Легион

Я познакомился с Элен на курсах скорочтения. Она пришла самая первая, за пятнадцать минут до занятий, впрочем, как и я. У меня всегда была привычка приходить куда бы то ни было задолго до начала. Опоздание настолько болезненно невыносимо для меня, что я неосознанно расходую время так, чтобы всегда оставалось минут десять в запасе. Похоже, Элен преследовала та же привычка…

Она выглядела очень мило с этими волнами каштановых волос, заплетенных в слегка растрепавшиеся косы вокруг головы. И конечно же - большими темные глаза, цвета крепкого чая. У меня всегда была особая страсть к женской красоте и в тот день я был покорен. Но было что-то еще, присущее этой девушке, помимо всего этого. Быть может вовсе не ее красота пленяла меня, а странный жар или энергия исходящая от нее. Чувство, которое сложно объяснить - это сочетание жестов, взглядов, движений, голоса и слов, которое может захватывать дух даже в своей простоте или обыденности. Элен было присуще все это. То, как она улыбалась или поворачивала голову, или просто смотрела было естественно и тем более притягательно… Конечно, я не смог удержаться чтобы не заговорить с ней в тот день, тем более, что мы оба ожидали одних и тех же занятий. Не стоять же в стороне, набравши воды в рот!

- Привет, ты не на курсы? - мягко спросил я.

Элен грациозно повернула головку и близоруким взглядом окинула мое лицо. Кажется, я немного ее удивил.

- Да, - тихо ответила она медленно кивнув, - вы тоже?

-Я? - ткнул я в себя в смущении. Она называла меня на «вы», - да… вот стою ожидаю. Слишком рано пришел. Как тебя зовут?

- Элен, - так же тихо произнесла девушка и слегка улыбнулась.

- Кэвин, - ответил я и протянул ей руку, слегка пожал ее, тонкую и холодно-влажную, - направили по работе или сама, по интересам?

Имел я в виду именно курсы. Элен снова обворожительно улыбнулась и пожала плечами:

- Я очень много читаю, это мое любимое занятие, так что… это для себя.

- Вот как? Правда? Я тоже люблю читать, собственно, - демонстративно указал я на свои дурацкие очки, - в коем-то веке узнал, что глаза можно напрягать и поменьше… Что читаешь?

- Всякое, в последнее время это даже не имеет значения, проглатываю книгу за книгой, - объяснила она.

- Ну так не бывает, - широко улыбнулся я, показывая, что говорю в общем-то не серьезно, - любимые книги-то есть?

- Любимые есть…

- Я в последнее время очень много читаю работ Александра Лайона.

- Правда? - удивилась она, - я тоже читаю его!

Настало время удивиться и мне. Я не произвольно потянул брови вверх.

- Ух ты, а тут случайно не клуб по интересам Александра Лайона?

- Да нет, нет я правда его читаю, - заулыбалась смущенно Элен. Я не удержался и заулыбался в ответ.

- А что читаешь?

- «Истоки дерева», - ответила быстро Элен, - мне очень нравится…

- Да, - кивнул я, - прочел ее прошлым летом. Как ты думаешь чем все кончится?

Элен смутилась, поморщившись. Затем отвернулась к окну и лицо ее неожиданно разгладилось, стало таким спокойным и проникновенным, точно она снова перечитывала эту работу.

- Я думаю… думаю Поль вернется домой, - ответила она.

- Почему? - спросил я страшно заинтересовавшись, так как знал печальное окончание этой истории.

Элен посмотрела на меня все тем же спокойным взглядом и произнесла:

- Потому, что человек не может жить без дома, где бы он ни был, ему всегда хочется вернуться в то место, где его ждут и где он может отогреть свое заледеневшее тело за многие прожитые зимы одиночества…

Так сильно, глубоко и чувственно могла сказать только она.

Это было мое знакомство с Элен…

Потом мы встречались с ней на курсах и я с каждым занятием пытался узнать эту девушку больше. Как оказалось у нас было много общего. Мы оба страшно любили читать, в числе наших любимых писателей были и Константин Лайон и знаменитый Фабьер, и Кариан Саид и Михаил Верный… Но, наверное, даже не это так роднило нас, а… что-то другое, наша схожесть интересов была лишь поверхностной коркой этой невероятно глубокой связи. Наши взгляды, наши мировоззрения во многом походили друг на друга! И именно это так поражало меня. Разве мог я найти еще такого близнеца по разуму?  Когда ты начинаешь говорить что-то, другой непременно продолжит фразу или искренне скажет: «Да! Да, все именно так! Я тоже так думаю…» Нечто похожее было и у нас с Элен.

