглядывала в лицо Маргетте и многозначительно косилась на Джо. Тогда верхняя губа ее поднималась, и казалось, что собака улыбается.
Когда совсем стемнело, старик проверил овец, приказал собаке охранять отару и стал доставать одеяла.

Одеяла из серой овечьей шерсти были необычайно уютными. Они пахли хлевом и молоком. Маргетта с наслаждением завернулась в одно из них, а другое положила под голову.
Клар устроил себе из трех одеял настоящее гнездо. Он звал к себе Эмрада, но тот к нему не пошел.

- Можно я буду спать на земле? - спросил он у отца. - Здесь немного влажно. Но мне все равно.
Пастух посмотрел на эльфа взволнованно и вопросительно.
- Пусть делает так, как хочет, - ответил Джо. - Предоставьте ему свободу, и Эмрад выберет для себя самое лучшее. Он сделает это безошибочно.
- Отдыхай как хочешь, сынок, - позволил пастух. - Только, сделай милость, выбери место посуше.

- Доброй ночи! - обрадовался малыш и прилег невдалеке от них.
Маргетта увидела, как он повернулся на спину, раскинул руки и закрыл глаза.
«Эмрад ЭТО уже умеет! - восхитилась Маргетта. Но вспомнила свой неудачный полет и загрустила: - Не то, что я».
Джо отдыхать не собирался. Они с пастухом еще долго сидели у огня и разговаривали.
Маргетта заснула быстро. Она видела какие-то сны, но их не запомнила.