Ловушка. Главы 4-6

Глава 4
Похоже, лету надоело обитать где-то на задворках, и оно оттеснило-таки нагловатую осеннюю погоду, установившуюся гораздо раньше срока. Утро выдалось безоблачное и безветренное, а значит, наконец-то можно было позагорать.
Поскольку наша дача была похожа скорее на склад старых вещей, чем на спортивный магазин, лежак у меня получился необычный: на рассохшиеся и необработанные доски я постелила дырявый надувной матрас, а сверху добавила пару лоскутных одеял, которые бабушка шила зимой, и попыталась  представить себя на шикарном курорте.
Для полного счастья не хватало чего-нибудь вкусненького, и только-только устроившись, пришлось-таки поднять себя и добраться до смородины. Это был огромный разлапистый куст, и темно-зеленые листья скрывали ягоды. Теплые, упругие, они осыпались в руку, едва я их касалась. Самые крупные висели почти у земли, похожие на черные жемчужины… Внезапно голоса на соседнем участке привлекли мое внимание. Я повернулась и увидела Ивана, мило беседующего через забор с блондинкой из новых соседей, Аделаидой. Вернее, говорила только она, а Иван косился на нее исподлобья и несмело улыбался, когда девушка закатывалась заливистым смехом.
Если бы существовал учебник кокетства, лучшей иллюстрации было не придумать. Вскоре к ним присоединилась и Ангелина, и все втроем принялись дружески болтать. Я еще не поблагодарила Ангелину за плитку, но никак не могла выбрать подходящий момент. Похоже, сейчас тоже не самое лучшее время.
Набрав горсть ягод, я вернулась на свой лежак.
Загорала я быстро и без особых потерь, поэтому, не заботясь о времени, все утро перекатывалась со спины на живот, подставляя солнышку белесое тельце. Именно столько времени понадобилось муравьям, чтобы дать мне знать о своем существовании – со своим феноменальным везением я устроилась прямо на муравейнике!
Укусы горели, рыжим хищникам было наплевать, что я о них думаю, да и лежать мне уже надоело. Разобрав свое ложе и на всякий случай хорошенько встряхнув одеяла, я потащила их в дом. Мимо по своему участку пробегала Ангелина.  Пользуясь случаем,  я окликнула соседку, спеша сказать спасибо.
- Взяла, все нормально? Работает? – Ангелина остановилась на полпути, вытирая руки полотенцем. -  Ну и словно.
- От Александра тоже спасибо. - Одеяла были тяжелыми и норовили выскользнуть из рук, приходилось их перехватывать.
- Да, приходила дочка Александра, Аделаида, сама поблагодарила. Да чего же приятная семья, одно удовольствие с ними общаться! А Аделаида такая умная и самостоятельная девушка, не то что наш Ванька, она ведь старшая из всех четверых.
Семья?
Одно одеяло все-таки свалилось, причем на грядку с клубникой. Соседка не переставала нахваливать новых соседей, пока я его поднимала, удерживая одной рукой остальные. Ей, конечно,  лучше знать. Я вспомнила, что Валентина Григорьевна тоже упомянула Хованских, наверняка имея в виду всю кампанию. На мой взгляд, в них не было ни капли семейного сходства. Впрочем, это не мое дело.

Со времени приезда я так ни разу и не прошлась по лесу, хотя любила его и могла бродить по нему часами. Меня просто тянуло на опушку, тем более что чем выше поднималось солнце, тем жарче становилось, а под сенью деревьев всегда царила уютная прохлада.
Едва выйдя за ограду, я почувствовала тонкие медовые запахи цветов. Они сверкали в траве, сиреневые, желтые, белые, словно рассыпанные в спешке драгоценные камни, только живые. Трепетали на ветру, качали головками, словно пели особенную, летнюю, мелодию, подпевая ветру. А он шумел в кронах деревьев, то стихая, то делаясь громче; и этот шелест не смолкал никогда.
Ноги сами несли меня по извилистой тропинке, и я следовала ей не задумываясь. Так приятно, так важно было снова идти по почти невидимому пути, где знаком каждый куст, каждый поворот, где все знаешь и можешь проделать весь путь по памяти, закрыв глаза: пригибаясь, где расколотый молнией надвое дуб свисает над дорогой, обходя заросший мхом пень в два обхвата, осенью весь рыжий от опят, осторожно, согнувшись в три погибели, продираясь сквозь высохший ельник, утопая в мягкой хвое…
Но в то же время все было новое, изменившееся за год, как и ты сама. Маленькие елочки вытянулись, поваленное дерево глубже ушло в землю и совсем заросло мхом, на развесистом кусте нет больше гнезда малиновки. Только все эти изменения, незначительные, поверхностные, неизбежные, не могли затронуть самого главного – души леса, его сути, как не может по своей сути измениться человек, год за годом меняясь внешне …
Неожиданный треск где-то слева прервал мои размышления, я вздрогнула, а через секунду различила идущего навстречу человека. Не хотелось встречаться с другими дачниками, но он подошел  уже совсем близко, и сворачивать было поздно.
Нежданным гостем оказалась девчонка из новых соседей, блондинка, которая утром болтала с Иваном.
- Ой, привет, - удивленно протянула она, тоже, видимо, не ожидая никого встретить, и нерешительно замолчала.
