Возраст любви. Посвящается Регине Диденко






– Ну что? Где твой Ромео? – в комнату шумно вошла Анечка. Вообще, когда в их доме появлялась тётя Аня, в ней становилось шумно и весело. Она привносила собой дух молодого задора, радости, авантюризма. Весело и легко, даже когда она молчала. Впрочем, молчала она редко.
– Так, где он? – повторила Анечка. – …А какие прекрасные розы!  … Неужели ты его прогнала?! Женя, душа моя, как можно быть такой бессердечной?! Я в твоём возрасте всегда влюблялась, когда мне дарили цветы. Молодой человек тоже недурён, хотя и не в моём вкусе.
Женя продолжала молчать. Отвечать не требовалось.  Она проглотила «комок в горле» и только теперь свободно задышала.
- Ах, как мне давно не дарили таких цветов! – повздыхала ещё тётя Аня и пошла к зеркалу поправлять причёску.
Год назад она рассталась со своим последним гражданским мужем, как она его называла, и поклялась больше никогда не выходить замуж. Шумно отметив свой 70 - летний юбилей, торжественно произнесла: «С арены любви, как и со сцены, надо уходить победителем». Впрочем, что касается цветов, тут Анечка лукавила. Вот уже две недели она ежедневно отправлялась гулять и часто возвращалась с букетиком цветов. И Женя дважды видела в окно рядом с ней благообразного и солидного господина, который при прощании церемонно целовал руку Анечки.
А Женя? Как она ждала сегодняшнего вечера! Она чувствовала, что должно произойти что-то значительное! С самого утра Женя готовилась к этому событию. Она перемерила все платья, юбки, кофты. Она сбегала в кондитерскую и купила пирожных. Она даже вытерла пыль с люстры!
Наконец, всё было готово.  Женя села в кресло, взяла книгу и стала ждать. Оставалось ещё 2 часа. Время тянулось медленно-медленно. «Не нужно так часто взглядывать на часы, - сообразила Женя, - вот прочитаю 5 страниц, тогда посмотрю». Но эта затея никуда не годилась. Книга не читалась. Мысли её постоянно возвращались к предстоящему свиданию. Александр, так звали молодого человека, позвонил и каким-то особым, деревянным голосом попросил разрешения прийти к ней. У него серьёзный разговор. Они уже почти месяц встречались. Дважды он целовал её в щёку.
Александр очень нравился маме: «Такой порядочный молодой человек. Скромный, серьёзный,  воспитанный. Институт заканчивает.  …И что он в тебе нашёл?!»
Конечно, он Жене тоже нравится. Но не в этом дело! Главное – это будет в первый раз в её жизни. В первый раз ей будет – так она  не без основания предполагала – объясняться в любви почти уже взрослый человек и может быть даже – как знать! –  сделает предложение? Как это интересно! Она начала представлять: вот он заходит...  Женя посмотрела на часы. Как всё-таки медленно  идёт время! И пирожных хочется! Целый день она почти ничего не ела. А теперь вот, как назло, так проголодалась! «Женя, - скажет он, -  я люблю вас. Я не могу без вас жить!» и ещё что-нибудь в этом роде. А она ему ответит: «Я очень хорошо к вам отношусь, но….» Что же сказать?! Может быть так: «но моё сердце отдано другому!» Женя фыркнула. Это кому же отдано её сердце?! Серёжке, что ли? Она посмотрела в окно. Интересно, что он сейчас делает? Наверное, и не представляет, что сейчас решается его судьба! Женя встала, подошла к окну и посмотрела во двор. Чья-то тень метнулась и скрылась за одиноко стоящим деревом, которое доживало свои последние дни.
Раньше у них был большой широкий двор. Мамы выходили к песочнице со своими малышами, ребятня гоняла мяч. Была баскетбольная площадка. Двор никогда не был пустым. Двор был многовозрастной: от малышей в колясках до стар-стариков. Но всё меняется. Теперь в их дворе на месте спортивной площадки строили дом. А дерево, конечно, тоже будет помехой. Было уже выпилено, вырублено множество кустов, деревцев, а это дерево пока не тронули, очевидно, чтобы жители окрестных домов постепенно свыкались с неизбежным.
  Женя взглянула на часы: ой! Вот сейчас. Она метнулась на кухню: вот кофе, вот чашки, лимон, пирожные – всё на месте. Она побежала к зеркалу…

