О романе Полководец Соня... и отрывки из романа

 "Полководец Соня, или В поисках Земли Обетованной" © (Карина АРУЧЕАН, серия "Роман XXI век", предисловие Льва АННИНСКОГО. Издательства "Э.РА" и "Летний сад", 2009 год, серия "Русский роман XXI век")
   Так как бумажные книги все проданы, то я разместила весь текст романа в электронном виде ТУТ, где его можно ПОЛНОСТЬЮ БЕСПЛАТНО СКАЧАТЬ или читать через опцию "Посмотреть", которая высвечивается, если поводить курсором по низу обложки:
   https://yadi.sk/d/YID9yQZTX54tA

   Это роман-притча, роман-размышление о Вечных Вопросах, о проблеме Другого, о путях к Согласию Разных - к новой диалогической культуре 3-го тысячелетия, о проблеме выбора и попытках найти нестандартные подходы к решению личных, социальных, национальных, конфессиональных конфликтов. Героиня предлагает неожиданный путь к Согласию Разных - и кое-что ей удаётся. Время действия романа: 20-й и 21-й век.

  ТУТ НИЖЕ о РОМАНЕ + ОТРЫВКИ (небольшие куски из разных глав... каждый кусочек, приведённый здесь, НЕ является продолжением предыдущего! это всего лишь КУСКИ из разных глав...)


  ИЗ ПРЕДИСЛОВИЯ Льва АННИНСКОГО:
 «Такой попытки всё собрать, всё объять и всё объяснить ещё не было в современной русской прозе. Попытки соединить перемешивающиеся части бытия в умопостигаемом целом.

 Запредельные бездны, загадки предбытия, добытия... И драмы эпохи, обрушившиеся на людей из астрально-мыслимой выси в цепенеющую повседневность.

 Пансофийность – ответ автора сюрреализму реальности. Реакция на невменяемость мира.

 Это роман семейный… религиозно-философский… исторический… политический…».


  ИЗ ИЗДАТЕЛЬСКОЙ АННОТАЦИИ к роману «Полководец Соня, или В поисках Земли Обетованной» (автор Карина АРУЧЕАН):
 «Эта книга - энциклопедия советской и российской жизни почти целого века. Несомненная автобиографическая основа делает роман еще более достоверным и насыщенным сочными деталями быта на фоне прекрасно показанных исторических реалий. Вместе с героиней мы не только переживаем всё, что пережила страна за это время, но и пытаемся осмыслить глубинную суть событий...».


  ОТ АВТОРА:
 Мне хотелось, чтобы каждый, читая книгу, немного поднялся над бытом и осознал-почувствовал Бытие, увидел в себе частицу Великого Замысла.

 Хотелось раскрыть простую, в общем-то, мысль: от каждого зависит, каким будет завтрашний день и будет ли он вообще.

 Две тысячи лет назад людям показали: Небеса творятся (или уничтожаются) на Земле.
 "И первосвященник сказал Ему: заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам, Ты ли Христос, Сын Божий? Иисус говорит: это ты сказал. Я же сказываю: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных" (Евангелие от Матфея).
 Не все заметили смещение акцентов: не Сын Божий, а Сын Человеческий призван стать правой рукой светлой силы и провозвестником будущего.
Ибо человек создан по образу и подобию сотворившего мир, то есть каждый подобен Творцу.
 
 Хочется, чтобы после прочтения моей книги читатель тихо спросил себя: а что возвещаю я своим сегодняшним днём? каким предопределяю течение времён?
 Буду счастлива, если таких читателей будет много.
 (Карина АРУЧЕАН)
------------------

БУМАЖНЫЙ ВАРИАНТ КНИГИ УЖЕ РАСПРОДАН. Кажется, книга ещё осталась в Торговом Доме Книги "МОСКВА".

БЕСПЛАТНО СКАЧАТЬ РОМАН ПОЛНОСТЬЮ в электронном виде ТУТ (я сама выложила полный текст для бесплатного скачивания):
https://yadi.sk/d/YID9yQZTX54tA

------------



                НИЖЕ - ОТРЫВКИ из РАЗНЫХ ГЛАВ
    романа "Полководец Соня, или В поисках Земли Обетованной"
            
           ЭТО ПРОСТО ОТДЕЛЬНЫЕ КУСОЧКИ ИЗ РАЗНЫХ ГЛАВ,
                не ищите тут между ними "мостиков"!

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГЛАВА 1
 
 - Претендент назначен, - произнёс Создатель. - Мы отследили генеалогию сотен сильных родов, способных подарить Избранного. Выбор пал на девочку, которая должна сегодня родиться. То, как она сумеет распорядиться равновеликими дарами Света и Тьмы, которые ей будут посланы, определит дальнейшую судьбу человечества - достойно ли оно второго пришествия Мессии, второй попытки Выбора Пути или того, чтобы его навечно стёрли с лица Вселенной, как неудавшийся эксперимент. Решение будет принято в 2033-м году по земному времяисчислению - в двухтысячный год со дня гибели и Воскресения Сына Божьего, дня торжества на Земле Великого Зла и Великого Чуда. Назначенной девочке, для которой предшествующие поколения веками формировали ум и силу, предстоит стать зеркалом будущего, экспериментальной моделью человеческой расы, колбой, где кипят разогретые энергией поколений Добро и Зло. Что привнесёт в мир человеческое дитя, обладая равно могущественными дарами Света и Тьмы? То, что мы увидим по завершении опыта, и будет самой вероятной моделью развития человечества, а потому решит его судьбу. Итак, дары…

 Слева от Создателя клубилась вязкая чернота, от которой веяло холодом.
 Справа пульсировал и струился, прибывая и становясь всё ярче, тёплый свет.

 - Забавное казино! - послышалось хихиканье слева. – Хозяин уверяет, что у него без обмана, притворяется, что даёт равные шансы игрокам, но явно на стороне одного. Однако отчего не поиграть, если предлагают? Особенно в таком элитном заведении! Тем более что пригласил сам владелец... Что ж, перекинемся в картишки! Вдруг подфартит - и лавочка всё-таки мне достанется?

 Плод, до этого уютно покоившийся в чреве матери, вздрогнул. Всё вокруг пришло в движение. Завибрировали и стали устрашающе наступать, грозя раздавить, стены матки - его первого дома, бывшие ему надёжной защитой всю жизнь, все девять месяцев его существования. Запульсировала, заколыхалась, стала обдавать тяжёлыми волнами и куда-то нести тёплая вода, служившая доселе мягкой колыбелью. Привычный мир отторгал его. Это было первое предательство, первая катастрофа.

Боль и ужас пронзили плод. И тут же бешеная энергия наполнила клетки. Надо сопротивляться - иначе конец! Плод начал инстинктивно группировать мышцы, пытаясь удержаться в удобной позе и не дать себя раздавить. Но чем сильнее напрягал локотки и коленки, тем сильнее в ответ давили стены, тем чаще подбрасывали и кидали в разные стороны гигантские волны, не давая задержаться в одном положении.

 - Дарю ЛЮБОВЬ КО ВСЕМУ СУЩЕМУ, - тихо раздалось справа.
 - Кто же с козырей начинает? - удивились слева. - Ведь это явно Твой козырь! Но отчего Ты стесняешься? Игра - так игра! Карты - так карты! Материализуем Твою козырную.

 В светящемся пространстве появилось зелёное мерцающее сукно - и на него откуда-то упал червовый туз.

 - Так-то лучше! Правдивей, - слева явно забавлялись. - Только что это за игра, никак не пойму. Какие у неё правила? Или они в процессе определятся? Выброшу-ка тоже козырную. Чем ответишь? Вот она, Моя козырная - червовая дама: ЧУВСТВЕННОСТЬ. Признайся, Ты ожидал от Меня какие-нибудь зловещие пики? Твой ход!

 - СОСТРАДАНИЕ, СКЛОННОСТЬ К ЖЕРТВЕННОСТИ, АЛЬТРУИЗМ...

 - Сразу три? Хитришь! Мы так не договаривались. Что за игра? Такой и нет вовсе. От балды, что ли, играешь? Или Ты принципиально против азартных игр? Ну ладно, назовём это пасьянсом. Наша дамочка сама потом всё перетасует. Главное, дать ей в руки нужные карты. Только чего уж Нам хитрить с собою? Никакой это не пасьянс, а игра! Что это там у Тебя? Не желаешь к картам прикасаться? Делать их видимыми Я должен? Ладно, поработаю за двоих! Не впервой, - затараторила левая сторона. - Всё червовыми ходишь? А у Меня теперь пики в дело пойдут. Мой ответ – пиковый туз: МОЩНЫЙ ИНСТИНКТ САМОСОХРАНЕНИЯ, или иначе - ЭГОИЗМ. Любопытно, что сложится из столь несочетаемых качеств?!

Неровно задёргалась нить, соединявшая плод с материнским организмом, - это биение сердца матери стало тревожным и учащённым. Она, видно, задыхалась - плод почувствовал нехватку кислорода. Стало душно. Конец?!

Вдали зияло отверстие, из которого бил никогда не виденный яркий свет - он манил и страшил одновременно.
 Что ж, вперёд, в неизвестность!

- Дарю СКЛОННОСТЬ К ПОИСКАМ БОГА.
 
- СОМНЕНИЯ, - на трефовый туз веером легла трефовая мелочь.

- ЧУВСТВО ДОЛГА, - правая сторона усиливала позиции.

- Есть чем нейтрализовать: ЛЕНЬ! - ухмыльнулись слева.

- УМЕНИЕ СМИРЯТЬ СЕБЯ , - упорствовали справа.

- Ну, теперь с Меня три карты. Крою бубнами. Король бубен - НЕЗАВИСИМОСТЬ. Валет - СВОБОДОЛЮБИЕ. Бубновая дама - СТРАСТНЫЙ ТЕМПЕРАМЕНТ. Кажется, это совсем не вяжется со смирением? Кажется, вкупе всё это Ты называешь гордыней, хотя декларируешь принцип свободы? Так получи Мой ответ Твоей непоследовательности! Наш с этой дамочкой ответ...

Плод сосредоточился, сконцентрировал энергию и стал осторожно продвигаться. Это оказалось непросто. С каждой неудачей его всё больше наполняла ярость — и он с большей силой кидался головой вперёд. Неважно - гибель или новая жизнь ждёт там. Главное - победить движением смерть здесь и сейчас.

Первый в жизни урок он получил на этом пути - урок движения в такт изменчивому миру.

- СТРЕМЛЕНИЕ К ТВОРЧЕСКОМУ СОЗИДАНИЮ... Во имя красоты и любви...

- Ай-яй-яй! Как созидать, не разрушая? От Меня – УМЕНИЕ РАЗРУШАТЬ.

- ЩЕДРОСТЬ...

- Для баланса подарим НЕНАСЫТНОСТЬ. Пиковый король подойдёт...

- СИЛА ДУХА...

- Молодец! Соглашусь. Прибавим АГРЕССИВНОСТЬ и ЖЁСТКОСТЬ - выйдет, что надо!

- ДУХОВНОСТЬ, - поправились справа.

- Оживим её. Подброшу-ка АЗАРТНОСТЬ.

- РОМАНТИЗМ, - добавила правая сторона, видимо, в надежде, что это простенькое качество охранит избранницу от низменных страстей и дурных поступков.

- Ну, тогда ПРАГМАТИЗМ С РАЦИОНАЛИЗМОМ ей не помешают, - подпортили дело слева. - Согласись, не худший подарок!