Надо ли говорить, что очень скоро я так отвратительно безнадежно влюбился в нее? Почему? У Элен уже очень давно был любимый. Конечно же, еще до меня, до моего появления и этого простого вопроса «Ты на курсы?». И с этим я ничего не мог поделать, потому что Элен любила другого и кажется была с ним совершенно счастлива. Я никогда не видел его отчасти потому, что сам избегал этой встречи, чтобы лишний раз не огорчать себя. Не огорчать себя тем, что девушка, ради которой можно отдать жизнь так давно влюблена в другого, а ты всего лишь третий лишний внезапно выплывший на волнах ее судьбы. Было время и я думал, что Элен может еще разлюбить своего прежнего парня и пасть в мои объятья.

Но с каждым днем эти надежды все таили и таили, поскольку во мне она всегда видела всего лишь лучшего друга. Я нравился ей, ей нравилось и то, что я уделяю ей внимание, брожу с ней иногда по паркам или провожаю до остановки. Она была так непростительно мила со мной все время, но ни разу ни словом не обмолвилась тем, что я нравлюсь ей больше, чем просто друг, а давить на нее и заставлять признаваться чем-то или чего хуже - отвратительно соблазнять, я не хотел… Со временем я, конечно, свыкся с той мыслью, что я всего лишь ее друг. И, надо сказать, такая позиция меня устраивала больше, чем позиция вообще никого. Я пытался наладить свою жизнь, встречаться с какими-то девушками, точно зная, что ни одна из них никогда не поймет меня настолько, как Элен. Но что мне оставалось делать? Мы не всегда получаем то, что хотим и я принял этот удар судьбы, как испытание, утешая себя тем, что так, наверное, будет даже лучше… Наверное…

Курсы скорочтения длились всего три месяца. Но наше знакомство и общение с Элен, конечно продлилось куда дольше - ровно три года… После курсов мы встречались редко, иногда по выходным, но регулярно названивали друг другу и болтали о всяких мелочах, кроме тех, что касались нашей интимной жизни. Чаще всего, болтали днем или рано утром, потому что вечером к Элен возвращался ее друг с работы, и она полностью посвящала свое время ему. Я же… чем я только не занимался…

Так прошел год и еще лето, но чем ближе к нам подбиралась осень, тем сильнее я начал понимать, что с Элен что-то происходит. Однажды, она позвонила мне и попросила приехать к ней домой. Не долго думая, я ушел пораньше с работы и заехал к ней. Адреса ее я до этого времени не знал, наспех записал по телефону номер ее дома и квартиру. Но к себе Элен меня не пустила. Она встретила меня, одетая в длинное пальто с белым шарфом, вид у нее был несколько взволнован. Я думал, мы пойдем в дом и тут же спросил:

- Как ты? Что случилось?

Элен измученно улыбнулась и пожала плечами:

- Со мной все хорошо, - ответила она, кутаясь в шарф, - у тебя есть время, хочу с тобой прогуляться…

- Конечно, - ответил немного изумленный я, - куда ты хочешь пойти?

- Это неважно, пошли куда-нибудь, - взяла она меня под руку и потянула подальше от своего дома.

Какое-то время мы шли молча. Наконец, я не удержался и спросил:

- Элен, ты позвала меня, чтобы просто пройтись? У тебя что-то случилось… я знаю…

- Да, - прервала она меня посерьезнев, посмотрев прямо на меня, - есть причина, Кэвин, есть причина… понимаешь? Но, для начала, давай пройдемся, я давно не гуляла на свежем воздухе…

Я был удивлен, но промолчал. Мы пошли прямо, потому что ни я ни она не знали куда мы должны идти. Я как-то попытался свернуть в переулки жилых домов и мы стали бродить под чужими окнами, безнадежно пытаясь выбраться в сторону парка или какой-нибудь красивой аллеи.  Наконец, нам удалось забрести куда-то меж домами в пустырь и пристроится на холодных бетонных плитах. Элен сидела тихо, прижавшись к моему плечу и почему-то молчала. Наконец она глубоко вздохнула и заговорила:

- Кэвин…

- Да, - ответил я.

Молчание.

- Кэвин, ты нравишься мне, - прошептала она, глядя себе под ноги. Сердце замерло у меня в груди. Кажется я даже оцепенел. Или это просто холодный ветер осени остыл на моих щеках?

- Я знаю, - зачем-то пробормотал я, хотя до конца не знал ничего.

- Мне бы хотелось быть с тобой, - продолжила Элен и оцепенение мое до боли сжало сердце.
Я хотел остановить ее и сказать, чтобы она не продолжала дальше и, в тоже время, я хотел слышать это снова и снова… И я промолчал.

- Но я не могу, - завершила она и оставила мою руку, на ней моментально остывало ее тепло.

