Кровавый красный цвет

   Холодный, пропахший пеплом ветер хлестал мою одежду и будто бы срывал широкий капюшон, доверчиво подставленный на растерзание стихии. Алая волна, похожая на кару из Забвения, обрушилась на город всего за несколько мгновений, обратив глубокое, ясно-голубое небо в мутно краснеющие топи. Пугливо прятались в дома люди и меры, закрыв лицо от всепроникающего пепла, противно трепетали вывески торговцев, словно умоляя о пощаде, а я... Я мирно стояла на крайнем севере Альд'Руна, всего наполовину спрятавшись под козырьком массивного крабового панциря. С тех пор, как я прибыла в Морровинд, непобедимая стихия полюбилась мне сама не знаю отчего. Наверное, именно за то, что, видя красную волну на горизонте, все прохожие немедленно пытались спрятать взгляд – равно как тогда, когда моя черная одежда Мораг Танга, укрывающая бледно-оранжевую шерсть, мелькала в узких переулках.
   Наверное, сейчас вы хитро улыбаетесь – ну, в самом деле, чего же делать хаджитке в исконно данмерской организации? К тому же, бывшей рабыне и почти ничего не умеющему котенку? Признаться честно, я сама не знаю – да просто идти на этом острове мне было больше некуда...
***
   Как же я попала в мир пепельных земель и горькими от соли берегов? Мне кажется, это случилось всего лишь пару месяцев назад. Я просто шла, не торопясь, по мягким холмикам пустыни, касаясь лапами горячего песка. Мне не хотелось больше ничего, кроме как идти без остановки, давая ярко-оранжевому солнцу пропитывать лучами шерсть. И в этом состояла моя главная ошибка – заблудившись в одинаковых дорогах, я вышла к самому заливу Нибенай, так далеко от дома, что даже стало страшно. Я долго стояла на границе, вглядываясь в мирные аквамариновые воды и бесполезно пытаясь уловить на горизонте берег Чернотопья. А потом... Я слышала таинственные шорохи, идущие ко мне из-за спины – мои чувствительные уши сразу напряглись и вздернулись назад, поворачивая голову с оскалом. Двое данмеров, бросив свою лодку на камнях, тихо подкрадывались к холмику со мной... Тогда, увидев себя в зеркало, я и сама, наверное, перепугалась бы без шуток – шерсть на мне тут же встала дыбом, хвост нервно разметал собой песок, а лапы мимоволи ощетинились когтями. Сверкавшим ярким взглядом я обводила будущих захватчиков, но нет – еще мгновение, и тонкий сюрикен вонзился в мою лапу, обжигая магией и ядом. С диким воплем, медленно, словно падавшая башня, летела я к земле...
   Что было дальше – только пелена, набитый битком трюм и почти не проходившая морская тошнота. Похожая на шерстяную тряпочку, лежала я на досках, а незнакомая аргонианка пыталась облегчить мои страдания. И только через пару дней, когда исчезла боль, а ощущенья стали прежними, я прочно осознала, что нахожусь на корабле работорговцев...
   Нас выгрузили будто скот, попутно надевая каждому по наручу – даже для тех, кто обладал великой долей волшебство, они перекрывали шансы и на маленькое заклинание. В холодном железе магии, они поставили меня за деревянную решетку, ужу оттуда, давая разглядеть раскинувшийся Тель Арун, похожий на колонию грибов. К счастью или к сожалению, я простояла там недолго...
   Похожая на щепку дама, с лицом юной девушки и глазами женщины, познавшей слишком много за свой короткий век, сразу подошла ко мне и, сквозь решетку, сделал зовущий жест. Еще момент – и яркий свет залил меня, сужая темные зрачки до узких щелок. И – странно – но у меня и мысли не было о беге на свободу; то ли страх, а то ли что-то большее шептало  изнутри, что так делать не стоит. Открылась моя клетка, и мы уже вдвоем плыли куда-то на палубе маленького судна, а вскоре – высадились на берегу возле столицы и двинулись куда-то вглубь на полуостров. Огромная плантация, огороженная каменными стенами, возникла рядом с нами. Мы вошли туда через калитку, и хилые, покрытые землей, только что вернувшиеся с работы невольники окинули нас взглядом безразличного стекла. В тот миг мне стало страшно; я всеми силами пыталась задержать поток идей, что с ужасом шептал мне о грядущем. Однако леди Арвел решила по-иному: она мигом отвела меня в свой дом, велела горничной подать мне чистую одежду и после приказала вымыться как следует. Кажется, мне очень повезло стать ее домашнею прислугой. Правда, с тех пор я больше никогда не видела ту самую аргонианку...