- ТЕРПИМОСТЬ...

- Не от страха ли за свою шкуру? Присовокупляю шестёрку треф - дарю нашей девушке ОСТОРОЖНОСТЬ. Очень девичье качество! И, пожалуй, добавлю ПРИСПОСОБЛЯЕМОСТЬ... Ведь всё это – оборотная сторона терпимости. Видишь, какой Я милашка? Тебе подыгрываю!

Плод прислушался к ритму сокращений трубы, ведущей к выходу. Попытался понять, как этот ритм влияет на дыхание окружающего океана и волн, то отбрасывающих назад, то увлекающих за собою. И стал использовать закономерности, которые уловил.

Дело пошло лучше.

Даже чем-то понравилась эта весёлая и жуткая игра. Каждый верно угаданный ход, каждая маленькая победа порождали в клетках его существа вспышки неиспытанной прежде яростной радости и давали новые силы.

Только не останавливаться! Кто кого? Он твёрдо знал: победа должна быть за ним. Он даже улыбнулся несколько раз.

Вдруг огромная волна отбросила его в сторону и опередила. Сквозь толщу и гул мчащегося потока донеслись извне крики:
 - Отошли воды! Скорей в больницу...

Голос справа был по-прежнему спокоен и ровен:
- ВЕЛИКОДУШИЕ и МИЛОСЕРДИЕ...

- Приложим к этому ещё и ЧУВСТВО СПРАВЕДЛИВОСТИ, - опять засуетилась, заёрничала левая сторона. - Прошу заметить: Я тоже использую светлую масть. Справедливость! Куда как хорошее качество! Скольких ко мне привело!

- Ярко выраженное ЧУВСТВО БЛАГОДАРНОСТИ, - не сдавались справа.

- ...и ПРЕДРАСПОЛОЖЕННОСТЬ К ПРЕДАТЕЛЬСТВУ. Пожалуй, это лучший способ самосохранения, - философически сказали слева.

- СТРЕМЛЕНИЕ К ГАРМОНИИ...

- ...и К НАСЛАЖДЕНИЮ. А для конкретики добавим ЧРЕВОУГОДИЕ, - слева продолжали веселиться, представляя будущего монстра, разрываемого противоречиями, несущего разрушение и сеющего вокруг себя хаос.

- СКЛОННОСТЬ К ГУМАНИЗМУ, ПРОПОВЕДНИЧЕСТВУ...

- Ну, уже мелочь пошла, - разочаровались слева. – Добавлю АРТИСТИЗМ и РЕЖИССЁРСКИЙ ТАЛАНТ. Надеюсь, эта девица сумеет соорудить из своей жизни забавный спектакль. Без таланта тут не обойтись! Ты же сам велел не зарывать талант в землю! Пусть людьми повертит в своих интересах. Или в Моих?

Наступило самое ужасное. Вода, убежав по туннелю в светлое отверстие - туда, где, возможно, было спасение, - уже не помогала двигаться. Теперь плод был полностью предоставлен сам себе. Всё зависело только от него.

Узкие стены туннеля стали сжиматься чаще, доставляя невыразимую боль. Преодолеть её можно было, переключая внимание на движение. Движение во что бы то ни стало. Движение в новом, всё убыстряющемся ритме, который диктовала среда. От навязанного средой ритма нельзя было отставать, чтоб не погибнуть.
 И всё-таки, всё-таки... несмотря на страх, боль и усталость, это было захватывающе весело!

Плод научился пользоваться моментами для отдыха, когда стены отступали, и улавливать ту секунду, когда они сдвигались, - чтобы использовать их как катапульту.

Так прошло несколько часов. Страшных часов с того момента, когда он остался наедине с вселенской катастрофой, предательством, собственным страхом. Но и наедине с первыми победами, неиспытанными ранее чувствами и маленькой надеждой на то, что, может быть, не всё потеряно - и надо постараться. Он собрал последние силы...

Вперёд, вперёд! Туда, откуда нет возврата - это подсказывал инстинкт, - но где, возможно, ждут лучшие времена, а потому не стоит цепляться за прошлое, потерявшее ценность.

И однако, однако...

Что ждёт там, где кончается этот туннель, и ждёт ли что-нибудь вообще? Не обманчив ли этот манящий свет?

- Достаточно! - произнёс Создатель. - Ещё один дар добавлю от себя: приставлю к ней Ангела-Хранителя - эксперимент не должен прерваться раньше назначенного срока. Ей предстоит дойти до порога своего 87-летия, пока мы не будем готовы вынести решение...

- С самого начала хитришь, Хозяин! - раздалось нытьё слева. - Твой Ангел, небось, ей на ушко шептать будет, ходы подсказывать... Впрочем, ведь и Я пошептать что-то могу. Ладно, время придёт - выясним, чья возьмёт.

Туннель неожиданно расширился. Отверстие распахнулось - слепящее солнце ринулось в него. Плод зажмурился и сделал последний рывок.

                Х Х Х

 ГЛАВА 9

 …Соне с утра не везло. Мама с папой уехали за покупками в Дрогобыч одни. Приглядеть за ней попросили надькину бабушку. Та варила варенье. Дала девочкам по блюдцу вкусной воздушной пенки и отпустила на поляну за огородом, велев не уходить далеко. Прибежали мальчишки. Колька сунул длинный противный язык в сонину пенку - и слизал. Потом все стали играть в лапту, а её не приняли - она не умела перехватывать летящий над головами мяч. Слишком мала ростом, хоть ей уже четыре с половиной года! Соня забилась под лопухи, сглатывая слёзы, - она никогда не плакала при других.

С поляны доносились весёлые возгласы ребят, стук мяча - он мелькал красно-синими боками в небе над лопухами и будто дразнил Соню. День явно не удался.
 
- Соня! - вдруг услышала она незнакомый голос. - Давай поиграем!

Соня подняла глаза и увидела огромные смешные ботинки, болтающиеся на худых длинных ногах холщовые брюки, белую рубаху навыпуск и, наконец, всего долговязого и какого-то очень нескладного, даже нелепого, взрослого мальчика с весёлым лицом.

- Ты вправду хочешь играть со мной? - удивилась Соня. – Ты мальчик или дяденька? Как тебя зовут?

- Я твой Ангел-Хранитель. Я забочусь о тебе, как твоя мама. Только я невидимый для других. Я только твой.

- Ты волшебный и только мой? - не верила своему счастью Соня, тут же забыв мамин запрет беседовать с незнакомцами, но от этого мальчика-дяденьки исходило такое дружелюбие, что бояться его было явно незачем. - А как тебя зовут?

- Мама-Ангел. Мангел.

- Мангел? А уменьшительно Маня? - засмеялась Соня.

- Пусть будет Маня. Давай играть!

- А во что мы будем играть?

- В Чудесную Дверь...

В его руках вдруг оказался большой светящийся дверной проём - с порогом, но без самой двери. Он поставил этот светящийся прямоугольник на землю, переступил порог и протянул руку Соне:
 - Шагай!

- А что там будет?

- Увидишь!

Соня переступила порог.

За Дверью не оказалось ничего нового - так же заливало поляну солнце, так же покрывала её потемневшая осенняя трава с ржавыми подпалинами, так же сладко пахло прелыми листьями.

- Ну и что? - разочарованно протянула Соня.

- Смотри лучше. Ты просто неправильно смотришь, - сказал Ангел Маня. - Это очень важно: уметь правильно смотреть и слушать. Волшебная Дверь - штука хитрая. Без твоей помощи ничего не покажет.

- А как это - правильно смотреть?

- Прежде всего меньше болтать не только вслух, но и внутри себя, - рассердился Маня.- Затихни, как мышка. Ты должна как бы исчезнуть. Разве можно налить лимонад в стакан, наполненный чаем? Выплесни чай, если хочешь полакомиться лимонадом! Освободи в себе место, забудь обо всём. Просто смотри и слушай. И не торопись.
 
И постепенно, как в игре «найди десять отличий», они начали являть себя Соне.

Как она не заметила сразу, что небо тут выше и не такое линялое - оно будто светилось и продолжалось далеко-далеко. Тут вообще всё куда-то продолжалось, переходило одно в другое и не имело чётких границ.
Камни просвечивали насквозь. За ними вспыхивали мерцающими огнями сказочные города со сверкающими куполами. За городами блестели моря, за которыми угадывались миражные фиолетовые горы и что-то ещё, что разглядеть было уже невозможно.
Пыльная вытоптанная среди пожухшей травы тропинка бежала через камни к этим дальним городам - вперёд и вверх. И еле виднелась на ней маленькая фигурка девочки, похожей на Соню.

- Это я? - удивлённо спросила Соня, ткнув пальцем в удаляющуюся фигурку.
 Маня промолчал. Лишь улыбнулся и приложил палец к губам.

От солнца откололся кусок и упал рядом - это луч тронул стёклышко в колее. Засохшие куски серой грязи весело заискрились графитовым блеском. И вдруг ожили, зашевелились - раздалось тарахтенье невидимой телеги.

Крики играющих в мяч ребят стали далёкими и доносились, будто сквозь вату, как было, когда у Сони болели уши и она ходила с компрессами. Зато стали явственней другие звуки, которых здесь не должно было быть.

Соня услышала прерывистые металлические звонки трамвая - заливисто звеня, он прогромыхал по рельсам где-то рядом. Разнеслись над поляной волнующие паровозные гудки, хотя вокзал был далеко. Невидимые поезда, казалось, останавливались за соседним кустом - ритмичный стук колёс сначала замедлялся, словно поезд подходил к платформе, а через пару минут начинал снова разгоняться, и затухающее эхо долго пульсировало в прозрачном воздухе.

И воздух тут какой-то диковинный - живой: пахнет разрезанным огурцом и двигается, как всё здесь. Он мягко обнял, проник в Соню с дыханьем, щекотно побежал сквозь поры, широко расположился в ней и стал улыбаться всем и самому себе изнутри её живота.

Соня почувствовала, что стала внутри просторной, лёгкой - и готова взлететь, как воздушный шарик.

Вдруг будто кто-то большой и невидимый приподнял её на ласковой ладошке - невысоко над землёй, чтобы не было страшно, - и так же бережно опустил на место.

- Я летаю, - только и успела удивлённо прошептать Соня.

- Ничего странного, - сказал Маня. - Так всегда бывает, когда переступаешь порог, правильно смотришь и улыбаешься изнутри.

- Но так хорошо только здесь? А там...
 Обернувшись, Соня показала рукой за Дверь и скривила гримаску, которая означала обыденность оставленного перед волшебным порогом пространства, где играли ребята, виднелись огороды, сады и черепичные крыши бориславских домиков.

- Да нет же, - ответил Маня. - Неужели ты не поняла? Хорошо везде и всегда, как только поставишь Дверь перед собой и шагнёшь за порог. Повернись, выйди отсюда назад к ребятам и, подходя к ним, поставь такую же Дверь, подними ножку и переступи порог.

- Разве я могу это сделать сама?

- Конечно!

- А как?

- Ты уже видела Дверь, побыла за нею. Теперь тебе достаточно просто представить её. Помни: именно впереди, перед собой, как бы ты ни стояла. Главное, не забыть чуть-чуть приподнять ногу, переступая невидимый порог. Перешагнуть порог — это самое главное... А потом затихнуть и правильно смотреть. И волшебная страна откроется тебе в любом месте...

- И я смогу снова полетать? И даже оказаться далеко-далеко, заморями-загорами?
 - Это не всегда получается, но довольно часто выходит. Ты сможешь, если не забудешь про улыбку внутри, не станешь ни на что злиться и не будешь торопить события.

