Записки ефрейтора-59 Поступь перестройки

     Даже в армию начало проникать новое мЫшление. Борьба с формализмом, застоем и полётами немецких самолетов. Веять в воздухе этим начало давно, а прочувствовать пришлось во время проверки, которая на этот раз была мраком не только для не сумевших закосить солдат, но и офицеров всех сортов тоже.
    "100 процентов личного состава!" - под этим лозунгом творились великие дела. Человек приходит со смены и вместо того, чтобы отдохнуть, его заставляют битый час торчать, ожидая, пока его светлость товарищ майор откушает (в нашем же, сволочь, чайнике!) и прибудет принимать какую-нибудь физкультуру. Сдали - и бегом в тех. здание, менять тех, кто сейчас на смене, чтобы и они сдавать пришли. Обратно поменялись, а до подъема смены полчаса. 
     В тех-здании не поспишь - и своё начальство бродит с миссией превентивного террора, и проверяющие тоже захаживают. Под конец недели такой жизни мне уже стало наплевать на все миссии, но через нас, радистов, запустили телеграф. Свою"то морзянку я через любую помеху разберу, а телетайп штука капризная, особенно ночью, хотя теоретически ночью самая лучшая связь.
     Мне не дает спать телеграф, я не даю спать корреспонденту, а он мне. Площадка уже все матюги перепробовала, а снова частоту меняю, опять им передатчик перестраивать. Со смены утром приползаешь, глаза красные, в башке муть, а у дверей ротный: милости просим, сейчас плац подметать, а потом строевая. А строевая - это опять в здание идти. Главный проверяла хочет всех видеть в п/ш (т.е. в полушерстяном обмундирование). Я его - это самое п/ш, да и проверялу заодно - хочу видеть в гробу, но приходится подчиняться.
      Нашему призыву п/ш не выдавали, и мы его в глаза не видели! И не дай бог кто из старых в нем появится: значит, кого-то раздел, неуставняк! Но приказ есть приказ, и ветер с чисто армейской оперативностью меняется - надо идти и кого-то раздевать на смене. Раздел я Джона - руссифицированный вариант имени "Джума". Он косится на плечи: "Ладно, побуду часок ефрейтором, но я повешусь, если кто-нибудь увидит!"
      Ротный тоже ходит по плацу в глюках и успокаивается, лишь пробив фанеру Высоте Максу по причине его стоптанных каблуков и общей чмошности. Весело! На спортгородке майоры и капитаны, исходя потом, бегут стометровку.
      Артёмка на смене чуть не воет, жалуется, что такой проверки еще не было: у него потребовали тетрадь по политике, а он, дурак, ее и вправду показал. За оформление сего документа Артёмка сначала получил втык от проверяющего официально, а потом от замполита по-товарищески, ибо замполита официальная кара тоже не обошла.
       Ах, если бы он знал, что дальше будет! Уже под самый конец проверки, в Артёмкино же дежурство, случилась трагедия. Три часа ночи, моя поза - стандартная (голова на столе, рука на ключе). Со скоростью три знака в минуту договариваюсь с корреспондентом о способе восстановления вновь сдохшей связи по телеграфу. Стук в дверь. Подымаю голову, жму кнопку, и под приветственный щелчок магнитного замка в аппаратную вплывает проверяющий майор собственной персоной. Ему все, конечно, ясно: радист спит, у него расстегнут крючок, связи нет...  - Товарищ майор! Во-первых, никто тут не спал, а во-вторых, связь есть.  Майор лезет к спец. телефону, а на том конце спешно проснувшийся кто-то заявляет, что связи нет уже три часа.   

      - Товарищ майор! Да вот я Вам корреспондента вызываю, вот он отвечает, где же связи нету?...  - А Вас, товарищ ефрейтор, не спрашивают. Я верю дежурному по связи главного узла, а не Вам. И Вы мне не докажете, что Вы не спали!  - А Вы, товарищ майор, не докажете мне, что я спал!  - ЧТООО?! Я, майор, буду еще что-то доказывать ефрейтору?!!  - Товарищ майор, я лучше знаю положение дел, чем Вы, и даже чем тот дежурный по связи.  - ЧТООООО?!! Вы мне еще что-то говорите?! Грубите?! Распущенность! У себя в части я бы нашел управу на такую наглость! Где Ваш дежурный!
       На этот крик и сам дежурный обозначился, проснулся с кушетки и ничего не соображая глазами хлопает. Началась классическая экзекуция начальником подчиненного по принципу: "Молчать, я вас спрашиваю!" То есть вышестоящий ор облачен в форму вопросов нижестоящему объекту, но каждая попытка ответить на эти вопросы вызывает только новый приступ начальственного гнева.
      По ходу дела выяснилось, что майор в соседней аппаратной повязал откровенно спящего под шинелькой бойца, а я своим буйством во противоречии окончательно взбесил сию персону. Кончилось все весьма печально: смену полкан выстроил на плацу, объявил Артёмке строгий выговор, бойцу трое суток губы, а я репрессий избежал, так как утром пришла телеграмма, где черным по желтому (бумага такая) стояло: связь радио - 100%, таким образом, с меня поклёп снимался.
       Но перестройка и борьба с формализмом у нас тоже была проведена по-армейски. Все виды проверки сдавались реально и объективно, кроме... технической и специальной подготовки. То есть кроме того, что действительно нам нужно. По технике, по морзянке и по организации связи майор ставил оценки от фонаря и припомнив мои выступления, поставил трояк, выразив таким образом свою способность находить управу на "наглецов".
    
       А боец, который спал под шинелькой, на губу так и не ездил. В санчасти его признали больным, а таковых на губу не возят. Ротный по этому поводу выразился: "Выздоравливайте побыстрее, а то пройдет месяц, и согласно уставу я Вас на губу уже не смогу отправить, потому как срок давности пройдёт."
 Никогда ротного не поймешь. То ли он и вправду жалеет об отсрочке, то ли все прекрасно понимает и дает в такой форме совет, как и в каталажке зазря не сидеть, и законность соблюсти.