Сорняки

Зять мой Игнат никогда не отличался большим умом, но всегда был хватким. В школе он учился плохо. Не знал, сколько будет дважды два. А, может, знал, да стеснялся сказать. В армии Игната научили нажимать на нужные кнопки, он слыл толковым служакой. После армии стал работать водителем асфальтового катка. Пока умные ровесники Игната получали высшее образование, живя в нищете, дурачок накатал денег на квартиру и машину.
Игнат рано завел семью, взяв в жены мою старшую дочку. Супруги быстро настрогали пятерых детей. Я вошла в положение многодетной семьи: уступила свой дом. Строила я его сама после того, как отсидела срок. До лагеря я работала директором ресторана. Должность эта опасная, почти расстрельная. Всегда можно подкопаться, будь ты хоть ангелом во плоти.
Дом я отдала зятю в полную собственность. Из благодарности Игнат поселил меня в свою однокомнатную квартиру, но дарить ее мне не стал. Со своей младшей дочкой Зиночкой я живу здесь уже много лет, и всё на положении приживалы.
Я не первый день старая, знаю, что на мой век хватит этого чужого угла. Но меня беспокоит судьба больной дочери. Бог не дал ей большого разума, хотя я научила ее всем житейским премудростям, чтобы она могла обходиться без посторонней помощи. Несмотря на первую группу инвалидности, она работает наравне со мной.
Жили мы, не тужили. На днях пришла ко мне младшая внучка Таня. Хорошая девушка, учится в университете на психолога. Татьяна собралась замуж. Родители послали ее уговорить меня освободить квартиру для молодой семьи. Таня издалека начала свой разговор, но я сразу уловила, чего она хочет:
— Прежде всего, дорогая внучка, выключи диктофон! Тебя родили, конечно, папа с мамой, но твою мамочку на свет произвела всё-таки я. Так что ты моих корней. Я сразу поняла: ты пришла с диктофоном. Передай своей мамочке: подслушивать нехорошо! Выключила? Ну а теперь выслушай меня! Ты хочешь предать свою бабушку?! За какие тридцать сребреников?! Стены этого жилья чужие для меня с Зиночкой, но других у нас нет. Они будут чужими и для тебя. Потолок — это пол верхней квартиры, пол — потолок нижней квартиры, стены — тоже соседские, окно — всего лишь дырка на улицу. Так что вся квартира — всего лишь несколько кубов воздуха. И ты хочешь родную бабушку лишить возможности дышать?!
— Папа говорит, что он предоставил тебе эту квартиру во временное пользование.
— Пока не помру! Я зажилась на свете?! А Игнат не рассказывал тебе, что в свое время на деньги, заработанные собственным горбом, я построила огромный дом. Когда твои родители стали плодиться, я совершенно бесплатно уступила им свои хоромы. Взамен Игнат предоставил мне эту крошечную квартирку. А теперь хочет из нее выпихнуть. И куда прикажешь мне с Зиночкой идти?! На улицу?!
— Но мама ведь предложила тебе другую квартиру.
— Как же! Твоя мама на такси привезла меня в поселок, в котором якобы нашла для нас жилье. Первым делом я спросила: «А где я буду работать?!» На наши пенсии не проживешь, с голоду ноги протянешь. На завод, где мы работаем уборщицами, из этого поселка не наездишься, слишком накладно. В самом, забытом Богом, поселке подходящей работы наверняка нет. Твоя мамаша «обрадовала»: «Я об этом уже подумала. Ты можешь устроиться в здешней столовой, чистить лук». Спасибо, говорю, доченька! За двести рублей в неделю я буду каждый день обливаться слезами?! «Облучаться» без всяких льгот. Нет, сюда я не поеду. Если выгонишь родную мать и больную сестру, мы будем жить в лесу.
— Папа согласен, чтобы ты жила с нами, только он не хочет видеть рядом тетю Зину. Бабушка, согласись, что она — сорняк.
— Эва как ты заговорила! Долго думала?! А еще будущий психолог! Среди людей не может быть сорняков. Впрочем, среди растений их тоже нет. Многие бывшие сорняки сейчас люди уплетают с большим удовольствием.
— Но ведь тетя Зина — больной человек. Ее можно сдать в интернат.
— Зиночка и без того Богом обиженная. Не хватало, чтобы родная мать собственными руками отправила ее в интернат, где каждый сможет обидеть. Бедная моя девочка уже натерпелась в школьном интернате, пока я была на зоне. Еще не хватало: сорокалетнюю женщину запирать в казарму! Нет! Пока я жива, дочку от себя никуда не отпущу! Еще неизвестно, как сложится ее жизнь после моего ухода. Я часто стараюсь баловать ее вкусненьким. Может, в дальнейшем ей не придется пробовать фруктов и сладостей.
— Извини, бабушка, я сказала, не подумав! — Но я не могла остановиться от возмущения:
— Сорняки! А чем ты лучше Зины? Будущий специалист? А Зина без всякой мудреной психологии умеет поддержать своих подруг добрым словом или советом. Как легко ты решаешь за других людей: чужую беду руками разведу. Такая же равнодушная, как твой папаша. Он никого не любит, кроме самого себя.
— Он обожает нас, своих детей.
— Приходится, обратно не засунешь. Он только и умеет, что делать детей. Когда наследников стало слишком много, спохватился. Благодари бабушку: именно я спасла твою жизнь. Твой любимый папаша хотел вырвать тебя из жизни как ненужный сорняк.
— Я не пойму, о чем ты говоришь.
— Пятого ребенка твои родители решили ликвидировать. Я узнала об этом и закричала дочери: «Куда вы пошли?! К бабке?! Вытравливать плод?! Это на шестом месяце беременности?! С дуба, что ли, рухнули?!» Так что ты появилась на свет только благодаря моему вмешательству.
— Спасибо, бабушка!
— Спасла тебя на свою голову. Если бы ты не родилась, твои родители сейчас не гнали бы нас взашей.
— Прости, бабушка, я уже поняла: на чужом горе семейного счастья не построишь. Мы с женихом что-нибудь придумаем. Живите с тетей Зиной здесь спокойно.
— Спасибо, внученька, кланяюсь тебе до земли за разрешение жить. Я все-таки постараюсь быстрее освободить эту квартиру. Я купила участок земли. Чиновники долго гоняли меня из-за этой бесплодной пустоши. Но я упорная. Забор мы уже поставили. Будем с Зиной выращивать свиней, накопим денег. Тогда начну строить домичек. Я в своей жизни уже не один дом построила, да еще несколько церквей. Мне не привыкать начинать жизнь с нуля. Сил у меня хватит. Единственное, о чем молю Господа, чтобы отпустил мне срок. Ведь мне уже за семьдесят. Годы в землю не закопаешь!