- Привет.
Я улыбнулась и хотела пойти дальше. Не хотелось разговаривать ни с кем, особенно с задирами соседями.
- Меня Аделаида зовут.
- Я знаю, а я Даша.
- Я тоже знаю. Мы тебя видели, когда ты воду из колодца набирала. А еще ты за плиткой приходила и на велосипеде каталась.
«А еще я ваша соседка», хотелось добавить, но я смолчала. Она умудрилась напомнить мне обо всех нелепостях сразу. Похоже, хорошими манерами (или сообразительностью) никто из их компании не отличался. Чем она так покорила Ангелину?
- У вас здесь красиво, - немного льстиво продолжала Аделаида. – Я как первый раз сюда приехала, сразу сказала, что буду жить только здесь.
Она мечтательно оглянулась, потом снова повернулась ко мне.
- Я тебя не задерживаю? Хочешь, прогуляемся?
Я поборола вздох.
- Давай.
Мы пошли по опушке; Аделаида явно была рада поболтать.
- Правда, здесь поблизости водоемов нет, до озер надо на машине ехать… - начала я и осеклась. Для них это, конечно, не было проблемой.
Аделаида кивнула, действительно не придав значения моим словам.
- Да ничего, главное ведь, что есть, правда? Честно говоря, я всю жизнь мечтала жить в деревне. Не целый год, конечно, а летом или по праздникам приезжать. Ты шашлыки любишь?
Я неопределенно пожала плечами.
- Странно, все любят. Наверное, ты просто настоящих не ела. Вот Костя шашлыки делает – м-м-м, пальчики оближешь и язык проглотишь!
- Что, язык вкуснее шашлыков?
Аделаида недоуменно взглянула на меня, затем расхохоталась.
- Нет, шашлыки вкуснее.
Она поминутно восхищалась природой, дачей и деревенской жизнью вообще, как восхищается человек, никогда в деревне не живший. Расспрашивала обо всех соседях, но когда я рассказала ей о том, как тетя Нина гоняла по участку заблудившуюся фермерскую корову, Аделаида то ли не поняла меня, то ли задумалась, но по ее вежливой улыбке мне стало ясно, что от коров она неизмеримо далека. Правда, потом Аделаида смеялась каждый раз, когда я шутила, и я заподозрила, что меня она вовсе не слушала: так смеялась я сама, когда пропускала чьи-то шутки мимо ушей.
Было ли у нее вообще чувство юмора? Мне начало казаться, что новая знакомая думала о чем-то другом, даже когда говорила сама.
Мы шли по самой опушке, и тропинка то исчезала среди деревьев, то выводила на золотившееся в знойном воздухе поле, где монотонный стрекот кузнечиков сливался в бесконечный  однообразный звук.  Когда мы наконец остановились у калитки, Аделаида вдруг неожиданно замялась и проговорила, опустив глаза:
- Послушай, Даш, у меня к тебе вопрос, пока мы здесь стоим… в общем,  ты, наверное, всех соседей знаешь…
Я кивнула.
- И с Иваном ты тоже знакома?
- Ну да.
- Тогда… ты не могла бы мне про него рассказать… чего-нибудь. Какой он, что любит, чем увлекается.
-Угу, - я промолчала, что-то спрашивать мне показалось нетактичным, но Аделаида сама продолжила:
- Он мне нравится и… в общем, я хочу про него побольше узнать, - неловко закончила она.
Вот оно. Вот зачем затевался весь разговор. Я постаралась не показывать удивления и судорожно вспомнить про Ивана что-нибудь несмешное.
- Ну, он очень хороший парень. Умный (на память тут же пришли все наши попытки выманить его погулять, попытки безуспешные, так как он смотрел все фильмы подряд), часто помогает бабушке («правда, просить об этом его приходилось полдня»), любит читать («кажется, комиксы»), джентельмен… обожает смотреть телевизор.
Аделаида оживилась.
- А что он смотрит?
«Все!»
- Ну как обычно: фильмы – боевики, ужасы.
- Боевики? А на компьютере во что-нибудь играет, не знаешь? - Теперь она в упор смотрела на меня. Я улыбнулась.
- Знаю, он сам часто рассказывал. Стрелялки, экшн, ну знаешь, со взрывами, где все рушится – это его любимые.
- Вот оно, - она щелкнула пальцами и задумчиво продолжила. – Ловить его будем на игры. Братья просто балдеют от них, этим его и заинтересуем.
Она говорила словно сама с собой, мне даже почудился хищный огонек в ее глазах. Ивану я не завидовала.
- А с семьей у него как, я имею в виду, братья-сестры есть?
- Не, только тетка, ты ее видела.
- А, Анна… да, - она замолчала, задумавшись. - Что-нибудь еще?
Я невольно усмехнулась.
- Ты официанткой никогда не работала?
Аделаида вскинула голову.
- Почему ты спросила?
- Не знаю. Просто ты это сказала, как официантка, которая заказ принимает.
- Да нет, - она тряхнула головой. – Послушай, еще вопрос… только ты не обижайся. Ты сама к нему как относишься?
Я поперхнулась смехом.
- Мы дружили в детстве, а сейчас почти и не здороваемся.
- Ну, спасибо, - она улыбнулась и положила руку мне на плечо. – Ты мне правда очень помогла, а то что-то так страшно!