- Ты любишь своего друга? - убийственно спокойно спросил я.

- Да, он… не может меня отпустить и никогда не отпустит, - пробормотала она, спрятав лицо в ладони.

- Любить и принадлежать ком-то это разные вещи, - ответил я, - если ты не хочешь быть с ним… ты не будешь…

- Ты не понимаешь, - резко подняла голову Элен, и я почувствовал на себе ее колкий взгляд, - он не может меня отпустить и от части я влюблена в него, он и я… как одно целое… как одно целое, понимаешь? Если я полюблю кого-то еще… ему не жить, как и мне…

- О чем ты говоришь? - нахмурился я, - Элен, это преступление! Как ты можешь кому-то позволить так обращаться с собой!
Кажется, я начал выходить из себя. Элен спокойно выслушала все, что я думал по поводу такого отвратительного обращения, не перебивая. Затем на ее лице появилась какая-то странная… почти ухмылка. Она только покачала головой, точно пыталась объяснить простые истины глупому ребенку.
- Нет, Кевин, ты его совсем не знаешь… Он – Легион… - ответила просто Элен. Я на время замолчал, пытаясь понять, что она хотела этим мне сказать.

- Прости я…

- Это все, Кевин, - продолжила Элен, - я попросила тебя прийти, чтобы сказать это…

- Сказать что?

- Не звони мне больше, - Элен поднялась, закутавшись в свой шары от холода.

- Постой, я провожу тебя, - подорвался ошеломленный я.

- Нет, - покачала она головой, - езжай домой, Кевин. Теперь это все, поверь… я делаю это ради твоего же блага.

- Но… нет, это... – чувства бушевали внутри меня, я не мог позволить ей уйти просто так!
Элен обернулась и посмотрела на меня слегка рассеянным взглядом, точно видела впервые.

- Пожалуйста, уходи… - прошептала она почти одними губами и зашагала прочь. А я остался стоять там один, брошенный и обреченный всего лишь смотреть вслед женщине, ради которой можно было жить и умереть, наверное, тоже…

Того дня, ночью мне приснился очень странный сон. Я уснул на диване, зачитавшись какой-то работой Поля Кляйна, и вдруг почувствовал, что мне стало невыносимо душно. Я стал вертеться, думая о том, что, наверное, я забыл выключить обогреватель. Разлепил глаза и огляделся. Обогревателя нигде не было. Оказывается, я и не включал его вовсе! Но в комнате было жарко, как раскаленным летом… Я посмотрел на часы, но ничего не увидел.

«Который час?» - вертелось в моей голове, но мой мозг отчаянно пытался воспринять хоть что-нибудь на циферблате. Я видел только какие-то цифры, значения которых совершенно не понимал, точно напрочь забыл, что такое часы и как ими пользоваться! Наконец, я бросил эту затею, осознав, что со мной что-то происходит. «Надо, выпить воды» - решил я, сбрасывая с себя книгу и пытаясь встать. Тут отказывать начали не только мои глаза, но и все тело! Голова пошла кругом, и я только неуклюже дернулся, ухватился рукой за край дивана, сделал почти нечеловеческую попытку встать и упал обратно. «Черт, - пробормотал я, - что со мной?». Я прикрыл глаза и попытался собраться с мыслями. Мысли не собирались, только еще больше распадались на какие-то мелкие составляющие… Не знаю сколько времени я пролежал в таком ужасном состоянии, отчаянно пытаясь понять свое состояние. Я вспоминал, что я ел или возможно пил, не отравился ли? Но ничего из того, что я делал в этот день, не давало мне объяснения того, что со мной сейчас происходило. Когда же я подумал, что, возможно, я чем-то серьезно болен и симптомы этого заболевания проявились только сейчас, я почувствовал панику. Она неприятными колкими ощущениями пробежалась по моей коже и сжала сердце.

Но тут это чувство стало понемногу отступать.

Я почувствовал какой-то шорох на ковре, именно почувствовал, так как был неуверен, что я его слышал. Я моментально открыл глаза и посмотрел в сторону двери. В коридоре было темно, свет горел только в комнате, где я уснул. И тут тьма в коридоре исказилась. Стала двигаться. Я напряг глаза, стал щуриться, думая, что мне это, вероятно, мерещится. Но тьма в коридоре не прекратила свою деформацию! Наконец, она отделилась от него, стала перетекать в комнату, образовывая высокую темную фигуру, смутно напоминающую человека.