- Значит, ты меня сделал волшебницей?
Маня не ответил. Он вдруг куда-то исчез. Исчез и светящийся прямоугольник дверного проёма.

- Маня! - позвала Соня.
 Маня не откликался.
 Не показалось ли ей всё это?

Соня в растерянности огляделась.

Может быть, разговаривая, она не заметила, как Маня вышел из этой диковинной страны за порог? Соня пошла к ребятам.

Подходя к ним, «поставила» перед собой воображаемый дверной проём, как учил Маня, подняла ногу и перешагнула невидимый порог.

Ничего не случилось, как ни старалась Соня увидеть мерцающие вдали города, ведущую к ним тропинку и услышать таинственные звуки.

И улыбка в животе не возникала - вместо неё всё внутри было занято старанием правильно смотреть и досадой, что ничего не выходит.

- Освободи в себе место! Разве можно налить лимонад в стакан, наполненный чаем? - вдруг возникли в ней слова Мани.

- Наверное, я слишком стараюсь, - догадалась Соня. - И немножечко злюсь.
 Но как этого не делать, не знала. Села на пень и стала смотреть, как играют ребята, думая о случившемся:

- Освободить в себе место... А как это - в себе? Что такое - я? Моя нога - это я? Еда, когда попадает мне в живот, - это я? Значит, я -помидор, яблоко, котлета? - Соня хихикнула от этого смешного предположения, но получалось именно так. - А когда я о ком-то думаю - и они попадают мне в голову? Что, и противный Колька - тоже я?

Это всё было не менее странно и загадочно, чем страна за волшебной Дверью.

Соня стала заинтересованно разглядывать Кольку, представляя, что он - её часть.

И вдруг увидела, какие у него красивые и сильные загорелые ноги. Какие на них замечательно плотные и блестящие засохшие болячки - так и хочется потрогать. Как ловко он отбивает мячи!

Другие ребята, казалось, суетились не столько вокруг мяча, сколько вокруг Кольки, смешно прыгали, делали много лишних движений, чтоб и у них кое-что получалось. А он стоял спокойный, как принц на охоте, с гордо поднятой головой и цепким взглядом, почти не двигаясь, красиво встряхивая русым чубом лишь перед той секундой, когда надо было отбить летевший мяч, - и делал лёгкий стремительный бросок.

- Ух ты, как здорово Колька играет! - воскликнула Соня.

- Я ещё и не так могу! - сказал Колька и завинтил лихой кручёный.

- Ты как принц на охоте! - проникновенно сказала Соня. - Ты такой ловкий!
  Не зависть, а искреннее восхищение и восторг заполнили Соню.

И она с удивлением почувствовала, что исчезли границы её тела - она продолжилась Колькой, летящим мячом, небом, в которое мяч взмывал.
 
И даже не заметила, как улыбка устроилась в животе, ибо не было у неё в тот момент живота, а вся она и всё вокруг было одной сплошной улыбкой.

- Хочешь, я тебя поучу? - вдруг сказал Колька.

Неужели Дверь сработала?…

                Х Х Х


КУСКИ ИЗ ЧАСТИ ТРЕТЬЕЙ
               ЭТО ПРОСТО ОТДЕЛЬНЫЕ КУСОЧКИ ИЗ РАЗНЫХ ГЛАВ,
                не ищите между ними "мостиков"!

                Х Х Х
 …С дочкой становилось всё интереснее. И Соня придумывала ей «приключения».
 
Каждый день - путешествие. Каждый отрезок времени – отрезок пути. Соня потихоньку учила Манюню жить «за Дверью», где чудеса, тайны, открытия.

Утро начиналось с предвкушения. Куда сегодня отправимся? В зоопарк? В толстую книжку к динозаврам? В Африку или - ах! - вообще в кругосветку по глобусу? В музей? В себя? В альбомы с фотографиями? В мир волшебной химии? Пугающе-загадочной математики? Весёлой физики, где по волосам бегает электричество, перескакивает на расчёску и притягивает бумажки? Или в мир обычных вещей, которые, как в сказках Андерсена, живут таинственной жизнью - стоит лишь приглядеться, узнать больше об их характерах и истории…

- Путешествие - это всегда знакомство с чем-то, а любое знакомство - путешествие.

- Куда?

- В неизведанное, в суть вещей и явлений. Под обёртками всегда куча интересного!
 Определив - куда, надо было озаботиться тем, что взять в дорогу. В путешествия не отправляются с бухты-барахты. К ним готовятся. Что нам сегодня понадобится? Зонтик или какие-то умения? Путеводитель или знания? Ведь всегда вначале собирают вещи - стирают, латают, пришивают пуговицы. Для чего? Чтобы потом беспечно наслаждаться. Манюня уже знала: с тем, кто ленится собирать сумку, может случиться в дороге что угодно, поскольку в какой-то момент обязательно не окажется нужного, о чём не подумал заранее.

Ах, как многому научилась Манюня вот так играючи - чтобы путешествие удалось! А когда ленилась - не удавалось. Уж Соня старалась, чтоб оно провалилось! Это называлось «сам дурак!» Пусть дочка примет неизбежность черновой работы, чтобы трудности не слишком напрягали. В любом пути есть минусы - тяжёлая поклажа, препятствия. Но если настоящее путешествие, тогда главное - процесс и цель, интерес и восхищение. Не мелочи! С ними заранее миришься, проще реагируешь. Они - часть пути.

А ещё Соня по опыту знала: когда на каждый день смотришь, как на путешествие, то почти не тратишь время впустую. Это выходит само собой - совершаешь меньше действий, не важных для сегодняшнего странствия. День становится цельным, осмысленным - вроде спектакля. Наполняется содержанием. Получается иная драматургия дня, иная композиция - с прологом, завязкой, развязкой. Ты сам - автор, режиссёр, актёр, публика. И если спектакль удался - автор с режиссёром в эйфории, главный герой «уставший, но довольный», публика аплодирует. Дни-путешествия запоминаются.

- Если из таких дней складывается время жизни, то такая жизнь сама как путешествие, полное приключений! Ведь время - это и есть Главная Дорога! Кстати, очень важно понимать, кто с тобой рядом на том или этапе - попутчик или спутник…

- А это разное?

- Конечно. С попутчиком тебе просто по пути - до перекрёстка, где разбежитесь. У вас общая лишь часть дороги. Вот и идёте рядом. Не вместе - рядом! Болтаете, чтоб не было скучно. Даже помогаете друг другу. Но всё равно он сам по себе, ты сама по себе. Каждый - отдельный. А спутник - тот, с кем идёшь не рядом, а вместе. С-пут-ник - прислушайся к слову! - человек с пути. С твоего! Со-путник - разделяющий путь. «Со», «с» - это и есть «вместе». Конечная цель у вас - одна, сколь бы длинна и извилиста ни была дорога. Если даже вы разойдётесь на время, то обязательно встретитесь, обрадуетесь и снова пойдёте вместе, потому что вам в одно и то же место. И смысл странствия понимаете одинаково, хотя характеры ваши могут быть разными. И восхищаетесь часто разным. Но своё восхищение передаёте друг другу - как бы удваиваете его. Со спутником видишь и чувствуешь больше. Со спутником сама становишься больше, всё вокруг - красочнее. Сплошная радость!

- Ты мне спутник, мама!

- И ты мне.

Манюня, как и Соня, прислушивалась к словам, пытаясь «заглянуть под обёртку».

- Мама, приятель - это с кем приятно?

- Да. Приятно. Но не больше. И не надо требовать большего. Кстати, приятели часто становятся попутчиками. Они бывают неплохими товарищами, пока вы идёте рядом.

- «Товарищ» - что ли от слова «товар»?

- Да. У вас как бы общий «товар» - общее дело, которое вы делаете. Кончилось общее дело, общая часть дороги - ничто больше не связывает. И обижаться не надо…

Соне хотелось, чтобы Манюня легче относилась к людям, не мучась претензиями, амбициями и не строя на пустом месте обидок.

- А спутником бывает только друг? Но ведь «друг» - от слова «другой»?

- Ну и что? Да, он другой. Не совсем, как ты. Но если путь у вас общий, и цель одна, а вИдение того, что встречается по дороге, - разное, то он передаёт тебе своё вИдение, ты ему - своё. Именно поэтому с другом - со спутником - сама увеличиваешься, радость удваивается.

- А как понять, может ли другой сделаться другом?

- Для начала надо быть к этому готовой.

- Это как?

- Нарисуй отрезок.

- Ну нарисовала.

- Теперь нарисуй человечка, стоящего лицом к концу любой из сторон отрезка. Что он видит?

- Точку.

- А теперь перемести человечка - поставь сбоку. Что он видит?

- Отрезок.

- Да. Глядя как бы на одно и то же, наш человечек видит разное. Всё зависит от позиции… от расширения угла зрения. А теперь нарисуй двух человечков, чтобы каждый стоял напротив разных концов отрезка, а эти концы покрась разными цветами, скажем - один сделай красным, другой - синим. Первый человечек с пеной у рта будет доказывать, что конец отрезка - красный, второй - что синий. И каждый будет прав! Можно ли переубедить друг друга? Для этого надо, чтобы хотя бы один не стоял упёрто на месте, а отошёл и посмотрел бы сбоку на то, что казалось точкой, красной или синей - неважно. Достаточно просто отойти и посмотреть сбоку. Как мы выяснили, он увидит не точку, а линию. Но потом надо ещё и подойти ко второму человечку - посмотреть: что же видит тот? Наш человечек снова обнаружит точку, но уже другого цвета. Это называется «встать на другую точку зрения»… то, что большинство не умеет делать. Но этому следует учиться. Тогда не будешь тупо настаивать на своём. Ведь точка, на которую глядит второй, - в самом деле другого цвета! Чего ж спорить? Но ты увлеки его тем, что и он может увидеть больше, как это получилось у тебя, - предложи ему переместиться вбок, а потом ещё и встать на твоё место. Удивление, взаимный опыт расширения мира сблизит вас, может сделать друзьями.

- А если он откажется?

- Значит, не любопытен, малоподвижен, упрям. Ты сделаешь эти выводы, но не будешь злиться. Тем более что он не так уж неправ. Просто видит часть, а не целое. Он не спутник тебе - не с твоего пути: ты двигаешься, он стоит. Но по крайней мере вы не стали врагами. Более того, ты познакомилась с иной точкой зрения, кое-чему научилась. При необходимости сможешь с тем человеком разговаривать, потому что поняла его. И, благодарный за понимание, он тебя не отошьёт.

- А как заставить его сдвинуться со своей дурацкой «точки»? Ему же лучше, если увидит мир разноцветным!

- Попробуй заинтересовать: как оно - с другой стороны? Но не заставляй, не обзывай дураком… Может, у него есть причины не соглашаться с тобой?

- Какие такие могут быть причины?

- Послушай сказочку… «Летать так прекрасно! Полетаем вместе!» - сказала птица рыбе. Вытащила ту из воды, ухватив клювом плавник, - и ну им махать! Летать учила. А рыба возьми и сдохни… «Плавать так прекрасно! Поплывём вместе!» - в другой раз другая рыба сказала другой птице и утянула её под воду. Что произошло? Продолжать? Или ясно?…

                Х Х Х

 …В зарубежных детективах фигурируют частные сыщики - более хитроумные, чем штатные следователи, зажатые рамками инструкций. Чем-то вроде «частного журналиста» стала и Соня, которая, специализируясь «на жалобах», обычно поступала на свой страх и риск, нарушая правила советской журналистики - ради восстановления справедливости, как её понимала она, а не Центральный Комитет Коммунистической партии, бдительно курирующий деятельность печатных изданий.

