Чудотворец

Все – ложь, ненужный хаос…
И не нужно лишней тризны:
Зло, любовь, Добро и страхи –
Лишь материал для Жизни.

Он, высокий и безликий, молча стоял за лабораторным столом, наблюдая, как в пробирке бесформенное содержание желеобразного вещества принимает причудливые формы. Если бы все было так просто! И даже достоверно неизвестно кто это, что делал в своей лаборатории и что задумал, но то, что все это случилось – единственно несомненно. Да и не в этом дело: просто он запутался в первоистоках и первоисточниках, где извечная цепь порождает взаимосвязь от бога к человеку, к богу от кого-то более высшего, а от человека к более низшим, где абсолютного лидера не было. Верил ли он в то, что делал? Это неизвестно, эти знания ограничены некомпетентностью наших источников.… В это надо верить. Да и что есть вера: лишь дробное отношение между наукой и религией… Чем больше знает человек, тем меньшая власть бога. А ведь были времена, когда науки не было, а божество было тотальным, совершенным и всеобъемлющим. Теперь все изменилось, для нас, как песочные часы вечно кувыркаются, совершая полный цикл. И все это движение вверх и вниз по лестнице, дабы избежать застоя, меняя формы и способы, совершенствуясь, будет снисходить и восходить, сказываясь на ходе вещей.

Абсолютно неверные спиралевидные модели валялись в мусорном ведре: это не то, что есть на самом деле, ложные идеи, обреченные на уничтожение создателями новых. Соблюдая цикличность, мы не движем мир вперед, это только иллюзия, мастерски сотворенная кем-то выше бога, ибо даже бог верил, что мир меняется. Это бутылка Фаргония, имеющая горлышко через которое вода может попасть внутрь, не вылиться. Её не нужно закрывать пробкой – вода никуда не убежит.… И я понимал, что делал он в своей лаборатории. Доказать миру свою идеальную модель устройства Вселенной и было целью великого эксперимента! После…

Он включил свет, чтобы созерцать в темноте всю прелесть и красоту необратимых процессов. Оглядев пробирки, выбрал одну из многих, со светящимся, флюоресцирующим, составом. Может, фосфор, может, какое-то другое комплексное органическое соединение или иная дрянь.… Лишь со стороны падал ничтожный свет, позволяющий кое-как разглядеть приборы и химикаты. Но что это по сравнению с тем, что произойдет сейчас в пробирке: вот истинный хаос, ознаменованный разрушением столь же, сколь и созиданием. Так все его мысленные процессы невольно обращались в одно русло, ограниченное понятием мира и самого себя. Как все просто, когда перестаешь задавать глупые вопросы, но продолжаешь отвечать другим. Ему не верят, но это не суть – он верит себе, это намного важнее. Темнело, куда-то делась часть звезд на небосклоне, а должно было быть иначе – зажжение новых светил в сгущающемся мраке.

- Да будет свет! – Он капнул светящегося вещества в пробирку с желеобразным составом.

Моментальная вспышка, уподобившись первородному взрыву, вызвала тем самым бурную реакцию распада. Распада… Распада до такого состояния, когда разнокалиберные частицы обретали случайный порядок, узаконенный смыслом природы. Чередой выстроенные частички находили спутников, определялись в группы, системы и обретали статусы светимости. Поэтому их жизнь сейчас не в раздробленности или изоляции – она пока в общности. Так же устроена галактика. Говорят, она появилась из Неоткуда, но это чушь, если был первородный взрыв, значит, что-то взорвалось! Всегда что-то было. И мягкое свечение озаряло комнату сильнее, чем это могли сделать ночные огни небес. Удивительно красиво.… Но его это не удивило: он внимательно следил за ярким вихревым свечением в центре пробирки. Галактика? Множество светящихся тел. Галактика в миниатюре. Чем меньше пространство, тем быстрее время идет в его пределах. Там проходят миллиарды лет, пока он смотрит на неё. Да, похоже, галактика.… Но это лишь вторичные реакции, скоро они протекут, и станет снова темно: вот уже начали гаснуть первые звездочки – мир шел к логическому завершению.


24 января 2000 года.