- Кто здесь? – пробормотал я, ужаснувшись тому, что мой голос прозвучал как-то неузнаваемо тихо и сипло. Я набрал в легкие побольше воздуха и попытался повторить свою попытку, но и в этот раз ничего не вышло. Темная фигура, просочившаяся из коридора стала приобретать все более четкие очертания и немного уменьшилась, потом раздвоилась, расчетверилась, стала рассыпаться на множество, множество фигур… Я увидел, что у фигур есть рот и он открывается и закрывается. Они что-то говорили мне, снова и снова… А в голове звучала только одна фраза, которую, как мне казалось, я повторял сам себе –

«Оставь ее, оставь ее, оставь ее…».

Она не твоя…

Потом фигуры задвигались одинаково, точно все были отражением друг друга и двинулись ко мне, в ужасе я вздрогнул и проснулся.

Над головой горело бра, моя комната, темный коридор. Я быстро посмотрел на часы – 3:02 ночи… Холодный пот бежал по спине и сердце бешено билось в груди. «Это кошмар, просто кошмар» - бормотал я, дрожа всем телом. Тело прекрасно себя слушалось, я встал с дивана и пошел в ванную, умылся несколько раз холодной водой и выпил оставшуюся со вчера минералку. Через час я был уже совершенно спокоен. Почистил зубы и отправился спать…
После того дня и кошмара, который мне приснился, я не виделся с Элен. Я не звонил ей, она не звонила мне. И хотя иногда меня одолевало страстное желание набрать ее номер или хотя бы отправить ей письмо, по адресу, который она указала мне в тот роковой день, я не решался нарушать ее покой. В конце концов, она сама попросила отставить ее в покое. Вероятно, общение со мной настолько отягощало ее. И я, глубоко уверившись в этом, решил забыть и оставить ее в покое раз и навсегда…

Через месяц, я получил хорошее предложение по работе из другого города и, не долго думая, уехал. У меня появились деньги, я неплохо устроился, нашел новых друзей и знакомых, проводил дни за работой или в кругу общения… Я был счастлив, наверное. Но иногда, в глухие безлунные ночи, я, конечно же, вспоминал ее, мою милую Элен, которая осталась далеко там, за моей спиной, с человеком, которого я никогда не знал. И в эти часы были просто невыносимо просто лежать или смотреть в темные окна. Тогда я вставал, одевался и уходил бродить до рассвета по темным сонным улицам нового города.
Вскоре я познакомился с одной очень милой особой. И, кажется, она по-настоящему любила меня, я проводил с ней время, и нам было хорошо вместе. Со временем, я даже стал забывать Элен, черты ее лица и голос. Со времени нашего знакомства прошло три долгих года, а со времени расставания, чуть больше двух… Ничего удивительного не было в том, что я стал забывать ее. В конце концов… в конце концов… Элен никогда бы не смогла быть со мной…

Но однажды, такой же холодной осенью, как и три года назад, ко мне пришла телеграмма…
Она дрожала в моих руках на холодном ветру, я нес ее домой, потрясенный и безразличный, как смертник. Люди странно поглядывали на меня в транспорте, шарахались на улице. Я брел точно зомби. Это была телеграмма от сестры Элен, она просила меня приехать на ее похороны…

Я не задавался вопросом, как она нашла меня, телеграмма была срочная. Вероятно, Элен тяжело заболела и просила сестру отыскать меня, хотела что-то сказать, что-то объяснить или увидеть. Может, она сама искала меня??? Все эти мысли не давали мне покоя. И я корил себя за то, что бросил ее одну, не смотря ни на что. Я не должен был этого делать, я не должен был оставлять ее… Ни в ком случае, мою маленькую Элен, ни в коем случаи… Дома в полном одиночестве, не раздеваясь, я уселся за стол и долго-долго смотрел на телеграмму. Она дрожала в моих руках… Промокла от соленых капель, неизвестно откуда взявшихся слез…
Я любил Элен, всегда любил. Она была именно тем человеком, ради которого можно было жить и, наверное, умереть.

Конечно, не долго думая, я собрал вещи и отправился на вокзал. На вокзал, возвращаться домой, в тот старый свой дом, где я впервые познакомился с Элен и где я ее потерял. Холодная электричка увезла меня в туманную осень. Почти всю дорогу я спал или смотрел в окно. Ни одной мысли не было в моей голове, они все выветрились, как спирт с гладкой поверхности… Когда я сошел на своей станции, на вокзале меня должна была встретить сестра Элен. Я никогда не виделся с ней, никогда не знал как она выглядит. Но очень надеялся, что Элен хотя бы сохранила мои фотографии и показала их ей. Потому что мне очень хотелось, чтобы меня поскорее нашли, нашли и забрали с этого шумного вокзала, где голодные дети и вонючие цыгане смотрят на тебя пристальным ненавидящим взглядом и шмыгают туда суда. А озабоченные пассажиры таскают свою убогую поклажу…

Когда меня поймали за руку и остановили, я решил, что схожу с ума. На меня смотрела Элен! С теми же волнами каштановых волос и глазами цвета крепкого чая… Немного исхудавшая, но… Элен! Хотя ее взгляд был несколько иным, несколько тверже и острее, я не мог ошибиться в ее лице! Увидев мое замешательство, «Элен» поспешно отвела меня в сторону и произнесла:

- Я Диана, сестра Элен, мы блезняшки, а вы, наверное, Кевин?

