119

***

Пропасть только ждет головокружений, а лес заблуждений…

Убедительно все «занятия» покажутся  морокой и тщетой, и всё бросаешь, но отчаяние проходит и ты просто бродишь в светлом дне… Чего не хватает? – ясное дело, общения, свободной беседы с равным – в ней и думанье, и игра, и поддержка, и научение друг друга…

«Достоевщина» помогает копошиться в темноте, но, с другой стороны,  мешает сочинять приятные сказки. Можно уже выбраться из грязи, а ты всё месишь и месишь ее – «побеждаешь». Всё праведности ищем, на Божию милость нам западло рассчитывать: «нет, у меня еще остался маленький хвостик и пока я не оторву его, не явлюсь перед Твои светлые очи, Боже – стыдно, западло»; а маленькие хвостики всего труднее ухватить – вот и вертишься юлой…

***


Добродушный злодей играл свой джаз…
И добротную живопись тоже рисовал добродушный злодей... И музыка и живопись как свидетельства добродушия: «все у меня есть, живу добротно и даже о душе забочусь». Такая, знаете ли, экзистенция, полный покой, головастики плавают себе и процесс пищеварительный идет. Вальс, только не белых и добрых, а черных и злых… (Злодейство его так велико, что вплотную, прильнувшей жене или тому же искусству, не увидеть его целиком… «Так прильнула, что стала почти как мой собственный член»)      
       
...Мир спустился в ад - стал обживать и его, всюду замелькали странные люди с черной кожей - местные аборигены.

***


Религия и культура -  трехколесные велосипеды, а я - велосипед двухколесный. Ведь трехколесный хорошо едет только по искусственно выровненной дороге, а на ухабах природы и жизни он сразу же опрокидывается. И удовольствие получаешь только от езды на двухколесном...

Или же они подобны человеку, стоящему на трех опорах: две ноги и одна рука - у религиозных правая, а у культурных левая. Крайне неудобная поза: «ну и хорошо, что трудная - иначе бы Бог не оценил» - говорят религиозные; «ну, и хорошо, что большое искусство требуется — иначе, в чем была бы наша избранность» - говорят культурные. Позеры - о том, чтобы идти и речи нет, стоят и хранят «традицию»  стояния на трех опорах…

***

Иногда ничего не пишешь не потому, что обретаешься в серости, стесненности и угнетенности, а напротив, потому что дышишь неким духовным озоном, зришь легкие, светлые, теплые краски, набираешься свежести –   потом  всё равно скажется…
Писание – фундамент, рисование – душа, а мое будущее пение – крыша на верхотуре, под небом… (Если это только будет не шепот, не корчи… - что весьма возможно хотя бы потому, что у меня голоса нет…)

***


«Жадность фраера погубит», - гордость то же, ведь перед другими с неизбежностью автомата задирают нос, но на деле  сами себя не уважают. В лозунге «все мое!» соединяется жадность с гордостью. «Пропал фраер, ох, пропал, с одного стула сразу в две пропасти упал».