162

Рисунок 98г: Дерево, дача, дорога

***

Сам приходит – это еще ничего, сидит себе и сидит, газеты читает, слушает, что я ему говорю, но с ним всегда заявляется целый наглый отряд. Эти всё время звонят по телефону, чего-то шумно требуют, что-то, наверно, крадут, пристают и отталкивают. «Я их не звал, они сами пришли» – как будто это что-то меняет, раз они пришли с ним. Нет, не хочет он их ни выпроводить, ни образумить. Я, мол, не лучше тебя с ними справляюсь. Так зачем же ты ко мне пришел, коли  видел, что за тобой целый шалман увязался…

***

Когда я философствую, художество органично вписывается как приложение, иллюстрация, завитушка на каркасе. Так и должно быть у мужчин? А у женщин, у душ как раз фантазии? Не деды, а бабушки рассказывают сказки…
(Научу, подтолкну А. и  будет она у меня великой художницей; на пару будем работать…)

***

Случайно, ненужно матерью зачатый, мотается он теперь по жизни, и все время мысль одна: «что-то пусто в голове»…»

По ТВ новость: с мозга любого человека можно списать его музыку…

Не проклинать, а только критиковать людей…


***

Все небо в лозунгах... Среди них есть и такой: «долой все лозунги» - те  поморщились, но все же приняли его в свою компанию.  Нет фантазеров, так пусть будут хотя бы бузотеры - для живости,  маленькой качки.

Идеологи продемонстрировали свои лозунги, материалисты  свои предметы, а я - улыбку.

Пытались заполнить небо лозунгами, а землю вещами, а когда поняли, что сие  невозможно, объявили Оставшуюся Пустоту великим лозунгом и великой вещью (в частности, поблек, затерялся рядом с ней и мой магнитофон «Панасоник»).

***

Без свежего воздуха и мысли задыхаются, «теряют сознание»…

Любая, самая плохая воля лучше самой хорошей комнаты – Бог всегда лучше человека. Вот только не вынести человеку постоянного контакта с Богом - приходится укрываться в «расселинах»…

Рисую легко, «как по маслу», отнял у усидчивых людей привилегию на сложные занятия. Усидчивы только мертвецы – вот и рисуют они сложные и мертвые картины. Дорогие покойники.

Хлынул воздух и смёл всё во мне, вычистил. И стал я смел. И сказал, дерзко ликуя: «обманывает дьявол, намекая, что  я обманываю Бога!»

«Изначально в мире был рай, а вся бумага была белой» - вспомнил, как Р.П. рассказывал о своем рисовании на черной бумаге (причем, почему-то регулярно евреям в голову приходят такие идеи…)
Еще представил, что на нашей улице Волкова в белом снегу разбросаны  мои белые рисунки…

Сразу воскрес и на ноги встал, как меня Бог – свежий воздух, солнце и вода – трижды поцеловал. Три Бога – три поцелуя любви. А я три месяца не уваживал всех трех! Вот и пойми, умнею ли я или вконец рехнулся. Главное, уже и не помню, как же такое  получилось. Даже вчерашний день не помню. Всё как сон – и ночь, и день. Вся жизнь пройдет, а ты с ужасом будешь скрывать от себя тот факт, что  ее совсем не помнишь. «Всего несколько островков в огромном океане! Весь воздух несвеж,  вода сладкая, соленая, в суп или чай превращенная, а на небе тучи навсегда – забыл, какого цвета солнце…»