- Да, - ответил пораженный я, - Элен никогда не говорила, что вы близнецы…

- Она никогда и не верила в это, - спокойно объяснила Диана, - пойдемте…
Диана повела меня к своей машине. Я положил свой чемодан в багажник и сел рядом с ней на переднее сиденье. Девушка быстро завела мотор и плавно вырулила со стоянки. Всю дорогу я не сводил с нее глаз.

- Вы, наверное, немного удивлены, - заметила она.

Я только кивнул.

- Знаете, в детстве, мы были очень дружны с Элен, но потом… Она стала как-то меняться… У нее была очень слабая психика, частые истерики, неврозы… Потом, однажды, у нее даже начались видения… Конечно, не обошлось без психиатра и таблеток. Мы пытались ее лечить,
- рассказывала по дороге Диана, - но… так до конца, она, наверное, и не излечилась… В конце концов она удачно закончила университет, начала работать, снимать квартиру. Жила одна и редко когда приезжала к нам. Меня она просто не узнавала. Она говорила, что мы не похожи, что я другая и даже выгляжу по-другому… Конечно, она была права, различии у нас были, но не так чтобы мы были не похожи…

- У вас совсем другая мимика, - объяснил я.

- Да и это тоже, но понимаете… Элен… Элен была очень больна…

- Психически? – уточнил я.

- Да, - кивнула Диана, - с этим у нее были проблемы. Она никогда никого не приглашала к себе домой, жила одна, очень обособленно и…

- Но, - возразил я, - постойте, у нее же был парень, он приходил к ней после работы…

- Кевин, - посмотрела прямо на меня Диана, - у Элен никогда не было парня… Я могу вам это гарантировать.

Я не заметил, как мой рот приоткрылся от удивления. Я просто не нашел, что ей ответить.

И машина остановилась у незнакомого мне дома.

Диана налила мне чай и поставила на стол домашнее печенье. Но как я не был голоден с дороги, я так и не смог себя заставить съесть хоть что-нибудь. Я грел руки о горячую кружку. Грел и молчал. Пока Диана отлучилась куда-то, я просто пытался собраться с мыслями, я вспоминал наш последний разговор с Элен. «Он не может меня отпустить и никогда не отпустит, - говорила она, - он и я как одно целое, как одно целое, понимаешь?»
Он – Легион…

- Кевин, я должна вам отдать кое-что, - появилась Диана. Я вздрогнул и поднял на нее немного изумленный взгляд.

- Простите…

Она протянула мне какую-то черную книжечку, перевязанную красной ниткой.

- Это дневник Элен, - объяснила она, - в последнее время ей становилось все хуже и хуже, понимаете…

Диана присела рядом со мной и продолжила:

- Однажды она позвонила мне и попросила срочно приехать. Это была ночь… и… она встретила меня в кафе недалеко от свей квартиры. Тогда она рассказала мне о вас… И попросила вам передать кое что, срочно. Попросила вас найти…

- Но почему она сама не сделал этого? – не понял я.
Ей было тяжело говорить, но она продолжала:

- Потому что она заболела, очень сильно, - всхлипнула Диана, - она умирала, понимаете…
Я ничего не ответил. Молча обнял ее за плечи. И она (Диана) плакала в моих объятьях. Как и я, глубоко в душе…

Похороны должны были состояться на следующий день. Диана разрешила мне переночевать у нее. Но я точно знал, что в эту ночь я не усну… Мы просидели с сестрой Элен до поздней ночи, разговаривая о многом, в основном, о жизни… Делились своими надеждами и мыслями. Иногда возвращались к Элен. Я спрашивал у Дианы, какая она была в детстве, как они росли, кто их родители. Диана рассказывала мне забавные и печальные истории из их совместного прошлого. Моменты болезни Элен мы решили упустить. Я рассказал Диане что-то о своей работе, не слишком значимое…

Потом она ушла спать, а я остался сидеть в комнате на диване, где мне заботливая хозяйка постелила пастель, и долго смотрел в темные окна. Горел свет. Я вспомнил о дневнике Элен. Достал его из сумки и развязал красную нить. То, что было написано в этой книжке, должно было остаться между нами. Я раскрыл ее на первой попавшейся странице и стал читать.