Писать статьи и получать гонорары казалось не главным, хотя работой считалось именно это. Даже обличение антигероев виделось второстепенным, отчасти - бессмысленным в условиях круговой партийно-ведомственной поруки. Важнее было помогать пострадавшим. И разобравшись в мотивах участников, Соня хитроумно «тянула за ниточки», вынуждая антигероев исправлять содеянное. После этого их щадила: выводила героями, если умели заслужить, или вовсе не писала, поступаясь карманом ради пользы дела - чтоб антигерои порадовались такому повороту, старались, не допускали рецидивов. Тем более что потом ещё долго Соня держала их «на контроле» - звонила «по-дружески», осведомлялась, как дела… в общем, не позволяла распускаться.

Случалось, без ведома редакции использовала статус корреспондента, наводя порядок там, где углядела его отсутствие.

Часто было достаточным просто показать удостоверение: «Сигнал пришёл… послали осветить, да уж больно лениво… уладьте всё сами - исчезнет повод для статьи… вам и мне спокойнее». И улаживали, не подозревая, что Соню никто не уполномачивал «освещать».

Стучат колёса поезда. Раздуваются паруса. Летит от Итаки корабль Одиссея. «Ты куда, Одиссей, от жены и от детей?!» - «Как куда? Манюня должна жить в мире, где справедливость случается. Это только кажется, что я еду от Манюни. На самом деле - к ней! Иначе неправильная жизнь встанет между нами». - «Слишком мудришь, Одиссей! Маленький Телемах растёт без родителя. Замена ли - рассказы о родительских подвигах? Что они Телемаху?» - «Ах, не знаю! Чувствую: это и для дочери тоже». - «Как так?» - «А то луг завянет». - «Какой луг?» - «С лютиками. Тот, который был в Бориславе». - «Но он давно засох!» - «Нет!» - «Да и при чём тут какой-то луг?» - «При том…»

Хитроумный Одиссей успешно плыл между Сциллой и Харибдой, не сворачивая с курса. Хотя многие герои полегли тут.

«Кларнет пробит, труба помята»…
 Выдворен из страны Солженицын, продолжалась травля Сахарова, но благодаря обоим уже действует - несмотря на преследования - Русский Общественный Фонд помощи политзаключённым и их семьям. Арестован «за политику» Сергей Ковалёв, «за не нашу поэзию» - составители собрания сочинений Бродского.

«…фагот как старый посох стёрт»…
Исключены из Союза писателей Чуковская, Войнович. Раскритикован странный, как сон, - значит, опасный! - фильм Тарковского «Зеркало». Запрещено исполнение «Первой симфонии» Шнитке.

«…на барабане швы разлезлись»…
Выставка на отдалённом московском пустыре, устроенная без официального разрешения группой художников, раздавлена бульдозерами, получив негласное прозвище «Бульдозерной выставки». Многие художники вскоре эмигрировали, как, впрочем, и литераторы - Галич, Некрасов, Максимов… чуть позже - Гладилин, Амальрик… сотни!
Все куда более геройские герои, чем Соня! Соль земли, таланты, глашатаи, настоящие ум, честь и совесть нации!

При публичности своей профессии Соня не была публичным человеком. Ей больше нравилось быть в тени, чтобы только она знала, что и зачем делает. Тень - гарантия безопасности. И успешности, если понимать успех не как славу, карьеру, деньги, а как воплощение замыслов, в том числе - рискованных.

Открыто бороться с властью - опасно и бессмысленно. Вливаться в её ряды или прислуживать - тошно. Оставалось одно: использовать в своих целях противоречия, амбиции, жадность, глупость, декларации и синтаксис власти, чувствуя свои цели - достойными, а себя - неуловимым Рихардом Зорге в тылу врага.

И руками врагов пускала под откос поезда с их же соратниками, добром, оружием, расчищая путь тем, кто без неё не мог этого сделать.
Родиной, пославшей её на задание, была она сама.

Но то ли Родина была не совсем настоящей Родиной, а чем-то незавершённым, недооформленным, то ли даже когда Соня возвращалась на «Итаку» к родным и себе самой, будто не совсем возвращалась, - оставалось чувство скитания.

Словно и ей, как Одиссею, суждено странствовать годами, прежде чем по-настоящему вернуться на настоящую Родину, которая станет такой, если правильными будут скитания. Только тогда всё сойдётся…

Странствия были не географическим передвижением, а внутренним состоянием…

                Х Х Х

 …Чёрный Железный человек медленно взмыл в сиреневое от городских огней ночное небо. Толпа на площади замерла. И разом выдохнула:
 - У-у-ух-х!

Замер и Чёрный Железный человек. Худой, как Кощей, в длинной шинели, полы которой вот-вот взметнутся и накроют зловещей тенью площадь, город, землю, он виделся снизу ещё более огромным, чем был.

Он будто примерялся к тому, чтобы попрать толпу и сделать её постаментом, которым она обязана быть. Сейчас взмахнёт полами- крылами, падёт коршуном. Раздавит.

Мощные прожекторы с подъехавших грузовиков осветили Железного человека. Тысячи людей внизу стали невнятной массой, а он – каким-то отдельным, особенно чёрным и величественным в ярком свете. Могло бы показаться, что он воздвигнут прямо в небе, если бы не толстый трос, петлёй накинутый на шею, - Чёрный Железный человек был повешен.

Его тянул по небу длинной рукой высокий кран, медленно опуская всё ниже, ниже.
 
- Рука возмездия! - громко произнёс кто-то.
- Памятники не при чём, - брезгливо отозвался другой.
- Это не памятник. Это символ! - зашумели вокруг.
- Двадцать пять тонн бронзы! Упадёт, разлетится на куски, - и опять его жертв будет не сосчитать.

Однако никто не отодвинулся ни на шаг.

Рядом тёмной громадой высился кощеев замок – огромное серое, уходящее вглубь кварталов здание КГБ на Лубянской площади.

Толстые шторы на окнах слегка шевелились - это кощеевы слуги подглядывали за происходящим на улице. За шторами метались крохотные огоньки и тени - кощеевы слуги, боясь зажигать свет, передвигались по комнатам и этажам то ли со свечами, то ли с фонариками.
 - Гэбисты бумаги уничтожают, - сказал кто-то.

Несколько человек из толпы, подёргав массивные двери, злорадно крикнули:
 - Заперлись изнутри, гады! Нас испугались!

Кран осторожно стал опускать висящего на землю.
 
Конечно, это был не Кощей. Но и не просто памятник. Тонкий, длинный, как игла в яйце света, Чёрный Железный человек и был Иглой из Яйца, разломи которую - рухнет угрюмое кощеево царство.

Ставший реальностью многолетний миф завершался, как ему и было положено. По законам мифа.

И завершался именно где положено: на Главной Театральной сцене страны - Лубянке, устрашающе реальной и иллюзорно сакральной, с кровавыми жертвоприношениями и карнавальной ярмаркой «Детского мира» тут же, по соседству.

И каждый из сотен тысяч пришедших сегодня на площадь был былинный герой. И в самой толпе было что-то карнавальное, театральное, как театральными были три предыдущих дня битв с одряхлевшей за годы кощеевой ратью.

Как и положено в эпосе, - три дня.

Три дня длился похожий на фарс нелепый путч кощеевой мелкоты, коварным обманом спрятавшей в темницу законного правителя за то, что отказался быть Кощеем, хоть и был им немного - по привычке, да не в полную меру, и шестой год теснил кощеевых людей. Решили те вернуть власть - и двинули армию для устрашения разболтавшейся черни, дабы восстановить прежний безгласный порядок, но испугались своей смелости и всенародного непослушания, которого не ожидали, переругались, начали отдавать разноречивые приказы. Один из главных вовсе напился в стельку, самоустранившись в пьяное забытьё.

Три дня длилось эпическое противостояние злодеям - «всем миром». И былинным богатырём стал каждый третий. И победили богатыри постылых злодеев, рассеяли их рать, выбрали нового правителя, вызволили прежнего, и пошли на Главную Театральную площадь Лубянку к кощееву замку - закулисью Главного Театра Империи: тут семьдесят лет плелись интриги, писались мрачные сценарии, ставились кровавые пьесы - и тиражировались до Карпат и Сахалина, до Каспийского моря и Белого, и дальше-дальше, за рубежи Империи, которая вся была большим зрительным залом, где силком держали зрителей, заставляя кричать «Бис!», а кто этого не делал, того бросали в темницу.

Душой этого Театра, его символом, залогом его вечной жизни, его Хранителем был Чёрный Железный человек. Как чеховская чайка на МХАТовском занавесе.

Потому, придя на Главную Театральную площадь страны, богатыри первым делом сдёрнули с постамента Чёрного Железного человека - ничем другим не мог кончиться этот длившийся десятилетия и изрядно наскучивший всем спектакль.

И был август 1991-го.

Если бы когда-нибудь давным-давно кто-то заранее рискнул бы составить к этому многолетнему спектаклю программку с кратким описанием актов, то финальная сцена на Лубянке была бы там точно такой же.
 
- Как символично, - прошептала Соня Осе, - он, оказывается, был ничем не закреплён, стоял только под действием собственной тяжести. Давил на постамент - вот и стоял. Как и вся советская власть… как и её лидеры… только силой давления держались… силой давления на постамент - на нас… а качни посильнее…

Рука крана приблизилась к земле. Чёрный Железный человек лежал поверженный.

Серый купол Театра, оказавшийся картонным, растворился в ночной влаге, растаял - и за ним открылось звёздное небо.

Воздух был напоён озоном. Свежий ветер нёс запахи дальних морей и стран, отзвуки смеха, разноязыкой речи. Будто то, что десятилетиями было заколдованным архипелагом и лежало где-то за географическими пределами, вдруг соединилось с Большой Землёй. Стало нормальным - таким, каким должно быть: живым и естественным.

Под ногами лежала новая страна, освобождённая от злых чар. Вокруг было лето.
 
Пустота на месте памятника тоже пахла по-особому. Свободой и возможностями. Как квартира без мебели.

«Пустота всегда сулит свободу и возможности, жизнь с белого листа, - подумала Соня. – Чем захочешь - тем и заполнишь, как пожелаешь - так и будет. Ничто ничем не обусловлено кроме собственной воли».

Однако воли рядом стоящих и дальних уже готовились вступить в новую схватку за «правильное» наполнение образовавшейся пустоты, - и эта схватка опять разведёт людей по разные стороны. Только сторон уже будет не две, а значительно больше, и не любой найдёт вообще где-либо себе место.

Но сегодня, сейчас все дышали одинаково легко - эйфория победы сделала на время каждого победителя хозяином своей жизни. Это завтра он станет думать о том, как управиться с беспокойным хозяйством. А сегодня, сейчас он просто ликовал. Бездумно. Всем существом. По-детски. Как ликует в первые минуты от неожиданной лёгкости бытия каторжник, скинув тяжёлые цепи.

Воздух после дождя пахнет озоном. Соня с Осей идут и целуются. Они свободны. Они освободились не только от конвоиров, но и от тюремного братства.

Они вырвались из Истории.

