Дело было под Кинбурном

                1.
…Гром залпа пушек  ударил по ушам,  с гиканьем и свистом мимо проскакали казаки и драгуны.  Он стоял в каре своей роты и ждал команды к атаке, но казаки и драгуны мгновенно перебив и разогнав авангард турок, помчались дальше. Прозвучала команда: «вперёд»! Они пошли, положив ружья на руку, выставив штыки. Поручик Михаил Петрович перешёл на бег, и они толпой побежали за ним. Турки бежали, уже были взяты десять из пятнадцати окопов вырытых турками, сломаны рогатки…
      Турки высадились с кораблей на западной стороне Кинбурнской косы утром 1 октября 1787года, а весь день 30 сентября, они из корабельных орудий, на протяжении всего дня обстреливали Кинбурнскую крепость. В этой крепости служил в солдатах он, звали его Степан, родом он был из под Серпухова, а попал в рекруты благодаря старосте Анисиму. Который решил таким образом избавиться от обидчика, Стёпка поколотил его за приставание к сестрёнке Ольке. Вначале Степан очень горевал, но постепенно привык и уже девятый год служил в гренадерском полку, это была не первая его война, но привыкнуть к вою ядер свисту пуль, к яростным крикам и дикому визгу янычар, черкесов и прочих басурманов, с кем ему пришлось воевать, он до сих пор не мог…
  …Теперь он опять бежал на противника и уже видел как на узком участке косы, за очередным ложементом*, турки плотной толпой расположились на бруствере и изготовились к залпу. Рядом, в лужу, упало ядро, запал потух,- «пронесло! Эх, была не была, где наша не пропадала, чему быть того не миновать» - пронеслись мысли в голове Стёпки. Залп, звук выстрелов, горячий воздух волной в лицо, рядом свалился Митяй, где то за спиной, кто - то стонал, кто - то кричал. А впереди пригорок из песка, взгляд вверх, он успел выстрелить в набегавшего на него огромного турка, шаг в сторону и выпад с ударом штыком в грудь янычара который попытался ударить саблей, его истошный крик слился с рёвом русских и турок, они сейчас сошлись в рукопашной схватке. Выдернув штык из опрокинувшегося от удара тела, он успел прикладом отвести наконечник пики очередного нападавшего на него турка. Ха, если бы он был один! На него навалились трое,  один тыкал пикой, другой пытался проткнуть штыком, третий ударить саблей…
      По всей линии окопа столкнулись две стены, обе с энтузиазмом принялись колотить и резать друг друга, падали убитые и раненые и хорошо, если раненому удавалось отползти за бугорок, или в ямку, чтобы его не затоптали дерущиеся, турок было больше, и они оправились от первого удара. Пёрли вперёд, как будто у каждого было по три жизни.
    …Степка отбив пику прикладом, им же ударил турку по гортани, сместившись влево, увернулся, от штыка второго, своим штыком сбил вниз саблю третьего и тут же трёхгранным ему же в горло, а прикладом в лицо второму, в этот момент толчок в спину бросил его лицом в песок. Приземлился удачно, тут же почувствовал, как на спину упал кто – то тяжёлый, болезненный удар в бок и по голове, чей - то сапог перемещался перед глазами туда – сюда. «Надо вставать, а то будет поздно», - пронеслось в голове. Поджал ноги к животу, руки к лицу тело скатилось, он  увидел Ваньку Брыля с располосованным животом. Очередной удар, опрокинул на бок, но Стёпка сжался и перекатился, сгруппировавшись, оказался на четвереньках, вскочил на ноги. К нему бежал здоровенный янычар, размахивая огромной саблей, турок яростно кричал, ружьё осталось на земле, выхватив тесак, он отбил удары сверху, сбоку, снизу, они сблизились. Степка левой рукой ткнул врагу в нос, а правой тесаком сверху ударил по голове, синяя чалма, стала темнеть. Турок упал на колени, Степан толкнул его ногой и он опрокинулся на спину, под ноги следующего атакующего. Бросил взгляд вправо-влево  понял, он окружён врагами.
