Выход из и в

Неровное пламя свечи, скованное высоким стеклянным подсвечником выхватывает шероховатость стен, мусор на полу и отблески чего-то неосязаемого. Темно и сыро. Сыро такой подвальной сыростью, которая тиха, как зимняя морозная ночь, в которой даже плесень боится шевельнуться. Стук капель по водосточным трубам никогда не проникал в это место. Оно живёт своей пустотой, затхлой безмятежностью и слепой верой в вечное существование.
Глаза постепенно привыкают к темноте, выхватывают очертания, недоступные проникновению тусклого света. Взгляд движется снизу вверх, давая волю воображению. Цепляется за бледные щиколотки, закованные в кандалы, опутанные тонкой рваной тканью, которую хочется сорвать одним движением. Щиколотки переходят в длинные ноги, поражающие своей стройностью, изяществом, плавностью линий.
Борясь со всплесками воображения, горящий взгляд окидывает всю картину целиком.
Длинноволосое существо предположительно женского пола приковано к деревянной основе за ноги и за руки, голова безвольно свешена на грудь, которая своим долгим бездвижием опровергает любые признаки жизни, волосы висят свалявшимися сосульками. Вокруг тела из дерева торчат кинжалы, но нигде не видно следов крови. Даже застарелых. Лицо скрыто волосами, но их обилие не может погасить устрашающую бледность, практически светящуюся…
Несколько осторожных шагов чуть ближе. Пронзительный взгляд под волосы и гримаса ужаса напрягает мимические мышцы.
Это несомненно женщина. Тёмноокрашенные веки, оканчивающиеся длинными ресницами чуть подрагивают в свете свечи, ярко-алые губы, чуть скривлённые в усмешке оставляют неприкрытыми маленькие клыки. Серо-синие щёки почему-то влажные.
Ещё один любопытный взгляд выхватывают глаза существа в тот момент, когда из-под закрытых век появляется слеза. Скатывается до середины щеки и умирает. Просто исчезает, оставив небольшой след от своей короткой жизни.
Плачущий вампир. Невозможно реалистичная и реально сюрреалитичная картина, которую хочется запечатлеть в масле, которой хочется любоваться, которая притягивает…
Это нереально. Вампиры не плачут, просто не умеют. Дампиры – да, эти могут, но им не позволяет природная холодная гордость, полученная от одного из родителей – человека. Вампиру же чуждо переживание, чужды эмоции. Его дом – холодный склеп, его эмоции – жажда крови.
Тянутся липкие мгновения, наполненные страхом и трепетом. Осознание увиденного медленно укладывается в голове.
Внезапно появляется мысль. Чужая. Тёмная и… настолько острая, что причиняет боль.
- Знаешь… я умею чувствовать… Странно, правда? Я не вижу тебя – как ты думаешь. Я тебя ощущаю, каждую твою клеточку, каждую частичку мысли. Не пугайся боли, она скоротечна. Я говорю редко – раздражает звук собственного голоса, а подчинять себе чужое сознание – слишком увлекательное занятие, чтоб от него отказаться за несколько сотен лет.
Сколько ты сможешь провести в кандалах? Явно не больше, чем провела я. Единственное развлечение за все эти годы – чужие мысли, изредка проникающие сюда. Отсюда я могу как-то судить о течение времени, хотя оно слишком давно стало неважно.
-Кто ты?
-Можешь не озвучивать, а просто осмысливать вопросы, хотя у меня уже готов ответ, как только он чуть формируется у тебя. Я вампир. Чистокровный, если можно так выразиться. Новый способ получения детёнышей вампиров от неживых родителей. Седьмой выводок. Проверенные методы. Качественный выход конечного требуемого вещества. Но где-то был сбой. Из 13 осталась лишь я. А во мне – все остальные 12 особей, не успевших даже получить свой пол. Мы, выведенные вампиры, пол получаем перед рождением, причём он зависит непосредственно от желания родителей. Из-за этих 12 мой голод не знает границ, моё чутьё обострено, моя скорость реакции безупречна. Я практически сверхвампир. Только вот с эмоциями, что и привело меня сюда. Эмоции разрушают нашу личность, но я ничего не могу с ними поделать.
-Эмоции разрушают не только вашу личность. Мне они всегда казались непозволительной роскошью. Особенно в нашем мире.
-Ты усмехаешься. Разве это не эмоция?
-Нет, это мимика…
-Странные вы существа… Люди, - прозвучало слегка презрительно, как будто она попробовала слово на вкус. – Вы обманываете, причём первоначально себя, а вторично пытаетесь остальных убедить в этой лжи. Я всё пытаюсь понять, что это за стиль жизни? К чему оно ведёт, какие цели вы преследуете. Извини, но со мной это не сработает, я чувствую правду и отчётливо слышу ложь. Она переливается, шелестит и трепещет; она мерцает и притягивает, но у неё жуткий запах. Сочувствую, тебе никогда этого не ощутить.
-Ты странная…
-Как будто ты каждый день общаешься с вампирами! – она как будто фыркнула.- Что тебя сюда привело?
Моё сознание подчинено, боль отступила, по всему телу разливается непонятное приятное ощущение, которое заставляет замирать подолгу в одной позе, смотреть сквозь реальность и чувствовать что-то необъяснимое. Её мысли больше не холодят рассудок, кажутся всего лишь лёгким освежающим ветерком… Может это рассудок уже настолько остыл?
- Знаешь, там, наверху, идёт дождь…
-Что ты хочешь этим сказать?
-Ничего. Просто мне в дождь всегда хочется либо петь, либо плакать… Но последнее время всё чаще второе.
