Оправдание жизни

Быстро сбегая по мраморной лестнице, молодой мужчина лихорадочно вбирал воздух большими глотками.  Возмущенно качая головой и угрожающе повторяя: «Ну, это мы еще посмотрим!»,   он горячей и чуть вспотевшей рукой сжимал трубку сотового телефона так, будто хотел передать безжизненному предмету всю свою ярость негодования. ….

Ведь Она — его любимая Лена — не позвонила сама, не прошептала тихо: «люблю, жду тебя дома», и даже не промолчала гневно в трубку, как делала это обычно, выказывая своё недовольство или раздражение. Она просто оставила ему сообщение на автоответчике, и всего  несколько мгновений назад её голос, прозвучавший, как ему показалось, слишком спокойно и даже надменно, выдал  свой прощальный монолог из нескольких невзрачных аргументов к тому, что они должны  навсегда расстаться.
И теперь он торопливо набирал  до боли знакомый  номер, с определенным настроем высказать накипевшее и выяснить истинные причины случившегося.

— Я уже всё тебе сказала, — раздалось ему в ответ. — И не вынуждай повторять это еще раз. Я не хочу быть с тобой и видеть тебя — не хочу. Всё.
Весь его пыл разлетелся, словно стекляшка. Едва сдерживая нервную дрожь в голосе, он удивленно сказал:
— Лена, это что, розыгрыш? Я люблю тебя и не знаю теперь, как жить дальше, если это правда…
— Костя, — протяжно сказала девушка, засмеявшись, — это ты —  разыгрываешь меня. Ты же привык из всего извлекать выгоду для себя и своей карьеры. Ну, подключи свой креативный мозг, подумай, может быть, вдохновишься и создашь новое ток-шоу. Ты же великий журналист! Давай, вперед. И забудем друг друга. Прощай…

    Мысли жутко путались. Он впервые ощутил это состояние неопределенности, когда обстоятельства окружают и напирают, вдруг лишая способности понять происходящее — неожиданное и потому непривычное состояние изолированности от всего мира и полной неспособности что-либо изменить — будоражило его сейчас.
    По инерции не сбавляя ритм шагов, он  пробежал мимо приветливого вахтера и даже не кивнул ему на прощание головой, как обычно. Смятение объяло его, словно пламя, и, уходя, ему захотелось вынести все двери ненавистного в этот миг — здания.
    Но вопреки его желанию, высокая стеклянная дверь парадного входа закрылась мягко и как всегда — плавно. Волна раздражения пробежалась по его  лицу, и вместе с ней внутри стихла последняя иска негодования. Он обессилел.
Усевшись в свой белоснежный  лексус, Константин зачем-то посмотрел на себя в зеркало и к своему удивлению не заметил на своем лице никаких признаков усталости и опустошенности. Бирюзовые глаза блестели сквозь стекла очков странными огнями решительности и нетерпения, чуть полуоткрытые узкие губы готовы были в любой момент озарить лицо приветливой и белоснежной улыбкой. Он привык играть разные роли, когда каждый день нужно было подстраиваться под чье-то настроение, забывая о своих мыслях и чувствах.
И сейчас, глядя на свое безжизненное, лицемерное отражение, ему доставляло огромное удовольствие чувствовать где-то внутри себя, в сердце, нечто иное — живое и не подкупное дыхание боли, любви, тоски, радости — словом, всего, что в детстве  и юности ощущается ярко, и с годами покрывается толстым слоем пыли. Будто внезапный разрыв с любимой женщиной, ударивший вначале так больно, вовсе не подавил в нем силы, но возродил к новой, потерянной когда-то жизни. И, несмотря на то, что тяжелые мысли о прекрасной Елене не покидали его, горечь недавнего разговора улетучилась также неожиданно, как и возникла.
   Чувства соединились в какой-то странной пропорции. Он не узнавал себя и удивлялся тому, что теперь не боль отчаяния, не разочарование, но какой-то неведомый восторг переполняет его. Искренне улыбнувшись себе, он, вздохнув, сдернул очки, и зажмурил глаза.
 «Ну что, Костя Латов, тебе надо пройтись» — тут же озарила его мысль, прозвучав в голове четким и ясным приказом, будто исходила откуда-то извне.