Я недоверчиво покосилась на нее, но моя новая знакомая задумчиво глядела вдаль, закусив губу.
- Аделаида, - начала я. – А как…
«…зовут твоего брата», хотела спросить я, «того, с длинными волосами», но осеклась, испытав прилив стыда, и поспешно закончила, так как девушка вопросительно смотрела на меня:
 – …как ты думаешь, погода еще долго будет хорошей?
- Надеюсь, да. Ладно, я побежала, пора. Спасибо еще раз. Увидимся.
Я смотрела ей вслед, пока она не скрылась за поворотом, и хмыкнула про себя. Почему-то в голове не укладывалось: красавица с модельной фигурой, из хорошей семьи, увлечена невзрачным пареньком, причем увлеклась настолько, что боится с ним заговорить?
С другой стороны, неужели только я смущаюсь при знакомстве, и даже у сестры не могу спросить имя брата? Может, это любовь, пресловутый coup de foudre, а у меня на глазах разворачивается сказка о Золушке? Ведь может же такое быть не только в фильмах, но и на самом деле?
Глава 5
Дождь и не собирался останавливаться. Капли мерно шелестели по листьям, и ничто не прерывало тихого шуршания. Густая ясеневая крона надежно укрывала меня, прижавшуюся к шершавому стволу. Небольшое пространство под деревом, похоже, осталось единственным сухим местом по всей округе – серая стена ливня висела в двух шагах от меня. Поле, дорога, кусты за спиной, даже другие деревья казались размытыми силуэтами на картине импрессиониста.
«Только бы ветра не было», - мелькнула мысль, и тут же налетевший порыв пронесся, меняя направление дождя, и вскоре мое укрытие уже ничем не отличалось от пейзажа вокруг. Капли, сначала по одной, а затем все более частые и тяжелые, просачивались сквозь потревоженный лиственный купол. Одна упала мне за шиворот – и остальные, осмелев, последовали за первой. Прятаться от дождя больше не было смысла.
А утро так хорошо начиналось! Редкие облака, подгоняемые ветром, неслись по небу, предвещая не слишком жаркий денек. Это было мне на руку, потому что хлеб заканчивался, да и жить без мороженого - любимого лакомства – оказалось сложновато. В конце концов, надо отпраздновать неделю пребывания здесь! Поэтому, не тратя много времени на сборы, я подхватила рюкзак и зашагала в магазин, не особо заботясь о погоде.
Как выяснилось, зря.
Это был классический сельмаг, где весь товар выставлялся на полках, а печенье соседствовало с пятновыводителем, с потолка свисала липкая бумага от мух,  колокольчик на двери пронзительно звенел, когда кто-то входил или выходил, а на полу, прямо под ногами покупателей, резвился рыжий котенок.
Очередь была небольшая и состояла в основном из болтливых женщин в ярких сарафанах и здоровых помятых и не таких разговорчивых мужчин, но сделать покупки быстро не получилось, хотя продавщица проворно щелкала костяшками на счетах и словно метеор носилась от одной полки к другой. Загвоздка была в том, что хлеб «должны были вот-вот подвезти», но это «вот-вот» растянулось на сорок минут. Небо, в отличие от покупателей, не стало дожидаться нерасторопного водителя Гошу и нахмурилось, а когда я наконец вышла из магазина с горячим хлебом в рюкзаке, уже было одной сплошной тучей.
Я даже не подумала о плаще. Торопилась, как  могла, – и вот застряла на полпути, гадая, что хуже: промокнуть или прорасти деревом.
Внезапно справа из серости появился темный силуэт. Он приближался, и я разглядела велосипедиста, такого же несчастного: втянув голову в плечи и нахохлившись, словно птица на ветке, он ехал по дороге в сторону дачи. Поравнявшись со мной, он тряхнул головой, темные мокрые пряди, облепившие лицо, разлетелись, - и я узнала красавца соседа. Он тоже оглянулся по сторонам, и его взгляд остановился на мне на несколько секунд. Он выпрямился в седле. Я неуверенно махнула рукой.
Не знаю, узнал ли ли он меня или нет, но по тому, как налег на педали и ускорился, торопясь проехать мимо, поняла, что узнал.
Я даже не особенно расстроилась.  Постояла под деревом еще некоторое время, ожидая, когда ливень сделается потише, не дождалась и смело шагнула в дождь.
Это было похоже на душ, только холодный и со своим особенным запахом, и даже не одним, а тысячью запахов. Я просто утонула в свежести, в буквальном и переносном смысле. Убирая со лба вмиг промокшие волосы, я не смогла сдержать дрожь: мокрая толстовка неприятно холодила спину и руки.
Оставалось надеяться, что продукты останутся сухими, но и эта надежда рухнула, потому что дождь полил сильнее. Капли ощутимо колотили по лбу, а колея впереди покрылась маленькими воронками. Дорога уходила под гору, и легче было идти по полю, чем по раскисшему песку, где существовала большая вероятность еще и поскользнуться. «Надо поторапливаться», сказала я себе.
И остановилась.
Впереди показалось красное пятно, оно словно выросло из серости, царившей вокруг. Это была ярко-красная блестящая машина, капли обрисовывали ее ореол, пока она взбиралась на пригорок, и казалось, что над ней нимб. Шум дождя поглотил все звуки, и несколько долгих секунд машина будто плыла навстречу мне.