        - Братцы, спасите за ради Христа! – крикнул Стёпка и с разворота снёс пол черепа турку слева, толкнув падающее тело, бросился вперёд. За спиной нарастал крик бегущего за ним янычара, растолкав двоих закрывших ему дорогу, в два прыжка оторвался от преследователя. Рядом дрался его взвод, Стёпка увидел, как на Михаила Петровича напали четверо турок, его шпага мелькала – сверкала, как молния и вот уже врагов осталось трое, он обрушил удар тесака по затылку одного из турок  другого, пинком в спину сбил с ног, Михаил Петрович, заколол третьего. Теперь они вдвоём, развернулся и удар в голову, - Темно,- отпечаталась последняя мысль …
      … Он лежал не спине, мокрый от пота, во рту пересохло и жгло, сердце учащённо билось и его удары, как колокол звучали в голове, отдаваясь болью в висках.
                2.
 ... В голову ворвался истошный крик, - На, получай! Получай, скотина и ты, тоже получай, АААА!
     - Кто так кричит? Голова как барабан, всё крутится и тошнит, - подумал Степан, - надо открыть глаза, надо встать!
     Приоткрыл глаза и сразу зажмурился от яркого света, тело не слушалось. С усилием заставил себя перевернуться на живот и поджал ноги к животу, ладони прижал к лицу. Открыл глаза, рассматривая свои ладони привыкал к свету, по правой ладошке, от мизинца к большому пальцу бежал муравей!
     - Привет мурашь, как ты попал ко мне? Что я, где я? Повернул голову и она бессильно упала на руки, - как мне плохо, - пронеслось в голове Степана.
     - Зачем я здесь и кто так орёт?
     Повернул голову в другую сторону, увидел песчаный бугорок с высохшей травой и руку со шпагой. Прополз на карачках и прислонился спиной к бугорку, вырвал шпагу из руки, приподнял голову....
     К нему спиной стоял побратим Митька, держа фузею с обломанным штыком, как дубину,  перебрасывая её с руки на руку, он отгонял нескольких янычар. Головокружение постепенно проходило, Степан стал различать детали. Каски на его голове не было, он нащупал большую шишку, прикосновение к которой вызывало нестерпимую боль, но руки двигались и опираясь на вершину бугорка, Степан поднялся на ноги. Сделав шаг, он уже стоял за спиной Митьки, оглянулся за спину, поблизости никого, перед ними пятеро турок.
     - Митька, наддай, - закричал Степан и увернувшись от выпада пикой воткнул шпагу в грудь ближайшего янычара, Митька изловчился и прикладом снизу - вверх опрокинул противника в центре. Перед Степаном, стояли двое и он не теряя скорости обрушил на них град ударов своей шпагой, те стали пятится, один упал, перевернулся на живот и пополз. В это же время, Митька с криком, - Ура, - добивал лежащего на земле супостата, Степан сделал обманную петлю и кончиком шпаги, достал шею противника, затем в два прыжка догнал уползающего и пригвоздил его к земле.
      - Спасибо братуха,- сказал Степан Митьке, они обнялись, - ничего, выжили и слава Богу, - ответил Митька.
      Оглядевшись они увидели, что наши гнали турок по всей линии перешейка. С кораблей турки открыли быструю стрельбу из пушек, пытаясь остановить натиск русских и дать возможность своей пехоте перегруппироваться. Степан с Митяем осмотрелись вокруг, поискали кто живой из своих, подобрали целые ружья и тесаки, с убитых сняли пороховици с пыжами и пулями. От их взвода осталось двадцать человек, поручика убило взрывом ядра, Степана контузило, Митька был ранен в руку и бок, но раны были не глубокие. Они спустились к морю и омыв раны, перевязали друг друга чистыми холстинами.
       Услышав дробь ротного барабана, они построились в каре и стали ждать команды к атаке. Мимо них проскакал Суворов с казаком и поприветствовав солдат, ускакал к драгунам и казакам, что строились за пригорком для атаки. Всё было ничего если бы не ядра которыми заваливала их корабельная артиллерия. Турки закончив перегруппировку, с криками, - Алла,- бросились на каре гренадеров. Наши встретили их залпами из ружей и картечью из пушек. Били в упор, янычары проявив недюженное и непривычное упорство, лезли вперёд, через своих убитых.
       - Да, трудный денёк, нам выдался, - произнёс Митяй, насыпая на полку ружья порох.
       - Эй Митяй, не зевай, цель в того нехристя, лохматого,- крикнул Стёпка,- а я в того с саблей, ишь как машет басурманин, так и сверкает, гляди и башку срубит.   
       Выстрелы слились в один залп, турки замешкались, наши сноровисто перезаряжали ружья. Готовились к атаке, зазвучала труба и солдаты бросились вперёд.