Корабль мой! Я, Одиссей, строил тебя годами. Смолил. Оснащал. Подбирал спутников. Знал: предстоит долгий путь, встретится много опасностей. Мой корабль устойчиво плыл в бурном потоке времени, но в этом потоке было много направлений. Товарищи предлагали разные курсы. И каждый был достоен, как достоен каждый мой друг. Но я следовал лишь тому курсу, какой вывел меня за порог, чтобы через странствия и битвы привести снова к порогу. К родине, которую мой путь сделал лучше, но чьё существование сделало лучше меня.

- Ося, может, мы на пороге Родины?…

                Х Х Х

 …Кипр… Кипр… будто пузырьки в бокале с шампанским лопаются…
После блёклой Москвы, где даже в ясные дни освещённость всегда ниже средней - будто смотришь на мир сквозь слюду, - Соня жадно вбирала, вдыхала, обоняла, осязала, вкушала залитый светом сине-зелёный Кипр. Все её клеточки - даже в самой глубине тела - проснулись, потягивались и тихо повизгивали от детской радости. Остров! Всамделишный! Настоящий!

День клонился к вечеру. Солнце садилось. Как расплавленное золото, растекалась по воде солнечная дорожка.

- Я плыву прямо в луче! - воскликнула Соня. - Давай ко мне!
- Я тоже в луче, - крикнул Ося, который явно находился в неосвещённой стороне моря.
- Ну и врун! Солнечная дорожка здесь, у меня.
- А вот и нет, - сказал Ося. - Физику в школе надо было учить! Всякому, кто смотрит на светило, кажется, что он движется в его луче, а сосед - в темноте. Плыви сюда - убедишься.

Действительно, золотая дорожка двинулась вбок вместе с нею. Когда Соня приблизилась к Осе, болтавшемуся, как ей казалось, в неосвещённой пучине, солнечный поток накрыл обоих.

- Каждому, кто смотрит на светило, кажется, что именно он - в его луче, а сосед - во тьме? А тот думает так же про меня? - заворожено повторила полувопросом Соня. - До чего мудрая твоя физика!

И они поплыли среди расплавленного золота в сторону солнца.

Они плыли медленно рядом, отдаваясь волне и неге, почти не шевелясь - лишь слегка поводя ладонями и ступнями, время от времени касаясь друг друга прохладными телами. Море обнимало, ласкало, нежило. И они ласкались, переворачивались, как дельфины, играли, сплетали и расплетали руки и ноги, перепутывая, где - чьи, коротко целовались солёными губами и тихо смеялись, будто урчали.

А потом долго пахли морем и снова легко касались тел друг друга, шепча глупые нежные слова.

Мир под оливами!

И был август первого года третьего тысячелетия.

Соня глядит сквозь мясистые листья фикуса на солнечную синеву неба с морем. Если б явился волшебник и предложил исполнить хотя бы семь… нет, десять желаний!

Она стала обдумывать, какие желания загадала бы. Набралось штук сорок. И все - главные.

Соня хотела, чтобы она и её любимые жили долго и счастливо, а если случится болеть, то пусть недуги не мешают наслаждаться полнотой жизни. Хотела много путешествовать. И ещё много-много раз - до глубокой старости и даже в глубокой старости! - сидеть с любимыми и друзьями за шашлыком с коньяком, глядя на красивую природу, и беседовать о вечном, и не быть друзьям скучной, и они чтобы не были скучны ей. И хотела успеть побыть с Осей старичками, которые идут и разговаривают, взявшись за руки, в пене прибоя по песчаному берегу под закатным солнцем с чувством хорошо прожитой жизни и с любопытством к завтрашнему дню. И хотела, чтобы была у неё внучка - умная, весёлая, работящая. И чтобы солнце никогда не погасло, и Земля бы не взорвалась, не покрылась водой или льдом, и чтобы всегда были реки, моря, леса, поля, цветы, птицы, звери. И человечество жило бы вечно. И чтобы люди однажды вдруг все разом восхитились бы красотой мира и тварей, населяющих его, сердца их раскрылись бы любви - и они, удивившись, как могли жить иначе, перестали бы воевать, стали добрей другу к другу, а стремление созидать и сберегать живое стало бы необоримей желания убивать. И чтобы... в общем, много чего она бы хотела...

- Но чего я хочу больше всего? - спросила себя Соня.

И постепенно стала сужать желания - до пяти, до трёх, до двух, до одного.
 
И осталось одно-единственное желание - главнее всех: чтоб успели они с Осей побыть старичками и шли бы в закатный час по кромке прибоя, взявшись за руки, и были бы счастливы прожитой жизнью, и радовались дню текущему, и говорили бы о дне завтрашнем, и глаза их были бы по-прежнему любопытны, ум ясен, и чтобы жизнь продолжала радостно удивлять, и благодарность с восхищением не оставили их сердец. Вот что оказалось самым главным желанием.

- Ты красивее всех, - Соня гладит Осю по закрытым глазам, спускается к шее, ведёт пальцем по груди к пупку и ниже.

Развесистая пальма прячет их от нескромных взглядов.

- У тебя дурной вкус. Я толстый.
- Ты не толстый. Ты большой.
- Я лысый.
- У тебя восхитительный череп!
- Я волосатый.
- Ты мужественный, как первобытный мужчина. Не какая-то безволосая лягушка…
- У меня зубы вставные.
- У меня тоже. Это сближает.
- Мои глаза уже хуже видят.
- Зато не видишь моих морщинок…
- У тебя нет морщинок. Ты у меня молодая! На тебя мужики заглядываются. Это ты красивее всех!
- У тебя дурной вкус. Я толстая.
- Ты аппетитная.
- У меня целлюлит на бёдрах.
- Это соблазнительные ямочки.
- У меня слишком большая грудь.
- Грудь слишком большой не бывает. Бывает грудь и её отсутствие. У тебя - грудь.
- Я буйная.
- Ты живая.
- Я ворчу на тебя временами.
- Ничего. Я стал глуховат. Я тебя не слышу.
- Добрый ты.
- Потому что не слышу?
- Потому что говоришь это.
- Я че-е-естный!
- Вот пойдём плавать - утоплю!
- И ты добрая…

 Оба смеются.

 "Так не бывает, - в который раз благодарно удивляется Соня, - чтобы после почти тридцати лет совместной жизни мужчина хотел всё время прикасаться к женщине и говорить нежности"...

- Вообще-то я ещё ничего, - довольно оценивает Соня своё отражение в витрине бара.
 - Ты выглядишь на все сто! - подтверждает Ося.
 - Лучше б на тридцать… Впрочем, кто мне даст пятьдесят пять?
 - Если кто и даст, мы не возьмём! И сами никому не признаемся.
 - Ну почему же? - кокетничает Соня. – Мне очень даже приятно, когда я называю свой возраст, а мне не верят, изумляются…
 - Тогда давай станем говорить, что тебе восемьдесят. Удивятся ещё больше - и тебе будет ещё приятней!
 - Вредный ты, - деланно сникает Соня.
 - Я не вредный. Я полезный! - Ося строит морду верной собаки, сложив у груди руки, как лапы пёс, который "служит".

Оба прыскают смехом. Они не могут долго оставаться серьёзными, когда вдвоём.

Когда приопустишь ресницы, то кажется: на море сыпется серебряный дождь. Ося прижимается колючей щекой к её мокрой спине.

Почему-то от солёной воды и солнца щетина на его лице растет быстрее.

Иногда они забирались подальше от людей, чтобы пёстрые туристы и видеоряды современных построек не нарушали спокойного величия скалистых берегов. Море было пустынным, время переставало существовать, - и они погружались в вечность, становясь её частью.

Можно сбросить одежды, остаться в "ничём" и ощущать себя то богами, рождёнными из пены прибоя, то морскими черепахами, выползшими на берег, то спустившимися к морю жителями белеющего на склонах цветущей горы древнего города, развалины которого оживали в воображении, наполнялись шумом виноградных и масляных давилен, тонким свистом гончарных кругов, музыкой цитр, криками торговцев рыбой. Вряд ли у жителей этого белого города были купальники, и, конечно, они тоже сбрасывали туники перед тем, как войти в море.

- Мы как древние греки, - восторженно говорила Соня.
- Очень древние, - грустно соглашался Ося.

Вокруг бродили коты. Плодились кошки. Рыбьи мальки вылуплялись из икринок и тучами плавали у берега. Пальмы росли из бочкообразных стволов-шишек, похожих на ананасы. С пальм падали созревшие финики. Люди, которые в разных концах мира трудились целый год или больше, тут наслаждались отдыхом от трудов праведных и улыбались друг другу. Другие люди, которые жили и работали здесь, гордились тем, как замечательно всё устроили на своём острове, чтобы к ним ездили и оставляли у них свои деньги, - они гордились собой, своими магазинами, отелями, тавернами и тоже улыбались.

И всё это было счастье и правильный порядок жизни.

Соня лежала на нагретых камнях, смотрела сквозь полуприкрытые глаза на синее небо, напоённое светом и… воображала, что они с Осей - на необитаемом острове. И так живут уже тридцать лет. И не наскучили им ни остров, ни море, ни театр закатов и рассветов, ни оказавшийся довольно увлекательным труд по добыванию пищи, ни сами они друг другу…

Соня стала представлять и «проживать» подробности столь длительного пребывания вдвоём на острове, подойдя наконец к моменту, когда состарилась здесь и задумала написать об этом роман, чтобы потом отправить его в бутылке людям.

Но одной бутылки для романа явно не хватит, хотя и одной тут не было. Где же взять так много бутылок, тем более с герметичными пробками? Не говоря уж о бумаге и ручках.

Впрочем, человечество прекрасно существовало все эти тридцать лет без них и не нуждалось в их опыте и впечатлениях. Да и они с Осей вполне обходились без людей. Но атавизм коммуникативности давал о себе знать - что-то всё же хотелось сказать человечеству.

Это «что-то» должно быть очень коротким. Таким, чтобы процарапать на листе фикуса и отправить людям вплавь. Если она найдёт ёмкие и краткие слова, то «роман» и растиражировать можно на листах фикуса, отправляя и отправляя их по волнам, - авось какой-то и доплывёт.

И вдруг в полудрёме слова явились сами собой.

«Нам хорошо!» - мысленно процарапала Соня на мякоти листа, заключив удовлетворённо, что это самый лучший и самый короткий роман на свете.

Так не торопясь они прожили здесь тридцать дней. Семьсот двадцать часов. Сорок три тысячи двести минут. Более двух с половиной миллионов секунд.
И если учесть, что каждая секунда была протяжённым во времени почти безразмерным мгновением, то они прожили долгую-долгую счастливую жизнь на этом острове в Средиземном море вдали от родных стен и близких людей.

- Нет, - подумала вдруг на трапе самолёта Соня, бросая прощальный взгляд на залитые солнцем просторы. - Будь мы в самом деле на необитаемом острове, то не стала бы я писать даже самый короткий роман. Кому нужно это «Нам хорошо»? Ну хорошо - и наслаждайся, к чему кричать об этом на весь белый свет? Кому-то, может быть, вовсе не хорошо, а кому-то хорошо не так, а по-своему, и плевать им на твоё «хорошо». Каждый из экземпляров этого «романа», разосланный по морю на фикусовых листьях, если достигнет адресатов и будет прочитан, вряд ли родит у них те же настроения…

Счастье, любовь, ощущение гармонии с миром, единства всего сущего - всё, что она могла бы адресовать человечеству, прожив с Осей тридцать лет на необитаемом острове, - не передать ни в двух словах, ни в миллионах слов, ни на фикусовых листьях, ни по электронной почте, ни в фотографиях и на видео! А если так - то стоит ли её послание ощипанного фикуса?!