   Оставив машину на рабочей стоянке, он направился к ближайшему перекрестку, сам не зная, куда пойдет дальше. Удачно перебежав дорогу на красный, ноги зачем-то понесли его к ближайшему ларьку с пивом. И хотя никакие алкогольные яды он категорически не брал в рот уже давно и не собирался ничего пить сейчас, в нем почему-то пробудилось странное желание просто потолкаться среди разноликой мужской очереди. 
     И пытаясь посмотреть из любопытства  цены в придорожной забегаловке, он начал протискиваться сквозь толпу к витрине, и  задел локтем двух уже изрядно охмелевших пьяниц, которые держали в дрожащих руках по два пол-литровых стакана пива, оказавшегося в итоге на дорогом костюме Константина.
Вытащив из бумажника пятьсот рублей, виновник происшествия, смеясь, с лихвой  возместил ущерб обескураженным пострадавшим, и завернул за ларек, чтобы немного подсушить испорченные брюки большим носовым платком, который носил всегда в своем портмоне.
Но все старания его были напрасны — брюки безнадежно вымокли и к тому же провонялись низкосортным пивом, и потому, махнув рукой, он кинул в мусорку свой платок, но промахнулся.
Наклонившись к земле, чтобы устранить погрешность и бросить свою вещь, ставшую мусором в урну, его взгляд скользнул чуть в сторону от людного и шумного тротуара, где на крохотной лужайке сидел  под большим кустом рябины маленький безногий человек с землистым, сильно обветренным лицом. Рядом с инвалидом, прислоненная к стволу дерева,  стояла деревянная доска с колесами, с помощью которой, по-видимому, он передвигался, отталкиваясь от земли своими сильными руками.
Константин, словно оцепенев, долго на него смотрел сидя на корточках и, наконец, выпрямившись, решил подойти к этому бродяге ближе и отдать все свои оставшиеся деньги. Ведь опять где-то внутри у него заныло странное и незнакомое ощущение. Непривычное и неясное побуждение, совершенно чуждое всем доводам рассудка, так как нельзя было назвать это состояние ни жалостью, ни сочувствием, ни пробуждением совести.
Конечно, Он не впервые видел человека-инвалида, напротив, по долгу журналистской работы приходилось наблюдать самые страшные картины человеческих уродств и смертей, но в этот раз его сердце сжалось вовсе не поэтому. И подходя к бродяге, и намереваясь дать ему денег, Константин понял вдруг, что подаяние — всего лишь предлог. К чему?
Открыв бумажник, он обнаружил, что кроме пятидесяти рублей и пластиковой карты у него больше ничего нет, но, подумав, что несчастный человек будет и этому рад, протянул деньги, скомкано сказав: «Возьмите, пожалуйста, это — вам».
 Но вопреки его ожиданиям, безногий бродяга, слегка повернув голову в сторону благодетеля, принял  подаяние и процедил в ответ «спасибо»,  не выказав даже малейшей радости.
Константин в каком-то странном замешательстве сделал несколько медленных шагов по направлению к близлежащему парку. Он смотрел на асфальт невидящими глазами, продолжая думать, почему этот безногий человек был совсем не рад его помощи.

«Наверное, денег было очень мало, просто  смешное подаяние вышло, — рассуждал он, прохаживаясь по парковым аллеям. — Завтра вернусь сюда снова».