Я знала, чья она. Поэтому не могла сдвинуться с места, когда seat поравнялся со мной. Передняя дверь распахнулась, и совершенно темные глаза встретились с моими.
- Залезай.

Я все еще не могла прийти в себя, сидя рядом с ним. Мокрые, еще более волнистые волосы обвисли прядками, с носа и подбородка капала вода, лицо блестело, а одежда прилипла к телу.
Наверное, я выглядела не лучше, и эта мысль меня отрезвила.
- Спасибо, - немного смущаясь, пробормотала я, убирая волосы со лба.
Он небрежно взмахнул рукой, осторожно, почти вслепую -  вода заливала окна – разворачиваясь и очень медленно трогаясь с места.
- Ничего, что после меня останется лужа? – вопросила я, скорбно встряхивая мокрым рукавом. Получился маленький фонтан.
- Пожалуйста-пожалуйста, после меня тоже. К тому же, это машина Александра.
- А он не против, что… - я замялась.
- Он не против, - он выделил первое слово. Очевидно, это была какая-то шутка, но я не поняла.
- Он давно хотел ее вымыть, почистить. Вот и будет повод.
Я с подозрением покосилась на него. Если он подвез меня, это не значит, что может безнаказанно подшучивать.
- Что, после меня придется машину чистить?
Он рассмеялся.
- Да нет же, после дождя и всей этой грязищи. Дороги здесь… - он лишь хмыкнул и покачал головой.
Нас действительно сильно трясло, даже несмотря на то, что Андрей ехал не по самой дороге, а по полю. Я не пристегнулась только потому, что не хотела лишний раз двигаться в промокшей толстовке. Рюкзак на заднем сиденье норовил свалиться.
- Да уж конечно не Бродвей, - резко возразила я. Мне стало немного обидно. Дороги как дороги. А где лучше? Наверное, получилось все-таки слишком резко, и я поспешила продолжить. – Я имею в виду, просто не для такой машины. Может, с другими параметрами…
- Интересно, ты разбираешься в машинах, - он не повернулся, но его взгляд в зеркале скользнул по мне. Он иронически приподнял бровь. – И для какой же модели эта дорога, по-твоему?
- Ну… для трактора подойдет, - кротко заметила я.
- Ага, и для танка, а вот луноходу будет тяжеловато, - развеселился он. Глаза блестели из-под угольных бровей, выделяясь на узком лице, и я еще раз удивилась, до чего они темные, зрачка почти и не видно, А вдобавок к черным волосам…
Я поймала себя на том, что бесцеремонно разглядываю его, и встряхнула головой.
- Эй, полегче, мне дождя и так хватило, - он инстинктивно отодвинулся, а потом тоже мотнул головой, то ли стряхивая капли, то ли в шутку отвечая мне.
- А у вас собаки нет? – невинно поинтересовалась я.
- Нет, а надо?
- Не надо, если будешь так отряхиваться.
Через секунду недоумение на его лице сменилось широкой улыбкой.
- Приехали, - улыбнулся он, когда машина затормозила. Открыв дверь, я поняла, что  меня довезли  до участка. Быстро выскочила в дождь и нагнулась за рюкзаком, который он мне уже протягивал.
- Не простудись. Сразу переоденься.
«Что же ты сам это не сделал?» пронеслось в моей голове, но уже беззлобно.
- Спасибо.
Я проскочила в калитку, на ходу оборачиваясь через плечо.
- Можно вопрос?
- Давай, - он взялся за ручку двери, но так и не закрыл.
Я повернулась, только когда взбежала на крыльцо.
- Как тебя зовут?
- Андрей, - прокричал он в ответ.
Прокричал. Что ж, теперь мы были квиты.

Готовя обед, я успела запутаться в плиточных проводах, обжечься, похоронить вилку под полом и чуть не устроила короткое замыкание.
Я летала как на крыльях.
Что нужно девушке для счастья – немножко внимания и заинтересованности со стороны красавца парня. У меня было чувство, что со мной заговорило божество, причем не просто заговорило, а даже состязалось в остроумии, хоть и десять минут.
После обеда восторги мои поутихли. Вполне возможно (даже вероятно, с такими-то глазами), что вниманием, особенно женским он не обделен. Приплюсуем сюда еще богатых родственничков – портрет готов, мрачно, словно ставя диагноз, заключила я, моя посуду. Душевное равновесие постепенно возвращалось. Они довольно странные, эти новые соседи. Неделю вообще не показывались, словно взаперти сидели, а за последние два дня сначала Аделаида, потом Андрей решили выйти в люди. Захотели познакомиться с пещерными жителями? Почему-то представилось, как за обедом они, сидя за круглым столом, делятся впечатлениями, изумленно пересказывают, что увидели, удивляясь, как можно готовить на плитке и ездить по таким раздолбанным дорогам…
Определенно, надо было отвлечься. Дождь перестал, даже вроде бы солнце проглядывало, и тут мне пришло в голову пойти порыбачить.
Рыбалке меня научил дедушка, он же наделал разнообразных удочек из ореховых прутьев, и они, всегда совершенно готовые, стояли в уголке террасы, бережно завернутые в брезент. Проверив наличие поплавков, грузил и самое главное крючка, я приступила к самой ответственной части – приманке.