Соня с необитаемого острова, только что похоронив свой так и не написанный «роман», перевернулась, подставив солнцу другой бок, погладила по лысине задремавшего под шум моря Осю, глотнула из тыквенной бутылки самодельного вина и стала смотреть вдаль - продолжая просто быть счастливой, здесь и сейчас.

Соня, которая в этот час улетала с Кипра, шагнула в чрево самолёта...


 …В этот час в другом полушарии два других пассажирских самолёта, захваченные террористами-смертниками, приближались к башням Всемирного Торгового Центра, где тысячи лучших специалистов со всей планеты начинали рабочий день.

Башни-близнецы стояли, устремлённые в небо, вознесясь над Нью-Йорком, Америкой, Землёй, и были похожи на две гордые единицы - удвоенное эго! - образуя цифру «11», которая через несколько минут станет роковой: судьба вавилонских башен - быть разрушенными, но никто не знает день, когда это произойдёт, однако есть знаки…

И в числе этажей каждой башни - 110 - была спрятана та же роковая цифра «11», следом за которой шёл «0», зеро… «граунд зеро» - нулевой уровень… так потом назовут место, где возвышались единицами рухнувшие небоскрёбы… нулевой уровень, с которого иначе пойдёт траектория Истории…
 11-е сентября…

                Х Х Х

…Размышляя о том, что на исторической сцене стали слишком похожи герои и антигерои, обиженные и обидчики, Соня мучительно думала: нужны принципиально новые подходы к решению конфликтов - и таким новым подходом может стать… игра! Глобальная компьютерная Игра под условным названием «Отменяем Армагеддон», которая вовлекла бы всё человечество от детей до взрослых и изменила психологию, показав: жить с миром в мире выгодно.
 
Подобраться к лучшему в человеке изнутри него самого: через личный интерес и личный опыт - опыт Игры!

Когда девальвированы слова, дискредитированы политики, гипертрофированы амбиции, неодинаково понимаются термины, только Игра как интегратор непохожих логик в силах создать образно-ситуационный язык единых смыслов при сохранении разных языков без стирания их границ.

Не ретушируя различий между людьми, верованиями, народами, а напротив - «проговаривая» их в игровых эпизодах, она даст опыт преображения страстей, обратив глухую вражду в осознанную потребность взаимодействия.

Не дерутся, находясь среди океана в одной лодке, где от каждого гребца зависит, выживут ли все или все погибнут.

Соня искала способы, как вывести человечество из «зеркального мира», где любой удар по другому - это удар по себе самому.

И ей показалось: Игра - наипростейший вид Волшебной Двери, за порогом которой - полифония цивилизационного поля. Оно втянет человека, кем бы он ни был. Изменит контуры зашоренного мифами разума, не манипулируя им, а порождая вопросы, на которые придётся отвечать, продвигаясь по лабиринтам Игры.

Лабиринт меняется в зависимости от шагов Игрока и ответных шагов компьютерных героев. То, что помогало пару ходов назад, не действует. Или того хуже - вредит. Завоёванное в бою пространство оказывается ловушкой. Победа - поражением. Как в жизни. Но правила есть! Их надо нащупать.

Этому поможет сама Игра: тут быстрей, чем в жизни, Игрок увидит вероятные последствия любого выбора, столкнувшись с тем, что эхо поступков рано или поздно настигает человека, его близких, его страну.
И постепенно Игрок сам придёт к выводу о необходимости личного, группового, религиозного, национального Согласия.

Игра станет вроде Единого Храма в компьютере, дав возможность «побеседовать» с Книгами разных культур, Учителями разных школ, которые не расходились в Главном. Игра сделает это Главное видимым - и в конце концов смоделирует Культуру Нового Времени, Новую Планетарную Психологию Нового Мира, где Множественность в своём сцеплении образует Единство.

Сценарий Игры был задуман масштабным, с большим числом уровней и автономных сюжетов, объединённых общим контекстом. В увлекательной форме, временами - детективной, рассчитанной на разные психотипы и социальные категории с противоположными интересами, Игра научит просто жить рядом с Другими.

И тогда в реальной жизни не случится Армагеддон.


Соня стала набрасывать что-то вроде Проекта Игры. Вначале - для себя, беспорядочно, отрывочно, эмоционально.

…Игра короче, чем жизнь, - и понимание будет происходить интенсивней, дав возможность быстрее увидеть отдалённые последствия любых решений. Тем более, что жизнь - это всегда «начисто», без черновика, а в Игре всё можно переиграть заново.

Игра в отличие от жизни - место максимальной свободы…

…Почему ни человек, ни человечество не учатся на ошибках? Потому что люди плохо усваивают уроки, отстоящие друг от друга во времени, хотя те заложены в бытие. Но… кто-то заложил - ты не вынул. Так бывает с книгами - они требуют подготовленного читателя. А Игра хороша тем, что может «общаться» с самым неразвитым, так как ИНТЕРАКТИВНА.

Точно определив ТИП Игрока, Игра подтолкнёт его к тому, чтобы вынул разрозненные смыслы, составляющие сложное единство.
 Компьютер уловит, не обязательно докладывая об этом Игроку, к какому ТИПУ тот принадлежит, - и продолжит Игру-обучение, ориентируясь на определённый типаж. Сделает так, чтобы никто не прошёл мимо предназначенных именно ему уроков. Повторением игровых ситуаций заставит запомнить уроки. И измениться...

…Время от времени Игра должна просить Игрока выбрать из списка целей самые предпочтительные. Игра продолжит складывать «мнение» об Игроке - и, исходя из его ответов, предложит Маршруты Успеха. Они же могут по мере продвижения по ним превратиться в Маршруты Неуспеха. Игрок поймёт, что определение цели неразрывно связано с мотивацией: ДЛЯ ЧЕГО тебе это? Получив ответ, Игра задаст новый вопрос: а это тебе зачем? И выберет оптимальные для Игрока сценарии, чтоб он опробовал те или иные пути для достижения целей и понял, каких ошибок не надо совершать или что цели ошибочны.
 Это одна из методик Игры - провоцировать на поиск ответов, ведя от любого ответа к новому вопросу.
 Когда мозг ищет ответ, он развивается.

 Не манипулировать сознанием, а прояснить его! Привести Игрока к согласию не только с Другими, а прежде всего - с собою… со своими разными «я». Согласие рук, ног, головы в одном организме - необходимое условие существования...

…Что такое мораль? В низшей форме это следование правилам своего сообщества - своей команды, которая хочет победить другую. Высшая мораль - считать всё человечества одной командой, играющей на общем поле в одну игру, цель которой - победить общих врагов: голод, болезни, невежество, природные катаклизмы.

Это первое, чему должна научить Игра, - воспринимать всё человечество СВОЕЙ командой…


 …В Игре должны действовать родственные персонажи различных религий наряду с жившими когда-то реальными учёными и мудрецами. Несущие один и тот же смысл цитаты из совершенно непохожих Святых Книг, научных и философских трудов покажут: любое Частное - отраженье Всеобщего.
 Это выявит аналогии, алгоритмы, закономерности.
 Игрок ощутит включённость в историю человечества…


 …Недостаток религий в том, что они разговаривают только с «обратившимися». В лучшем случае с «ищущими». Философы и учёные тоже беседуют лишь с теми, кто раскрыл их книги. А тут Законы Мироздания и Бог в «культурологическом образе» сами через Игру проникнут в человека, когда он ни о чём таком не думает, а прикидывает, как пройти тот или иной уровень, потому что ПРОСТО ИНТЕРЕСНО ИГРАТЬ...


 …Ввести в Игру виртуальных Ангелов и Бесов.
 Ангелы станут что-то советовать, комментировать поступки, поощрять нравственные. Бесы - тоже советчики, подчас принимают обличье Ангелов. Игроку придётся научиться отличать хороший совет от дурного, Божественные Дары от Дьявольских Искушений.
 Бесы запутывают, заводят в тупики, завлекают фальшивыми бонусами, которые только через время покажут свою ненастоящесть…


 …Использовать «Зеркала». Они отражают поступки Героя, передают отражения другим зеркалам и, наконец, - Главному Зеркалу, которое появляется в конце каждого уровня и «возвращает» Герою его поступки.
Он может обнаружить, что играл против себя, что даже мелочи обратились в крупных монстров – и не пускают на следующий уровень, гонят прочь. Он отброшен назад. Иногда - туда, откуда вышел. С пустыми руками - исчезает всё найденное на этом уровне, заработанное, полученное в качестве подарков. Их придётся находить, зарабатывать, заслуживать снова, пытаясь иначе пройти путь или выбрав другую дорогу.
 Если же достойных решений на пройденном пути было больше, то Главное Зеркало засияет светом, расступится проход - и Герой выйдет на следующий уровень, не потеряв даров. Даже неожиданно получив новые.
 А на другом уровне - всё сначала: ситуации похожи, хотя иные. Подарки здесь покрупнее. Но и проблемы сложнее, и монстры монстрее. Однако ему уже легче - у него есть опыт предыдущего уровня.
 Да ведь так и в жизни! Игра просто позволяет понять это. Она - тренажёр…


 …Возможно, стоит ввести «валюту счастья». Игрок-Герой будет её зарабатывать, но важно, КАК он ею распорядится. В зависимости от этого она умножится или окажется фальшивой, обратившись в сухие листья…
Валюта, вещи - помощники на Пути к Цели, но сами они – не Цель. Они всегда ДЛЯ ЧЕГО-ТО НЕВЕЩНОГО. Иначе превращаются в якоря. Оставлять надо только то, что необходимо в Пути, чтоб не расходовать внимание и время на пустое…


 …Игра будет не раз пытаться «купить» Игрока-Героя, провоцируя тратить Силу на пустое, чтобы остановился или вовсе прервал Путь.
Сделать эпизодом азиатскую притчу о белом слоне: «Если хочешь погубить человека, подари ему большого белого слона». Кормить и обихаживать огромное капризное животное трудно. Зато престижно владеть столь редкой тварью. Отказаться невозможно: «имидж - это всё»! Преимущества обладания ложились на счастливца непосильными тратами денег, души, времени - он заболевал от забот, шёл к нищете и краху.
 «Белым слоном» может быть вилла, яхта, дело, должность - «не по Сеньке шапка»...


