Про сборы девушек В израильской армии

                Нитевидные, когтевидные, пирамидальные, перепутанные, хребтовидные, двойные, радиальные и башенкообразные, хлопьевидные,перепутанные...
               Идти нашим девчонкам в армию или нет!? Вот, в чём вопрос!
               
           Стою  в центре Тель-Авива,возле нашей, знаменитой, русскоязычной школы "Шевах Маффет".Она не потому русскоязычная ,что все говорят по русски,на переменах. И не по тому знаменитая ,что я возле неё стою. Нет, конечно, преподование ведётся исключительно на языке иврит. Но это делают наши,обученные в России, преподаватели,на уровне не ниже кандидата наук. Сами понимаете ,что процент коренных израильтян в школе не превышает и одного . Там же учиться надо, с первого класса набора и  по полной.ПО СЕМУ ЗНАМЕНИТАЯ.

          Жду дочку Музы -Аннну, её увезли на неделю в израильскую армию, на пятидневные сборы на  громадно-комфортабельных туристичеких Мерседесах.Увезли весь поток предпоследнего класса школы.Так сказать- знакомиться.

        Слушаю русское "Первое радио" и стою посреди улицы Амасгер,чтоб автобус не прозевать с Анной. Главное, что мне непонятно и беспокоит,это с какой стороны автобус подойдёт - с севера или с юга. По идее они на юге, в пустыне Негев,но этож Израиль ,тут все,- евреи, даже автобусы.

            Прозевать нельзя, у Анны большой чемодан и сумка.А Анна там заболела, как и все, на второй день пребывания. Я когда услышал, что там она, в разрешенное для звонков время, Музе говорила,  так разозлился на Цахал.Цахал - это армия обороны Израиля сокращённо. И рассвирепел так ,что предложил забрать её оттуда на личном транспорте немедленно. Но Анна молодец, не сдалась,но выводы сделала.Запретила её забирать.

          - Мама у нас тут всё хорошо,-говорила по мобильному Анна,- звонить можно только с девяти вечера до десяти,-бодро докладывала она усталым голосом.
          -Доченька, А когда у вас подъём ?-беспокоилась Муза,переживая за дочь, которая дома, раньше часа ночи спать не ложилась.
          - В шесть мама,- спокойно отвечала семнадцатилетняя Анечка,приводя маму в шоковое состояние недовольными интонациями.
          -Анечка, а когда вы спать ложитесь?- проводила логическую цепь противоречий мама , дрожащим голосом.
          -В десять вечера мама,- ввергала маму почти в сосотояние комы доча, ещё более давая понять ,что чем –то раздражена.
          - А как вас кормят там, солнышко моё? -решилась задать самый главный, мамин, вопрос Муза. Ответ дочери был прост и по воздействию и последствиям напоминал взрыв ядерной бомбы на кухне.
         - Плохо кормят мама. Все уже заболели и у меня горло болит,- беспощадно сажала маму на стул Анна из далёкой цахаловой базы в Негеве.
         -У тебя температура? Там холодно спать? На чём вы спите? Вам чай дают? Что вы там делали весь день? В чём вы одеты? У вас горячая вода есть? Почему голос такой усталый?- провела разведку боем мама, расширив глаза и подняв вверх брови от переизбытка чувств. Голос звучал на пределе тревожности, предвещая нарастающую бурю, торнадо, цунами и потрясения для израильской армии .
         - Всё мама, я пошла отдыхать,- обрезала дочка разговор и телефон отключился до следующего сеанса связи.

           Таким образом, подробности узнать не удавалось, а посему, больного ребёнка требовалось доставить незамедлительно домой, быстро, с комфортом, бережно и разговорить, по-возможности, о безобразиях творимых с детьми в армии жестокосердными командирами. Родной Дом ожидал дочу изо всех сил, впитывая запахи вкусностей и деликатесов наваренных, нажаренных и запеченных на кухне мамой.Её любимица, Кошка Мурка страдала, отказывалась без Ани есть и никого не подпускала к её кровати. Дома все ожидали её возвращения
               Я бдительно стрелял глазами, с севера на юг и обратно, разбив возможные направления появления автобуса на сектора. Внимательно просверливая взглядом каждое транспортное средство на предмет измученных, кашляющих и унылых в своей худобе детей семнадцатилетнего возраста, я бдил не один. Рядом , в машинах и на скамеечках у входа собрались такие как я "болельщики". Время "Ч" неумолимо приближалось.

