А по небу, ярко вспыхнув, покатилась звезда...

Металлический лязг траков и взревевший двигатель БМД вывели из оцепенения молодого лейтенанта. Головная машина, выпустив, черный дым из системы выхлопа двигателя с рывком тронулась, выводя колонну на заданный маршрут следования.  Машины медленно одна за другой возобновили движение, оставляя позади себя мертвый изуродованный взрывом фугаса догорающий скелет боевой техники. В мозгу лейтенанта ярко вырисовывались сочные картинки увиденного: искореженная кабина УРАЛа была просто оторвана и отшвырнута ударной волной на метров тридцать, тентованный  кузов  или вернее то, что было кузовом, разорвало на множество рваных осколков, и они лежали  вперемешку с грязью, кровью и внутренностями своих пассажиров ровным красным кругом. Части тел солдат в эпицентре взрыва были единичными, все, что было некогда людьми, разлетелось по округе и теперь разорванные части тел лежали, дымясь, издавая сладковатый запах жареного мяса. Рама автомобиля была, вернее ее не было. Скрученный в канат кусок металла, если это можно было назвать рамой, лежал сразу в нескольких местах  залепленный горящими ошметками резины.
 Сгущающиеся сумерки быстро обволакивали горную местность. Вереница боевой техники змейкой ползла по серпантину. Лица людей с напряжением всматривались в горбатые хребты мрачных гор. Все что сейчас происходило, было как во сне. Растянувшееся время, словно дыба вытягивала из людей внутреннее напряженное состояние наружу, и словно изощренный палач тяжкой булавой сбивало с ног пытаясь вывести их самообладание из шаткого чувства равновесия.  Лейтенант вытер пот со лба, сглотнул мнимую слюну и, потянув за цепочку на шее, достал кулон. Немного помешкав, он открыл его и улыбнулся. На фото с раздвоенных стенок кулона, на него смотрели он сам и обворожительная  девушка. Девушка, которая год назад стала его законной супругой. И теперь в числе тысяч солдатских жен ожидавших своих мужей, ждала его возвращения. Проведя пальцем по ее изображению, он на секунду задумался «Уже скоро. Что она говорила мне?.. Когда это произойдет?» на его лбу появились морщинки и брови сдвинулись друг к другу « Должна на неделе вроде» он хмыкнул и подмигнул фотографии «Упёртый парень будет, весь в меня. Ничего Мариша*, недолго осталось, уже скоро, потерпи родная».
-ДУхи!
Голос в динамике шлемофона утонул от раскатистого взрыва. Яркая вспышка и мощный хлопок перед носом головного БМД разорвали тишину и эхом отозвались среди утесов догоняемые звуком от последовавшего практически сразу же за первым, второго взрыва с хвоста колонны. Левый трак ведущей машины слетел с колес и узкой полоской улегся на земле. БМД, проехав по инерции еще немного, безжизненно встал. Башня сразу же пришла в движение, и ствол крупнокалиберной автоматической пушки уставился своим черным глазом вверх на склоны.
-Принять бой!  Кипелов*, огонь по холму на семь часов! Пугачов*, занять позицию на слежение! - команды лейтенанта звучали уверенно и твердо, – Фролов, связь на базу, передавай координаты!
Движения людей в колонне из-за наступившей темноты практически не были видны и этим не преминули воспользоваться отбивающиеся. Быстро повыскакивав из остановившейся техники, они приняли позицию за броней машин для круговой обороны. И сделали они это вовремя. С темных вершин на них обрушился шквальный огонь. Трассирующие снаряды всех калибров, сметая все на своем пути, метеорным потоком понеслись в цель, разрывами разбрасывая камни, железо, деревянную обшивку кузовов. Глухо врезаясь в резину колес, звонко отскакивая от брони и разрезая воздух свистом, трассеры ярко осветили местность. Рассредоточившись «мишени» вели ответный огонь. Из ствола БМД яростно вырывалось пламя, выплевывая раскаленный свинец в сторону боевиков. Сухой треск АКМ доносившийся из разных сторон обстреливаемых слился в единую канонаду. Фролов вызывая базу, матом кричал в «немой» аппарат. Лейтенант, прислонившись спиной к бамперу одного из УРАЛов, сидя сжимал в одной руке автомат и вел огонь, а второй перебитой рукой пытался зажать рану на животе, чтобы не вывалились кишки. Бой был неравный. И наконец, пули стали находить своих первых жертв. Вначале смолк звук автоматных очередей в конце колонны. Прапорщик Шевцов* лежал на спине, уставившись в небо стеклянным взглядом. В его груди зияли темные дыры, и липкая жидкость неустанно сочилась на землю, пропитав одежду насквозь. Рядовой Земчук* перекатившись от загоревшейся машины в сторону прапорщика, приник к его телу.
Товарищ прапорщик?! Товарищ прапорщик?! – но увидев разорванную в клочья грудную клетку прапорщика с перекошенным от злобы лицом, вскочил на ноги и, нажав на спусковой крючок ручного пулемета, стал поливать градом пуль горные хребты. – Суки! Пид..ры! Хавайте б..ди!
Лейтенант заорал Земчуку «за броню», но было поздно. Обезумевший рядовой яростно жал на гашетку  и кричал что-то непонятное. В свете вспышек и разрывов гранат, лейтенант увидел, как смолк говорливый пулемет в руках Земчука. Правая рука рядового высоко вскинулась вверх, сам он сделал полуоборот и с оторванным носом и половиной черепа рухнул на землю. С вершины раздались хлопки РПГ и в сторону стреляющего БМД понеслись гранаты. Несколько взрывов с долесекундными паузами и «коробочка» смолкла объятая пламенем.
