Немецкие пандусы для русского инвалида

     Как-то мою жену, как инвалида I группы, имеющего в пользовании инвалидную коляску, пригласили на заседание правления «Отделения ЯОО ВОИ Кировского района города Ярославля», куда её, строго в назначенное время, я и доставил.
     С весны 1999 года мы пользуемся инвалидной коляской, которая предоставила нам большие возможности в передвижении на значительные расстояния, а самое главное – полную независимость от городского транспорта, который, что уж тут говорить, совершенно не приспособлен для транспортировки инвалидов. С приобретением коляски мой семейный статус резко повысился. И хотя моя жена худо-бедно способна передвигаться самостоятельно, коляска стала для нас настоящим другом, соратником, «палочкой- выручалочкой». Мой статус в семье значительно возрос. К званию «муж» добавилось звание «сопровождающий», чем, честно признаюсь, горжусь, не смотря на то, что порой ловлю на себе насмешливые взгляды сильной половины нашего общества и колкую зависть слабой.
     С момента получения мобильной независимости мы с женой стали заядлыми путешественниками. То, что моя Татьяна получила возможность доступа к магазинам, рынкам, театрам… - это не в счет. Это просто необходимо каждой женщине как воздух, так как без осуществления покупок, без  общения, без возможности показать себя и посмотреть на других, стирается её морально-этическая сущность. Нет, кроме всего этого мы замахнулись на гораздо более значительные путешествия. Трижды совершили большие туры по Волге на теплоходе. Дважды побывали за границей…
     Вот здесь я хочу остановиться. Поймите меня правильно. Все это не самореклама, не желание показать, какие мы, говоря современным языком, «крутые». Нет, нет и нет! Все это я говорю лишь потому, чтобы вы поняли одно, те вопросы, которые собираюсь поднять в этой статье или заметке, как вам будет угодно, очень знакомы нам. Возможно в техническом предназначении тех или иных приспособлений, а также в специальной терминологии мы профаны и незнайки, но кровавыми мозолями рук, ручьями пота, судорогой усталых ног, болью запястий, руганью, что порой срывается с губ,  нами это понято в совершенстве.
     Так вот. Сижу я на этом заседании, слушаю выступления членов правления, а вопросов в повестке дня было много, и невольно вспоминаю тот момент моей жизни, когда я впервые увидел русского инвалида.
     Родился я в замечательном городе Ярославле.  Жили мы в доме номер 5 по Суздальскому шоссе, рядом с садом и домом культуры ЯПРЗ. Мне было наверно лет пять, когда память накрепко зафиксировала эту встречу.
     В соседнем доме, проживал дядя Леша - «Леха – кареточник», как звали его, более старшие ребята. Война лишила его обеих ног, выше колен. Он передвигался сидя в  ящике с низкими бортами, поставленном на шарикоподшипники, при помощи больших деревянных колотушек, обитых резиной, что держал в обеих руках. Этот ящик и называли как взрослые, так и ребята красивым словом «КАРЕТА». Отсюда происхождение прозвища дяди Леши – «Леха – кареточник»
      Господи! Как я ему завидовал! Нет, конечно, не тому, что он лишен ног, а тому, что он был обладателем клада несравненной ценности –  большими и блестящими на солнце шарикоподшипниками. Каждый мальчишка моего детства страстно желал обладать таким сокровищем. Из него можно было смастерить самокат, а это была заветная мечта любого пацана того времени.
     Своей «каретой» дядя Леша управлял с поразительной ловкостью. Привязанный к коробу кожаными ремнями, он мог творить просто чудеса. Почти каждое утро скрежет его передвижения раздавался под нашими окнами. А один раз в месяц…. «Леха пенсию получил и отправился на промысел», - говорил отец, собираясь на работу. И я мчался на улицу, что бы посмотреть на то представление, которое устраивал, как мне тогда казалось, дядя Леша.
     Путь инвалида был прям словно стрела. Мимо деревянного забора сада ЯПРЗ, через булыжное покрытие Суздальского шоссе, по мосту через «знаменитую» Китовку, к продовольственному магазинчику, где работала тетя Глаша, наша соседка по лестничной клетке. Берега Китовки были довольно пологи и каждую весну во время половодья, серьезно заливались, поэтому дома на её левом берегу имели высокие  цокольные этажи, а значит и высоко расположенные входные двери, снабженные лестницами и крылечками. Такую лестницу, кажется ступеней в восемь, имел и продовольственный  магазин тети Глаши.