И так до самой ночи  гулял он по городу, обдумывая случившееся недавно, вспоминал все счастливые моменты своей жизни, когда они с Леной были вместе, выезжали за город, гуляли в лесу, мечтали о будущем. Но как же редко удавалось ему побыть с ней! На самом деле можно было пересчитать на пальцах эти дни. Но зато она ни в чем не нуждалась, жила в шикарной квартире в центре города, занималась любимым делом — писала свои чудаковатые картины в мастерской. У нее было всё.
Почему она ушла так внезапно? Он не мог найти ответ на этот вопрос, хотя Лена четко объяснила ему причину произошедшего — она всегда мечтала жить в глухой деревеньке, чтобы на лоне природы растить детей, вдохновляться природой, и питаться  тем, что можно вырастить на своей земле.
Но он не мог и не хотел покидать шумный, полный головокружительных перспектив, город. И разве её наивная   мечта могла стать причиной их разрыва? Возможно, у неё появился другой…Но и в это ему тоже трудно было поверить, ведь Лена очень любила его, и он это чувствовал и знал, а потому доверял своей любимой всецело, несмотря на то, что она была невообразимой красавицей.
«Что произошло?» — крутилось навязчиво в его голове, лишая  сна. И чем чаще он задавался этим вопросом, тем больше ему хотелось вернуться на перекресток, где возле ларька он увидел того странного бродягу. Как будто бы этот безногий человек знал ответы на все тревожащие его вопросы…
Но  Константин не хотел соглашаться с этим внутренним чувствознанием, всячески противился наплыву предрассудочных, как ему казалось, мыслей; и, тем не менее,  уже вечером следующего дня, он вырвался с работы, отложив важные дела на следующее утро, и поспешно отправился на тот же самый перекресток, прихватив с собой пятьсот рублей сторублевыми купюрами.
 Безногий человек сидел на прежнем месте и с большим усердием чинил свою каталку, у которой, видимо, поломалось одно колесо. И когда воодушевленный своим светлым помыслом благодетель вновь положил свои деньги на землю, рядом с бродягой, тот произнес в ответ спасибо также отстраненно-равнодушно, как это было в прошлый раз.
    Константин совсем не ожидал подобной реакции, и в его голове возникли одновременно две мысли — одна трепетала негодованием того, что он опять пожадничал, и дал слишком мало денег, другая мысль — глубокая, и потому не сразу же им осознанная — побуждала его сесть рядом с этим явно несчастным человеком и поговорить с ним по-человечески, расспросить о его жизненных проблемах, выяснить, чем можно ему действительно помочь.
Вторая мысль крепла в нем всё сильнее, и, наконец, когда он уже далеко ушел от исконного места,  заставила его вновь вернуться на перекресток, чтобы осуществить задуманное. Но только намерение его сразу же притупилось смущением — место было очень людное и шумное, и он постыдился сесть рядом с человеком, от которого исходил далеко не приятный аромат.
 Зато на другой день, Константин вновь поспешил к перекрестку. Ведь он всё еще  был одержим своей идеей выяснить, почему же бродяга, явно нуждающийся в деньгах, вовсе не был рад его помощи.
Но за несколько метров до знакомого ларька он увидел непривычную картину. Безногий человек громко, оживленно что-то рассказывал коренастому мужчине лет пятидесяти, который сидел рядом и очень искренне смеялся, необычно размахивая руками, будто хотел отмахнуться от навязчивой мухи.
Константин с минуту стоял, не сдвинувшись с места. Он наблюдал в большом смущении происходящее под деревом  рябины и чувствовал, как в нем пробуждается неумолимое желание подойти поближе и хотя бы краем уха послушать то, о чем говорят эти двое.
И почти в отчаянном приступе бесстрашия, какое бывает у детей во время грозы, когда они решаются во что бы то ни стало подойти к окну, Константин в три прыжка подскочил к назначенному месту, на ходу извлекая всё содержимое бумажника.
Медленно наклоняясь к земле, чтобы положить деньги, он вдруг непроизвольно встретился взглядом с мужчиной, сидящим рядом с бродягой и отчетливо услышал в свой адрес: «Лучше посиди с нами, а не изображай благодетеля».

Фраза эта прозвучала так четко, будто даже и не рядом, но в его голове. Только кто и как мог сказать это, если безногий человек продолжал  свой путанный рассказ, не обращая внимания на подаяние, а его странный собеседник по-прежнему смеялся, лишь на миг взглянув в глаза Константину, который тут же  отскочил пружиной от исконного места.
«Черт! — сказал он сам себе, боясь даже оглянуться — Что со мной  такое?»
Он почти вбежал в близлежащий парк и в очередной раз начал обходить его длинные, полузаброшенные аллеи, то и дело спотыкаясь о набухшие корни старых деревьев. Казалось, мысли гудели в голове дисгармоничным хором, мешая  размышлять рассудительно и ясно. Но, надо признать, он и  сам не хотел делать сейчас какие-то выводы, чувствуя, что на этом его странные похождения не закончатся.
С последними проблесками янтарного заката воздух резко охладился, поторапливая суетящихся прохожих разойтись по домам. Константин же, не желая возвращаться в свою осиротевшую, огромную квартиру, вернулся на работу, и, запершись в своем кабинете, лег на мягкий кожаный диван  и так проспал до самого обеда следующего дня, пока не проснулся от жуткого грохота  сломанной в  кабинете двери.