- Что со связью?! – еле выкрикивая к подползшему солдату, крикнул Лейтенант.
- Нету! Связь молчит! Связист двухсотый! Эти суки бьют нас как мух! – выкрикнул солдат, перезаряжая автомат.
 Лейтенант подполз к радисту. Фролов лежал темным пятном, сливаясь с придорожной пылью в одну массу. Тело радиста было разорвано пополам. Свисающие лохмотья одежды, кожи и кишок оставили на земле густую жижу, смешавшись с пылью и камнями. Ноги и тазобедренный сустав валялись неподалеку рядом с грудой металла. Кусок стальной обшивки при взрыве одной из машин как нож масло разрезал тело Фролова надвое.  Постепенно выстрелы  смолкали. Пока, наконец, со стороны колонны не наступила полная тишина.
Бандиты расстреливали колонну аккуратно. Головная и замыкающие машины были уничтожены. Средний состав колонны был расстрелян частично, были подорваны только две машины из восьми, где предположительно находились бойцы. Остальные машины были помяты разрывами гранат и зияли сквозными дырами от пуль. 
Непонятное спокойствие воцарилось среди ущелья. Лейтенант и старший сержант Пугачев лежали возле взорванной машины, не подавая признаков жизни. Пугачев лежал на боку в луже крови. Лейтенант был вниз животом, а рядом с ним тихо потрескивала рация.
- Пугачев? – еле слышно позвал лейтенант старшего сержанта. – Пугачев, живой?
В ответ была тишина. Командир откашлял густой кровавый ком, выпустив при этом свистящий и булькающий звук из дыр на спине и  груди. «Значит конец» пронеслось в голове у лейтенанта. Лежа на животе, очень хотелось перевернуться и посмотреть в небо. «Наверное, сейчас там звезды, такие маленькие и блестящие как рассыпавшиеся алмазы на черном бархатном столе, но такие же холодные и безжизненные, смотрят сверху на нас. Звезды. Как много они видели на своем веку. Как много им еще предстоит увидеть. Любовь, жизнь, болезни, смерть. Наверное, поэтому они такие маленькие и холодные, от того, что если чувствовать и воспринимать все близко к сердцу и на эмоциях можно, запросто, сгореть». Лейтенант лежал в луже собственной крови и дерьма и рассуждал о высоком. От своих размышлений ему самому стало смешно. Он хотел рассмеяться, но не смог. Из горла от напряжения мышц хлынула кровь, заставляя его откашляться.
Группа боевиков, спустившаяся к разбитой колонне, обходила и расстреливала, как им казалось еще живых солдат. Несколько бандитов вскрыли грузовики, возле которых лежал лейтенант, вытащили ящики и увидели их содержимое. Негодование и ругань на непонятном для лейтенанта языке стала разноситься по округе, что, несомненно, порадовало его. Каждый вскрытый ящик оказался доверху наполнен обычной землей. Некоторые были попросту пусты. Рядом с подорванными грузовиками, в которых якобы находились солдаты, дымились обычные мешки в бронежилетах и касках тоже набитые обычной землей. Это была великолепная подстава для крупной группы боевиков под командованием одного из жесточайших полевых командиров устраивавших налеты на отдельные колонны перевозившие боеприпасы. Вместо предполагаемых перевозимых боезарядов в ящики были насыпаны земля и песок. В грузовики усажены мешки так же набитые песком и землей одетые в воинское обмундирование. В колонне были только водители, хоть и молодые, но уже прошедшие немало за время войны и выполнившие немало важных заданий. В тот день выехали четыре колонны, три из которых были ложными. Одну из них и возглавил лейтенант Куренков*. Четвертая колонна перевозила настоящие боекомплекты. Операция была тщательно спланирована и велась группой прикрытия следовавшей за колоннами в нескольких десятках километрах позади. Но и в каждой тщательно обдуманной операции случаются форс-мажорные обстоятельства. Аккумуляторы рации принадлежавшей группе Куренкова вечером были заменены на полу разрядившиеся. Замену произвел лично сержант Фролов, который снял с зарядного устройства новые батарейки, полагая, что зарядка была произведена полностью. Эти батарейки он взял с новой трофейной рации добытой им во время одной из развед-операции. Но солдат не мог знать, что эта рация побывала в воде, и содержимое аккумуляторов было подпорчено, батареи попросту не зарядились.
Хрипенье лейтенанта не осталось незамеченным. Несколько боевиков подошли к лежащему на животе телу и, толкнув ногой, перевернули его на спину. Вылетевшие из-под перевернутого тела  с характерным звоном разжимы взрывателей гранат заставили округлить глаза боевиков. Находившись на животе еще в сознании, лейтенант выдернул из двух гранат по чеке. Но так как сознание его уже покидало, и перебитые руки не слушались собственного организма, то положил гранаты под живот, зажимая взрыватели весом своего тела.  Когда раздался взрыв, Куренков уже был мертв. 
А по небу ярко вспыхнув, покатилась одна из маленьких звезд. Оставляя за собой мимолетный след, уступая место новой крохотной звезде. И где-то там, где цветут сады и распускаются сирени в одном из солнечных городов, одна из тысяч солдатских жен ждущих возвращения своего супруга, звонким криком, в роддоме после долгих схваток, дал о себе знать крепкий малыш, так долго не желавший появляться на свет.
 - Упёртый парень будет, весь в отца – улыбнувшись акушеру, проговорила измученная девушка. 
 


*Все имена и фамилии вымышленные. 

(Илюстрация Ивана Дока)