               А русское радио, распушив радиоволны на весь Израиль, задалось вопросом по всем бездельникам ,кто его слушал.
            -Что это такое?- вопрошал ведущий,-Нитевидные, когтевидные, пирамидальные, перепутанные, хребтовидные, двойные, радиальные, хлопьевидные,...?- пока я раздумывал, показалась Анна.

            Автобусы  заехали в "столицу" с севера, не поленились, отметил мозг бывшего военного автоматически. На этой мысли моё восхищение командирами израильской армиии закончилось. Анна тащила ,слава богу на колёсиках, за собой здоровенный чемодан . На девчоночьих плечах висел маленький вещмешок,  в другой руке, она несла армейский спальный мешок, подаренный нам экстрасенсом перед её героическим походом в Цахал. Спальник устало болтался в руке. Анна шла довольно бодро, гордо, но явно была бледна и на опавшем лице ещё больше выделялись красивые глаза, ну точно как у мамы. На погибающего и полумёртвого воина она не походила. Меня она пока не увидела. Одета была- безукоризненно.

             - Анна, Аня, я здесь!  Иди сюда! Аня!  -Я открыл пассажирское окошко и заорал высунувшись в окно справа от руля и махал руками. Остановил машину прямо на повороте и перекрыл движение целой полосе, но мне было всё по барабану. Зажатый мной автобусник, терпеливо ждал, пока Анна ,на моё удивление довольно бодро и легко, но величественно- дошла до машины. И также легко засунула на заднее сиденье и чемодан, и мешок, и спальник. Она с изрядной долей снисходительности  и облегчения села на пассажирское место рядом со мной и я резво отчалил ,подбадриваемый гудками обалдевших от моей наглости на центральной улице Тель-Авива, водителей.

                Согласно, всех моих русских наставлений по боевой и психологической подготовке, я был обязан вывести ребёнка из состояния легкого шока . Именно , пока что- шока, из-за резкой смены  динамического стереотипа поведения. Надо было начинать немедленно, проведя интенсивный курс психологического поглаживания.

                - Привет Аннушка! Ну голова болит, температура есть?- начал я, доставая мобильник и на ходу отыскивая номер Музы. Муза  ожидала нас на работе. У неё, как раз, конец рабочего дня  и мы должны были её забрать по дороге домой.
               - Всё нормально , только горло немного болит, -отвечала мне Анна и продолжала ехать, забыв пристегнуть ремень безопасности. 
               - Холодно было? Надо  было ещё спальник взять,- запоздало сообразил я,
           - Нет, нам одеяла давали ,но мы одевались ,я в трёх свитерах спала, всё равно холодно было.
          - А на чём вы спали?
          - На матрасах, без подушек, подушки не давали никому.
         - А горячее вам давали? Чай , суп, кофе?
        -Нет , кормили какими-то макаронами в масле, а овощи мы не ели они были страшные и нарезаны, с песком.
        - А в чём вы были одеты? В своём?
         - Нет –нам форму выдали, только очень большую, наши маленькие размеры сразу закончились. Мне пришлось и рукава закатывать и штаны . И ремнём подвязываться. И всем остальным тоже.
         -Кошмар какой, -ужаснулся я, вспомнив, как Аннушка одевается готовясь хоть куда пойти  и как тщательно выбирает себе одежду. Анна – трагически улыбнулась.
         - Привет солнышко, всё в порядке, я её забрал  и мы едем за тобой, через пять минут будем -быстро отрапортовал я Музе, остановившись  на светофоре и передал телефон Аннушке, - Вот, поговори с доченькой. Разговор с мамой был короткий и напомнил мне разговор сержанта с новобранцем. Откуда, что берётся,- подумал я

                Аннушка потихоньку оттаивала, и даже, надела и пристегнула ремень безопасности. Вспоминая и выговариваясь, в ответ на мои вопросы, она размораживалась внутренне, и постепенно, сама начала рассказывать о том, что там происходило с ними.

