Если русская полюбит...

Это история из тех, которые случаются , как говориться, по долгу службы.
Старомодным словом « служба» она называла свою работу в психиатрическом отделении большого европейского госпиталя, куда её пригласили работать зарубежные коллеги.
 Ей уже не раз продлевали контракт , да  и не к кому было возвращаться в Россию.
 Её семья – она сама.
Так распорядилась то ли судьба, то ли то роковое стечение обстоятельств, когда муж и дочка оказались в радиусе бандитской перестрелки в их, казалось бы,  тихом городке. Среди её пациентов много чеченцев, тех, что появились в Европе  как беженцы, и живут, получив вид на жительство, в окрестностях  городка, где находится госпиталь.
Ей приходится быть переводчиком, это экономит деньги госпиталю, да и ускоряет процедуры обследования.
С посттравматическим синдромом у своих пациентов она встречалась и дома, в России.  Сначала это были те, кто воевал в Афганистане, потом в Чечне.
 Она знает его проявления , силу страха, который не подвластен человеку и толкает него в бездну отчаянных поступков. Синдром Рембо.
Удивительно, но при первой встрече Абу показался ей похожим на Рембо,  внешнее сходство с киногероем было минутным.
Рабочие моменты обследования , стандартная процедура, типичные жалобы на боли, причины которых  не найти в его теле.
Её мнение осталось  как заключение в его электронном медицинском журанале.
Так и хочется написать, что о его заключении  ей предстоит узнать через несколько недель.
За эти недели произойдёт только два события : они встретятся случайно на улице и после « Здравствуйте!» он задаст вопрос, на который она ответит взмахом руки. Вопрос о том, здесь ли она живёт.
– Здесь! – она укажет рукой в сторону своего дома.
 О втором событии она не вспомнила бы и сама, если бы...
Однако, всё по порядку.
В тот день её иностранный коллега провожал её до дому, им просто было по пути, и две сотни метров они прошли рядом на виду у немногочисленных прохожих, среди которых был и Абу.
О том, что он видел их вместе и что-то своё решил за неё, за них она узнает в ту июльскую  ночь, когда её разбудит его звонок .
Нет, не телефонный звонок, звонок в дверь- настойчивый, многократный и голос за дверью :
- Прости, помоги, сил нет, помоги...не понимаю, что со мной, не могу справиться, помоги...
На пороге стоял Абу, гонимый тем ужасом, который не под силу самому сильному и волевому  человеку – ужасу  посттравматического синдрома.
Помогла.
 Это – её работа.
Он пришёл через день с цветами.
Словно  извиняясь повторял и повторял:
-  Пусть говорят, что только слабаки ходят к психиатру, тот , кто не переживал ЭТОГО, не знает, что ЭТО такое... 
Ему хотелось поговорить о многом.
Она слушала и узнала, что он – чеченец -долго жил и работал в России, что он знает и любит Россию и русских.
Он сказал, что видел  её с коллегой и понял, что тот любит  её.
- А Вы, Вы его любите ? 
Она ничего не ответила ему, да он бы и не услышал ответа, торопясь сказать – высказать своё - его мнение обо всём на свете.
Он сказал и  слова, которые  вы уже прочитали в названии этого рассказа.
 Я напишу полностью ту фразу: « Как я завидую иностранцам, у которых русские жёны, если русская полюбит, то это – счастье».
За июлем был август, потом пришло первое сентября , и дети пошли в школу, нет, не в Европе, а в там, на их общей когда-то , родине. 
Детей убили.
Это была осень, когда все узнали слово Беслан.