135

***

Я как тот израильский патриарх, что прошел долгий путь, устал и потому женился на той, что дала ему воды напиться.

***

Во сне она любила меня, была сладка как виноград, нежна как овечка, верна как прирученная птичка (правда, без похоти потом не обошлось: явилась некая неотразимая «давалка», встала прямо передо мной, ко мне своей попкой прижавшись в давке у каких-то дверей – мол, бери меня прямо здесь, в толкучке! Но я воздержался!) …А как она со своей одежки тогда пыль стряхивала – как с чужой. Да, она явно из очень небогатой семьи. Но ботинки на ней были дорогие, шикарные и она их с удовольствием выставляла…
(Так я по кусочкам опять переписал всё, что было, вплоть до деталей – всё теперь кажется и важным, и поддающимся расшифровке)

***

Я – корабль: корпус – тело, парус – дух; на палубе, как полагается, люди. Мне снилось, что я неутомим и плыву в прекрасную страну…

Но и другое снилось: зимний поздний вечер, пустырь какой-то, а я с Вовкой следую за папой, который, опередив нас,  в данный момент весьма символично сбегает с какой-то небольшой горки… Куда он может вести? Всё ясно – какой-нибудь хлам обнаружил на том пустыре…

…Тогда мечта была по другую сторону от нашей жизни – в которой мы не могли остановиться с тем, чтобы собраться с силами и перебежать дорогу.

***

Тысячи книг издаются, а миллионы – нет, но и они же пишутся. Все сидят, как запертые, в своих квартирах, всем скучно и многим интересен такой выход из положения: «читать надоело, читать унизительно – а вот не написать ли роман самому?!»

***

…Именно тот, кто воспоет похороны, добьется наибольшей эстетической красоты! (П.С. – пророчество сбылось в «творчестве» Херста и многих, и многих)

Повесил бы я дома его похороны? В каком-нибудь особом углу… В одно окошко посмотришь – солнышко светит, а в другое посмотришь – заседают, могилы копают, урны клепают…

***

…Я все надеюсь увидеть, как А. размякает от любви – так варят овощи, картошку. Моя вода кипит изо всех сил. …Вспоминается один из романов Достоевского, кажется, «Униженные и оскорбленные», тамошняя любовь – что-то похожее было в сценарии. Да, Достоевский нам верить и жить помогает – непривычно же жить!

 «А., я люблю не всё в вас, но того, что люблю, достаточно, чтобы любовь разгорелась и стала силой».