Подъезд. Три часа ночи

Уснуть невозможно. Проснуться тоже.

Состояние, близкое к истощению. Истощение ведет к безумию… по дороге разбитых надежд.
Вчера всё казалось дивным. И звёзды на небе светили ярче. А сегодня я их так и не увидел. Даже на небо не поглядел. Почему?

Начать новую жизнь, с нуля? Безропотно вернуться к старой? Уничтожить воспоминания последних лет, ластиком стереть их с листа жизни? А получится ли?

Подъезд. Стена исписана корявыми буквами. На потолке – черные пятна копоти. Воняет мочой. Зато не так холодно, как на улице. Просто не холодно, и уже как бы и ничего, жить можно.

А умереть было бы глупо. Хотя, какая разница? Наверное, всё уже без разницы. Конец наступил. Пришел. Приснился. Приснился наяву.

А дома мамка готовит завтрак. Пахнет котлетами и блинами. Блинами и котлетами. И домом. И подушка зовет мягкостью сна. А отец, наверное, еще на работе, еще не пришел …
А им нужно будет сказать. Что сказать? Как сказать? Зачем вообще говорят?
Уснуть невозможно. Проснуться тоже.

Хочется проснуться. Но это не сон. Интересно, а что теперь будет сниться? Смерть или жизнь? Жизнь или смерть? Я не буду плакать во сне? А может быть, нужно разучиться плакать? переживать? перестать задавать себе вопросы?

А дедушка как? Это его не убьёт? Бабушка не дожила. А так… это бы её убило… Говорят, что бабушки внуков любят больше, чем внучек. Больше даже своих детей. Говорят, что внук для бабушки – как бальзам на душу. Опора на старости. А её больше нет. Моей бабушки. И не будет никогда. Не будет ласковых прикосновений к волосам перед сном… и ласкового взгляда из-под мохнатых седых ресниц… и стариковского «внучя»…

А вообще – хоть что-нибудь теперь будет?

Уснуть невозможно. Проснуться тоже.

Хочется вернуться в детство. Детские сны – самые трепетные. Детские мечты – самые чистые.

А в детстве мечтал – буду клоуном в цирке. Как Олег Попов. Добрым клоуном. И буду дарить цветы, уходя из круга цирка. А теперь…

А теперь я – «положительный».

«Положительный» – это как? Положительный человек – это «хорошо». А положительный анализ – почему это «плохо»? Может быть, доктора что-то там напутали?

Или же, это я сам себя путаю?

Лучше не думать. Вообще не думать. Как днем. Сидеть на скамейке и мёрзнуть. Как будто мороз может выгнать из тебя это. Выморозить. Выскрести всё, всё вместе с воспоминаниями об этом дне. Вместе с будущим, которого нет.

А говорили, что будущее есть. Как говорила бабушка? Есть, да не про Вашу честь? Или всё-таки есть?

Чтобы жить дальше – нужно  разучиться плакать. Нужно. Только пока никак…

Мужчины не плачут! Мужчины не плачут! Мужчины не плачут!

Смотреть в потолок. На пол не смотреть. Когда смотришь в пол – кружится голова. И земля притягивает. И плакать хочется. А зачем плакать? Мужчины не плачут! Мужчины не плачут! Мужчины не плачут!

Уснуть невозможно. Проснуться тоже.

А детство пахло будущим. Запах побед. Запах добра. Запах тепла.
 
Теперь один запах – запах мочи в подъезде. И пустота впереди. Будущее накрылось медным тазом. Стало детским бредом. Может быть, будущего нет ни у кого?

У кого-то есть. Не про Вашу честь.

Пропадаешь на работе. Пропадаешь на тусовках. Пропадаешь на лекциях… Пропадаешь в постели с любимой девушкой…

А когда она узнает – что тогда будет? Может быть, ей повезет? Может быть ей ничего?
Бред! В этой жизни никогда никому не везёт. Только толстопузым и ретивым… лошадиная морда. Взгляд червя после вспашки… Лошадиная походка… вариант иноходи. Лошадиные инстинкты. Кто тут хочет? Кто хочет?

А я хочу… хочу… жить… ну, хотя бы, существовать… со всеми этими прибамбасами: сковородкой из тефлона, телефоном из Суоми, Сумо из Японии… иномаркой… квартирой в кредит… третьим курсом в универе… детскими пеленками…

Жить….

Но жить не стоит. Я – «положительный». Дайте мне отрицательных черт – тогда всё будет по честному…. А так – положительный без «отрицательного»… наверное надо было строить жизнь по-другому. Чтобы отрицательный без «положительного». А то получается что инь без янь. Янь без инь.

Не туда… несет не туда… всё перепуталось… всё смешалось…

Уснуть невозможно. Проснуться тоже.

И жалости к себе уже почти не осталось. Вопрос один – как преподнести всё это другим. Родным. Не родным. Знакомым. Незнакомым.

А мысли теряются где-то в потолке. Не смотреть на пол! Не смотреть в будущее! Не смотреть назад! Может, надо ослепнуть, ослепнуть сердцем?

………………………………………………………………………………………………

Утро. Хлопок двери – как выстрел ружья. Ружья, которое висит на стен
е и никогда не стреляет.