— Константин Григорьевич, как вы себя чувствуете? — завопила секретарша, подбежавшая к нему первой.

Следом к застигнутому врасплох  «пострадавшему» подошли остальные сотрудники, предлагая помощь и расспрашивая о его самочувствии.

— Да с чего вы взяли, всё нормально, — оправдывался он, на ходу поправляя смятую рубашку и растрепанные волосы,—  я просто вчера…

— Что ты вчера? — теперь в кабинет вошел сам генеральный директор, правой рукой которого был Константин. — Значит так, Костя — начал он, по-отечески, — ты явно не в себе и очень болен. Я знаю причину, можешь не искать отговорок. Даю тебе три дня разобраться со своими личными проблемами, а потом — приступай к работе.

Когда, наконец, все вышли из кабинета, Константин взорвался искренним смехом. «Ну, надо же — все уже знают. И даже на работе не дают забыться, — сказал он сам себе, качая головой. — Так куда же мне идти?».
В его  голове тут же пронеслось воспоминание вчерашнего вечера, отчего он даже вздрогнул, резко вскочив с места.
«Господи, да я точно — спятил! — мысленно корил себя Он, выходя из телецентра. — Я даже не знаю, куда уехала моя Лена, а я всё думаю о тех пьяницах из подворотни. Я просто идиот…».

На улице завывал студеный ветер, разметая мусор и обломки ссохшихся грязных листьев, он отнимал остатки малейшего тепла у всего, что успевало впитать ласковый поцелуй солнечного луча. Константин, дойдя до стоянки, с большим удовольствием прыгнул в свою машину, съежившись от холода и скомканных мыслей. Он не знал куда ехать, а точнее, не хотел признаваться себе в странном своем стремлении, а потому предоставил все случаю и будто спонтанно подрулил к знакомому перекрестку.
Вопреки его ожиданию,  безногого бродяги под кустом рябины не было, зато на его месте восседал созерцательно тот странный мужчина, с раскосыми глазами которого он встретился вчера взглядом и будто бы от него услышал извне многозначительное предложение.
   Константин, остановив машину рядом с пивным ларьком, думал, что его наблюдательный пункт не заметен и не может вызвать никаких подозрений, но когда он увидел, как косоглазый мужчина встает и медленно направляясь в его сторону, машет ему рукой, будто подзывая к себе, он чуть не подпрыгнул в водительском кресле, пытаясь  судорожно завести машину, которая почему-то совершенно отказывалась издать хоть какой-нибудь звук, не говоря о том, чтобы унести своего хозяина куда подальше.
Увлекшись на время выяснением причины возникшей неполадки, Константин, фыркая и чертыхаясь, выпрыгнул из машины, проклиная свое глупое любопытство и трусливую мнительность, и не заметил даже, как косоглазый черт, так он успел окрестить незнакомца под рябиной, стоял уже рядом и наблюдал за его безрезультатной суетой и копошением с покровительствующей улыбкой.

— Не стоит волноваться, — раздался за спиной знакомый голос. — С машиной всё в порядке, но сейчас она никуда не поедет…

— Это еще почему? — заикаясь, пролепетал Константин возмущенно, от неожиданной реплики ударившись головой о крышку капота. Выпрямившись, и потирая ушибленную макушку, он быстро повернулся лицом к незнакомцу, с опаской ожидая его ответа.

— А потому что твой спаситель сюда больше не придет, — спокойно и с легкой усмешкой в голосе сказал мужчина улыбаясь, отчего его азиатские глаза по-кошачьи сощурились. 

— Спаситель? Какой еще спаситель? — растерянно выпалил Константин.  —  И вообще, кто вы такой, чтобы…

— Для простоты разговора называй меня  Леонид, а лучше просто Леня. Но сейчас пойдем со мной, не будем же мы разговаривать здесь.

И легонько схватив опешившего Константина за локоть, Он повел его к злополучному кусту рябины, под которым они вдвоем уселись прямо на холодную землю.

— Какой еще спаситель? Да ты меня удивляешь, — продолжил как ни в чем не бывало Леня. — Но, отвечу на твой вопрос вопросом: Костя, разве ты не искал  безногого бродягу, разве не хотел сесть рядом с ним вот так, как мы сейчас сидим с тобой?