       - Урррааа! - кричал Степан, с Митькой и другими бойцами своего полка, с казаками и драгунами ударившим по флангам янычар. Турки не справились с замешательством и бросились наутёк. Опять, были захвачены ложементы и опять огонь корабельной артиллерии остановил нашу атаку.
       - Когда же это кончится, - подумал Степан, голова почти не болела, но усталость чувствовалась. Ноги дрожали, всё тело ломило...
       - Отче наш, еже еси на небеси...- пронеслись слова молитвы, Степан прочитал ещё молитву от огневого боя и истово перекрестился, - спаси Христос, нас грешных, дай силы не помереть.
       Митька и другие браты, стояли без касок и каждый про себя, шевеля только губами обращался к Богу.
       - Глядишь и выживем братцы, - крикнул Митяй, - если, что не поминайте лихом!
       - И ты Митяй, прости, если чем обидел, - произнёс Степан,- и вы товарищи, не поминайте лихом.
       Так они стояли прощались друг с другом и готовились к встрече с врагом.
       Турки в очередной раз собравшись под своими знамёнами, бой барабанов и вой труб и ещё Бог его знает чего, пошли на русских. Бой длился несколько часов, но несмотря ни на что русские держались, отступали, но снова и снова опрокидывали турк и гнали их к морю. Никто не уступал. Турок было больше и они надеялись, всё же сломить этих проклятых гяуров и взять Кинбурнскую крепость...
      ... Этот янычар оказался удивительно ловок, он стремительно атаковал, отскакивал, когда напор ослабевал и собравшись с силами опять бросался на Степана. Степан от усталости задыхался, он слышал лишь биение крови в висках, тело стало ватным, руки опускались и требовалось неимоверное усилие, чтобы отбить очередной удар, или выпад.
       - Всё хана мне, - пронеслось в голове Степана, - откуковался паря.
       Он оступился и невольно провалил турка на себя, собрав все силы ринулся вперёд и ружьём, как ратовищем толкнул турка в грудь, тот не успел отскочить опрокинулся на спину, Степан воткнул штык в упавшего и стремительно выдернув ружьё, прикладом сбил саблю очередного напавшего. Разворачивать ружьё не успевал, но продолжая перехватывать его, для укола одновременно, ударил ногой в живот врага. Удар каблуком по горизонтали сложил янычара пополам, не мешкая прикладом сверху по затылку и выбросив штык вперёд, вогнал его в бок турка, который замахнулся саблей, на не видящего врага Митяя.
       - Живи брат, - подумал Степан,- получай басурмане!
       Степан работал споро и неотразимо. Скоро перед ним, не оказалось ни кого из врагов, он пробил проход в рядах противника и оказался в тылу целого отряда. Кураж, азарт боя захватил Степана, он перестал чувствовать свою усталость, боль и недомогания, только бой. Вот он вражина - кукла, штыком его, а этого прикладом, других кулаком и каблуком, он ощущал вкус крови, и хотел только крови, враги двигались медленно, не успевая за его движениями. Перед  ним опять пустота, - где враги,- закричал он.
Вдруг, тёмная пелена закрыла его глаза. Опять он проваливался и летел куда - то, не понимая, что с ним происходит...
                3.
...В начале была боль. Она возникла в голове, перетекла в сердце, скрутила суставы, каждая клеточка истерзанного, избитого тела отзывалась болью... Степан ощутил своё присутствие в мире, до этого момента была темнота, теперь же к горлу подкатила тошнота, его вырвало. Головокружение прижало щёку к песку, не хотелось открывать глаза, мир опять наполнялся звуками, запахами и болью,- Боже, за что мне это, так было хорошо, а теперь вновь страдать и мучиться! Боже, забери меня к себе, раба своего недостойного и пусть окончатся мои муки земные, готов предстать перед тобой и получить по заслугам.
  Но, что - то этот крик израненной души не долетел до Бога и Степан получил новый пинок от топтавших его сапог, кто - то кричал, звенела сталь, песок засыпал глаза и снова удар по рёбрам. Степан, лежал на боку поджав колени к подбородку, - пора вставать,- подумал Стёпа, - голова только раскалывается и кружиться, - что же делать, так ведь затопчут!
  Руками, ладонями ощупал лицо, голову на затылке нащупал рану, почувствовал, как сочится кровь из разорванной кожи,- эх, не повезло башку разбили.