     Представление начиналось с первой ступеньки этой лестницы. Дядя Леша останавливался, елозил в своём коробе – это сейчас я понимаю – менял центр тяжести, а потом лихо, одним махом,  с удалым выдохом: «Эх! Ма!», упираясь «колотушками» в последующую ступеньку и помогая себе могучим рывком всего тела, преодолевал её, цокая передними шарикоподшипниками, словно женщина каблуками. И так все восемь ступенек, практически не останавливаясь и искусно балансируя на самом краю своей «кареты». Это было невероятное зрелище.
     Я, став взрослым, много думал над тем, почему из всего того веселого, радостного, светлого, что было в детстве, так четко остались в памяти именно эти пируэты русского инвалида – дяди Леши? И вы знаете, к какому выводу я пришел? Именно тогда, в еще не очень сытный и спокойный 54 год мне, пятилетнему мальчишке, судьбой был преподан урок, чего может добиться от себя человек в достижении поставленной цели. На что он способен и на чью помощь может рассчитывать тогда, когда  жизнь ставит его в самые страшные и тяжелые условия.
     Цель же дяди Леши, к сожалению, не была особенно благородна. Он покупал у тети Глаши буханку черного хлеба, несколько пачек «Беломора», коробка два спичек и две «четвертушки». Одна  выпивалась сразу, возле прилавка, а другая оставлялась на вечер, что бы иметь право составить компанию мужикам, которые после дневной смены будут «соображать» в тенистых аллеях сада ЯПРЗ. Но, не смотря на это, я благодарен ему за то, что уже в раннем детстве  получил яркий пример  возможностей человека  по  преодолению любых трудностей, и это здорово помогало мне в  жизненных ситуациях в дальнейшем.
     Между тем заседание шло своим чередом, и на повестке дня встал вопрос о пандусах, изготовленных в Германии.
     ОТСТУПЛЕНИЕ:
                (Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия)
               ПАНДУС  (от французкого  pente douce – пологий склон)
1. Наклонная площадка, служащая для въезда к   расположенному над цоколем здания парадному входу; для подъема автомобилей в гаражах; в отдельных случаях заменяет лестницы.
2. В театре – дежурная деталь декорационного оформления, позволяющая, наряду с лестницами и подъемно-спусковыми площадками, изменять уровень планшета сцены.
     Красивые, блестящие, с черным покрытием против скольжения изделия сразу завоевали внимание всех членов правления. Руководитель организации  очень доходчиво и подробно рассказала о назначении и применении этих пандусов, показала, как они раздвигаются, увеличивая свою длину до двух метров, и предложила прямо сейчас провести испытание их практического применения, благо инвалидные коляски были в наличии.
     Все пошли на улицу. Остались только мы с женой. Почему? Дело в том, что, будучи в Париже и гуляя по улицам, мы видели эти пандусы и имели представление где, когда и как они применяются на самом деле.
     Мы русские, в отличие от европейцев очень изобретательные и предприимчивые люди. Нам ничего не стоит пристроить в хозяйстве любую деталь, будь то потерянная ржавая подкова или силовой агрегат с космической станции. Пристроим и немецкие пандусы, что нам стоит. Но если серьезно…,  то не побоюсь сказать о том, что условия жизни большинства наших  инвалидов не соответствуют для полного и успешного применения на практике этого «чуда» техники. Я сначала расскажу, что мы видели в своих путешествиях.
     Когда мы приехали в Париж  первый раз, то сразу после размещения в отеле пошли гулять по городу нашей мечты. Отойдя от места  проживания квартала три, перед нашими глазами  предстала  следующая сценка. Возле обочины стоял на парковке элегантный «Жук». Когда мы проезжали мимо, этот «Жучок» призывно пискнул, и с ним стали происходить странные вещи. Задние дверцы медленно раскрылись, а с пола салона на землю спустились автоматически эти самые пандусы. Тут мы заметили, как к «Жуку» на полной скорости летит самодвижущаяся инвалидная коляска, а миловидная француженка, сидящая в ней, приветливо нам улыбается и машет рукой. Мы были поражены настолько, что застыли, словно в столбняке. У жены прямо отвисла нижняя челюсть.  Француженка же в крутом завороте уже въезжала по пандусам в салон «Жука» прямо на коляске. Опять пискнул «Жучок». Пандусы втянулись вовнутрь, двери закрылись, а француженка уже сидела на водительском сидении. Взревел мотор, и она, послав нам с Таней воздушный поцелуй, влилась в поток машин. Лишь некоторое время спустя, сопоставив наши наблюдения, мы смогли догадаться, что эта женщина была полностью лишена обеих ног. Но, простите, назвать её инвалидом, у меня не поворачивается язык.