Константин несколько секунд сражался с бурей мыслей и ругательств, кипящих в его  голове, но, вдруг ощутив непонятную радость внутри, решил довериться  причудам случая и, даже не спросив откуда незнакомец знает его имя, совершенно спокойно сказал:
— Я искал бродягу, чтобы помочь ему, поэтому в данном случае, скорее я спаситель, а не он…
— И чем же несчастный может кому-то помочь?
— Вы ошибаетесь, я вполне счастлив.
— Разве? — засмеялся Леня, пристально всматриваясь в его лицо.
— Ну, хорошо, до недавнего времени я был вполне счастлив, пока… — Константин засомневался, стоит ли говорит дальше, но все же решил излить душу этому чудаковатому незнакомцу,  — в общем,  от меня ушла моя любимая женщина….и если бы она вернулась, я был бы счастлив снова.
— Твоё счастье, что она ушла от тебя…
—Да ЧТО за БРЕД вы плетете? — Константин захотел встать и уйти, но его ноги будто придавило невыносимой тяжестью и он  смог выразить свое недовольство лишь  тем, что  довольно громко закричал и чуть не сорвал связки.
— Я говорю правду, — невозмутимо сказал Леня. — Люди обычно называют пробуждающее их к жизни событие горем или потрясением, но часто именно после таких молний, многие начинают понимать и чувствовать  сам факт существования…и менять свою жизнь в лучшую сторону…
Вот так и с тобой. Если бы она не ушла, ты бы  еще витал в своих облаках, думая, что всё хорошо и бесконечно обманывал бы себя и любимую женщину. Но теперь поймешь ли ты свои ошибки?
И предположим, она вернется к тебе, но если ты будешь после этого снова стремиться как и прежде — к оправданию своей жизни, то в итоге опять забудешь о том, что тебе и твоей любимой женщине по-настоящему необходимо для счастья и радости и снова потеряешь свою птицу счастья и возможно, уже навсегда.
— Да о каком оправдании вы говорите? — Константин уставился на своего собеседника, вглядываясь в каждую его морщинку с потаенным доверим. —  Я всегда делал, что хотел, и прекрасно знаю, что мне необходимо для счастья.
— Ошибаешься. Впрочем, как и миллионы остальных людей, считающих, что они знают свои потребности. Незримо зримый злодей под названием общественное мнение создал длинный список составляющих счастья, и так почти каждый человек стал стремиться лишь к тому, чтобы соответствовать его критериям: быть успешным, красивым, умным, уважаемым — согласно узким искусственно  отведенным меркам.
Как будто важнее всего не то, что ты чувствуешь, когда живешь и поступаешь определенным образом, но то, что при этом подумают о тебе другие. Так люди заигрываются в эту иллюзорную  игру и забывают совсем, что им истинно необходимо, и, стремясь к воплощению среднестатистических желаний, делают себя и окружающих несчастными, совершают столько злодейств и глупостей. Вот смотри, Костя…
И он схватил Константина  за локоть куртки и повел в близлежащий бутик дорогой парфюмерии.
— Видишь эту молодую женщину? — Леня кивнул головой в сторону девушки, одетой во все красное. Она увлеченно изучала ассортимент  помад и даже не заметила, как двое мужчин подошли к ней совсем близко. Притаившись за высокой стеклянной витриной с духами, Леня продолжил:
— Она исковеркала себе жизнь и еще продолжает думать, что счастлива. С детства мечтала стать сельской учительницей, но стала моделью, а после — вышла замуж за богатого бизнесмена, хотя и любила совершенно другого человека. По указке мужа сделала аборт, боясь потерять роскошную жизнь и возможность казаться счастливой, но почти каждую ночь она плачет горькими слезами — и никакое удовлетворение её пустых прихотей и желаний не способно унять ту боль, что засела в ней.
А всё потому, что  истинно ей необходимое не сошлось  с представлением общества о так называемом настоящем счастье…. И эта девушка просто побоялась, что жизнь её будет считаться не оправданной, бездарно прожитой, если она будет поступать так, как велит её истинная воля.
Ну а сейчас, Костя, пойдем к нашей рябине, иначе эта дама заподозрит недоброе и  расскажет нам о необходимости сама…но другими словами.