 …На разных примерах показать: время, как и вещи, тоже имеет «материальное» или «духовное» наполнение. В зависимости от того, на что его тратишь, - приходишь к разным результатам. Часто не к тем, которые предполагал. Но обнаруживаешь это не сразу. Просто опять же в Игре увидишь это быстрей, чем в жизни.
 Вот Герой спешит на очередной подвиг, а картинкой на экране всплывает заросшая травой могила матери или друга, где он давно не был, - всё собирался, но подвиги шли косяком.
 Оставить на потом? Ведь его ждут живые! Сумеет не поддаться самооправданиям, вместить и это дело в забитый до отказа день, - откроется «зелёная» дорога, будто незримый Дух благодарно помогает. Нет - жди неудач! А чтоб самый недогадливый понял, от чего удачи или неудачи, - картинкой в облачке на экране та самая могила, очищенная им от сорняков или заросшая, заброшенная.
 Так и в реальности: делаешь правильный шаг - некая Добрая Сила облегчает тебе два следующих, сделаешь неверный - отбросит назад.
 В жизни это можно заметить слишком поздно, не уловив причинно-следственной связи.
 Игра же сразу покажет, какая причина породила то или иное следствие. Поможет понять: не бывает несчастливых судеб - бывают люди, которые «не дошли»… не угадали Предназначения…


 …Отношения с Другими - важная часть Игры.
 Универсальный эпизод, который можно ввести, перемещая Игрока по временам, позволяя примерить разные исторические роли, - Великое Стояние на реке Угре, без боя положившее конец вражде русских с татаро-монголами.
 В июле 1480-го из-за отказа московитян платить Орде дань хан Ахмет направился с войском на Русь и остановился на реке Угре. На противоположном берегу встала рать Ивана Третьего. Больше трёх месяцев смотрели, как враги живут - едят, поют, моются, молятся. Совсем Другие, но ТАКИЕ ЖЕ! Почти сроднились - и разошлись без боя, не решившись или не захотев воевать. Этим трёхмесячным Стоянием на Угре закончилась трёхсотлетняя вражда.
 Возможно, на основе поверхностного взаимопонимания здесь впервые был опробован способ: не нападать, не обороняться, а демонстрировать баланс сил, предотвращающий войны. То, что позже назовут «паритет».
Нужное умение. Но умение вчерашнего дня, хотя не всеми освоенное и сегодня.
 Цель игры - научить тому, что станет важно завтра: не обороне, не нападению, даже не созданию паритета, хотя и этими тактиками надо владеть.
 Главная цель - полное уничтожение противников ПРЕВРАЩЕНИЕМ ИХ В ПАРТНЁРОВ.
 У разных групп найти «области пересечения множеств» интересов - и общаться в этих областях, расширяя их…


 …Шаг за шагом Игрок на опыте Игры будет познавать Закон Необходимости Разнообразия: устойчивость любой системы обусловлена наличием в ней разных видов. В природе - растений и животных, в социуме - рас, наций, языков, вер, культур.
 Шаг за шагом Игрок усвоит Закон Необходимости Другого, потому что увидит: нельзя быть уникальным среди себе подобных. Только соотнесение с Другим делает человека уникальным.
 Сохранить свою самость - это сохранить Другого!
 И значит - конкуренция, сотрудничество, взаимодополнение, а не взаимоуничтожение. Не отмена Другого…


 …Шаг за шагом Игрок будет учиться вести диалог с собой. Выращивая в себе Другого - не Двойника, а Собеседника. Тогда и вокруг начнёт искать не Двойников, а Собеседников…


 …Игра покажет, что народы только вместе могут найти Землю Обетованную. И подскажет, КАК это сделать, напомнив, что «и один праведник может спасти город»: всё великое начиналось в голове у одного, потом подхватывалось малой группой, потом - большой, потом - многими большими группами, потом - миром…


 …Ведь Главный Идеал живёт в людях издревле – счастливое будущее без войн и голода, Царство Божье на Земле.
Иудеи ожидают Машиаха (Мессию), который «будет судить народы, обличит многие племена; и перекуют те мечи на орала, копья - на серпы; и не поднимет меча народ на народ, и не станут воевать». Машиах объединит людей в служении общим Заветам.
 Христиане ждут второго пришествия Христа, которое предрёк Иоанн Богослов как уже Свершённое-в-Грядущем, записанное в Книге Бытия: «Царство мира соделалось царством Господа… И увидел я Новое Небо и Новую Землю…»
 В суннах ислама есть слова о приходе Махди (Ведущего): «Земля наполнится равенством и законностью, как сейчас заполнена притеснением и беззаконием. Махди извлечёт Божественные книги и будет судить верующих Торы - согласно Торе, верующих Евангелия – согласно Евангелию, верующих Корана - согласно Корану». Религии, искажённые людьми, «будут восстановлены в Истине и Чистоте».
 Зороастрийцы надеются на трёх Саошьянтов-Спасителей. Они положат конец эре смешения добра и зла и принесут полную победу добра - Преображение мира в Конце Времён.
 Буддисты говорят о приходе Будды-Майтрейи, Будды Будущего, Бодхисатвы (Просветлённого), чья суть - Космический Принцип Связанности всех Состраданием и Взаимопомощью. Он научит Чистой Дхарме - Универсальному Закону бытия. И наступит мир.
 Индуисты верят в явление Калки (Мессии). Он пробудит души – и люди станут чистыми, как хрусталь, положив начало новой расе и новой эре.
 Все - про единение людей и религий, когда «станет Господь Един, и Имя Его - Едино». Ибо «Дары различны, но Дух один и тот же… служения различны, а Господь один и тот же»…
 Но все ждут прихода Мессии со стороны.
 Нет! Второе пришествие Христа (Машиаха, Махди, Будды- Майтрейи, Калки) должно совершиться в душах людей!


 Соня строила не просто проект Игры, а скорее набрасывала Проект Единого Мирового Пространства, где не разделены материальное и духовное, «я» и «ты», где инстинкт самосохранения тождественен инстинкту сохранения вида.


 Не для того ли Бог разрушил Вавилонскую башню и рассеял языки, чтоб человечество прошло через хаос разноязычия, испытав беды войн, - и добровольно вернулось к единству?! Но уже не к единству одинаковых, а к единству разных.
 Ведь через время после разрушения Вавилонской башни наступила Пятидесятница - день, когда апостолы получили дар говорения на любых языках!
 Дар понимания, возможность говорить с любым без переводчика был ниспослан для проповеди любви. Но до этого должны были пройти века.
 Есть свет в конце туннеля! Просто туннель слишком длинен.


 - Тенденция Объединения работает, - упрямо утверждала Соня. - Но не закончилось ещё и Время Поляризации, Распада. Эти процессы идут одновременно-параллельно. Сначала разъединение - до пика 11-го сентября, хотя Тенденция Объединения уже появилась. Долгое балансирование на пике. Но потом медленный и трудный спуск вниз - в Долину Согласия.
 Индусы утверждают, что эпоха Кали Юга – Злая Эпоха – закончилась и уже наступил Золотой век, хотя мы пока не видим этого, потому что в начале Золотого века ускоряется поляризация сил Света и Тьмы, борьба между ними усиливается. Силы Тьмы становятся всё более устрашающими. Однако и силы Света, как и усилия несущих его людей, также возрастают.
Если мы собираемся изменить что-то к лучшему, то самое время делать это сейчас, на пороге Золотого века…


                Х Х Х


 "Отойдём да поглядим, хорошо ли мы сидим", - крутилась в голове детская считалочка.
 И оставив часть себя внутри дымящихся развалин, Соня отошла поглядеть со стороны, "хорошо ли сидим".
 Попыталась стать человечком, которого когда-то рисовала Манюне. Он стоял у одного из двух концов отрезка, видя не линию, а точку, - и следовало человечка двигать, изменяя угол зрения, чтобы он обнаружил: его точка - всего лишь окраина длинного покрашенного разными красками отрезка, на другом краю которого - точка другого цвета.


 Соня любила "свою точку". Она искрилась огнями городов, софитов, вспышками фотокамер, серебром органных труб, сочной медью саксофонов. Светилась белизной торсов в музеях, перламутром капель на обнажённых телах у моря. Мерцала рубиновым вином в бокалах. Пестрела театральными декорациями, нарядами на подиумах. Блестела яркими поверхностями умных машин. И хоть не всё было радужным - были здесь чёрные пятна и свои злодеи, но лучшие обитатели "точки" об этом говорили, писали книги, ставили фильмы, очищая от грязных примесей многоцветье, не стирая его целиком, а стараясь привести к гармонии все оттенки.
 Сейчас "точку" окутала пыль от рухнувших зданий - знаковых опорных конструкций гигантского пространства, не ограниченного пределами одной страны.
 Пыль закрыла солнце - и призрак чёрной паранджи поплыл по небу. Грозит опуститься, накрыть собою всё пёстрое, поющее, танцующее, легкомысленное, играющее, деятельное. Любимое. Это не просто теракт - это покушение на образ жизни.
 И хоть под удар попала далёкая Америка, это покушение на целую цивилизацию, - в том числе и сонину, - названную общим словом "западная".
 Надо смахнуть слёзы, мешающие ясности взгляда. И "встав сбоку", попытаться понять: почему энергия обитателей этого яркого мира стала настолько мешать кому-то, что их захотели окоротить? почему они оказались беззащитными? И как превратить страшный пустырь на Манхэттене, уже названный "Граунд-зеро", в нулевую точку отсчёта для Новой Истории, которая сохранит лучшее из истории прежней, не повторив её ошибок?!


                Х Х Х


 "Отойдём да поглядим, хорошо ли мы сидим"… А если нехорошо - что тогда?
 Сидели плохо. И она тоже, успокоившись, что без неё справятся. Она слишком понадеялась на Тенденцию Единения, хотя даже сейчас продолжала её чувствовать.
 Правильно сказала Манюня, что Соня опоздала со своей Игрой. А значит, тоже виновна! Кто знает, может, всё сложилось бы иначе, не уйди она с таким упоением в частную жизнь?!
 События обнаружили то, о чём Соня говорила, размышляя об Игре: поступки людей и наций возвращаются к ним благоденствием или кошмаром.
Американцы породили "Аль-Каиду" для отпора вторгшимся в Афганистан советским войскам - сегодня талибы вернулись к американцам ужасными самолетами. Выпестованные Советским Союзом в пику "проклятым капиталистам" арабские боевики обучают сегодня боевиков чеченских, организуют теракты на юге России. Не прекращается противостояние Израиля и Палестины, которую поддерживает бОльшая часть исламского мира.

 Ах, зачем, зачем выгнал Авраам бедную египтянку Агарь с его первенцем Исмаилом, когда законная жена подарила ему Исаака?! Зачем разъединил братьев, потомки которых до сих пор бьются за праотцово наследство - землю авраамову?!

 Бегут, бегут круги по водам Истории от брошенных в Лету камешков… Шире, шире… Затухая и снова возникая из бездны времён… вздымая кровавые волны…

 Однако всё не так фатально.
 Просто надо начинать бросать иные камешки… и отлавливать неправильные, пресекая путь кругов по воде… и предупреждать о возможных трагедиях тех, на кого могут обрушиться цунами, вздыбленные прошлым… и спасать тех, к кому они уже подошли.
 А в голове вертелось: "За что боролся, на то напоролся". Но это вовсе не "так тебе и надо", а просто грустная констатация неизбежности Закона Причинно-Следственной Связи.
 Значит, чтоб не настиг собственный бумеранг, нельзя позволять импульсам и сиюминутным интересам толкать свою руку. Необходимо моделировать варианты будущего.
 
 Да и термину "интересы" хорошо бы возвратить первозданный смысл! Ведь "inter" по-латыни означает "между", "среди", а "esse" - "быть". В слове - логика не эгоистичного существования на своём пятачке, а интербытия в огромном мире, разнообразие которого взаимозависимо.

 Соня должна вернуться к Игре! Привлечь к её созданию лучших людей на планете! Иначе опять наколбасят...


            Х Х Х


 …Сонино шестидесятилетие в мае отмечали с Осей вдвоём на их "шашлычной поляне" - у реки Учи. Соня пошла за хворостом для мангала.
 На дереве какой-то искатель истин выцарапал: "А смысл?"
Соня не удержалась и процарапала крупно ниже: "НЕСМОТРЯ НА… ВСЁ-ТАКИ!"