     Следующую сцену применения вышеназванных пандусов мы видели в парке развлечений  «Дисней Лэнд» под Парижем. Вообще народу там было много, а инвалиды-колясочники встречались на каждом углу. Причем коляски были самых разнообразных типов, и каждую из них сопровождала несколько  взрослых и детей. Нам, сей факт, стал интересен, и мы обратились с вопросом к нашему гиду. Светлана, так звали гида, пояснила, что вход на территорию «Дисней Лэнда», как и любого музея, театра, выставочного зала  Франции для инвалидов бесплатен, а сопровождающие платят только полцены от стоимости входного билета. Инвалидные же коляски подбираются с учетом физических недостатков, веса и габаритов будущего владельца, его способности к самостоятельному передвижению. Это производится также с учетом того, для  каких непосредственно целей они будут служить. То есть для передвижения в замкнутом пространстве (дома), передвижение на значительные расстояния (как мы), передвижение по пересеченной местности (сад, огород, лес, поле). Даже есть коляски для участия в танцах, спортивных мероприятиях, парадно-выездные. Уже не говорю о колясках с электродвигателями, снабженными компьютерами и дисплеями для ведения беседы, это предназначено тем, кто не может говорить, или его трудно понять из-за нарушений речевого аппарата.
     Хватит!  А то это полное расстройство. Добавлю только, что все это инвалиды получают совершенно бесплатно. А систему материального обеспечения инвалидов государство перекрывает лишь на одну треть. Остальные две трети дают крупнейшие частные корпорации, за определенные налоговые льготы. Вот так господа!
     Но мы отвлеклись. Так вот, уже покидая «Дисней Лэнд» мы с женой видели, как на стоянке автотранспорта закатывали в салон автомобиля инвалидную коляску с полностью парализованным пожилым мужчиной. Вот эти самые пандусы приставляли к заднему борту и по ним очень легко заводили коляску в салон. Вот вам второй вариант ручного использования пандусов в работе с инвалидом.
     Далее, уже в прошлом году, в Стокгольме мне пришлось наблюдать использование пандусов при выезде инвалида на коляске из дома. Жены в этот раз со мной не было, шел мелкий дождь, поэтому она осталась в автобусе. У нашей группы после экскурсии по улицам старого Стокгольма было свободное время, все ушли по магазинам, остались я и наш гид -  Надежда Николаевна. Меня заинтересовало то, как двое здоровых  шведов устанавливали на лестнице в пять ступенек эти пандусы, чтобы спустить на тротуар коляску с их братом. У нас дома это решалось бы проще. Дружно взяли и на руках снесли вместе с коляской. А тут нет, устанавливают, примеряют, поправляют. Волокита, одним словом.
     Я попросил Надежду Николаевну побыть переводчиком при нашем разговоре. Она согласилась. Шведы, не смотря на данную им характеристику, как замкнутых и суровых людей, на деле оказались смешливыми и задорными «рязанскими» парнями. Старшего звали Питер, инвалида Хелленд, младшего Карл. Вот по памяти наша беседа.
Надежда Константиновна  -  Господа! Простите! Нельзя ли с вами поговорить туристу из России. У него жена в таком же положении, как и этот молодой человек, и он бы хотел узнать об этом приспособлении (показывает на пандус).
Питер (улыбаясь) – Конечно, мы с радостью ответим на вопросы. Только Хелленда спустим на землю.
                (после того, как коляска оказалась на тротуаре).
Питер   - Пожалуйста. Мы к вашим услугам.
Я  (через Надежду Николаевну)  -  Скажите, пожалуйста, а нельзя ли было коляску спустить на землю на руках?
                (Питер и Карл смеются).
Питер  -  Она стоит больших денег, и если мы её испортим, а страховая компания установит нарушение правил пользования, то ремонт будет полностью за наш счет. Да и общий вес её вместе с братом довольно большой. Зачем надрываться, когда есть пандусы?
                (коляска с электродвигателем)
Я   -  А почему нельзя сделать пандус стационарным на все время?
Карл  -  Брат живет в старом городе, а здесь любые пристройки запрещены. В новых районах в жилых домах для инвалидов учтено все, и подъездные пути, и специальные лифты, и пандусы на лестничных клетках, и специальные, только для инвалидов, спуски на случай пожара или другого стихийного бедствия. Даже если инвалиды в них и не проживают. Здесь же строения 17-18 веков, а в то время об инвалидах не думали. Вот и приходится каждый раз мучиться.
