Отцовское отродье

Мимо меня с криком пронеслась чайка. За ней другая. Уж слишком низко кружат они над землей, не иначе как вылавливают мошкару.

Чайка пролетела над детворой, столпившейся на опушке дачного поселка. И многоголосая ребятня разлетелась в разные стороны, пугая птиц. Желание спрятаться, словно ураган  разносит их в разные стороны.

Мимо меня со свистом пробежали двое мальчишек. Я отшатнулась, оберегая набитый продуктами пакет. 

- Сшибут ведь, окаянные! – послышался мягкий смех на лавочке, где обычно сидят дачные бабульки.   

Так и есть. Услышав беспокойство старушек, я вмиг поняла, трое глазеющих ждут моего приветствия. 

- А твоя гостья где? – тут же последовал вопрос.

- В домике, наверное, - ответила я.

Но уж таковы бабульки. Среди них всегда есть любопытствующие и всезнающие, и они благодарны новому человеку, вокруг которого можно вдоволь посудачить.

- Кто такая?

- Это ж из тридцать шестого…

- Да нет, ее-то я знаю, а гостья.

- Да гостит у нее девчушка, лет одиннадцати, наверное, да?

Всезнающая обратилась ко мне. Я кивнула в знак согласие. А она продолжила.

- Приехала неделю назад с матерью на выходные, да упросила, чтоб ее оставили с Лялей. Вот и живут они как две подружки.

Я передала пакет молока и батон хлеба всезнающей.

- Что-то сегодня одна ходила в магазин?

- Да, Тая решила посидеть дома.

- А что в доме? – обратилась любопытствующая. – Вышла бы с детворой побегала…

- Говорит, не хочет…

- Племянница?

- Нет, дочь подруги.

Мимо меня вновь пронеслись чайки.

- Ох, ненасытные, - окрестила их всезнающая.

- Ладно эти, а то возле нашего дома откуда-то сороки поналетали. Галдят как сумасшедшие, да и прохода не дают, - пожаловалась я на прощание.


Подходя к дому, я дважды отшатнулась от стаи сорок. Одна птица промчалась совсем близко на уровне моих глаз,  другая, словно истребитель, решила врезаться в мою голову.
На душе стала тревожно. То ли от черной стаи сорок, то ли от их крика, то ли от нахальства нежданных пернатых.


Я вошла в дом.

- Ах ты отцовское отродье.

Услышала я ворчанье Таи, доносящееся из комнаты.

И тут же донесся картавый писк, которым девочка изображала голос куклы.

- Я не просила рожать меня, выходить за него замуж.

- Поговори у меня… - строго оборвала Тая.

Снимая теплый свитер, я расслышала, как скрипнула половица. Тая прошла по комнате, сняла трубку телефона.

- Да, я слушаю… - по взрослому заговорила она. - Он пошел к ней?… Ты уверена?.. Нет, я просто переспрашиваю… Гад… Ну я ему покажу. Да, я знаю адрес.

Девочка с грохотом швырнула трубку.

- Быстро одевайся, - властно проговорила она и сама начала одевать куклу. – Сейчас  ты увидишь своего любимого папочку.

- Куда мы идем? – картавя, спросила Тая вместо куклы.


С куклой под мышкой Тая выскочила в сад. Пробралась сквозь кустарник.

- Тихо… - донеслось до меня умиление, с которым говорила Тая с куклой. – Подожди… Видишь, на ту тетю папа променял нас с тобой…

- Она не красивая, - вновь картавя заметила Тая.

- Поэтому, моя дорогая, - Тая крепко прижала куклу к себе, - мама с папой должны разойтись…


Заметив возвращение девочки в дом, я поспешила заняться делом.

- Ты что готовишь, - услышала я за спиной приветливый голос Таи.

- Обед, и мне нужна твоя помощь.

Девчушка удивилась и сверкая глазищами посмотрела на меня.

- Пока я занимаюсь рыбой, тебе задание почистить картошку.

- А ты что сама не можешь?

- Я то могу, но помочь мне нужно.

Тая сама наклонилась к корзине с картофелем, выбрала четыре больших клубня.

Я наблюдаю с какой ленцой делает это девочка, периодически тяжело вздыхая.

- Тебе нездоровится?

- Нет… - неожиданно звонко засмеялась она. – Просто я не пойму тебя, зачем чистить картошку, когда продают готовую в пакетах, картофель фри, пюре…   

- Ну и лентяйка же ты, - решила подшутить я над девчушкой, которая теперь уже не переставала смеяться.

- Мама всегда говорит, что надо жить проще.

Разложив на сковороде рыбу, я согласилась.

- Хорошо, сегодня пообедаем, а завтра перейдем на подножный корм.

- И ты не будешь варить по утрам кашу?

- А зачем, раз ты считаешь это не нужным.