Леня засмеялся и, потянув за собой Константина, быстро вышел из магазина, вернувшись к искомому месту под рябиной. Погода между тем испортилась совершенно — поднялся еще более сильный ветер, взъерошивший столбом  всю пыль и мусор поздней осени. Низкие свинцовые тучи полностью закрыли солнце, отчего стало совсем темно и хмуро.
— Погодка неладная, ну ничего, исправим, — с задорным видом заправского волшебника сказал Леня. — А  ты чего молчишь, разве нечего тебе сказать про девушку в красном?
—Она ваша знакомая?! — сказал Константин неуверенно, отчего азиатские глаза Лени сузились в добродушной усмешке:
— Костя, тебя так послушаешь — у меня весь Мир состоит из знакомых! Я вижу, ты смутился моим подробным рассказом об этой  несчастной, но, знаешь, далеко за примерами ходить и не надо было. Любой прохожий здесь — для меня открытая книга, и каждый человек, за единичными исключениями на миллиард — может стать примером того, как стремление казаться благополучным и счастливым доводит людей до плачевных результатов. Но я повел тебя в магазин, потому как эта девушка в красном — Даша — во многом поучительный пример именно для тебя. Не находишь сколько общего между вами?
Константин несколько секунд промедлил с ответом, задумавшись о происходящем. Ему казалось просто невероятным то, что он сейчас сидит на земле, под кустом рябины на земле, рядом с этим чудным незнакомцем, который всё о нем знает. Удивительно, но Он не чувствовал смущения или недовольства теперь — когда наконец-то его странное желание исполнилось. Исподлобья взглянув на собеседника, Константин виновато улыбнулся в ответ:
— Да, Леня, вы правы. Есть общее между нами.  В юности я мечтал стать деревенским врачом, но в силу обстоятельств… В общем, я любил на досуге писать прозу и меня убедили, что быть журналистом — лучше и есть перспектива развития и это интересно. А потом я встретил Лену и…
— И ты подумал, что любимой Лене необходимо твоё богатство и слава, и начал навязывать ей свое оправдание жизни, совершенно не воспринимая её просьбы и мольбы. На самом деле не для неё ты старался, а для себя — втянувшись в эту безумную гонку карьерной реализации, тебе понравилось быть выше некоторых по многим параметрам, что было лишь пребыванием в иллюзорном мире. И то, что ты делал, по-настоящему не нужно было тебе самому, но нужно было общественному мнению, чтобы думали о тебе, как об очень успешном и состоявшемся в жизни человеке.
 И чем  больше ты погружался в это дело, тем сильнее стремился  придумать или  найти себе новое оправдание, новое побуждение соответствовать стандартам общества, словно бы тебя засасывало в водоворот. Почему?
А всё потому, что в итоге истинный зов Сердца чаще остается поруганным и всячески попираемым, но он существует и постоянно устремляет тебя его осуществить, но как это сделать, если ты, как основное большинство людей — игнорируешь его, считая, что совесть — понятие инстинктивное и отвлеченное.
Вот так и рождаются множественные бессмысленные, совершенно бесполезные желания, исполнение коих не приносит настоящей радости, но лишь порождение очередной порции вожделений…
И никто ведь не спрашивает себя, стремясь к чему-то: мне ли это истинно необходимо или необходимо для того, чтобы  кто-то составил обо мне лестное мнение?
Или вот, твой дорогущий костюм, купленный за сумму, которая составляет суммарно годовую зарплату многих честно трудящихся. Ты ведь мог купить такой же, но намного дешевле. Зачем ты это сделал? Не отвечай,  я скажу. А затем, что это тряпка — сшита по эскизу модного дизайнера, так? И соответственно, к тебе будут якобы уважительнее относиться, если ты наденешь такую вещь. Не глупость ли? Но в коварном и вредоносном явлении под названием мода многие блуждающие находят широкое применение своим бесконечно меняющимся желаниям, забывая, что одежда — вещь, прежде всего функциональная.
Но ты так не думал, верно? И когда безногому бродяге носил свои деньги, ты думал наивно, что твое подаяние его утешит? Ты думал, что ему это необходимее всего. Но знаешь, Он приходил сюда вовсе не затем, чтобы выклянчить деньги с жалостливых прохожих — его совесть одолела, понимаешь, тоска, и поговорить не с кем даже. У него семь лет назад сын маленький погиб прямо здесь, под грузовик попал, и он не успел его спасти. Но и сам потом ног лишился. А ты думал: сидит пьяница безногий, а потом еще один присоединился, да?
Что ты молчишь, Костя? Только не называй меня на вы, я один тут сижу рядом с тобой, меня не так много, как кажется!

