142

Рисунок 97г: Дом и его обитатели

***

Я засыпал в темноте; вокруг были стены, одеяла, подушки, и я куда-то плыл по течению, потом брел по воде, потом попал в лес и в средневековую хижину, где стены были так же шершавы, как кора у деревьев в лесу; и было очень тепло, и я на радостях собирал собрание и открывал заседание, и предлагал всем высказаться, а сам откидывался на согретые подушки. Под звуки их речей я снова задремывал и  уносился; и  радовался, что мне  по-прежнему очень тепло и уютно, что одеяло сверкает своей белизной, а стены ни разу не сдвинулись. «Где бы ты еще хотел побывать?» - с удовольствием кто-то спрашивал меня в темноте, и вот уже я несся над некой чудесной страной, где на  земле и в воздухе переливались все цвета и не было господства белого и черного или зеленого и синего - скорее, там преобладал красный, оранжевый и желтый... - «А у меня  не так: только взлечу и полечу, как сразу начинает нести куда-то не туда - к примеру, на деревья или  провода под током; быстрее приземляюсь и спрыгиваю от греха подальше».

«А я недавно под утро в аду побывал: на мне лежала некая плита, но я полз, желая что-то делать; однако, в руках всё ломалось, если  не бросалось оземь, всё рассыпалось, если  не подбрасывалось  вверх, все разваливалось, если  не связывалось в узел... - это было невыносимо и я нечто сказал, но голос оказался  гнусав и я не понял самого себя, а окружающие меня не расслышали и с готовностью приблизили  свои уши, полуотвернув  лица, передернутые в гримасы, как заряженные  пистолеты, и я затих под плитой, ощущая боль во рту и горечь в теле, и не мог своей правой рукой отыскать  левую, которую очень знобило, словно она держала холодный камень...»

***


Говорить, для убедительности, о своей логичности  все равно, что говорить о движении по дороге – их  много, дружок! Впрочем, обычно важно именно это: плутай,  но по дорогам, известным, разрешенным, узаконенным местам…

Дороги вечная деспотия и рабство - ступаешь туда, куда ступал уже миллиард ног до тебя, чувствуешь себя бесцельной песчинкой… И если не миллиард ног, а один чудовищный трактор эту дорогу делал - разве это лучше, идти за ним вслед…

***

Перед тем, как начать писать на новом листе, перевернул его – подсознанию почудилась дьявольская уловка: всё написанное  не будет ли читаться вверх ногами?

***

Я как тот крестьянин, что сразу два поля обрабатывает: на одном поле культура с виду серая, но для мозга очень полезная, а на другом цветная, она душе по сердцу. «Еще бы одно поле в аренду взять. Да и лошадку завести хорошо бы. Да настоящую хозяйку в дом… Эх, размечтался».

Да, спустился  я с академических высот в народ, в «масскультуру», по-простому  «фурычу» и «шурую». Не засох в академиях и  теперь птицей умной  по жизни летаю…

Меня и А. теперь будет не так просто обломать – озоровать буду! За всю свою задавленную молодость отгуляю…

Вот только если исчезнет некая точка,  узелок маленький, то всё рассыплется, вовек не соберешь. Но пока имею эту веру с зерно горчичное – и растут огромные дерева, видя которые даже горы падают в обморок, в море...

«Всё, на что похоже, то и есть!» («ну разве я не гений?!»)

Деточку можно взять за руку и повести за собой, и сделать взрослой, а вот корова, веди не веди, так и останется коровой и самая большая любовь к ней будет отдавать скотоложеством. Если у коровы и нет задних мыслей, то ведь и передних  тоже нет. «И что с того, что она ко мне привязана – разве это можно сравнить с привязанностью милой девочки?» …Начнешь учить корову передним мыслям, так у нее, как на грех, задние появятся - примется хитрить!

Будем смотреть правде в глаза: моя сексуальность делает меня мирским!