Невозможно забыть

Ведь ты же тогда так и не повелся на ее очередную авантюру. Может, не хватило смелости, может, лень одолела, а, может, она просто была не тем человеком, с которым ты мог себе это позволить. А где-то, может, на Земле-357, словно по Бредбери, вы прожили абсолютно другую жизнь…помнишь?

Невозможно забыть, как в самом начале того года серым январским утром под башенными часами на вокзале Симферополь ты положил свой использованный билет во внутренний карман ее куртки, напамять, а потом вы сели в еще не нагревшуюся маршрутку с табличкой «Ялта» и, обнявшись, почти два часа молча смотрели в окно. Чем ближе к пункту назначения, тем больше поражала эта контрастность жизни – белоснежные вершины и зеленеющие долины, словно застывшее небо и потом, уже почти у цели, такое живое и удивительное Черное море. И когда в то утро на набережной, она почувствовала на своих губах соленый воздух и ласковое солнце, то поняла, что все не так уж плохо в этой жизни и мечты еще могут сбываться…ты же тогда сам догадался, что это была ее мечта, которую она очень долго носила в себе и никому не рассказывала. Боялась, что не сбудется. Хотела, чтобы ее исполнил тот, с кем не стоит бояться.

Невозможно забыть, как она по-детски радовалась морским брызгам на ялтинской набережной и кормила важных ворон кусочками булки, а потом вы пили травяной крымский чай в кафешке с большими высокими окнами, через которые в ваши души заходило море – изумрудное, бесконечное, таинственное. Ты улыбался уголками губ, ямочкой на щеке и глазами, а она пыталась поймать этот момент в кадр, хотя прекрасно знала, что самый настоящий снимок сохранить может только лишь память.

Невозможно забыть шорох желтых листьев в ритме ваших шагов по Никитскому саду. Вы бродили, взявшись за руки, среди полной тишины, безлюдных тропинок, вездесущей зелени, цветущих роз и испещренного туристскими надписями бамбука. В кактусовой оранжерее первый раз она была еще в прошлой жизни, где не было даже мыслей о тебе. Эти смешные растения всегда нравились ей своей колючестью, но, в то же время, способностью редко цвести, открывая при этом абсолютно другую сторону своей сущности. Ты тогда загораживал ее своей спиной от злостных бабушек, а она, сдерживая смех, отломала одну иголку от самого большого и круглого кактуса, чтобы потом, спустя несколько часов, подарить ее тебе, напамять.

Невозможно забыть ту бесконечную дорогу от сада вниз, потому что ей вдруг захотелось увидеть пляж с галькой и прикоснуться к тонко стелющимся волнам. А ты же, если закроешь глаза, и сейчас сможешь вспомнить тепло ее рук после прохладной морской воды, прыжки камешков наперегонки по ровной глади воды, смешение запахов черного чая из термоса, легкого бриза и ее мягких волос. О какой шапке может идти речь при плюс шестнадцати?

Невозможно забыть улыбающуюся полную луну, которая только второй день шла на убывание и настойчиво светила в ваше окно. Ты пил свой любимый чай с печеньками, а ей так тогда захотелось мороженого, что она съела почти всю коробку за вашими полуночными разговорами и фильмами о любви. Те две ночи оправдали приобретение ноутбука по всем статьям, не иначе. Во вторую из них ветер стих и утром вы пошли шептаться с ласковыми волнами, рассказывать секреты еще не погасшим фонарям и встречать сиренево-абрикосовый рассвет.

Невозможно забыть снежно-нежные сугробы на Ай-Петри, в существование которых не верилось, когда вы стояли там, внизу, в очереди за билетом на канатку. И как она, задыхаясь звонким смехом, бежала от тебя по сугробам и отбивалась меткими снежками. И грела фотоаппарат, пытаясь сделать на покрытой мхом горке такой же кадр с двумя чашками, как тогда, в еще теплом октябре. А пока она старательно смешными ботинками вытаптывала на безразмерном полотне снега дорогие сердцу слова, ты слепил маленького снеговика с глазами-пуговками и светлой улыбкой и подарил ей, напамять. А она подарила тебе морозную свежесть губ, новые стихи и незабываемый вид на море, которое оттуда, с высоты гор, казалось целой планетой.

Невозможно забыть Воронцовский парк без людей, пустынные пляжи Ялты, ее наивные вопросы, твою снисходительность к чужим слабостям, белые облака в чистом голубом небе, внезапно появившийся и так же внезапно исчезнувший дождь без зонтов, пробивающиеся цветы лаванды, твою осторожность в гулянии босиком по краешку волн, ее решительность в секунду прыжка в воду, молочный коктейль и огромную пиццу, ровное дыхание послеобеденного сна и эхо среди горного серпантина, ваше красноречивое молчание и взрывающийся смех, невозможно забыть тот мир, который она придумала в который раз…

Она поправляет очки левой рукой, а правая в это время тянется подтянуть пестрый шерстяной носок, и снова набирает бесчисленные слова, мысли, фразы. Пока она еще не забыла, нужно подарить этот мир кому-нибудь, рассказать о невозможном, заставить поверить в то, что мечты иногда сбываются. И, на 357-й строке, но уже совсем не по Бредбери, она слышит поворот ключа в двери. Улыбка закрадывается в глаза, мурашки пробегают по коже и нетерпение скапливается на кончиках пальцев в ожидании того, кто когда-то смог себе многое позволить и поэтому сегодня тоже помнит. И сейчас у него можно уточнить пару затерявшихся в памяти фактов, а потом попробовать морозную свежесть губ и заварить в две чашки крымский травяной чай… ©