Генеалогия

Мы, Ломоноговы -  фамилия  старинная.
С  Михайло  Васильичем, первейшим российским  учёным, одного корня.
Что до разницы в написании – объясню. Мне дед сказывал, а тому – его дед, как это получилось.
  В те поры в губернию из столицы важный чин прибыл с ревизией. Ездит везде, высматривает что и как. Ладно ли всё.  Исполняют  ли заветы  Петра Алексеича.
Воруют по норме или превышают, и так далее.
 Не обошёл и нашего городишка. Ну, конечно, ажитация, суетня. На каждом углу городовой - бляха начищена, сияет, усы моржовые, зенки по семь копеек – за порядком наблюдает, перед бегущей лошадью улицу переходить не велит.
 Прямо, всё как и нынче.
  Ну так вот. Едет этот вельможа по мостовой в коляске, трубочкой попыхивает.
Впереди -  конный гвардеец – на всякий случай. Что б  под колёса не попал зевака какой, он, значит, плёточкой предупреждение показывает.
 Народ шапки ломает  и радость изъявляет по этому случаю. Все весьма довольны, хотя и не понимают  отчего. Конечно шум-гам. Из кабака любопытствующие  выхолонули. С ними и пращур мой.                Он, сердешный, простого люда не чурался.  Жена, бывало, его спросит:                « И куды ж ты это,  батюшка, собрался?».   «В народ, - отвечает, - в народ!»
 Так и в этот раз. Сидят они со товарищами, разговоры беседуют потихоньку, международное положение критикуют - всё чинно, благородно – чисто ассамблея какая.
 А тут подлец половой как оглашенный: « Едут, едут!» – кричит.
Кто едет, чего едет?- не поймут. Выперлись толпой, да на мостовую.
Пращур мой – первый.
 Конный гвардеец намекает ему посторониться, да не на того напал: очень уважающий человек перед ним стоял и гордый – прозвище само за себя говорит – Ломонос!
 Ну и позволил себе замахнуться плёткой служивый, хоть и офицер.
Пращур-то и отступил. Конечно, не потому, что, могут подумать, испугался,
а понял своим соображением, что перед ним особа достойная почтения.
  Да, как на грех, вступил он ногою в свежую коровью лепёшку, подсклизнулся
и упал. 
  Толпа так и ахнула.
  Коляска остановилась. Вельможа трубочку отнял ото рта, дым  выдыхнул.
Хочет великосердие своё показать, участвует: - Кто, мол, таков?
– Ломонос,  я! - а сам встать не может без помощи – ногу повредил.
 А гвардеец, морда, сатрап, хоть и офицер:
– Ха-ха-ха! Ну, брат, теперь ты не Ломонос, а ломоног.
И дальше покатили.
  С той поры и разделился наш единый род на две ветки: Ломоносовых и
Ломоноговых.
 Так что, с Михайло Васильичем мы одного корня. Родственники стало быть. Так-то.

« Байки  в  бендежке »
  Из жизни Ломоногова Василия – слесаря-сантехника.