«Сегодня он обещал быть к 12ти. Я не смыкала глаз до 11ти часов. Но потом меня очень сильно стало клонить ко сну,  я уснула. Он приходил, я точно знаю… Он выпил мой кофе и сидел на кухне, читая что-то из газет. Оставил мне пепел на столе и увядшие цветы. Он будет завтра. Завтра я не засну. Я скучаю по нему, хочу видеть…»

Я перелистал дальше.

«… И он сказал: «Это всего лишь книга, Элен, маленький кусочек из жизни этого человека, чем все кончилось на самом деле, никто не знает..»
Это мои слова! Она писала обо мне! С неподдельным интересом, я перелистал дневник на несколько страниц назад и принялся читать:

«Сегодня я познакомилась с одним человеком. Он любит читать моих писателей… У нас оказалось очень много общего. У него странные глаза, очень теплые, как нагретые каштаны. И еще он носит черное пальто. Он довольно открытый… Даже слишком…»
…

«Мы бродили в парке, как обычно, после обеда. Он принес мне стихи Вальтера… Он хорошо умеет их читать. Его голос то повышается, то понижается, как морские волны. Становится громче и тише, точно он сам смакует свое произношение и получается так натурально, так необычно. Точно его самого не существует, только один голос звучит в моей голове… Такой теплые мелодичный голос, как и его глаза…»
Следом за этим отрывком выпала фотография, которую я сделал в парке… Здесь мы сидели на лавочке и смотрели в объектив как-то очень смущенно, фотографируя сами себя… Рядом лежит книга стихов Вальтера. Странное чувство зашевелилось у меня в груди. Я вспомнил этот день и, конечно же, стихи этого поэта:

Осенние листья горят на земле,
Туман растворяется в утренней мгле,
Твое отраженье в холодной воде,
Сегодня случайно привиделось мне
В дождливом ноябрьском сне…

Я перевернул страницу и продолжил читать:

«Он пришел очень рано, раньше, чем обычно. Пришел… звуком капель из-под крана. Огонь на моей плите вспыхнул алым пламенем, и кофе выкипел. Я поняла, что пришел он. Пришел и очень недоволен. Он ревновал меня. Но я ничего не могла ему объяснить. Все было очевидно. Я полюбила этого человека в черном пальто и осенними глазами. Но как я могла расстаться с НИМ??? Мой возлюбленный Легион. Как я могла объяснить ему, что человеческие чувства вспыхивают и гаснут, как пламя? Люди не постоянны. Они изменчивы, как и сама природа… Я расстанусь с ним. Я закрою окна и двери, я отключу телефон. Больше ко мне не приедет мой Легион…»

Я ни слова не понял из того, что было написано ею. Но это еще больше подогревало мой интерес. Я продолжил читать.

«Он звонил. Звонил целый день. Наверное, хотел проверить дома ли я? Даже когда я отключила телефон, он продолжал звонить. Я сказала ему – УХОДИ, но он не ушел. Он поселился у меня в ванной и смотрел на меня с той стороны зеркала. Я разбила зеркало кружкой. Он сам виноват. Он не хотел уходить. Он смеялся вместе с тиканьем часов и капаньем воды из-под крана. А потом он плакал. Он называл меня предательницей, называл меня изменницей. Он плакал со мной на кухне в кружке крепкого кофе. Он плакал у меня за спиной детскими криками с улицы. Я задернула шторы на окнах, но он продолжал реветь. Он ревел шкварчащей яичницей на сковороде, потом пошел ливень и только я знала… что это слезы Легиона. И вечером мне стало его жаль. Я сказала ему – ВЫХОДИ. И он вышел из тени, тощий и измученный. Бросился мне на шею. И стал обнимать и просил не бросать. За ним появились и остальные. За ним пришел он – Легион. Тот, что всегда со мной. В каждом предмете, в кронах деревьев… в порхании бабочек, в кофе и воде… В земле и огне. Легион. Мой невыносимый любовник, не дающий мне покоя. Невыносимо с ним, без него – не дожить до следующих суток… Но я  простила его. Я сказала, что люблю. Люблю его. Без него меня нет, и никогда не существовало…»
…

«Я должна расстаться с Кевином. И чем скорее – тем лучше. Мои чувства к нему навсегда останутся со мной... Нам нельзя быть вместе иначе Легион погубит его. Он не простит мне измены, а ему – моего похищения. Я оставлю его, потому что люблю. По-человечески, наверное, люблю…»   

У меня перехватило дыхание. Я вскочил с дивана и принялся поспешно собираться. Мой шум разбудил Диану. Хотя она, вероятно, даже и не спала. Она заглянула в комнату. Вид у нее был слегка растрепан.