  Прикрыв ладонью рану, Степан перевернулся и встал на четвереньки, упёрся в чьё - то колено, кто - то настойчиво пихал его, схватив рукой пятку, он плечом надавил на колено, человек упал. Степан увидел просвет и кинул тело вперёд оказался на животе у упавшего. Тот старался приподняться, но Степан лёжа, резким рывком руки, не поднимая своей головы, а лишь скользя по упавшему, схватил его за горло. Раздался хрип, чей - то кулак старательно бил по лицу Степана, он почувствовал, что его руку, противник пытается оторвать от горла. Убрав свою руку с затылка, он кулаком сверху стал бить лежащего под ним, по лицу, тот истошно закричал и завертел головой стараясь увернуться от ударов Степана. Степан нутром почувствовал, как ужас от упавшего передаётся ему, но ему, Степану, уже всё равно. Боль, усталость, ярость и ненависть ко всему происходящему, опустошили его душу.
- Бейся, не бейся, сволочь, всё равно задавлю,- единственная мысль билась в сознании,- буду давить вас гадов, пока не кончюсь.
  Скрежет своих зубов, отдавался болью в голове, Степан открыл глаза и увидел, что он давил Лёшку Лепёхина, артельщика, тот уже закатил глаза, зрачок дёргался под веками и Лёшке пришёл бы конец, если бы Степан не разжал руки.
- Лёшка,- шептал Степан,- прости дурака, не видел, кто надо мною, прости ради Христа!
  Лёшка повернулся на бок и утираю кровавые сопли, которые текли из разбитого Степаном носа, тихо скулил, - сволочь, ты Стёпка, совсем озверел, нет, чтоб турка давить, так ты зараза меня чуть не угробил.
- Прости братуха, только сейчас очухался,- шептал Степан, - давай выбираться, а то стопчут нас окоянные.
   Вокруг них, да и на них продолжалась резня, русские и янычары, с отчаяньем и лютостью убивали друг друга и ни кто не хотел уступать. Откуда брались силы? Бой продолжался шесть часов, многие в рукопашных схватках лишились почти всей одежды, руки и лица покрылись коркой от засохшей своей и чужой крови, но глаза горели фанатичным огнём и жаждой крови. Бог, отвернулся от этих людей и не смотрел на создание своё, потому что дикий ужас и звериная сущность выплеснулась и разлилась по всему полю сражения. Слабые погибали первыми, кто сдавался и прекращал бороться умирал в муках, повезло тем кто погиб сразу и не лежал раненый, обездвиженный, под ногами дерущихся. Кто же терпел эти смертные муки, вначале стонал и плакал, затем затихал и наверное благодарил Бога, что тот наконец - то забирал его грешную душу.
  Лёшка и Степан оказались в толкучке и постоянно получая тычки и пинки со всех сторон, старались проползти под ногами, выбраться из свалки, наконец они подталкивая друг друга, скатились в какую - то яму, дно которой было устлано телами убитых ещё вначале побоища, Лёшка задрал куртку и оторвав полотно нательной рубахи стал аккуратно бинтовать голову Степана. Стёпка смотрел перед собой и картины боя стали проноситься перед его взором, дикая усталость разлилась по всему телу, опустошённая душа молчала, в голове пустота...
  Если бы в этот момент, враг оказался рядом, то Степан, даже не пошевелился бы, чтобы защитить себя. Силы покинули его.
  Лёшка закончил бинтовать голову Стёпки и принялся ворошить тела убитых в поисках оружия, а заодно шарил по сумкам и карманам, в поисках ценных вещей, украшений, монет. Найдя вполне пригодную, для стрельбы фузею он отдал её Стёпке, чтобы тот прикрыл его в дальнейших поисках. Вскоре рядом со Степаном выросла небольшая горка из оружия и подсумков. Вооружившись на славу, фуземи, пистолями, саблями и тесаками, зарядив всё стреляющее, друзья с разных сторон ямы, решили осмотреться. Степан увидел, что пока они приходили в себя, турок отогнали к краю косы. В отдалении раздавались стоны раненых, Степан увидел, как навстречу брели несколько солдат из соседней роты, поддерживая друг друга, кое где он видел, как кто – то поднимался и в зависимости от состояния, либо пытался идти в тыл, либо сидел и вертел головою, в поисках помощи…

Послесловие.