Выйдя из дома, я не могла не кинуть взгляд на участок Андрея, но никого не увидела. Ладно. Вооружившись вилами и баночкой из-под леденцов, прошествовала к компостной куче. Запах, разбуженный дождем, был резче, чем всегда. Я наобум ткнула вилами мягкую землю и перевернула пласт – на сыром коме зашевелились земляные черви, спасаясь от света. Они старались зарыться поглубже, я же тащила их к себе, подбадривая, хотя это и было непросто (главное, чтобы из одного червя не стало два…), и кидала в банку – то-то рыбки обрадуются.
- Ты все-таки заболела.
От неожиданности я подскочила, едва не рассыпав червей, и подняла голову. Облокотившись на забор, Андрей с удивлением глядел на меня.
- Что? – не поняла я.
- Так сосредоточенно возиться в куче перегноя…
- А, это, всего-то ищу закопанный клад. Он же точно тут, я знаю…
- … и разговаривать с комьями земли.
- О нет, я не с землей разговариваю, а с червяками
Андрей попытался кивнуть, но не выдержал и рассмеялся, я тоже не могла продолжать этот разговор с серьезным видом.
- Нет, правда, что ты делаешь?
- Выбираю меню рыбам… Да просто на рыбалку собираюсь, а это – приманка, - я подхватила готового убежать червя, вытащила из норки и, продемонстрировав его Андрею, отправила в банку, где уже копошились его собратья. Андрей с отвращением скривился.
- И когда собираешься?
- Вообще-то прямо сейчас.
Критически осмотрев банку, я подумала, что червей хватит, поднялась с колен и разровняла разворошенную кучу.
- А ты… - я хотела спросить «что здесь делаешь?», но прикусила язык. – …не сильно замерз?
Он только фыркнул.
- Думаешь, дождя больше не будет?
Я посмотрела на небо. Под серыми, тяжелыми облаками, высоко над землей, стремительно носились стрижи, словно вели собственную игру в салки.
- Уверена.
- Но облака выглядят подозрительно, - он с сомнением повертел головой. – Да и прогноз вроде точный…
- Их прогноз точнее. Стрижи.
Не отрывая глаз от птичьих силуэтов в небе, я почти пропела:
- Стрижи низко – дождик близко, стрижи высоко – дождь далеко.
- Запомню. А твоя рыбалка рассчитана на одного или можно присоединиться?
Я замялась на мгновение, затем пожала плечами. Не гнать же его.
- Можно, если хочешь.
- Только не знаю, есть ли у Александра удочки, что там еще надо, спиннинг, - задумался он.
- Не надо. Кроме удочки ничего не понадобится, а у меня еще есть. Подожди секунду.
Я бегом бросилась домой, схватила вторую удочку и (наученная горьким опытом) плащ от дождя и заперла дверь.
- Пошли?
- Только эту гадость несешь ты, - кивнул он на банку с червями.

Глава 6
Андрей предложил снова позаимствовать машину, но мне хотелось прогуляться, поэтому на правах организатора рыбалки я пресекла его праведное возмущение по поводу «так будет быстрее», и мы не спеша вышли из поселка. Утренний дождь освежил воздух, и как в старой песенке, это был плюс, но и комары оживились, а это уже был минус. Андрей с интересом разглядывал пейзаж: поле, заросшее травой мне по грудь и с редкими островками осота; обугленное дерево, расколотое молнией пополам, с дырой посредине; небольшой пролесок с мусорной ямой…
- Вы разве не вывозите мусор? – искренне удивился он, не в силах оторвать взгляд от старых резиновых сапог, загадочно выглядывающих из-под еловой лапы.
- Кто-то вывозит, а кто-то выносит. Не всех же настолько заботит экологическая ситуация, - вздохнула я в ответ. – А цивилизация в виде мусоровоза сюда еще не дошла, точнее, не доехала.
Он недовольно поджал губы, а я попыталась скрыть грустную усмешку. Вряд ли Андрей был готов оказаться в настолько плохих условиях и настолько отсталом обществе. Даже мне было тяжело на это смотреть, не говоря уж о нем, привыкшем к комфорту и первоклассному обслуживанию. Хотя что ему поступки других людей? Может, он и о последствиях своих поступков не заботится, потому что привык, что за него отвечает кто-то другой, влиятельный и богатый…
Дорога поворачивала, начинался подъем. Теперь слева от нас был лес, темные ели, как живые стражники, выстроились на опушке, угрожающе качая лапами. По словам Андрея, они были похожи на зомби, но я тут же поставила это под сомнение, поскольку зомби он не видел, а в фильмах могут и неправильно показывать. Он легко побил меня моим же козырем, ведь и я этих монстров не видела, поэтому спорить не могу. А в фильмах все правда 50 на 50, и вообще каждый их видит по-разному. Мы плавно перешли к теории относительности, и, сузив глаза, я поинтересовалась, не собирается ли он опровергнуть и ее.
- Почему бы и нет? Есть такая вещь – софизм.
Я фыркнула.
- Думаешь, несерьезно?
- Тот, кто может доказать что угодно, по-настоящему ни во что не верит.
- Только если он не знает правду.