   Работа моя была простой и незатейливой – единственное, что представляло трудность, так это носиться по дому с тряпками, убирая нескончаемые комнаты. Труднее было лишь держать себя в руках, стоя без малого движения во время знатных посиделок, и ожидать ее распоряжений. Еще же неприятнее  - ухаживать за леди вечерами, расчесывая и разбирая ее прически длинных темных прядей, при каждом неверном движении слушая, какими недостатками обладаешь ты и твоя раса.
   Леди Велани Арвел. Ее супруг Мавлур. Дочь Ирвейн. Хорошенькая же компания попалась! Суровый лорд, вечно угрюмый, злой и скрытный, которого интересуют только деньги и своя коллекция оружия. Не дай боги, подвернуться ему под руку после заваленных переговоров! Шкурка потом будет болеть несколько дней, если не найти себе виквита. Лицо у него соответствующее – похожее на давно засохший кусок скаттла. Засохший от отсутствия эмоций... Да и сама леди казалась слишком молодой для своих лет, будто бы никогда не хмурилась и не имела проблем в жизни. У нее определенно был секрет, который мне и предстояло испытать.
   Но Ирвейн... Странный, изящный и одновременно слабый ребенок лет тринадцати. Когда я приходила к ней, она почти не разговаривала, бросалась короткими фразами и вечно была занята. То книги, то магические свитки – а то и просто клочки холста, по которым она скользила угольком. Молчаливая, погруженная в раздумья, гулявшая по улице в гордом одиночестве – я даже боялась оставаться с ней наедине. Но однажды все переменилось. Я, как всегда, зашла к ней в комнату, и...
   - Не двигайся, - промолвила она мягким, даже слабым голосом, и я замерла подобно манекену, глядя, как та накладывала тонкие штришки на лист бумаги. Зная ее нрав, мне было как-то не по себе от этого занятия, но после та с улыбкой протянула мне рисунок, где я, как в зеркале, увидела себя. С тех пор мы стали ближе – каждый вечер, когда я была свободна, я тайно убегала в ее комнату, и эти часы мы проводили в длинных разговорах. Я наконец-то поняла, что эта скорлупа молчания – всего лишь старая привычка, явившаяся из-за почти не замечающих ее родителей... Однако теперь, заверяла я ее, все будет по-другому. Впервые за все время, я получила себе истинного друга...
   Меня сгубила глупая неосторожность: однажды, задержавшись, я так и заснула на ковре в комнате у дочери. Сквозь чуткий сон, я слышала шаг Велани и понимала – это неспроста... Расставив утром завтрак, я собиралась уходить, но леди грубо дернула меня за руку.
   - Жди здесь, - сказала она шепотом. – Ты будешь сопровождать меня в дороге.
   Не имея выхода, я подождала, пока та оденется в привычное красное платье, и мы вместе пошли куда-то к северу. Вокруг была чистейшая идиллия, а я наконец-то могла полюбоваться яркими цветами пыльника и канета, но сердце мое было неспокойно. А на горизонте тем временем мелькнули даэдрические стены... Я испугалась, пошатнулась и хотела убежать, но та, схватив меня за локоть, бросила на круглую платформу мрамора, и ослепительные чары, брызнувшие из нее как из бутылки, на несколько мгновений оглушили меня светом. А после я увидела кинжал, нависший надо мной холодной сталью – и ее лицо, не менее холодное и жуткое...
   - Твоя кровь поможет моей молодости, - шепнула она и стала приближаться.
   Теперь мне кажется, что я тогда сошла с ума; не ведая, что творю в припадке злости, я зубами и когтями вцепилась в ее руку, заставив вывалиться коварное оружие, но здесь-то и закончилось мое геройство. Не оборачиваясь, на холодной волне страха, меня буквально понесло куда-то к западу, сквозь подлый лес торчавших корешков, сквозь пепельные, предательски выскальзывавшие земли из-под ног, сквозь стаи наездников и группы кагути, летела я, пока, не потеряв остатки сил, упала в пепел возле панцирного дома. Красное платье леди Арвел до сих пор стояло перед мною как в кошмаре... И только звук летящих дротиков помог мне встать на ноги и тревожно обернуться.