Когда русские войска загнали турок на узкий участок косы, корабельная артиллерия, вынудила наших отойти к стенам крепости. В этот заключительный момент подошли; лёгкий батальон Муромского полка, легкоконная бригада в составе Мариупольского и Орловского полка, к ним Александр Васильевич присоединил 2-е роты Шлиссельбургского полка (находившиеся в резерве в крепости), роту Орловского полка (резерв в вагенбурге, в котором осталась рота Козловского полка), а так же казачьи полки, все эти войска двинулись вперёд "с отличным мужеством", противник не выдержал натиска свежих сил и стал отступать. Были взяты все 15 рядов ложементов, турки скопились на участке косы в 200 - ти метров, не смотря на сильнейший артиллерийский огонь турки были сброшены в воду.   
  Это сражение закончилось в полночь, победой суворовских богатырей, по разным оценкам из десанта в 5-6 тысяч янычар, в живых, утром следующего дня из воды, на корабли турецкой эскадры, подняли около 500 человек, так как на берегу не осталось живых турок, они были вынуждены спасаться в воде и простояли до утра по горло в воде. Русские войска потеряли 138 человек убитыми и от 300 до 400 человек ранеными, в последствии от ран умерло 89 человек. Сам Суворов А. В. был ранен дважды в бок картечью и пулей в руку, но он лично руководил боем до его окончания. Бой начался в 15-00, закончился около полуночи. Во время боя Александр Васильевич Суворов находился в гуще схватки, в один из моментов боя он оказался один против нескольких янычар и остался жив, благодаря героизму и самоотверженности гренадера Шлиссельбургского полка Степана Новикова, который одного заколол штыком, другого застрелил, третий бросился на утёк, затем подоспели другие солдаты, турки были отброшены. По накалу и ожесточению битва поразила современников, А. В. Суворов писал:..."Неприятельское корабельное войско, которого я лутче у них не видел, преследовало наших с полным духом... Нас, особливо жестоко и почти на полувыстреле, бомбами, ядрами, а паче картечинами били; мне лицо всё засыпало песком и под сердцем рана картечная ж. Хорошо, что их две шебеки скоро пропали, а как уж турки убрались на узкий язык мыса, то их заехавшие суда стреляли вдоль на нас по косе ещё больнее... Какие ж молодцы, светлейший князь, с такими я ещё не дрался: летят больше на холодное ружье... Но, милостивый государь! ежели бы не ударили на ад, клянусь богом! ад бы нас здесь поглотил"...**
Победа и слава по праву досталась нашим предкам.

Состав войск руководимых Суворовым А.В.

1. 4-е роты Шлиссельбургского полк, отличилась полковая артиллерия полка под командой капрала Михаила Борисова;
2. Орловский пехотный полк и 2-е роты Шлиссельбургского полка составляли первую линию атакующих русских войск, ею командовал генерал-майор Рек (получил тяжёлое ранение в ногу);
3. Козловский пехотный полк, составлял вторую линию боевого порядка (командир подполковник И.И. Марков(Морков));
4. Батальон (лёгкий) Муромского пехотного полка, (находился в 14-ти верстах от Кинбурна, командир капитан Степан Калантаев);
5. Батальон капитана Фишера? (возможно драгуны, или вооружённый отряд из местных жителей, сформированный городничим Егором Булгаковым);
6. Донские казачьи полки, под командованием: полковника В.П.Орлова, подполковника И.И.Исаева, премьер-майора З.Е.Сычова. Казаки не выходили из боя до конца сражения, постоянно поддерживали атаки пехоты на флангах; 
7. Павлоградский и Мариуполький легкоконные полки (находились в 10-ти верстах от Кинбурна), вместе с казаками действовали на флангах, особенно отличилась часть под командой ротмистра Д.В. Шуханова;
8. Галера "Десна" под командование уроженца о. Мальты лейтенанта российского флота Джулио де Ломбард. Благодаря активным действиям галеры 8-ем кораблей турецкой эскадры прекратили обстрел наших войск и обратились в бегство;
К окончанию сражения прибыл на помощь, (преодолев 36 вёрст)Санкт-Петербургский драгунский полк (командир генерал-майор П.А. Исленьев);
9. Гарнизон крепости Кинбурн, комендант Егор Тунцельман, командир артиллерии крепости капитан Дмитрий Крупеников, своим огнём они потопили две канонерские лодки.

*ложемент - полевое укрепление;
**И.И. Ростунов "Генералисимус А.В. Суворов" стр. 270-275. Москва Военное издательство 1989г.
Вечная память и слава героям!