Утро - вечер

***

В капюшоне у ветра мела кусочек,
Для рисунков по белу свету,
В капюшоне у ветра красок мешочек,
Для мальчише с улицы Флёр.

***



Дядя Попандопола, обычайно пикающе строгал на скрипке разных африканских животных. То барса, какающего на листьях тырсы, с макавой тростинкой в зубах, то большенного, неграмотного слона, балующего своим хоботом прудного болотистого крокодила, а то и красно-жопых, человеко-подобных обезьян, кидающих в какающего крокодила слоньими остатками от крокодильих зубов. Но самым примечательным всё-равно оставались листья тырсы.
*
Из гладких греков, дядя Попандопола, один припёкся к Туапсе пуповиной семидесяти поколений. Выстругивал звука мысль каждый день на южном базаре, сидя на корточках, на шкурках гарного арбуза, под ветками чинары, тягучими стручками чурчхелы – суджука с грецкими орехами. Басил крупными узлами-пальцами по жилам струнам, дразнил африканских животных. Наши, которым подавали гроши раз-два в месяц за бузу про редких животин, к дяде Попандополе без претензий, даже вовсе наизнанку – то доброго табачку подгон для придира горла, то сладкую печеньку в мозолистый кулак накрошат – дюже грек до сладкого охочь был…
*
Дядя Папандопола напевы свои скрипичные натерал густо на пот мажа - даж смычковал ими по струнным доспехам скрипочки то - ёжил открытые рты слушак в разрос понимаешь - одолевал всяких на шик расшарка и споттыка - иной раз даж позировал серьёзной пачей своей-кой - раздобривал слух по прохожим телам гуляк и тычинок - звенящими серьгами и колокольчиками болтал с потусторонним миром - а если доходило дело до драки или суеты гажей - то и красочными рептилиями - как и скукоженными дикообразами - пужал. Некоторым ёбразом - ковал линейные наигры - над пристяжной игрушечностью изображея. Выводил так сказать амплитуду звучковости. Хамил на струны. Но как только натыривал полезную мелочь в просак, сразу ж давал драпа с путил, дабы не бузить на местного ментюлю Пачика. Молодой салага Пачик - обычно в чистенькой надрюченной форме - по жирным рыбьим бошкам ступая - средь плюющих в след рядов продавцов-верзил - всегда имел за щекой пару кило слов. Пачик запросто - разбирал по полочкам бедных квазимод - пускающих слезливый взгляд - на пристальных прохожих разных - и утерал нос недотепам - отыскивая их добро.
*
Но сладкозубого грека Пачик сам обходил стороной. Случился у них раз смушковый разговор, сквозь щетиню мимики губ, но мысль рыжей стрелой в ментовское сердце.
- Не сохнет ли у тебя Пачик порой кисть правой руки?
- Сохнет.
- Я и не сомневался. Гребёшь ты к себе всем телом, но берущий отдаёт всегда, и неизмеримо больше. Иначе взрыв к ****ям собачьим и зловонной волной накроет всё вокруг. Первый колокольчик уже прозвенел, - береги не руку, но душу, береги мент…
Отвернулся тогда Попандопола резко от Пачика, аж холодом заледенило душу ему и ноги, а голову бросило в жар.