Гуманист КА

«Гуманизм - мировоззрение в центре которого понимание человека как высшей ценности в определении как к самому человеку, так и к общности….»

« как высшая ценность… как ценность… ценность»- повторяю это как заклинание, пробегая беглым взглядом по слогам. « как ценность… ценность»- обдаю губы полуостывшим кофе, впитывая всю проявившуюся горечь.. « ценность» -  как будто сама хочу в это поверить, забивая свое сознание новым 25-тым кадром. И все-таки продолжаю бубнеть –« как высшая ценность в отношении человека и общности.»  Под руку попался «список дел» н-годичной давности. Разворачиваю его и будто читаю послание из параллельного мира, будто не мной он и был собственно написан. Меня  в нем только на несколько пятен кофе, а все остальное как-будто передерто с форзаца Лады Лузиной…

Смеюсь и предвзято, с какой-то синтетической снисходительностью, беру клетчатый залапанный листик и складываю по диагонали, перемешывая слова между собой, пытаюсь себе напомнить себя, что это все-таки я, и упорно продолжаю сложить причудливое оригами из замызганного клочка бумаги. « Ирония…»- говорит мне мое сознание,
 - « реальность…»-говорю ему я.

Со следующим глотком набираю в рот гущу. Черт, какое все-таки неприятное ощущение. Ощущение всепроникающего, всепоглощающего  единства и всеподобноти, однотипности. Люди… как кофейня гуща. Нет, даже не так…. Изначально мы все первосортные зерна, бережно взращенные и старательно зажаренные бедными таджикскими детьми  наркоманами. Такими мы приходим в этот мир. Цельными, неповторимыми. А дальше на ссыпаю в такую-же массу таких-же миллиардов «нас», где мы помалу обтираемся и становимся нужного размера, и нужной форм. Дальше нас покупают, перемалывают, делая из нас всеобщее ничего, а дальше мы  растворяясь гибнем в молекулах воды, растворяясь утрачиваем свое прирожденное что-то. И в конце-концов забиваемся между зубов у кого-то, вызывая приступы нервного выколупывания. И забиваясь в зубные трещины все также нервно повторяем себе: «Гуманизм - мировоззрение в центре которого понимание человека как высшей ценности в определении как к самому человеку, так и к общности….»
Смотрю в чашку, там кофейная пыль залипает горькими полипами по стенкам чашки, забивается в трещины, делая когда-то белый фарфор грязно-желтого небрежного оттенка.
Иду на кухню, опускаю чашку пд струй ледяной воды. Перепад напора и край рукава моей блузки безнадежно загажен.» Черт ну впрямь как люди…»- мгновенно затихаю, будто я не у себя дома, будто совсем не утро, будто меня сейчас услышат и неприметно расквитються за подобные высказывания. Смазываю налипшие крупицы, которые разбухли, подставляю руки под струи воды. Иду в комнату, падаю на диван, освобождаюсь от блузки. Думаю о танце кофейных крупиц в ледяной воде. Наверно так выглядит счастье.
Блуждаю взглядом по комнате. Какое все-таки бесконечное утро.
Я все-же больше люблю холодный кофе. Только он способен раскрыть свой настоящий вкус. Накладные страсти и пылкость , как накладные ресницы. Красиво, мило, может даже на довольно долгий промежуток времени, но все-таки не натурально.
Руки сводит судорогой. Мышцы сокращаются, изматывая болью каждое волокно.
Поворачиваю голову в сторон шкафа. На полке ободранная книгу Стивена Кинга. Вот и живи так. Все в твоей жизни потрепано, ровно также как книга, ровно также как и старый костюм. Все также разорвано на молекулы, как кофе, как и ты. По названию пытаюсь что-то вспомнить. Никаких мыслей, просто никаких.. Представляю, как иду к зеркалу, по дороге пройдя мимо кухонных ножей. Почти маниакально засматриваюсь на блеск лезвия. Иду обратно… становлюсь и сново смортрю на себя. Всматриваюсь в свое отражение , почти с сожалением, будто прощаюсь со старым другом, которого больше не увижу. Друг мне улыбается, сопровождая мои действия нервной улыбкой. Становится страшно. Почти физически ощущаю, как по сведенной судорогой руге проходит лезвие, рассекая мыцу прям по волокну. Забавное зрелище… Кровь стремительными потоками стекает по кровотокам. Еще надрез. Оценивающе смотрю на руку. Волокна мышц болтаются и багровеют от запекшейся крови. Лицо окутала гримаса боли. Но это скорее всего уже не я. Недаром я  пыталась проститься. Поднимаю лезвие над собой, прохожусь по лицу. Наверное я задела глаз, но второй у меня все еще есть. Смех пронимает уши. Так наверное могли смеятся только смертники из газовых камер в конс-лагерях. Говорят фашисты иногда пускали и толику веселящего газа, чтоб веселее, как говориться , было.
Проникаю все дальше в глубины своей фантазии. Пытаюсь уловить каждую деталь, каждую мелочь. Разделываю себя, кривясь от боли и время от времени заводясь безумным смехом. Иду на кухню, но уже за топором. С размаху отрубаю растерзанную руку. Мне становится жаль себя. По-детски опускаюсь на пол, плачу, облапывая раны.  Мама говорила, что если не обработать – не заживет. Я думаю, это не похоже на плач. Я просто смешиваю слезы с сукровицей, глотая этот элексир, закусывая сгустками запекшейся крови. Издаю нечеловеческие вопли…

Встаю и сморю на отрубленную руку. Оставшейся отрываю мышцы, они еще сочатся кровью, такой свежей… Добираюсь до кости. Она скользкая, но повозившись немного, я все-таки достаю. Отбиваю тыльной стороной молотка кусочек. Вкидываю в кофемолку. Нажимаю на кнопку. В душе молю бога, чтобы получилось. Несколько минут и я  держу в руках прах свой. В чайнике еще есть вода. С кофе засыпаю кости в чашку завариваю и жду. Непривычный запах. С первым глотком во рту неприятное чувство, что внутри е меня впивается тысяча осколков, раздирая каждый атом болью.

Открываю глаза. Я лежу на диване. Белый потолок. Он еще не дождался трещин на се. Трещины на потолке- это почти годовалые кольца. Я иду по коридору, чтобы взять таблетки на « кухне» и запить их холодным кофе. Я все  иду и иду, посматривая на края рубахи, которые телепаются, еле-еле поспевая за мной. Может я залила их кофе?
На зубах кофейный скрежет, а я жую свои таблетки, и спешу за чашкой кофе.. кофе…. Кофе…И все повторяю себе  «Гуманизм - мировоззрение в центре которого понимание человека как высшей ценности в определении как к самому человеку, так и к общности….»

« как высшая ценность… как ценность… ценность,- пробегая безумным взглядом по стенам коридора взглядом-. « как ценность… ценность…»
Вот выпью чашку и пойду дальше, может зайду к доктору, он ведь тоже гуманист.

« Ирония…»- говорит мне мое сознание,
 - « реальность…»-говорю ему я.