- Что случилось? – поинтересовалась она.

- Я должен попасть в квартиру Элен, - объяснил немного раздраженно я, - сейчас, немедленно, я должен…

- Кевин, - испугалась Диана, - ты в порядке?

- Нет! У нее был парень, возможно… какой-то извращенец или маньяк, я не знаю… Кто-то не давал ей покоя, я уверен! Я должен знать кто это!

- Кевин, у нее никого не было…- оторопела она.

- Нет, был! – потряс я дневником Элен, - она писала о нем! Возможно, это именно он свел ее с ума! Возможно, даже убил! Я должен видеть ее квартиру!

- Хорошо, - кивнула она, - я поеду с тобой…

- Я могу и один…

- Кевин, она моя сестра! Я тоже поеду, - резко заявила Диана и ушла в свою комнату одеться. 

Мы сели в машину Дианы. И она так же плавно повела ее на дорогу. Через пятнадцать минут, мы были уже у дома Элен.

- Как она умерла? – поинтересовался я по дороге, когда мы поднимались по лифту на нужный этаж.

- Элен? Она… она была больна. Вы не знаете, как она относилась к больницам. С тех пор, как мы пытались лечить ее психику, она просто возненавидела людей в белых халатах. И наотрез отказалась от любых процедур. Ей стало легче, и мы больше не предпринимали попытку обращаться к психиатру, - объяснила Диана, - но… мы не знали, что она больше не обследовалась у врачей… Но в последнее время ей становилось все хуже и хуже. Я уговорила ее на обследование и… оказалось, что у нее рак. Очень серьезный. Понимаете? Она все это время умирала, а мы даже не знали что с ней…

- Вот как, - только ответил я и замолчал. Лифт остановился, и мы вышли. Диана открыла дверь ключом Элен.

- Не знаю, что вы хотите здесь найти, - произнесла она, впуская меня вперед. В квартире было темно. Я нашарил какой-то включатель и зажег свет на кухне, затем в комнате, коридоре и прихожей. Квартирка была очень маленькой, как для одного человека. Здесь царил небрежный бардак и легкая праздность. Вещи лежали на диване и креслах. Чашки с кофе стояли на журнальном столике. Старые выцветшие обои, разрисованные самыми разными порхающими бабочками. Какие-то подвески из бусин, разбросанные женские украшения, новогодняя мишура и китайские монеты… Я пришел на кухню и оглядел плиту. Черные опалины на белой поверхности, в горе немытой посуды стояла турка с запекшимся на ней горелым кофе. Несколько немытых кружек с бабочками. Затем я быстрыми шагами вышел в ванную. Зеркало здесь и, правда, было разбито, даже не убрано. Осколки лежали в ванной и раковине. Я заметил, что хозяйка даже не потрудилась их убрать. Оставила все, как есть и лила воду, чистила зубы, принимала душ прямо на них…

- Что это? – удивилась Диана.

- Разбитое зеркало, - объяснил я.

- Я знала, что она не уравновешенный человек, но…

- Это у вас не наследственное? Вы ведь близнецы, почему с ума сошла только она? - вдруг неожиданно спросил я.

- Я… не знаю, - смутилась Диана, - когда нам было по четырнадцать лет, у Элен, начались эти видения…

- Что за видения? – уточнил я.

- Видения…

Вздохнула Диана и вышла в комнату, присела на диван, опустив лицо в ладони. Я пошел за ней и пристроился в кресле напротив, готовый слушать.

- Видения, - повторила Диана, - ей чудились… люди или существа… Не знаю, как вам это объяснить. Сначала она говорила, что это ее ангелы-хранители, потом – домовые… и еще кто-то… С каждым разом, как она мне рассказывала, их становилось в се больше и больше…

- Кто они? – не понял я.

- Я не знаю… Они просто приходили к ней…

- Зачем?

- Она… общалась с ними. «Дружила», как она говорила. Они ей рассказывали о чем-то… Это… иногда беспокоило ее, потому что они могли прийти в любой момент. Однажды… однажды она сказала мне, что это – черти…

- Черти?

- Да, много чертей… Потом она сказала, что они все приходят вместе, чтобы стать одним. Одним большим существом. Они все разные, но всегда становятся одним. Она всегда спрашивала меня «Ты ведь веришь мне?» И я говорила, «Да, конечно… Конечно я верю, Эля»…

- Диана закрыла лицо руками и больше не произнесла ни слова.