                -Так в первый день привезли, показали места кто, где спит. Обычная палатка с поднимающимися боковыми «стенками». Кровати с матрасами. Потом переодели всех  и всё время нас учили к ним обращаться. Если мы что-то делали не так,то заставляли отжиматься от земли 15-20 раз.

                -Девочек, отжиматься, вам же ещё 18 лет нет ,-возмутился я не выдержав,- вы же их послать могли куда–нибудь ? - удивлялся я.
                - А они тогда отжиматься заставляли, а если нет , то к старшему мефакеду отправляли, - делала Аннушка огромные глаза. Они привыкли слушать учителей в школе, подумал я.
                - Так пригрозить надо было ,что вызовите полицию и обвините в секс- домогательствах, - просвещал я юную патриотку. – А потом  взять и всей группой прозвонить. – наставлял я её, -и нас родителей  пригнать к базе .
                - А они тогда в школу напишут и позвонят,- защищала толи их, толи себя Аннушка.
           -Ну и что будет  тебе в школе?- спросил я.
              - Как что заставят  написать  ,на ста листах подряд –фразу «я буду хорошо служить в армии», - ужаснулась Анечка. Дурдом, про себя, подумал я и промолчал. Потом не сдержался .
        -Ну и напиши им сто раз на каждом листе по одной фразе. Лучше потерять всю одежду , чем достоинство. Или  сами всё это ешьте и делайте в таких условиях. – я перегнул палку, Аня смущенно затихла.
             - А мефакеды,эти командиры младшие  то –кто?- не унимался я,- они хоть девушки?
           -Да  ,только такие грубые  и разговаривают грубо на грани приличия, мне так не понравились.- это слово и выражение всё чаще и чаще проглядывалось в воспоминаниях Анны .
                Жаль, а она с таким желанием туда хотела попасть, а они её мордой ,прости господи в грязь в переносном смысле слова. Как оказалось потом и в буквальном также.
               -Первый день была обустройка.А На второй  день нам устроили спорт. Правда перед спортом, наш командирша, притащила ведро с водой, наложила туда песок. А потом сказала, чтоб мы этим песком себе лица вымазали. И сказала чтоб мы бежали до конца базы и там построились. И за 20 минут всё это вытворить,- рассказавала Анна , а я чуть в столб не влепился, когда это услышал.

             - А потом снова лицо в песок и до следующего конца базы и строиться за время,- добивала она меня. Видно у меня что-то поменялось на лице, и Анна прибавила жару.
                - Это ещё ничего, а тех ,кто до нас там были, поставили каждую возле столба ограждения базы и сказали, чтоб стояли и держали, каждая ,свой столб руками, охраняя и защищая его. – «успокоила» меня Аннушка ,- а мы то- только бегали.

             - Вам же нет 18 лет , они же права такое делать не имеют, - взорвался я и притих. Аня грустно хлопала ресницами на переднем сидении машины. А сам подумал – молодцы сержанты… Мы ,сколько бились не могли отговорить её туда  ехать, а теперь и уговаривать не надо. За  неделю, бесплатно всё стало понятно. Она теперь сама в такую "тупую" армию не пойдёт.

                Да, полные идиоты, надо было детям показать лучшее, что есть, чтоб глазки загорелись восторгом . Чтоб хотели вернуться и пострелять, и поездить, и побегать. Тогда любые  глупости нипочём. Я за свою снайперскую винтовку готов был всё вытерпеть. И терпел же.

             - А потом , когда мы целый день пробегали туда-сюда в песке, нас привели на обед и дали на четверых  -пять грейпфрутов. – Я даже не поверил сначала. Даже самые сволочные деды в советской армии и сержанты понимали : не накормишь солдата – кина не будет. А тут грейпфрут на одного с четвертинкой, -охринеть. Дак этож не мужики даже  - так, пацанки, даже не пацаны. Кошмар.
 