   Двое данмеров в черной одежде с лицами сосредоточенности метали острое оружие в разросшийся до невозможного куст трамы, выбрав себе ветку, годившуюся на ствол большого дерева. Наверное, они неспроста выбрали этот уголок, вдали от города и всех возможных тропок, да, к тому же, загороженный колючими кустами. Один из сюрикенов, оброненный эльфом, тут же упал к моим застывшим лапам. В тот миг мне отчего-то показалось, что те смотрят на меня с каким-то ожиданием... Сама не своя, я тут же схватила дротик – и тот черно-фиолетовый оттенок трамы смешался предо мною с красным горизонтом надвигавшегося шторма, так похожего по цвету с ненавистным мне платьем. Не я сама, а лишь когтистая рука схватила его с пепла и метнула в дерево, оставив там глубокую царапину. Сокрытый в дальней глубине, на свет неспешно лился едкий сок... Придя в себя, я видела, что данмеры были поражены. Тогда один из них отвел меня чуть в сторону и медленно заговорил.
   - Сегодня ты удивила даже того, кто долгое время считал себя непревзойденным. Кто ты такая? Откуда ты здесь? – и я честно рассказала ему свою историю. А тот без колебаний представился мне мастером из Мораг Танга... Я многое слышала о них, об их работе и ужасной репутации среди не-данмеров. Но был ли у меня выбор? Пожалуй, нет. Да и в самом деле, кто чаще всего становится их жертвами? Такая же чванливая знать, что, даже для себя, перешла все допустимые границы. Я уже давно перестала считать их разумными созданиями...
   И я уговорила его взять меня а воспитание. Поначалу даже бывалые убийцы смотрели на меня с опаскою – еще бы, сделать то, что я затем много раз подряд показывала на спор. Слепая Ярость – кажется, именно так прозвал меня наставник. И – что интересно – во время тренировок он все время использовал на целях кусочки красной ткани...
***
   Итак, я стояла на крыльце у Скара, ходы которого вели к поместьям, да и нашей резиденции. Интересное сочетание, а? И вот, как только шторм единым языком отхлынул к подножью Красного вулкана, кто-то со скрипом отворил старенькую дверцу и замер рядом со мною.
   - Керуджа, - окликнул меня мастер. Ну да, как я могла забыть представиться в начале? – У меня для тебя... особая работа. Как никогда касающаяся тебя, - и мне не оставалось больше ничего, кроме как застынуть в ожидании. – Один из Редорана – да что скрывать, Болван Веним (вообще-то его звали Болвин, но не важно) заподозрил одного советника в нечистой на руку игре. Оснований для расчета больше чем достаточно, - «расчетами» на нашем жаргоне называли контракты на убийства, если что. – Так вот – он заплатил нам сверху и попросил о важном одолжении: этот расчет должен состояться не в виде поединка, как обычно, а тихо, скрытно и без шума, - я тут же хотела возразить ему, что это противоречит всем законам Мораг Танга, и мы – не Темное, убивающее всех без разбору Братство, но тот прервал мня коротким жестом. – Как только ты услышишь имя, ты согласишься с этими условиями.
   - И кто же наша цель? – спросила я нетерпеливо. 
   - Велани Арвел.
   В тот миг разбушевавшееся сердце с силою толкнуло кровь в мои виски и, словно эхо, отразилось красным блеском в взгляде. Хитрая судьба, ты наконец-то дала шанс для мести этой ведьме, эксплуататору меня... и матери, напрочь забывшей о своей дочери... При мысли о Ирвейн, совсем одной среди этих недо-мер-ков, я прочно позабыла о морали гильдии. Решено: я буду мстить, так подло и жестоко, как они заслуживают... И мастер понял все без слов.
   - Сегодня ночью она будет одна в своем особняке. Разумеется, останутся рабы и несколько наемников, но это дело поправимое. Ты отлично показала себя во время тренировок. Теперь же – время действовать по-настоящему.
   - Не беспокойтесь, мастер. Я не подведу вас, - сверкнула я кровавою улыбкой...
***
   Ночь. Моя любимая стихия, когда наконец-то исчезает спешащая толпа, а все дела оказываются под толстым покровом тьмы и отдыха. Говорят, я родилась именно ночью – не удивительно, что я так остро чувствую реальность в темноте.
   Я вышла на порог, любуясь редкой для Эшленда ясною погодой. Яркие звезды, похожие на маленькие серебряные дротики, вонзались в небо, истекающее свежестью. Однако наждаться ими было некогда. Зов яростного духа, сидевшего в моей груди с того момента, сам вынес меня на главную дорогу и, сквозь пустынные дюны, заросшие лианами болота и ясные луга, принес к высокой каменной ограде.