- Но дома маме некогда, она вечно опаздывает на работу… А здесь, тебе же это не трудно.

- Тогда помогай мне…


Ополоснув вычищенный картофель, Тая с гордостью передала его мне.

- Ляля, можно я пойду искупаюсь перед обедом?

- Раз так хочется, - удивленно ответила я.

- А ты разрешаешь?

- У тебя есть своя голова, вот и решай. На улице не так жарко.

- Почему ты всегда говоришь: думай сама. Я же еще ребенок, и ты должна отвечать за меня.

- Мне всегда мама так говорила, - призналась я. – Ведь ты уже не маленькая, и можешь сама решить, стоит купаться в эту погоду, или… если, конечно, не хочешь болеть.

- А вдруг я хочу простыть?

- Твое дело.

- Ты равнодушная, - девчушка шутливо заглянула мне в глаза.

- Конечно…

Я обняла ее, поцеловала в лоб…

- Ляля, ты что лесбиянка? – удивленно заблеяла она.

Хотя смущение переполнило меня, я не выпускала гостью из объятий.

- Как ты догадалась? Вот ты и будешь моей любимой!

- Я тебя боюсь…

Шлепая босыми ногами, Тая удалилась по дому.

- Хозяйка, а стол кто будет накрывать? – крикнула я ей вдогонку.


Мы вместе сходили к реке окунуться перед обедом. Плескаться долго не пришлось, ибо штормовой ветер по-прежнему вселял какую-то тревогу.

Проваливаясь в прибрежном песке, мы кутались в теплые халаты и, не спеша, возвращались к дому.

- Вы с мамой такие разные… хоть и подруги.

- Мы с ней уже как сестры, с первого класса вместе.

- А как вы подружились?

- Она нравилась моей маме, а я ревновала. Я даже подралась с Жанной. А потом мы стали подругами.

- А ты не боялась, что она может уйти к другим девочкам?

- Мне всегда казалось, что я ее не достойна.

Вдруг Тая прижалась ко мне, обхватив меня с боку.

- Почему? Ты ж хорошая.

- Ну, Жанна была лучшей ученицей класса, а я – так себе.

Обнявшись, мы вошли во двор. Над нами пронеслась сорока, задев Таю крылом.

- Ненормальная, - засмеялась она.

- Они сегодня с ума пасходили, - согласилась я.

Девчушка оглянулась на птиц, покрутила пальцем у виска. Но тут же вернулась к нашему разговору.

- Мама говорила, тебя часто обижали и она иногда… стеснялась тебя.

- А я знала это, и пыталась ей угодить…

- Но теперь из всех подруг ты у нее осталась…

Мы вошли в дом и разбрелись по комнатам.


А через минуту Тая появилась в моей комнате. Коротенькая юбочка преобразила ее в маленькую кокетку.

- Я тоже иногда так делаю, - вдруг неожиданно сказала она.

- Как? – не поняла я.

- Ну… пытаюсь угодить своей подруги.

- А зачем? – влезаю я в потертые джинсы.

Тая пожала плечами. Села на диван.

Наверное, потому что она любит командовать, а я боюсь, что она будет дружить с другими девочками.

- Я не знаю, что тебе сказать, - призналась я. - Но я уверена, что это плохо.

Тая засмеялась.

- Ляля, ты не похожа на других взрослых.

- Вот и хорошо!

Я включила фен.

- А зачем тебе итальянский язык? – заметила она учебник на моей тумбочке.

- Но я же люблю Ренато…

Тая села на кровать и стала листать учебник, исподтишка поглядывая, как  я сушу волосы. И как только шум мотора умолк, она заговорила:

- Разве так любят, на расстоянии? Тебе нужно было оголить перед ним плечо, обнять его и не отпускать! Одевать при нем черные чулки… А туфли пусть он одевает, и коленки твои целует…

Я засмеялась.

- А ты как эту науку знаешь?

- Это проверено… Мама всегда так делает.

Я лукаво посмотрела на девочку.

- Пошли есть, советчица…

Вскочив с кровати Тая прижалась ко мне и, дотянувшись, поцеловала меня в шею. Я засмеялась.

- Ты что, лесбиянка?

- Беру с тебя пример, - не растерялась девочка. И вдруг спросила: - А почему у тебя нет детей?

- Ну… не время еще…


Начатый разговор неожиданно продолжился и за столом.

- Если у тебя будет ребенок, ты никогда не обвинишь его, что его папа это его папа… Ну то, что он отцовское отродье…

Тая вскочила из за стола. Сев передо мной на корточки, она обхватила меня обеими руками и прижалась к моим ногам. Я приласкала девочку.

- Это тебе мама говорит?

- Да… Но разве я виновата, что она родила меня в семнадцать лет и сейчас не любит моего папу…

Всхлипы девочки добавились к крику птиц, доносящемуся с улицы.


Наргиз Нур