                (Господа! По-шведски мы с вами живем в 17-18 веке, потому что у нас почти все дома строят только для здоровых людей).
     В это время к дому подъехал легковой автомобиль, предназначенный специально для перевозки инвалидов с их колясками. Водитель и молодой парень, сидевший рядом с ним, вышли из машины и, открыв задние дверцы салона, быстро установили точно такие же пандусы, предназначенные теперь для въезда коляски в салон автомобиля. Хелленд попрощался с братьями, махнул с улыбкой нам рукой и самостоятельно, включив двигатель коляски, заехал по пандусам в машину.
     Скоро они уехали, а наш разговор продолжился.
Питер – Что еще интересует господина русского туриста?
Я  -  Меня интересует многое. Но я боюсь злоупотреблять вашим временем. Если можно, расскажите кратко, как  живет ваш брат, как он осуществляет связь с вами, как отдыхает, как работает. Это все мне очень важно.
Питер  -  Лучше бы было расспросить самого брата. Многих нюансов мы не знаем. Но живет он полной жизнью и даже полнее чем мы – здоровые. У нас, по крайней мере, нет времени, а порой и средств на посещение театров, музеев, выставок, а он это делает регулярно. Даже с девушками знакомится. Возможно, на следующий год у него будет свадьба. Существует правительственная программа по обеспечению достойной жизни инвалидов. Вот в рамках этой программы ему предоставлены многочисленные льготы по очень многим параметрам. К примеру: три года тому назад фирма, в которой работает брат, переживала довольно неприятный кризис. Многие её сотрудники были уволены по сокращению. Брата,  это не коснулось ни в какой мере. Инвалиды у нас полностью защищены от этого. И прямо скажу, если перед хозяином предприятия встает вопрос, кого взять на работу инвалида или здорового, то без сомнения он остановится на инвалиде. Ибо это дает ему право на получение значительных льгот от государства. Инвалиды поэтому и являются завидными женихами для шведок. Но тут есть один нюанс. При подписании брачного соглашения обязательно обговариваются строго установленные обязанности здорового члена будущей семьи по уходу за тем, у кого ограничены возможности. И при не выполнении им хотя бы одного из них, при разводе он ничего не получает. Так что с одной стороны вполне обеспеченная и защищенная государством жизнь, с другой – большая ответственность. И поверьте, на замужество или женитьбу с инвалидом решаются практически только по большой любви.
     Отдыхает он прекрасно. Почти каждые выходные мы забираем брата за город, ходим на яхте под парусами по фиордам. Он неплохо управляет судном. В его кресло встроен небольшой компьютер со специальной программой. При помощи её он поддерживает связь с нами, с общественными организациями по оказанию помощи инвалидам, со своим адвокатом и специальным отделом при правительстве по работе с такими, как он. Работает брат в офисе фирмы полных два дня в неделю, остальное время – на дому. Он имеет возможность четко планировать свою рабочую неделю и каждую пятницу вечером отсылает свой план в общественную организацию, которая на основании этого плана обеспечивает его транспортом, местами в театре, сопровождающими, если в этом есть необходимость. Ну и мы получаем такой план и заранее его обговариваем. Вот сегодня, например, мы, обеспечиваем ему выезд на работу и приезд с неё.
Я  -  А как же ваша работа?
Карл  -  Недельный план Хелленда утверждается общественной организацией по оказанию помощи инвалидам, в которой он состоит, и она же договаривается с нашими хозяевами о предоставлении нам оплачиваемого отпуска, если сама не может обеспечить, как сегодня, выезд брата на работу. Убытки, которые несут наши хозяева,  погашаются тоже за счет этой организации.
Я  -  Так значит, организация, в которой состоит ваш брат, имеет такой доход, что может себе это позволить?
Питер  -  Да, это богатая организация. Людей, работающих в ней, подбирает специальная правительственная комиссия по очень строгим критериям. Не зря у нас говорится, что с инвалидами работает цвет нации, самые честнейшие и лучшие люди Швеции.
Я  -  А как вам эти пандусы?
Карл  -  Вещь хорошая, надежная, но сам процесс спуска занимает много времени. Брат живет на втором этаже. Мы тратим почти двадцать минут, чтобы спустить его. И надо обязательно действовать двоим. Коляска тяжела сама по себе, да еще брат в ней. Сначала устанавливаем пандусы, потом один начинает спускать коляску, другой страхует сбоку. Хорошо, что в этом доме лестницы широкие. Были бы узкие, просто не знаю, как бы мы это делали. Все хорошо, но времени уходит много.
