Зверь. Сказ третий

ЗВЕРЬ. СКАЗ ТРЕТИЙ. ПЕЧАТЬ ЛУНЫ.

Печатью луны ведьмаки называют дар (или проклятье – считайте, как хотите) оборотничества.

Девушка поначалу замирала от каждого лесного шороха и затравлено озиралась. Мы уже часа три назад как ушли с той страшной поляны и не торопясь, шли по лесу. Можно было, конечно, выйти из леса на дорогу, но я опасался, что встречу Охотников. Сейчас я вряд ли смог бы сражаться в полную силу – ребра болели. Ведьмачье снадобье, конечно, помогло, но все-таки… Мне стоило огромных трудов вызвать улыбку на лице Нарины. Я не замолкал ни на минуту, постоянно засыпая девушку вопросами и смешными историями, не давая ей остаться наедине с воспоминаниями. За эти три часа мы прошли едва ли десять километров – я видел, что девушка не сможет идти быстрее. Но и оставаться возле той поляны смерти было нельзя. Конечно, один я прошел бы гораздо больше, особенно в зверином облике да на четырех лапах. Но приходилось учитывать, что я не один. Девушка уже едва держалась на ногах, поэтому я решил устраиваться на ночлег. Подходящая полянка нашлась быстро. Я натаскал валежника и нарубил тонких веток на постель. Кремнем высек искру, затем долго ждал, пока разгорятся тонкие веточки. Наконец, огонь занялся. Быстренько настелил веток у костра. Было немного прохладно – свою холщовую куртку я отдал Нарине. Зато она не мерзла. Девушка сидела на груде веток, набросив на плечи куртку, и молча смотрела в огонь. Ее молчание начало меня пугать.
- А слыхала, как бравый рыцарь Голля однажды решил пойти на дракона… - весело начал я.
- Дим… - я замолк.
- Дим, почему Охотники решили так поступить со мной? – негромко, все так же глядя в огонь, спросила Нарина. Я подсел поближе. Девушка даже не пошевелилась.
- Просто потому, что они – скоты и сволочи – твердо произнес я – но ведь они тебе не успели ничего сделать?
- Нет, не успели – она покачала головой – но деревню сожгли.
- Дим, мне так страшно… - прошептала Нарина.
- Ну, чего бояться, все уже кончилось, - я приобнял девушку за плечи – тем более, те Охотники уже мертвы.
- Мертвы, - согласилась Нарина и, прижавшись к моей груди, заплакала. Наверное, я что-то не то сказал. Мне стало не по себе – появилось дрянное чувство, что это именно я чем-то ее обидел. Я гладил ее по спине, плечам, говорил какие-то слова, пытаясь успокоить девушку. Она казалась в этот момент такой хрупкой, беззащитной, что хотелось закрыть ее от всех бед, не допустить, чтобы ей было еще раз так плохо…
- Ну, маленькая, успокойся… -
- Мне было так страшно, - Нарина подняла заплаканные глаза на меня – вначале Охотники, потом выскочил волк. Я потеряла сознание, а когда очнулась, там стоял этот страшный человек и говорил с тобой…
Значит, она не знает, что я оборотень. Это хорошо, а то опять пришлось бы скрываться... Вообще я неправильный оборотень. Я слышал, что при трансформации, одежда должна растворяться. У меня не растворяется. То, что я одеваю перед трансформацией, остается на мне и после.
  Я вообще удивлялся, как она не сошла с ума. Ведь она столько натерпелась: ее пытались изнасиловать, она  видела, как работает ведьмак. Только второго вполне бы хватило, чтобы сделать взрослого человека умалишенным. Мы молча сидели у костра. Потом Нарина пошла спать, а я все сидел у костра. А ведь и правда, почему в нашем мире так много сволочи? Ведь и мою Тану Охотники убили просто потому, что она была моей любимой. Но вначале…«немножко поиграли»… Я оглянулся на Нарину – спит. Тихонько встал и растворился в кустах. Через несколько минут в небо рванулся волчий нет, не вой – вопль. Совсем, как человеческий… Если бы кто-нибудь зашел поглубже в лес, то увидел бы совсем еще молодого парня, который катался по земле и бессильно бил по ней кулаками. А если бы прохожий заглянул в глаза парня, то сразу бы понял, что перед ним – не человек. Не могут глаза человека полыхать такой яростью. Но никого не было в старом лесу, и никто не узнает, что за яростью скрывалась глухая тоска…
Лишь старый волк, пробегавший мимо, насторожил уши. Потянул носом воздух – вроде свой, но пахнет человеком. Странно. Но даже старый матерый волчара не удержался, и когда вой повторился, то они запели песню одиночества вместе со странным волком, пахнущим человеком.
Нарина проснулась от странного звука. Села на постели, прислушалась. Звук повторился, но теперь волков было двое. Потом четверо, а потом уже весь лес подпевал тоскливой песне. Нарина заворожено прислушалась: красиво…Ей тоже захотелось завыть, но она сдержала себя. Песня закончилась. Нарина стряхнула с себя странное оцепенение и оглянулась – Дима нигде не было. Странно, куда он мог уйти? Кусты позади нее затрещали. Нарина испуганно оглянулась. Из кустов вышел Дим в одежде, местами облепленной листьями.
Увидев, что девушка не спит, он вздрогнул.
-Ты тоже слушал волков? -  спросила Нарина.
- Что? А, да, – он, казалось, расслабился – Не бойся, они не тронут.
- Я не боюсь. Красиво, - мечтательно протянула девушка.
- Что красиво? – не понял я.
- Волки. Поют красиво – объяснила Нарина.
- А, понял. Спи. До утра еще далеко – сказал я.
Девушка послушно легла и накрылась моей курткой.

На завтрак был жареный заяц. Нарина, похоже, не поняла, как я его поймал без силок, а я не стал ничего объяснять. Лгать не хотелось, признаваться – тоже.
- А ты решила, куда подашься? – спросил я, прожевывая несоленого зайца.
- В наше отделение школы магии. На лекаря, – ответила Нарина.
Я изумленно вскинул брови.
- Но ведь, в Школе обучают не простых лекарей, а магов. Для этого нужен магический талант.
- У меня он есть – просто сказала Нарина – Как-то мимо нашей деревни проходил странствующий маг. Он сказал, что у меня есть талант.
Я недоверчиво покачал головой.
- А ты-то сам куда подашься?
- В стражники, наверное. Платят хорошо, а в хороших воинах они всегда нуждаются.
Дальше мы завтракали уже молча. Дорога прошла без приключений, и к обеду мы уже были у ворот Брона. Там наши дороги и разошлись. Нарина направилась в Школу магии (Академия магии находилась в столице – Цвелике, а все прочие магические учреждения звались Школами), а я направился в Башню Стражи – записываться в ряды доблестной Стражи. Больше мне незачем было прятаться по лесам. Охотники были наслышаны о моей мести, и теперь в облавных отрядах присутствовало не меньше двух Чующих. К сожалению, это я узнал на собственной шкуре. От прошлого отряда в двадцать человек с тремя Чующими я ушел чудом. Но это не значит, что я отказался от своей мести. Нет! Ведь не зря на мне – печать луны. И я не успокоюсь, пока Орден Охотников на Нежить (сокращенно – ООН) не прекратит свое существование.