Нет, переспорить его было невозможно.
- Видишь, - указала я на горстку березок, растущих на пригорке. Лес здесь отступал немного вглубь. – Есть легенда, что очень давно здесь стояло селение, и однажды, когда надо было идти воевать, все жители вышли провожать своих мужей, отцов, сыновей. Все плакали, потому что войну было не выиграть, но особенно девушки, они так горевали, что ушли дальше всех и, простившись, так и остались ждать любимых, пока те не вернутся. И они ждали – так долго, пока не превратились в березы.
Я не сводила глаз с шелестящих, склонившихся к дороге берез, тихо качавших кудрявыми ветвями. Вряд ли нужно было добавлять, что легенду эту я сама выдумала в детстве. Ведь именно так, с чьей-то легкой руки все и начинается, правда?
- Интересно, - пробормотал Андрей, разглядывая пригорок. – А еще какие-нибудь легенды здесь есть?
- Нет.
«Пока».
Мне он напомнил ребенка -  настолько выразительным было его лицо, я видела, что это не вежливое замечание, а ему действительно интересно и ново видеть лес, поле так близко. Скучная, должно быть, у него жизнь.
Мы поднялись на холм, откуда вся округа была видна как на ладони. Впереди расстилалось поле сухой, пожелтевшей травы; оно скатывалось вниз к речушке и дальше простиралось уже до самого горизонта, расчерченное зелеными штрихами зарослей. Между холмами то тут, то там проглядывали деревеньки, посверкивая крышами на солнце. Если присмотреться, в ясную погоду можно было даже различить окошки на самом дальнем домике, там, где лес виллся лентой на границе неба и земли. Вдалеке виднелась шахматка коричневых, зеленых, бурых полей. Их пересекали полосы дорог, на которых мелькали разноцветные точки – машины. На одном из квадратиков черной кляксой застыло стадо.
От этого вида простора появлялось необъяснимое чувство радости, хотелось раскинуть руки и бежать навстречу ветру, чувствуя легкость и свободу и как земля уходит из-под ног…
- Даже дух захватывает, - протянул Андрей, а на его лице застыло восторженное выражение.
Спустя какое-то время я вспомнила, что мы все-таки собирались рыбачить.
- А вон пруд, - я указала рукой на купу деревьев впереди. Различила даже дерево, под которым стояла утром, с симметричной круглой кроной.
- Я думал, только преступники возвращаются на одно и то же место дважды.
- Ну, в этот раз я захватила плащ.
- Ты же сказала, что дождя не будет, - покосился он на меня.
- На всякий случай, - уточнила я. – Будет, на чем посидеть.
Мы подошли к пруду. На правом берегу было много удобных кочек и камыши, на левом – гора мусора, выглядевшая еще более прозаично после открывшейся нам панорамы.
- Хм, я начинаю привыкать. Человек испортит все, к чему ни притронется, - задумчиво на нее глядя, протянул Андрей.
- Запишись в Гринпис, - был мой совет.
- А тебя это разве не волнует?
- Волнует, конечно. – Я вздохнула. – Можно сколько угодно выбрасывать бумажки в урну, но все будет впустую, когда кто-нибудь придет и свалит целый грузовик мусора.
- А штрафы?
- У кого много денег, того штрафами не испугать. Надо бить не по рукам, а по голове. Давай удочку.
Мы расположились под деревцем, я достала удочки из чехла и одну протянула Андрею:
- Последняя модель.
Я вытащила крючок из зазубрины на удилище, размотала леску и потянулась к банке с червем, выбирая жертву. Андрей, глядя на меня, повторил все манипуляции и, преодолев отвращение, наклонился к червям.
- Давно не рыбачил? – поинтересовалась я, видя, как он мучает бедного червя.
- Да уж и не помню когда, - ответил он, полностью поглощенный червем, так что сразу стало понятно, что вряд ли он вообще когда-нибудь держал в руках удочку.
- Думаешь, здесь есть рыба?
Заросший пруд правда вряд ли считался популярным среди рыболовов.
- Раньше была мелочь, теперь – не знаю. Но ведь главное – процесс.
- Поэтому ты для улова ничего и не захватила.
Я аккуратно закинула удочку в окошко среди тины и устроилась на мягкой кочке, не отрывая взгляда от красного поплавка. На какой-либо улов я и не рассчитывала, да и на компанию, честно говоря, тоже.
- Надо было взять мазь от комаров,- пробурчал Андрей, недовольно дергая рукой с закинутой удочкой, отчего поплавок плюхнулся в самую середину камышовой поросли.
- Вы, наверное, не привыкли к такой жизни, - я постаралась скрыть улыбку, пока Андрей счищал с крючка длинный хвост водорослей.
- Кто мы и к какой жизни?
- Ваша семья. Аделаида говорила, что давно хотела жить на природе. У вас никогда не было дачи?
Вторая попытка Андрея закинуть удочку оказалась лучше, поплавок упал в соседний с моим просвет, и парень устроился сбоку от меня.
- Нет, мы… часто переезжали, жили за границей и даже не знали, вернемся ли сюда. Поэтому просто не было смысла.
- А если честно, что вас привело в наше захолустье?
- Почему это захолустье? – он приподнял бровь. – Тебе же здесь нравится.