Я (чувствуя, что пора закругляться) – Спасибо вам большое! Извините, что занял ваше время.
Питер  -  Ничего страшного. Мы же в отпуске сегодня на целый день, поэтому можем немного расслабиться. А как у вас в России с этим вопросом?
                (Этого вопроса я боялся больше всего)
Я  -  Сейчас тоже многое делается, но конечно нам пока еще далеко до стран Европы.
     Мы расстались друзьями. Рукопожатие веселых шведов было твердым и участливым, а в глазах сверкали бесовские задорные огоньки. Конечно, получить оплату за полный рабочий день, два раза установив пандусы, это бы и у нас, русских, вызвало прекрасное настроение. Братья пошли «расслабляться» в ближайшее кафе.  А мы с Надеждой Николаевной к собравшейся, после посещения местных магазинов, туристической группе.
     И что бы сказал по поводу этих пандусов в далеком 54 году дядя Леша? Наверно одно: « Зачем они мне на …. нужны!?» А по поводу рассказа шведов – «клевета и пропаганда». Пандусы нам с женой точно не нужны. Она у меня плохо, но может немного передвигаться. А мне гораздо легче затащить коляску на четвертый этаж нашей пятиэтажки, чем раздвигать эти пандусы в каждом пролете наших узких лестниц. Хотя после преодоления этой высоты с шестнадцатикилограммовым грузом в руках полторы минуты перевожу дух. И возможно года три тому назад я был бы на стороне дяди Леши. Но! Сейчас…!
     Господи! Как же часто это «НО» возникает в нашей русской истории. И никуда от него не денешься.
     Но! И вы знаете это приятное «Но». За последние три года мы стали свидетелями резкого изменения в нашем обществе. При первом посещении Парижа до спазм в горле, до слез на глазах мы ощущали несказанно внимательное отношение к нам со стороны простых людей. Взрослые и дети спешили открыть двери перед инвалидной коляской и помогали вытащить её застрявшие передние колеса, когда мы пытались съехать с крутого и высокого тротуара на проезжую часть. Машины мгновенно замирали во всех направлениях, стоило нам только сделать малейшую попытку пересечь дорогу. Когда мы немного заблудились в промышленной зоне Парижа, и я, оставив Татьяну, пошел в разведку, искать выход, поверьте, не было ни одной машины, чтобы не остановилась, и её водитель не предложил свою помощь «одинокому» инвалиду. В самом центре Парижа, на площади Согласия, респектабельный «ажан», видя наше затруднение при переходе на другую сторону, просто взял и перекрыл все движение и, отдав честь, пригласил следовать намеченным курсом. И ни один водитель, а ведь там были люди разного общественного положения, не оспорил его действия. Наоборот, все с добрыми улыбками провожали нас, явно одобряя действия «ажана». В Версале при большом и очень плотном стечении посетителей, в маленькой комнатушке, где стояла кровать Марии Антуанетты, высокий и статный охранник одним движением руки смел в сторону всех посетителей и практически освободил для нас всю комнату целиком. А в Лувре, в зале «Джоконды»? Лишь только мы направились к этому шедевру Леонардо да Винчи, по толпе, которая плотным кольцом окружала его, прошла волна, и перед нами распахнулся свободный коридор.
     Все это стало проявляться и у нас! И это я пишу  потому, что сей факт, имеет место, и кому как не нам с женой это замечать, ибо нет такой недели, чтобы мы не совершали прогулок, и у  нас есть право сравнить то, что есть у нас, с тем, что есть там, «за бугром».
     Поэтому, дорогой дядя Леша, ваше время прошло. Настало новое время, время доброты, время внимания, время милосердия. И пусть у нас еще не все получается, пусть мы еще очень далеки оттого, что имеется  в Швеции, Франции, Италии, но мы уже совершили первый шаг, посмотрели в глаза друг другу и восприняли чужую боль, как свою. А это, я думаю, самое главное. И пусть многим не подойдут эти немецкие пандусы. Сам факт их появления говорит о многом. Сегодня пандусы, завтра инвалидные коляски к ним, потом машины к пандусам и инвалидным коляскам, а там недалеко и до специально оборудованных для инвалидов домов. Главное не останавливаться, не опускать рук, господа инвалиды, держать гордо голову и улыбаться. Улыбаться сквозь боль, сквозь усталость, сквозь отчаянье. И вот тогда у многих не повернется язык назвать вас «инвалидами». Счастья вам дорогие!

                2008 - 2009 годы, г. Ярославль.