- Дзынь! – раздался звонок. Женя метнулась в прихожую. «Стоп, – сказала она себе, – не так быстро. Подумает ещё, что она только и делала, что ждала его».
Саша  протянул цветы и неловко чмокнул Женю в щёку. Губы у него были холодными, а небольшие пробивающиеся усы колючими. Он снял мокрый плащ, потоптался в нерешительности. Щеголеватые его туфли были в неизбежной грязи и глине. Наступила пауза.
- Женя, я хочу вам сказать… – начал неуверенно Саша.
- Проходите! Если хотите, вот тапочки, а я сварю кофе.
- Кофе – это здорово! Промёрз совсем.
Саша надел тапочки, после чего уменьшился в росте, и его галстучно-торжественный вид перестал быть таким торжественным.
В комнату заглянула Анечка. «Иду в магазин. Купить чего-нибудь? Приду часа через два» - предупредила сообразительная тётя Аня.
Женя поставила варить кофе, выложила пирожные… Тук! – глухо стукнул камешек в оконное стекло. Ну конечно! Серёжка…  Женя выглянула в окно, сердито нахмурила брови и замахала руками.
«Уходи, уходи! – громко зашептала она. «Он когда-нибудь выбьет нам стекло!» - неожиданно подумала Женя мамиными словами. Послышалось шипение. «Ой! Кофе убежал» - всполошилась Женя.
- Что слу- чи-и-лось? – прокричал Саша из комнаты.
- Да это у меня кофе убежал.
- Подождите, Женя. Мне многое нужно вам сказать.
Он взял Женю за руку и привёл в комнату.  А она подняла глаза и…. остолбенела! Прямо перед её окном на дереве на уровне третьего этажа, едва держась, сидел Серёжка. Саша не мог его видеть, он стоял спиной к окну. Женя похолодела от ужаса.
Саша излишне долго говорил, что ей, Жене, конечно же, прежде всего надо успешно сдать выпускные экзамены. Сашины чувства не должны помешать… А потом, если она захочет продолжать образование… И так далее и так далее…. А потом, когда… Его слова плохо доходили до её сознания. «О чём это он? Зачем он читает ей нравоучения?! Она и сама это всё знает. И зачем говорить так долго?! 
Женя на какой-то миг оторвала глаза от окна. Когда она снова посмотрела в окно, Серёжки на дереве не было. «Сорвался!» – ужаснулась Женя.
«Саша, вы всё правильно говорите. Я всё поняла. Но, извините, я совсем забыла. Мне идти нужно!» – сбивчиво говорила Женя, выходя в прихожую. Саша был обескуражен. Кажется, он не сказал самого главного. «Ну, что ж! Следующий раз, хотя его, следующего раза, может и не быть. Ведь он уезжает… и вернётся ли?»
«Тук!» – камешек в окно. И ещё раз: тук! Тук!  И вместе с этим туканьем и её сердце застучало радостно: « Вот дурак! Вот ненормальный! Всё мне испортил. Ну уж, нет! Она и не подумает подойти к окну. Пусть хоть оно вдребезги разлетится!! Сначала они с Анечкой съедят пирожные».
- Не искушай, Женя. Я дала себе слово не есть сладкого и жирного… Разве только из солидарности!
Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. «Как всё-таки мы, женщины, умеем тоньше чувствовать, понимать! У нас всё по-другому, правда? – говорила, уплетая пирожные, вдруг повзрослевшая Женя, и видела по глазам, что Анечка с ней согласна совершенно.

 
 




Рецензии