Я вдруг сорвался с места и пошел в спальню. Если к ней, в самом деле, приходил кто-то, должны были остаться вещи или хоть что-то! Хотя бы что-нибудь! Я раскрыл большой платяной шкаф, но не увидел там ничего, кроме женских вещей еще пахнущих Элен…
Кто они? Или оно? Что за существа посещали ее? Может это все плод ее больной фантазии? Но как так могло быть? Как могло случиться такое… В семье Элен никто никогда не болел психическими заболеваниями, да и Диана совершенно нормальный человек… Почему Элен вела себя совершенно адекватно со мной и так странно в одиночестве? Что мешало стать ей нормальным человеком? Ведь она так много читала книг, так прекрасно понимала многие вещи! Так, черт возьми, отлично умела говорить и рассуждать! Что было не так с ней? Что за психологическая травма в детстве, которой никогда не было?!  Что за таинственный Легион? Любовник… Как и сама ее болезнь, которая так внезапно выплыла наружу. Болезнь, которой тоже никогда не было! Этому должно было быть объяснение…

Я еще постоял у шкафа, вдыхая еще сохранившийся запах Элен, и вернулся к Диане. Она все так же неподвижно сидела на диване.

- Она, в самом деле, была больна? – почему-то тихо спросил я.

- Да, - кивнула Диана, убрав волосы с лица, - да она была… и я знала, что рано или поздно с ней что-то такое случиться…

- Уже очень поздно… Нам нужно вернуться…

- Да…

Диана медленно поднялась и побрела к выходу. Я еще задержался на какое-то время. Вздохнул. Погасил свет и, выходя, вдруг, заметил, как тени резко сгустились в коридоре, точно собрались все в одно место. Я подумал, что мне это померещилось, и закрыл дверь…
Той ночью я спал спокойно и мне снова привиделся странный сон. Ко мне пришла Элен и разбудила меня. Сначала я подумал, что это Диана. Но она была одета так, как я видел ее в последний раз – длинное пальто и слегка растрепанные волосы. Элен присела ко мне на диван. Я хотел подняться, но она остановила меня.

- Ш-шшшш, - прошептала она, - лежи, Кевин… лежи. Я пришла попрощаться…

- Зачем? – почувствовал я, как ком застревает у меня в горле и мешает говорить, даже просто дышать, - зачем ты оставила меня? Ты могла быть со мной… Почему нет? Почему нет, Элен?

Элен молчала, сложив руки на коленях.

- В меня очень давно влюблены, Кевин, - прошептала она, - я не могу оставить их… Они любят меня, я их… я бы никогда не смогла жить с человеком, никогда…

- О чем ты говоришь? Кто они? – чуть не плакал я.

- Они – Легион… - посмотрела она прямо на меня своими невидящими черными глазами. И я понял, что она мертва. А за ее спиной начинали вырастать тени, одна, другая, третья… Вот их уже десять, двадцать, сотня… Они заполонили всю комнату. Легион.

- Элен, - прошептал я, чувству как мне становится тяжело дышать.

Она улыбается.

- Я теперь счастлива, Кевин, и совершенно спокойна…
Черты лица Элен начали таять, темнеть. Через мгновение она превратилась в такую же черную тень, безликую фигуру и стала медленно отходить к остальным. Они приняли ее в свои ряды и смотрели на меня, смотрели, смотрели, смотрели… Пока я с ужасом не проснулся. Было темно. Кажется, я кричал, потому что Диана прибежала ко мне. Ее белая ночная почти фосфорилась в сумраке ночи.

- Кевин – позвала она меня, - тебе приснился кошмар…

Я понял, что намертво вцепился в одело и кричу, когда сознание вернулось ко мне, я, наконец, закрыл рот, глотая воздух как утопающий… Диана бросилась ко мне и заботливо стиснула в объятьях.

- Все хорошо, все хорошо… - шептала она мне, как маленькому ребенку, - это всего лишь кошмар…

Дальше я спал как младенец.


Элен хоронили в туманное холодное утро. Черные люди, не знакомые мне. И только Диана, держащая меня за руку. И черный гроб, три алые розы… Я старался не смотреть на ее мертвенно бледное лицо. Я боялся, что глаза ее открыты и смотрят на меня вчерашними пустыми глазницами из кошмара. Я хотел еще поцеловать ее мертвые губы, но боялся, что она разомкнет их, и оттуда вырвутся черные тени, много черных теней, чтобы проглотить меня целиком…

Когда я смотрел на черную молчащую толпу и рассеянный туман над их головами, я вдруг заметил далеко на горизонте, вереницу теней, которые медленно уходили, держась за руки…
Это был Легион Элен.

Я крепче сжал руку Дианы, и видение исчезло.

- Диана, - прошептал я.

Она подняла на меня взгляд сквозь черную вуаль.

- Да…

- Поехали ко мне, - предложил я, - я покажу тебе город. Хочу угостить тебя чашкой горячего кофе с корицей…



Конец