 … Игра увлекала всё больше людей. Игроки соединялись в группы. Те, изменяясь по составу и мигрируя по интернету, сплетались в сообщества, образуя текучий изменчивый макросоциум - один и тот же для всех, неповторимо своеобразный для каждого. Разделённые множества сопрягались в сомножество Единого Поля.
 Журнал "Тайм", который ежегодно помещал на обложке первого номера фото и имя Человека Года, поместил… монитор с зеркалом вместо экрана: мол, Человек Года - это ты, любой. Ты - творец коммуникаций, с их помощью делая эпоху...


                Х Х Х


 - Помни, - часто повторяла Соня внучке. - Бог и без человека есть, а Дьявола — нет. Не создавай его!
 Но спустя годы, когда ей уже было за семьдесят, вдруг поняла, что сама создала Дьявола.

 Однажды на вопрос, как она поступит, двенадцатилетняя внучка сказала, не задумываясь:
 - Сейчас залезу в Игру — узнаю.
 - Что я наделала?! — ужаснулась Соня. — Это значит, во всём мире люди в поисках оптимальных решений быстренько вводят параметры ситуации, определяют с помощью компьютера психотипы участников — и тот выдаёт готовый ответ?! Я хотела научить человека самостоятельно думать, а сделала его «звукоснимающим устройством»!

 Она родила Франкенштейна! Матрицу, которая грозит погубить человечество! Нет больше театра переживаний — только коды, сверяющие Игрока с программой.

 Она полагала, что если дать выбор и возможность увидеть последствия своих решений, то человек научится размышлять и оптимально действовать. Она тупо следовала методике Бога — ведь Он предложил человеку выбор! Но Бог предоставил выбор из бесчисленного множества случайных вариантов, а она — из ограниченного числа!
 Она подменила Игрою бесконечно многообразную жизнь. Собою -Бога.
Самонадеянно посчитала, что предусмотрела все нужные варианты ответов — и сделала Игрока узником в придуманном ею лабиринте.
 А сама стала Минотавром. Он чуть не сожрал Агату.


 Оказалось, свобода выбора — не главное.
 Когда выбираешь из готовых ответов, как в игре «Кто хочет стать миллионером», можно стать миллионером, а человеком — нет! Даже если ответы многовариантны. Они должны быть бесконечны.
 Куда важней поиск, когда ищешь собственный ответ, напрягая мозги и душу!

 Хорошо, что ещё не все вероятные ситуации приведены в цифровой вид Игры, и приходится думать самостоятельно.
 
 И всё бы ничего, если б не стала Игра больше, чем просто игра. Если бы сама Соня изначально не отнеслась к её созданию, как к панацее от всех бед! Если б рекламщики не подали Игру как Спасительницу человечества! Если б люди не восприняли её как интернет-Гуру…

 Неужели только она поняла, как глубоко зашло заблуждение?!

 — Тогда была правее всех и сейчас опять правее всех?! — послышался ехидный голос. — Реши, однако, когда ты была права — тогда или сейчас?
 — Сейчас, — ответила Соня. — Тьфу! — плюнул кто-то за левым плечом.


 Враз сбросив многолетнее наваждение, она поняла: её Игра — это искушение царствами! Ах, забыла, забыла она один из ключевых евангельских эпизодов — об искушениях Христа в пустыне. Забыла, что Христос отказался от заманчивого предложения Сатаны стать во главе всех царств Земли, хотя тогда Он, призванный быть Спасителем, быстренько спас бы всех. Людей — от дальнейших страданий. Себя — от крестных мук.
 Ах, знала же… знала, да забыла, что Бог и Сын — вроде Антимонопольного Комитета: не могли допустить, чтобы всё управлялось из одного центра, если даже он заведомо хорош, будь то Единое Мировое Правительство, Единая Религия, голова Создателя Игры или даже… сам Бог.
 Не должно быть Единой Империи! Как империи, так и единой.
Не случайно Сатана соблазнял империей. Пусть бы даже во главе её стал Христос, это было бы сатанинской победой. Но Христос отказался от управления царствами, как до того Его Отец отказался управлять людьми.
 Однако Соня, ослеплённая демиургическим замыслом, решила исправить «ошибку» Бога. И теперь искушала других, провоцируя: чуть что — обращаться к тому, кто всё решит за них.
 Как хорошо, что она вовремя остановилась!


 И открылось ей ещё одно: в Хаосе нет места человеку, но и в Порядке ему нет места.
 
 Вспомнила любимого древнего китайца — Чжуан-цзы: «Тот, кто хочет иметь правильное без неправильного, Порядок без Хаоса, не понимает принципов неба и земли. Он не знает, как вещи связаны друг с другом».
 Грустно и холодно стало от этих мыслей.
Значит, человечество обречено на вечные качели между Порядком и Хаосом, пока верёвка не перетрётся?!

 И раз главный Божественный Принцип — не просто свобода выбора, а состязательность того, из чего выбираешь, и тех, кто выбирает, то значит: должны быть драки, войны… злые и добрые, умные и глупые… разные… разное. Вечная борьба, пока сами люди — сами! — не сместят фронт в другие пределы: в науку, в искусство, в производство, в освоение космоса. Но развитие может происходить только в конкурентной среде. Чтобы, как говорил апостол Павел, разномыслие выявило бы искуснейших.


 И выходит: можно помогать, но нельзя вести. Можно подсказывать, но нельзя давать шпаргалки. Можно предлагать решения, но нельзя ограничивать их собственным списком.

 Когда она жила в эйфории от Игры и её воздействия на людей, было тепло и радостно. А сейчас — чувство обречённости, что нельзя никого спасти. Что спасение — сугубо личное дело каждого. Это так трудно! Вдруг не все смогут?
 Заболело сердце.
 Опять вспомнила слова писателя Сэлинджера:
— «Если ты ловил кого-то вечером во ржи...» — дети играют вечером во ржи над обрывом. Играют, бегают. А я ловлю их у края, чтоб не сорвались. Вот и вся моя работа. Стеречь ребят над пропастью во ржи — это единственное, чего мне хочется по-настоящему…
 Ей так хотелось уберечь от пропасти человечество, беспечно играющее во ржи над обрывом! Но получается: надо предоставить его самому себе и не придумывать спасительных рецептов. Они все уже даны до неё.
Игра не должна быть компьютерным Гуру. Не нужны масштабные «духовные проекты».
 Всё — штучно. Поиски, мучения, находки, победы, ошибки, поражения. Личная ответственность за это. Всё то, что делает человека человеком.
 Надо просто штучно любить тех, кто рядом… то что, рядом… детей, родителей, сестёр, братьев, друзей, зверей, цветы, своё дело. И не замахиваться на построение всеобщего рая.
Есть риск вместо рая создать ад.

 Назавтра Соня объявила в интернете о прекращении выдачи лицензий пользователям Игры — и когда истёк срок прежних, доступ к Игре автоматически прекратился. Лишь отдельные блоки Игры оставила в свободном доступе — просто как увлекательные сценарии, которые чему-то учат, вроде хорошей книжки. Чему-то, но не всему.

 …И будто снова стоит она у Океана. На Берегу своего Острова...
Вся прожитая жизнь показалась Островом — местом инициации, где герой должен что-то понять. Она кое-что поняла — и очутилась на солнечном Берегу Старости. Он широко простёрся между зелёным Островом её жизни и вечным Океаном — родиной, где жизнь родилась когда-то, покинула её и куда, страшась неизвестности, снова стремится, манясь бесконечными далями и дарами, которые можно получить только ценой риска гибели. Но она не будет спешить туда…

 Соня стояла на Берегу, вглядываясь в дали. Ветер странствий трепал её седые волосы.

 …Ночью случилась авария на подстанции. Во всём районе выключили свет. Ночь была ясной. В оконной раме засветились звёзды.
 …Соня вспомнила, как в детстве — в Тасееве — увидела на окне у ссыльной монашки Микробы оклад без иконы, а в нём — звёздное небо.
 — Тётя Микроба! Я вижу Бога! — воскликнула Соня.
 …Сейчас Соня почувствовала то же.
 …В бархатном небе пенился, клубился белым паром Млечный Путь, образуя среди звёзд дорогу. Дорога шла по бориславскому лугу с лютиками. По дороге двигалась девочка. Раньше в таких видениях девочка всегда удалялась от Сони, а теперь приближалась к ней.
 …Кто это? Маленькая Сонечка? Или Агата? Не разглядеть. Девочка дружелюбно помахала рукой и заторопилась навстречу.


                Х Х Х


 - Я готов признать поражение… Но где Ты? Ведь после раунда победитель и проигравший должны обменяться рукопожатием и договориться о новой встрече. C кем Я боролся, чёрт побери?!
 - С естественным Порядком Вещей, - послышался слегка насмешливый Голос. - Всего-навсего с естественным Порядком Вещей. А с ним сражаться бессмысленно. Заведомый проигрыш!
 - Но Ты сам пригласил Меня в Небесное Казино, предложил игру! Пусть Я проиграл эту партию, но карточная колода не истёрлась… И у почившей Подопытной Крыски, выполнившей роль игорного стола, ещё родится пра-правнук.
 - Да не горячись так! Послушай лучше музыку сфер! Ла-ла-ла… Моцарт играет… Не было никакого Небесного Казино, карт, стола. Тебя подвело богатое воображение. Я просто производил ревизию Порядка Вещей, как Я его устроил. Наша подопечная стала «тестовой программой». Ты ускорил процесс. Оказалось: всё на месте, не попортилось, развивается, как задумано, Слава Мне!
 - Ты коварно использовал Меня! Я тут суетился, а Ты отдыхал?! Музыкой сфер наслаждался?! Впрочем, Твой Ангел тоже немало посуетился. Ты всех использовал!
 - Порядок Вещей нуждается в проверках и коррекции. Подстраивают же время от времени музыкальные инструменты! Послушай, послушай, ну не божественные ли звуки? Ла-ла, ла-ла-ла… Посмотри, какие точные эллипсы выписывают планеты! Как безупречны линии женского бедра, выпуклости мужского торса, мышц под шкурой животных! Сколько смысла в игре света и тени! О-о, кто-то сочиняет новую мелодию? Неплохо, неплохо! До чего же прекрасен мир! Ла-ла-ла…
 - А у Крыски всё-таки родится пра-правнук! Родится пра-правнук! Родится! Я уж постараюсь, чтобы к этому времени Тебе опять захотелось провести ревизию Порядка Вещей… Я постараюсь! А пока… почему бы пока не поиграть в четыре руки? В самом деле, как дивно звучит: ла-ла, ла-ла-ла… Ах, какая страшная мысль вдруг пронзила меня! Какое ужасное видение! Будто в следующем раунде Я победил Тебя, воссел на Твоём Престоле - и вдруг… стал Тобою, полюбив Твой пресловутый Порядок Вещей как единственно возможный, потому что он даёт Полноту Безграничного Наслаждения, к которой Я стремлюсь. Ах, Боже Мой, чёрт побери! Я хочу занять Твоё место - но если это и случится, это опять будет Твоей победой… Ах, ла-ла, ла-ла-ла…

                * * *
 - Ну, и… - полувопросительно произнёс Голос Устроителя Порядка Вещей.
Справа от Него пульсировал и струился, прибывая и становясь всё ярче, тёплый свет. Клубящаяся слева вязкая чернота, от которой веяло холодом, стала сморщиваться, сжиматься, уменьшаться в размерах, превратилась в тонкую скрученную спираль и, будто махнув чёрным мохнатым хвостом на прощанье, стремительно исчезла среди звёзд за светлеющим от восходящего солнца горизонтом.
И оттуда послышалось: ла-ла-ла…
 Наступало пасхальное воскресенье.