Я бросила взгляд на поплавок и улыбнулась.
- Я здесь выросла, здесь все мое родное. Мы с сестрой каждое лето проводили. Так что я заинтересованная сторона.
Я помолчала. Я себе-то не знала, как объяснить, не то что полузнакомому городскому парню.
- Не смогла нарушить традицию, кому-то надо было сюда приехать. А потом… здесь так спокойно, можно отдохнуть от города да от жизни вообще.
- Тихое местечко, чтобы забыть все, что делаешь и всех, кто досаждает, и побыть самим собой, а потом снова окунуться в сумасшествие, - проговорил он почти про себя, глядя на поплавок, но не видя его. И по тому, как он это сказал, я вдруг поняла, что, несмотря на обилие родственников, одиночество было знакомо ему.
- Да, ты не знаешь, во что превращается это тихое местечко в выходные.
- Что, ураган, землетрясение, наводнение? – усмехнулся он. На лицо вернулось прежнее смешливое выражение.
- Хуже. Газонокосилки, подгорелые шашлыки и караоке, - мрачно поправила я.
- Между прочим, в эти выходные дым от шашлыков дул к нам, - с серьезным видом заметил Андрей, но глаза его смеялись. – Кстати, о соседях. Этот Иван, кажется, что за птица?
- А Аделаида разве не…- начала я и прикусила губу, ругая себя за бестактность, но Андрей только фыркнул.
- Она рассказывала, конечно, но там было больше ахов, охов и щебетанья, - он подставил лицо солнцу и прикрыл глаза, словно жмурящийся кот, – а вы давно знаете друг друга. Может, у него… какие-нибудь странности? Ну, там, ходит во сне или держит ручных муравьев.
Я улыбнулась. Все-таки он был заботливым братом.
- Да нормальный парень, правда, немного стеснительный.
- Я заметил, - хмыкнул он, но продолжать не стал. Я покачала головой.
- Что? – он тут же повернулся ко мне, уловив это движение. Не будешь же человеку в лоб говорить, что он тоже себя не очень любезно вел. Какое-то время.
- Ничего.
Андрей поднял бровь, и я пожала плечами. – Я подумала… вы с Аделаидой не похожи. На брата и сестру.
Он странно на меня посмотрел.
- А на кого мы похожи? Мы же не двойняшки.
- Просто мне показалось, вы очень разные.
- Да, наверно, - он отвел взгляд, и я поняла, что на тему семьи ему разговаривать было неприятно.
- Кажется, у тебя клюет,- сообщил он.
Поплавок просто качался на волнах. Я проверила наживку – червяк был цел.
- А я знаю, почему не ловится, - догадалась я. – Мы забыли не червячка поплевать.
Андрей не сводил с меня глаз, как будто я этого червя слопала.
- Тьфу-тьфу-тьфу, ловись, рыбка, большая и маленькая. – Напутствовала я червяка и закинула его чуть дальше, где ивовые ветви склонялись до самой воды.
- А ты настоящий мастер, - уважительно прокомментировал Андрей.
- Дедушка очень любил рыбалку, он и научил.
- Молодец дедушка, да и…- он на секунду замялся, и я не дала ему закончить.
- Смотри!
Из-под дерева по воде шлепала лягушка, привлеченная ярким поплавком.
Я подергала удочкой, заставляя его плясать по воде. Лягушка замерла на миг в нескольких сантиметрах от него, затем прыгнула, раскрыла пасть, пытаясь съесть.
- Моя прелесть, - исторгла я умиленный возглас. Поплавок снова затрепыхался, и лягва набросилась на него с удвоенным энтузиазмом. Поплавок не елся, но зеленуха не сдавалась и замирала, когда замирал поплавок, но стоило его немного пошевелить, как она тут же обхватывала его лапами и пыталась проглотить.
- Не бултыхнись, - посоветовал Андрей, и я поняла, то слишком склонилась над водой.
Даже поняв, что плавок несъедобен, лягва не сдалась и не захотела с ним расставаться, обняв лапами. Я повела удочкой, поплавок с лягушкой заскользил по воде.
- Кажется, ей нравится, - заметил Андрей.
- Еще бы, когда ей еще удастся прокатиться на речном трамвайчике. Какие у нее умные глазки, какая она вся красивая, - ворковала я и несколько минут катала лягушку от ивовых веток до коряги.
- Следующая остановка – камыш, - сообщила я, и лягушка поехала к камышовому стеблю, но, видимо, испугалась зеленой громадины и спрыгнула с поплавка.
Я разочарованно вздохнула. Несколько минут мы напряженно всматривались в покрытую тину поверхность пруда.
- Вон она, - Андрей указал на кочку слева от нас. Различить зеленую лягушачью мордочку среди травы было непросто, но, чуть поиграв поплавком, мы по звучному плюху нашли ее. Поплавок плясал, лягва выжидала, затаившись не хуже пантеры. Потом неожиданно прыгнула, затем еще раз, схватила поплавок, словно это была ее собственность, как ребенок вцепляется в куклу, укусила его.
- Сейчас мы тебя накормим, - пообещала я, опуская удочку.
- Чем? - поинтересовались  Андрей (вслух) и зеленуха (про себя).