- Тебя что-то тревожит?
- Да, грустно всё это… особенно в такую погоду, когда капли дождя с мелкими градинками шумно разбиваются об асфальт и единственное, чего хочется - зарыться под одеяло и плакать... Можно, конечно, принять ароматную ванну, но не позволяют обстоятельства... В такие моменты хочется большего... Хочется тепла, позитива и какой-то тихой радости... Ещё можно смотреть на огонь, но от мерцания свечи меня начнёт тянуть в сон и в голову полезут всякие галлюциноидные мысли... Станет ещё грустнее и ни к чему хорошему это не приведёт... Хочется смотреть на цветы, подаренные дорогим и близким человеком, вдыхать их запах и любоваться сложной структурой цветка... Пару дней назад, проходя по мосту, хотелось купить себе любимые розы - конкретные - но что-то удержало... Наверное, по девушке видно, несёт ли она эти цветы кому-то, или их кто-то подарил... Когда кто-то подарил, лицо светится и по нему блуждает такая загадочная улыбка, что люди оборачиваются... оборачиваются в недоумении, восхищении и при этом сами непроизвольно начинают улыбаться. Ты когда-нибудь такое испытывала? Но это только если цветы подарил приятный человек, в противном случае они становятся обузой, и если их просто жаль выкинуть, то хочется поскорее избавиться, поставить в самый дальний угол и тихо забыть...
Закончив монолог, поднимаю голову, смотрю в глаза вампирши и замираю. В её глазах полыхает огонь страсти, такой настораживающий, пугающий и опустошающий одновременно. А потом… Потом она начинает смеяться. Вы когда-нибудь слышали смеющегося вампира? В этом смехе нет ничего человеческого, он пустой и холодный, он разрушает пространство и разбивается о сознание того, кто его слышит. Но он продолжает жить даже без своего владельца, мечется, ударяясь о стены и снова возвращаясь в моё сознание.
-Это первое откровение, которое я слышу за много лет и вкус этой правды позабавил меня - такой необычный, солоноватый и чуть пощипывающий язык. Даже щекотно стало! Тебе не хватает покоя, такой тихой, зыбкой безмятежности, когда всё есть и пока ничего больше не надо. Тебе надо всего лишь постичь себя, понять, что нужно именно твоей измотанной душе… Но ты ещё слишком далека от этого. Я не знаю, как тебе помочь, но знаю, как избавить от этих ощущений, разрывающих тебя изнутри.
Улыбка соскальзывает по моим губам, зажигая в душе призрак надежды.
- И как же?
-А ты сама не догадываешься? Ты пришла сюда по своей воле, зная, кто я, ты до сих пор стоишь здесь… Тебя ничего не тянет обратно, наверх, к всеобщему лицемерию. Я предлагаю тебе сделку. Твоё вечное спокойствие в обмен на удовлетворение моего текущего желания…
-Хочешь моей крови? – особого удивления я не чувствую.
-Хочу. Согласишься?
-Почему бы и да? Я ничего не теряю…
-Как знать…
-Не люблю, когда недоговаривают… Что ты имеешь ввиду?
-Твой шаг начисто изменит твоё будущее… Никаких желаний, только голод, никаких удовольствий, только вкус крови… Никаких эмоций, хотя не могу тебе этого гарантировать. Ты первая, кто не отвергает моего приглашения. Твоя тревога настолько всепоглощающа, что ты готова пожертвовать жизнью, чтоб от неё избавиться?
-Да… готова… Ведь тогда я смогу быть везде и нигде… Смогу быть с теми, кто мне действительно нужен на текущий момент независимо от их желаний, смогу жить в их сознании и сознании тех, кто вселяет в меня негатив…
-Не думала, что смогу настолько ошибаться. Ты меня удивила, - на лице вампирши проскальзывает тень удовлетворения. – Ты настолько хочешь подчинения… У меня впервые нет слов… Иди сюда… Иди… Сюда… Ко мне… Ближе…
Её глаза чуть заметно поблескивают… Свет стремительно сменяется темнотой, в которой висит хрипловатый голос… Он как зов, на который движутся путники, влечёт и манит, даря обманчивые надежды… Ноги сами делают медленные шаги навстречу неизвестности, разум погружён в сумрак, окутан паутиной прекрасных видений…
Руку пронзает вспышка боли, отгоняющая на мгновение сладкие видения. Проносится мысль, что она чисто по-женски старается не портить первозданную красоту, за мыслью следует недодуманная благодарность. Где-то вдалеке слышу звон цепей, разлетающихся на мелкие осколки.
Всё заканчивается так же внезапно, как и началось. Открыв глаза, вижу улыбающуюся вампиршу с алыми губами и чувствую, как на грудь бетонной плитой наваливается холод. А с холодом в меня проникает чужой разум, только уже вскрывает все потаённые уголки души, оставляя в каждом свой отпечаток. По губам что-то скользит… Через туман слышу шёпот: «Глотай»… снова проваливаюсь в пустоту…
-…Бессмертие – страшная ноша. – Голос врывается в сознание, подминая под себя мою сущность. – Ты меняешься. Навсегда. Запомни этот миг.
Всё пропадает. Свеча уже слишком давно погасла, вампирша исчезла сразу, выполнив обещание. Я снова одна. Один на один с новой собой, со своими возможностями и новыми проблемами.
Улыбаюсь новым лёгким оскалом. Иду наверх, проверять свои новые ощущения и вторгаться в чужие жизни тогда, когда мне это будет необходимо. Впервые ощущаю полное спокойствие. От меня больше ничего не зависит. Я над всем и вне всего. Меня нет, но я рядом…