Коба. Батум. 2 сцена

                использована картина =На рабочем собрании=


                предыдущая сцена http://www.proza.ru/2009/12/08/141


8 марта 1902. 22-10

На этот мелкий инцидент в камере никто не обратил внимания. Троица продолжила свой неспешный разговор, а старый дервиш оказался весьма живучим: ещё хрипя, он перевернулся на бок, но уже снова навострил уши.

– Как же вы, Василий, про Учителя-то узнали? Что он придёт?

– Так и не сразу. Просто помощник сказал: «Идёт Сила за нами. И да покрестит всех униженных и голодных красным – символом крови!» Во, как! Я слово в слово запомнил. Он всё туману напускал -- сразу веришь. «Вот, – говорит, – счас кризис попёр. Рабочих на Ротшильде уволили тьму. Да ещё у Манташева и Сидеридиса. Выкинули, кровопийцы, как псов, без куска хлеба».  А мы: так, кризис же, заказов нет. Помолчал помощник, вроде как замялся, и руку к небу воздел. Тут Он и появился…

– Неужто Сам* засветился?

– Точно... засветился... Ты-то почём, сопля, догадался?

- Так пора бы уже...

- Словом, как из-под земли вырос. В длинном таком пальто. Руки в карманах. Лицо до глаз платком завязано. Сверху фуражка на глаза. А над фуражкой нимб сверкнул. Сам видел. Да и Вано тоже сказывал: голубь с небес спорхнул, прямо на него… «Что, – говорит мягким голосом, как песню поёт, – Заказов у них нэт?» «Точно так, Учитель», – отвечаем. «Так нэ работайте. А платить вам обязаны». Как так? Где ж это слыхано, чтоб за так платили? А Он щурится хитро: «А крестьянин лошадь свою кормит, когда пахота кончена? Или голодом морит?» Тут прояснилось у нас. В пояс поклонились. Поняли: за ним и в огонь, и в воду.

– Да-а… Копчёный череп*, видать… А чё он судьбу-то поменял?*.. Пел бы себе с амвона…

– Дурак ты, Вошка! - заступился за рабочего гимназист. - Он же революционный пастырь! Понимать надо. За ним жандармы гоняются.

– Да отвянь, сынок*, коль не петришь... Вот бы нам, бать, этого чалого* в кодлу...

– Я ничего не понимаю, что ты говоришь. Ты, Вошка, русский ли?

– А ты дворник*, что ли, штоб спрашивать? Грей дальше.

– Ладно, дальше. Собирались мы у ворот, человек тыща-две. Кажное утро стали туда ходить, заместо работы. Ну, греемся иногда. Как без этого… А что ещё - не знаем... Помощники эти зачастили. И Сам стал чаще являться. «Требуйте своё, товарищи", – учат. Федька, гаврош наш с водовозки, спрашивает его однажды: «А точно ты, дяденька, пророк?» «Сомневаешься? – отвечает. - Так вот, тебе доказательство. Провижу я, что завтра огонь небесный кровопийц покарает». И точно, чудо - ночью на складах Ротшильда огроменный пожарище. Всё утро и целый день мы всем миром его гасили, а назавтра новую кучу народу на завод не пускают. Приказчики твердят: без складов работать неча.
    Ну, уж тут мы всерьёз заволновались. Окончательно в хозяинах разуверились. Бабы голосят, даже мужики многие рыдают, что некому теперь верить. Вот тут и листки появились, на русском и грузинском. Кто умел – вслух читал. Флаги, как по волшебству, появились. Красные. Сдержал пророк обещание. Слёзы у народа подсохли. Повеселело на душе.

– Да-а… Это здорово. Свобода...

– А то! Гулять – не хрять.*

– Вдруг пошли все куда-то. Оказалось к заводоуправлению. Ученики пророка в толпе мелькают, подбадривают. Песни запели. Два механика с Манташева нам попались - поколотили их хорошенько. Подходим – жандармы кругом, да околоточные. На возвышении - наш управляющий Вайнштед с главными жандармами Бобровским и Трейницом. Потом и генерал самый важный на тройке подкатил, губернатор из Кутаиси. С переводчиком. Лаской сперва, расходитесь-де по добру, но скоро подпрыгивать начал, кричать и угрожать, что всех бунтовщиков по деревням вышлет, откудова в Батум понаехали… Мы стоим, тоже распаляемся. Работу, кричим, давай. Детей кормить нечем!  Тут жандармы и похватали некоторых, самых громких.

– И Учитель с учениками, конечно, попались? Они же в первых рядах. Верно?

- Были в первых. Да куды этим держимордам за святыми людьми гоняться! Они - раз! – и растворились, как не бывало.

- Изыйди, Симон! Окстись, Зилот!* Демон мятежный! Крови, будет, много крови!

Это снова заголосил чудное неугомонный старик, заранее вжимая голову в хилые плечи. И опять получил от Вошки по плешивой тыкве.

*сам – главарь, предводитель
*копчёный череп – опытный мозгляк, башковитый
*поменять судьбу – уйти на нелегальное положение
*сынок – недавно арестованный
*чалый автор – многократно отбывавший заключение авторитетный вор
*дворник – прокурор
*хрять - работать

*Симон Зилот (ревнитель) (Лк.VI,15, Деян.I,13) — прозвище одного из 12 апостолов. Он и его последователи символизируют крайних ревнителей и фанатиков. Ратовали за внешнюю свободу, проповедовали, что народ не должен платить дани кесарям, возбуждали в народе мятежи, и даже преследовали и убивали тех, которые учили не согласно с ними(Деян.VI,VII). Зилоты были главными виновниками всех последующих мятежей  иудеев против римлян и всех бедствий, которые обрушились на этот народ.

                продолжение http://www.proza.ru/2009/12/09/10