Сильфиада 9. продолжение

Сильфиада. Тавината и его армия.

«… тысячи, миллионы жутких, ужасных тварей вел Назир Прекрасный в бой против Сильфов, и крики ужаса и смерти долетали до неба… Еле тлеющие Искры прекрасного шипели и гасли в крови, не в силах противостоять демонам. Молодые лица, когда-то наделенные обаянием и силой, теперь были искажены печатью разврата и запоздалого раскаяния, и последняя мольба лилась, объединяясь и укрепляясь тысячью умов:

- О, Порождения Добра, неужто мы так слабы, что можем погаснуть?! Неужто жгучий стыд не в силах выжечь скверну из душ наших и возродить Силу?! Неужто Песня Планеты утихнет, и Эрна покроется мраком?! О, Порождения Добра, соберитесь – нужно быть сильными!

Гибли Сильфы тысячами; лишь немногие, те, которых не коснулась Скверна, храбро сражались, будучи невредимыми, Посохами своими ограждая еле тлеющие Искры Сильфов от вражеских тварей.
- Нет, не спастись нам! – первым вскричал Сильф Огня. – Вижу я: толпы тварей несметны! До самого горизонта простираются их несметные орды. Силы же нашей сияющей хватит лишь для того, осветить чтобы крохотный остров – ту часть земли, где мы стоим, но и только.

- Счастлив буду я умереть, но не сдаться, - гордо ответил Сильф Солнечного Ветра.

- Должен быть выход, - возразил Жизнь. – Мы на планете, матери нашей. Так неужели не в силах родить она чудо, нам на спасенье?

- Если бы все Сильфы сразу, словно единое существо, как и прежде, этого очень желали, - сказал Сильф Воды.

А Зед не ответил. Смело шагнул он навстречу тварям, отбросив свой Посох, и жуткие гады вмиг растерзали прекрасное тело на части, чудесною силою брызжа как звездами и солнечным светом.

В ужасе, гневе и скорби тысячи Сильфов вскричали:

- Мерзкие гады! Невинной вы крови напились ради того, чтобы после здесь гадить в пустыне, черной и голой, войною сожженной?! Будьте ж вы прокляты, гнусные смерти творенья, будьте ж вы прокляты – и пропадите навеки!

Тысячи Искр слились в сильную Искру; взрыв светлой Силы потряс поле боя, калеча жуткие орды. Тысячи Сильфов прекрасных стояли, сжав кулаки, и кричали проклятья вслед убегающим тварям:

- Будьте вы прокляты,  будьте вы смертны, вы, искалечившие лик нашей Эрны! Будьте вы прокляты, Зеда убийцы! Вон убирайтесь и не возвращайтесь! Наша планета!»

- Какой пафос! – хымкнул Назир, закрывая книгу. – Красивая легенда, конечно, но такие жуткие враки…

Он вспомнил, как вел в атаку армию Обращенных, и Посохи Сильфов – даже самые плохонькие, еле тлеющие никчемные пукалки, - укладывали демонов десятками, и дымные души демонов вперемежку с единичными яркими вспышками смерти Сильфов отлетали к грозному небу. Неистовый Принц Лед  белой грязной тенью метался во главе Темных Конников; крики, лязг оружия, ржание железных коней, страшный гром, - о, этот гром рождал робость  даже в холодном безупречном сердце Назира! – заглушали собственный голос.

- Торн вовсе не рождался на поле боя силой ярости всех Сильфов, - задумчиво произнес Назир. – Он был среди них изначально, совсем молодой, яростный азартный мальчишка, самый первый из всей череды Торнов. Ему нравилось сражаться, поражая своим Посохом сотни врагов за раз, нравилось чувствовать себя легендарным героем, нравилось ощущать близкую опасность…

А Зед, этот глупый мальчик, просто зазевался; Черные Конники настигли его, и Посох его был перерублен Черным Мечом. Дикие Черные кони быстро убили Зеда, уже через минуту под их усеянными  шипами копытами не понятно было, где Зед, а где просто черный мертвый прах…

Они, наверное, дружили с Торном, потому что уже в следующий миг Торн прозрел; он наигрался – и война больше не казалась ему забавной. Ему не хотелось больше «бороться со злыми силами», не хотелось кричать что-то героическим голосом в пылу битвы, не хотелось выглядеть величественным и прекрасным с «огненным взором  и развевающимися волосами». Захотелось просто всех убить, сию же минуту… Черные Конники на жутких лошадях, топорщащихся пластинам и шипами гремящих доспехов, оттеснили своих предводителей назад – мы со Льдом просто уверенны были в победе, увидев, как переломился один из наиболее сильных Посохов и просто пустили их всех вперед.

Взрыв этой ужасной бомбы, которую так боятся люди – атомной? -  был бы просто ничем в сравнении с ослепляющей Силой, плеснувшейся из Торна. Могучая громадная лавина ослепительно-белой Силы в один миг рванула, сметая все на своем пути; ударная волна Чистоты разорвала в клочья закованных в броню Конников, как пыль развеяла треснувшие со многократным звоном Темные Мечи и сшибла с ног всю нашу пехоту одним махом. Мы со Льдом неслись прочь, яря взмыленных лошадей, и Тавината едва успел принять нас в Печальный Замок… Да, волна Силы обрушилась на все, и на Сильфов тоже. Какой-то миг Тавината, глядя из темного портала вниз, на барахтающихся в перламутровой нежной мути призрачные фигуры Сильфов, хохотал как безумный. Он думал, что Торн, своей невероятной Силой сдуру убил всех, и своих, и врагов. Потом он замолчал; прекрасная сияющая пелена Силы Торна спадала, как уходит волна с берега во время отлива, и Сильфы – прекрасные и светлые, - оставались невредимы. Они вставали меж руин и праха и их Посохи сияли новообретенной Силой, как если б ярость Торна отмыла всю грязь с душ развращенных Сильфов и поделилась поровну меж их Посохами.

Торн не убивал; даже воюя с нами он не убивал, а очищал  - а у его противника был лишь выбор: отречься от Зла или же остаться с ним, но погибнуть.

Одним махом обиженный Торн уничтожил всю нашу армию и очистил Сильфов… интересно, знал ли юный Зед, что так будет? И не нарочно ли он опустил свой Посох и шагнул нам навстречу безоружный?

Ни я, ни Лед не понимали природы Силы Торна; мы её не чувствовали, не видели её начала и истока. Мы не могли отличить его от других, он мог спрятаться и поразить нас внезапно.

Назир еще раз задумчиво провел по причудливо  и искусно разрисованной странице. Он любил перечитывать Сильфиаду – наверное, в его любви к большим буквам и ярким картинкам жил ребенок; но, возможно, это единственное человеческое чувство, что осталось в нем.

- Нужен был кто-то, кто видел бы и чувствовал Торна, - задумчиво произнес Назир, раскрывая книгу на своей любимой странице. – Тавината сотворил Злата. Он самый чувствительный из всех нас, и самый уязвимый… он чует Торна за сотнями километров и стран, за лесами и горами…