Я вытащила червя из банки, затем вырвала из кочки тонкую крепкую травинку и пристроила его на конце, обмотав спиралькой. Андрей уважительно хмыкнул. Я осторожно поднесла травинку к поплавку и помахала под носом у лягвы, привлекая ее внимание. Зеленуха тут же прыгнула, схватила червя лапами и запихала в рот.
Андрей не смог сдержать удивленного возгласа, а я – радостного, уже вытаскивая второго червяка.
- Может, тебе стоит открыть лягушачью столовую?
- Уже открыла.
Второй червяк уже был нацеплен на травинку; торопясь скормить и его, я неловко взмахнула рукой, он свалился, и лягва, не ожидавшая, что черви будут падать на нее с неба, снова нырнула. Сколько я ее не высматривала, ничего похожего не увидела.
- Ты поквакай, - предложил Андрей в шутку. Я поквакала, вернее, исторгла горловой звук, от которого любая нормальная лягушка тут же скрылась бы. К нашему изумлению, в середине пруда что-то зашевелилось. Это была уже другая лягва, более осторожная (или более сытая), поплавок ее мало заинтересовал, точнее, заинтересовал до высокой кочки в паре метров от берега. Ближе подманить ее не удалось, и пришлось встать у самой воды, поигрывая соломинкой с червем, но я все равно не доставала. Вытянувшись в струнку и нависнув над водой, я размахивала червем…
- Ну, еще чуть-чуть!
Андрей шагнул вперед и взял меня за руку, удерживая на берегу. Тогда я, изображая ласточку в полете, все-таки дотянулась до лягушачьей морды, и только после этого ленивая зеленуха соизволила откушать. Проглотив червя, она вновь сделалась индифферентной к бренному миру и полуприкрыла глаза.
Андрей притянул меня обратно.
- Спасибо, хочешь попробовать?
- Червяка?
- Можешь и червяка, а можешь ее покормить.
Он улыбнулся, будто не решаясь, и в это время раздался звонок, так, что я вздрогнула. Невнятно ругнувшись, Андрей достал из кармана мобильный.
- Вот тебе и блага цивилизации, - пробурчала я, склоняясь над червяками.
Говорил он недолго и как бы неохотно, а закончив разговор, несколько секунд недовольно разглядывал телефон. Красивый такой телефончик, черный, не дурацкая раскладушка. Когда парень снова взглянул на меня, я удивилась перемене в его лице: как будто его бездонные глаза вдруг погасли.
- Что-то случилось? – испугалась я, поднимаясь с колен.
Он покачал головой, досадливо поджимая губы:
- Да нет, просто мне срочно надо домой. Александру… в общем, я ему нужен. У нас семейный бизнес, и если проблемы у него, значит, они у всех.
- А Аделаида и остальные?
- Костик и Оля, - он впервые назвал брата и сестру по имени. – Они другого профиля, что ли.
Я пожала плечами и начала сматывать удочки – в буквальном смысле. Вытряхнула оставшихся червей для подкормки в пруд, но Андрей это даже не прокомментировал, погрузившись в задумчивость. Я тоже молчала.
Солнце мягко светило в спину, дорога шла под уклон, а утренние лужи совсем высохли. Я глубоко вдохнула теплый воздух – самую суть этого тихого летнего вечера.
- Даш, - вдруг начал Андрей. – Может получиться так, что нам придется уехать… надолго. И очень скоро.
- Но вы же еще приедете?
Повисла пауза, он смотрел на меня, и я не могла оторвать глаз от его лица.
- Я бы очень хотел, - наконец проговорил он, отводя глаза. – Но работа…
- Что же у вас за работа такая! – Это был даже не вопрос – я не ждала ответа. Если до этого не сказал, вряд ли скажет сейчас.
- Да, работа та еще, - вздохнул Андрей, и мое возмущение сразу испарилось. – Но если не мы – то кто?
Это тоже был риторический вопрос.
- Тогда просто хорошенько запомни эту неделю, а когда ваши неприятности закончатся… ну, надеюсь, склерозом ты не страдаешь.
Он фыркнул, покачав головой.
- Нет, эту неделю я точно не забуду.
Мы уже прошли дачные ворота, дорога разветвлялась: шла прямо, к дому Андрея, и поворачивала на другую улицу, к моему участку. Аделаида и Оля стояли у калитки, нетерпеливо поглядывая на дорогу. Заметив нас, Оля тут же направилась в дом, а Аделаида замахала рукой.
- Ждут, не дождутся, - пробурчал себе под нос Андрей. – Ничего, имею я право проводить тебя до дома или нет? – и свернул налево, потянув мня за рукав, потому что я уже застыла в ожидании прощания.
- Ты правда так любишь лягушек? – спросил он.
- Обожаю, особенно зеленых.
На эту тему я могла говорить часами, но времени была только минута – мы уже стояли у моей калитки.
- Ну, теперь, когда мне в ресторане принесут лягушачьи лапки, я лично сдам повара Гринпису, - улыбнулся он. – Правда, мне очень понравилось. – Он тут же посерьезнел, нагнувшись чуть ближе.
- Я бы попросил у тебя телефон, но боюсь, это будет опасно для тебя.
Тут же повернулся и, не прощаясь, быстро зашагал к себе.
- Счастливо, - машинально пожелала я, а в голове крутились его последние слова.
Это будет опасно для тебя.