 Мужчина засмеялся, пощелкивая пальцами обеих рук перед глазами Константина, который сидел не шевелясь, и от каждого слова, сказанного всезнающим Леней в нем будто вспыхивал нестерпимо обжигающий огонь, озаряющий изнутри все темные, неизвестные ранее уголки его сущности. Конечно, ему было что сказать и ответить, но его горло словно сдавило железною проволокой и в мыслях зашумел такой ураган, что ни единого слова он так и не смог произнести.
Но вдруг Леня, все это время наблюдавший за ним, переменился в лице,  неожиданно перестал смеяться и совершенно серьезно, снисходительным тоном сказал Константину:

— Ну а теперь, скажи мне, был ли ты счастлив, живя вот так – отвергая свою волю и стремясь ко всякой ерунде, а? Не будешь же теперь обманывать меня и себя, правда?
Константин повернул свою опустошенную голову к собеседнику, и, придя в себя, от всего переполненного чувствами сердца, воскликнул:

— Да, по правде сказать, не был я счастлив. Просто привык себя обманывать…играть, подстраиваться. Но только это всё ерунда — ведь  что я? Самое страшное и ужасное, что я сделал несчастной свою любимую женщину…и не знаю, как вернуть её и где искать…

— Не бойся, — сказал Леня улыбаясь, — Видишь, тучи рассеялись и солнце снова ярко светит и, кажется, что светит даже ярче обычного. Твоя голубка сама вернется, но тебе придется немного за это расплатиться.
Ну, ничего! Если не натворишь опять чего-нибудь гнусного, всё будет хорошо. Главное помни, что, попирая свою Волю — Совесть, ты выбираешь тот путь своей судьбы, который ведет к гибели и всяческим страданиям за своё же невежество…

Пока Леня изрекал свои мудрые и таинственные речи, Константин на минуту засмотрелся на небо, полыхающее перламутровыми красками заката. Удивительно, но погода действительно переменилась очень быстро — ветер совсем стих, сизые тучи словно растворились  и с совершенно безоблачного, темнеющего неба, начал падать крупными хлопьями серебристый снег.

— Знаете, а я даже благодарен вам за… — Константин не договорил свою мысль до конца. Повернувшись туда, где мгновение назад сидел его собеседник, он больше никого не увидел. Мужчина с добродушными и проницательными глазами исчез также внезапно, как и появился.
И Константин, будто совсем не удивившись такому нежданному повороту, медленно направился к своей машине, постоянно оглядываясь назад и всматриваясь в необычное и казавшееся в этот миг прекрасным — место, сказочно преобразившееся в преломлении закатных лучей.
Продрогшая от суровых ветров земля успела уже покрыться тонким слоем снежной шали, искрящейся алмазной россыпью, и куст рябины теперь весь сверкал в контрасте белых, пушистых комочков снега и ярко алых ягод, припорошенных сверкающими шапочками.
Константин, любуясь этой красотой издали — сидя в теплом салоне своего дорогого авто, пожалел о том, что у него не было с собой фотоаппарата.
Но картина необычного  великолепия незаметно сменилась.
Солнце скрылось очень быстро за городским горизонтом и темные, бархатные тени домов покрыли сказочный пейзаж ночным сумраком, стирая  остатки полыхающих красок.

«Пора домой! — промелькнула мысль в голове Константина, пробуждая в нем самые светлые ожидания и предчувствия, не обманувшие его.
За пять минут домчавшись до своего дома, он увидел, что  в окнах его квартиры на пятом этаже снова горел, как и прежде — теплый и согревающий сердце  свет…

 продолжение следует в следующих частях
цикла рассказов "Гардероб сознания"

Дорогие  Читатели-писатели!
Просьба ко всем, кто дочитал до конца:
напишите хоть несколько слов!Мне просто интересно, сколько людей прочитало рассказ полностью.
Заранее благодарю вас.