                Хотя черт их знает, может новая методика по устранению белоручек… Но во мне , всё моё командирское естество, от такой методики, желало появиться на базе, повязать всех голыми руками мордами в песок, разобрать и раскидать любое оружие  по всей территории базы, а командира этого безобразия одеть в эти портки и заставить лопать грейпфруты. Если они такие умные. Вот  такой  я,- не патриот  оказался.

                На третий день их просто засунули в наряд по месту дислокации. Они  мыли расположение, наводили порядок в столовой и обслуживали кормящихся из других групп.   Ну этото,нормально подумал я . Сами   за собой это хорошо.
                - А на четвёртый день были стрельбы,- водушевлённо с блеском поведала мне Аннушка .
                - Вот, смотри как я стреляла,- она развернулась назад, к чемодану и шустро и довольная собой вытащила листок бумаги с дырками.
                -Калибр пять –пятьдесятшесть миллиметров, Эм -16 не иначе, -кто-то в камуфляже шевелился в моей голове примеряясь к пробитой мишени.
                -Ага,-радостно подтвердила Анечка,- Эм шестнадцать.
                - Да ты молодец, смотри, попала в такую маленькую мишень с первого раза! – напустил я восторга в свой голос. Анна радостно засветилась  улыбкой. Мишень изобиловала молочными дырками. Но это было её первое в жизни молоко.

                - А приклад несильно бьёт при отдаче?-спросил я.
                - Нет ,вообще не чувствуется,- просветила меня Аннушка и  я автоматически потёр своё правое плечо, вспоминая свои первые стрельбы из автомата Калашникова с калибром 7,62 миллиметра.

                -  А сколько патронов дали? - спрашивал с интересом   я.
                -Два раза по десять. Первые десять, чтоб привыкнуть, когда стреляешь, а вторые десять на зачёт, -просвещала меня Анна. – Ух ты-здорово!А нам по три только давали,- сказал  я . Припомнив, как у меня, от постоянной стрельбы, плечо и палец покрывались мозолистыми припухлостями.

            -А в последний день , нам сказали что бы мы все в шесть двадцать утра были на стоянке возле автобусов.- сама уже рассказывала мне Аннушка .- А сами, мефакеды, устроили ложное нападение на базу в пять утра. Нас заставили подняться, одеться –и бежать куда-то в сторону и там строиться. И снова  за пятнадцать минут, и снова если не успели –то отжиматься.

            - Козлы ,-прокомментировал я коротко.- То есть козлихи,- исправился и впоймал поощрительную улыбку я.
               -А они нас построили и ещё спрашивают . Что теперь пойдёте в армию служить?- возмущалась тихонько Анечка. Если  б не руль и дорога. Так мне захотелось её обнять и пожалеть бедную. Дитё ж ещё, а тут взрослые примочки!

                -А вы то им что ответили?
                - Назло им пойдём, -отвечала Анна,- И форма у неё, и прическа ужасная, а маникюр лучше бы не делала. Вкуса вообще никакого – сделала контрольный выстрел моя бедная девочка.- Позорят только нашу армию. Ну ничего, мы как придём служить, мы - там наведём порядок. – сделала неожиданный вывод она. Я чуть не прослезился.
               
                - А как там Мурка?- спросила она меня вдруг. Я понял, у меня получилось.
                Мы приближались. Я рассказывал Анне ,как мы на таких сборах , прибивали туфли к полу, бились подушками и нападали на соседнюю палатку ночью, и мазали своих мефакедов зубной пастой, устраивая тёмные стукачам. Анна весело смеялась. Мама махала нам рукой. Потом ,Мама забрасывала её вопросами. Две женщины более в мужчине не нуждались.

А я так и не понял пойдёт Анна в нашу армию служить или нет. А Вы, как думаете?

А наши дети непостижимы и прекрасны, как облака в небе , вам так не кажется?

  P/S.