   Я знала это место как свои пять пальцев: широкий двор за каменным забором, где с одной стороны тесно ютились хижины рабов, а с другой – величественно простирался особняк. Чуть поодаль него была построена сторожка, где, по обыкновению, сидел единственный наемник. Один здесь и еще двое – по разные стороны лачуги – видно, о себе они беспокоились чуть меньше, чем о побегах невольников. Кажется, это будет легче, чем я думала...
   Не доверяя магии, я без всяческих Иллюзий, как была, вскарабкалась на дерево, а уже с его протянутой и толстой ветви прыгнула на крепкую ограду. Наемник так и не заметил моего присутствия - точнее, просто не успел; как только он нырнул из-под навеса, желая рассмотреть, что же за тень сидела на заборе, я легким и отточенным движением швырнула в него дротик. Всего момент – и едкие пары из Разрушения с ног до головы укутали его, заставив повалиться на траву. Довольная, я черной молнией упала рядом с жертвой и, пока те двое не успели среагировать, вскочила на ступеньки запертого дома. Всего-то два щелчка отмычки – и я уже внутри, на цыпочках крадусь по знакомым до боли коридорам.
   Твои униженья позади, Керуджа. Теперь ты покажешь им, кто здесь хозяин и кто имеет право на решение. А после... Быть может, мне удастся разыскать невольничьи ключи и выпустить рабов на волю. Подумав так, я лишь с большим трудом заметила, что вышла в их гостиную, и тихий шорох мигом пригвоздил меня за угол. Платье. То самое, ярко-алое, расшитое узорами и такое ненавистное мне платье леди Арвел. Фигура в нем сидела, сгорбившись на кресле, а волосы ее были закутаны в большое полотенце. Я не сомневалась ни минуты, кто же это была...
  Дрожащими когтями я вынула припрятанный кинжал – кривой, отточенный до блеска даэрический отравленный подарок. Из всей своей коллекции, я специально выбрала его, желая не просто уничтожить ее мигом, а, в последнее мгновение, сквозь пелену страданий, дать разглядеть коварного убийцу. На прощание...
   Фигура что-то заподозрила; поерзав на месте, она уже хотела повернуться. И тут я поняла, что больше не имею права ждать: будто истинная кошка, метнулася наперерез, и легким движением скользнула по плечу и горлу, откатываясь в сторону. Багровые капли так и остались на клинке, падая мне на одежду, а та, протяжно вскрикнув, рухнул лицом на тут же перепачканный ковер. Однако, вместо властного голоса леди, я четко слышала ослабленный, едва-едва лишь различимый мягкий крик. Впервые за все время, во мне закрались тяжкие сомнения...
   С большим трудом я повернула туда голову... и, даже через полотенце, увидела ЕЕ. Ирвейн, милая Ирвейн, единственная, кто понимал меня все это время... Она лежала на полу, хватая воздух ртом, а я, почти безумная от страха, глядела на нее. Зачем она надела это платье?! Зачем я не дала ей шанс увидеть?! И, в конце концов, зачем, зачем же согласилась на расчет? Вопросы застилали мою голову; еще немного, и, окутанная страхом, я начала кричать. Кричать, хрипеть, захлебываясь в голосе, и отчаянно шипеть от переполнявшей меня ярости. Я ненавидела себя, я рвала шерсть и, забыв о всех предосторожностях, даже не заметила, как серыми тенями возникли за спиною два наемника и леди. И только лишь рефлексы заставили меня перекатиться до окна и с несмолкавшим криком вырваться на волю.
   Я почти не помню, как бежала по двору, как карабкалась наверх по абсолютно гладким стенам, как после, без оглядки, летела до столицы и, сев на первую попавшуюся лодку, уплывала к большим землям. Я помню лишь одно: что твердо поклялась никогда не возвращаться в Морровинд...
   Теперь я снова живу в своей родной провинции, перебиваясь то одной, а то другой работой. У меня нету хозяина, нет организации, и только одно чувство давит меня гнетом несвободы: каждый раз, когда я вижу красный цвет, я вспоминаю не грозную данмерскую леди, а безнадежно раненого друга...
   Впрочем, нет – не так давно ко мне пришло письмо, отосланное из дома леди Арвел. Знакомое до боли имя на конверте – но это посланье до сих пор лежит нераспечатанным. Кто знает, быть может, его написал кто-то из сочувствующих, желая обмануть меня во благо. В любом случае, для меня она всегда будет жива, а остальное – просто жалкие условности...